Продолжаем публикацию подлинных материалов из газет Российской империи 1863-1864 года, начатую подборкой писем белорусских крестьян "За Святую Русь мы не пощадим ни живота, ни достояния нашего!". В ниже приведенных газетных статьях и заметках рассказывается о преступлениях польских мятежников, шайки которых в основном состояли из мелкой шляхты, панской дворни и деклассированных элементов, названных потом большевиками революционерами. 22 марта в день казни в 1864 году по приговору суда за многочисленные преступления против белорусских крестьян и православных священников Винцента Калиновского, руководившего в годы польского восстания отрядами «вешателей» на территории белорусских губерний, «свядомые» деятели собираются в очередной раз читать по видео-каналам в интернете «письмо Калиновского из-под виселицы».
Это письмо будут читать белорусам, чьих предков сотнями вешали по приказу Калиновского, и в очередной раз призывать словами этого «героя» все кругом бить и крушить за «нашу и вашу свободу».
В название этой подборки вынесены слова белорусских крестьян, сказанные 19 мая 1863 года в местечке Бытень Слонимского уезда в ответ на призыв польских пропагандистов присоединиться к мятежникам. Эти слова наших предков: «Громада, что мы будем слушать эти бредни, пойдем в церковь!» удивительно подходят и сегодня для ответа нынешним свядомым агитаторам-подпанкам, вещающим по польскому телеканалу Белсат гражданам Республики Беларусь бредни с призывом к борьбе за независимость от москалей.
Редакция ЗР.
Материалы подготовлены для публикации на сайте «Западная Русь» Александром Юрьевичем Бендиным
Виленский вестник 12 февраля 1863 г.
Газета Le Nord 5 февраля 1863 г. напечатала письмо из Санкт-Петербурга.
«И кто же предводительствовал этими преступными шайками? Кто, после организации стал в их главе? Кто собирал деньги на приобретение оружия? Кто зажигал деревни и силой заставлял всех, достигших полного возраста, но не желавших принимать участие в восстании? Кто? Пусть христианская Европа узнает об этом: духовенство.
Кто провозглашал восстание? Кто вписывал заговорщиков и принимал от них деньги? Кто угрожал смертью или пожаром спокойным и безоружным земледельцам? Кто совершал богослужения в лесах и заранее давал разрешение на убийство русских? Пусть Европа и христианский мир и это узнают: духовенство, служители Господа, мира и любви».
Виленский вестник 23 апреля 1863 г.
«В Гродненской губернии мелкие банды вешают чиновников, поселян, объездчиков, собирают контрибуции. Видно, что террор усиливается».
Виленский вестник 7 мая 1863 г.
«Беспорядки в западных губерниях производятся тамошними помещиками. Все банды формируются ими из шляхты, частью однодворцев, домашней челяди и разного сброда, какой всегда и везде найти можно. Общий характер их действий – разбойнические нападения, грабежи, зажигательства сел и деревень и все это сопровождается самыми страшными изуверствами над теми, которые отказываются действовать заодно с ними или чем бы то ни было выказывают преданность законному правительству. Крестьяне везде с ненавистью и негодованием встречают эти банды: они вооружаются, собираются в массы и где только можно вступают с мятежниками в бой. Так, в Слуцком уезде Минской губернии до 1000 человек крестьян собрались для защиты местечка Тимковичи, в Игуменском уезде 21 апреля шайка напала на село Новоселки, собравшиеся крестьяне выгнали оттуда мятежников, причем 3 из крестьян были убиты и 8 ранены. Везде, где только проходили шайки мятежников, они оставляли за собой страшные следы поражающего зверства. Так, близ Соколки найдены были нашими войсками тела повешенных кузнеца и слесаря; близ Крулева-моста найдено тело повешенного фельдшера Янушевского, служившего в наших войсках во время Крымской войны и навлекшего теперь на себя неприязнь мятежников преданностью правительству».
Виленский вестник 25 мая 1863 г.
«К величайшему прискорбию истинных друзей человечества, среди зачинщиков восстания нашлись и служители алтаря.
Забыв священное свое призвание, присягу на верноподданничество и святую свою обязанность содействовать правительству к водворению порядка и спокойствия в крае, они не со словами мира и любви обращались к своим прихожанам, но, проповедуя ненависть к правительству, ложью и клеветой разжигая в своей пастве страсти, не только благословляли ее на убийства, но сами, с оружием в руках, являлись во главе мятежнических шаек.
До сей поры правительство надеялось мерами кротости и милосердием остановить преступные их действия, - но снисхождение усугубляло только их дерзость и противозаконные замыслы, увеличивая число жертв, увлекаемых на путь гибели. Мера терпения преисполнена; правительство, обязанное ограждать жизнь и собственность мирных и долгу своему верных граждан, вынуждено прибегнуть к законной строгости. Один из сих зачинщиков восстания, викарный ксендз желудского костела Станислав Ишора, признанный виновным в чтении в костеле возмутительного манифеста и подговоре крестьян к восстанию, расстрелян в Вильне 22 мая».
Виленский вестник 1 июня 1863 г.
Письмо Виленского генерал-губернатора графа Михаила Николаевича Муравьева Виленскому римско-католическому епископу Красинскому.
«Между тем, из дел, представляемых мне следственными комиссиями, я усматриваю, что по донесениям начальников отрядов, а также по показаниям пленных, самое живое и деятельное участие в возбуждении народа к мятежу принимает здешнее католическое духовенство, объявляя в костелах революционные манифесты, приводя к присяге вербуемых мятежниками сообщников, присоединяясь к шайкам, в которых не раз встречались они с нашими войсками при перестрелках и, наконец, предводительствуя некоторыми из шаек. Все эти обстоятельства поставили меня в прискорбную необходимость, как, уже известно, вашему преосвященству, подвергнуть, по приговору военного суда, смертной казни двух ксендзов, обвиненных в нарушении долга верноподданнической присяги и содействии к мятежу; многие преданы также военному суду, - и с ними поступлено будет со всей строгостью законов. Желая искренно иметь возможность не прибегать к подобным строгим мерам, в особенности в отношении лиц духовного звания, я считаю долгом вновь обратиться к вашему преосвященству с убедительнейшей просьбой употребить ваше архипастырское содействие ко внушению подведомственному вам духовенству, чтобы оно, помня призвание свое, возложенное на него духовным саном, и святость верноподданнической присяги, оставило свои преступные действия, и чтобы служители алтаря, которые обязаны, не страшась угроз, ни самой смерти, пребывать верными своему долгу, старались проповедью и примером своим, вместо возбуждения народа к преступным действиям, вразумлять тех, которые, забыв долг чести, совести и присягу, увлечены в мятеж, или сделались его руководителями.
Ваше преосвященство, понимая, как христианин, сколь сильно и убедительно слово мира и любви в устах священнослужителя, надеюсь, не откажете, как архипастырь, на котором лежит прямая обязанность руководить духовенством и ответственность за его поступки, в содействии вашем к обращению духовенства на путь прямого долга, имея в виду, что в его руках заключается главное орудие к прекращению пролития крови и к устранению несчастных обстоятельств, так давно уже волнующих весь край. Полагая, что ваше преосвященство не преминете исполнить обязанность, возложенную на вас присягой и архипастырским саном, и обратитесь к подведомственному вам духовенству с соответственным настоящим обстоятельствам внушением, я покорнейше прошу вас сообщить мне в возможно непродолжительном времени копию тех распоряжений, какие будут сделаны вами по сему предмету.
При сем не излишним считаю препроводить Вашему Преосвященству для сведения, копию с инструкции, данной мной начальствующим лицам по случаю настоящих обстоятельств в крае и, обращая внимание ваше на параграф 12 оной. «Всем ксендзам, и в особенности приходским плебанам в городах и селах объявить, что за всякое содействие мятежу словом или делом и возбуждение к тому прочтением прокламаций или иные манифестации в церквах и вне оных, виновные будут немедленно взяты под стражу и судимы на месте по всей строгости военных законов. Оговорки, часто ими приносимые, будто бы содействовали мятежу по принуждению, не будут приняты в уважение, ибо служители алтаря еще менее других должны подчиняться сим угрозам. Их обязанность жертвовать собой для умиротворения края и обращения каждого к исполнению святого долга верноподданнической присяги своему Государю. Не исполняющие сего духовные лица сугубо виновны и подлежат строжайшему, в пример другим, наказанию. Настоятели католических монастырей, за допущение в оных каких бы то ни было мятежных приготовлений, также подлежат строгой ответственности и военному суду».
Почитаю долгом присовокупить, что закон, карая измену и нарушения верноподданнической присяги, не менее строг и к тем, которые будучи поставлены в возможность предупредить преступление, делаются, по причине своего бездействия, соучастниками оного».
Виленский вестник 8 июня 1863 г.
«19 мая в местечке. Бытень Слонимского уезда Гродненской губернии. Мятежники вошли в местечко, и начальник призвал православных крестьян, собравшихся к обедне у церкви, где служил священник Пешковский. У церковной ограды начальник мятежников произнес речь и зачитал прокламацию, в которой говорилось об упразднении податей и земельного оброка, введении свободы вероисповеданий и восстановлении унии. Затем начальник приказал народу присягать на верность польскому правительству. Тут же стоял и католический ксендз, готовый приводить к присяге. Но крестьяне, выслушав эти предложения, обещания и приказания, единогласно отозвались: «громада, что мы будем слушать эти бредни, пойдем в церковь». И все смело, без колебаний поспешили в церковь. Мятежники были вынуждены удалиться из местечка».
Виленский вестник 27 июня 1863 г.
Объявление Виленского генерал-губернатора графа Михаила Николаевича Муравьева
«Настало время, когда мятежники должны убедиться, что правительство, предоставлявшее им доныне время и средства образумиться и возвратиться к своему долгу, решилось с непреклонной твердостью положить предел преступным их действиям. Главные деятели мятежа и сообщники их, подстрекая все сословия к бунту, разоряя мирных поселян, грабя их общественной имущество и предавая мучительным казням людей, верных своему государю и честно исполнявших свой долг, - несут на себе тяжкую ответственность пред Богом, государем, обществом и народом, - и не избегнут правосудной кары. Из дел следственных комиссий, донесений военных начальников и показаний пленных видно, что кроме мелкой шляхты, горожан и другой праздной челяди, не отличавшейся никогда хорошей нравственностью, большая часть лиц, принимающих участие в настоящих беспорядках и сочувствующих оным, принадлежит к сословию католического духовенства, дворянства и помещиков здешнего происхождения.
Дворяне и помещики, ослепленные безрассудными мечтаниями о господстве над народом, который едва только успел, волей всемилостивейшего государя нашего, освободится из под тяжелого их гнета, тайно и явно раздувают пламя волнений и принимают в них деятельное участие, которое в этом сословии сделалось до такой степени всеобщим, что предводители дворянства, спрошенные по моему приказанию, не решились указать лиц, на политическую благонадежность которых можно бы положиться….
Наконец, католической духовенство, никогда еще так дерзко и беззаконно как ныне, не заявляло своих преступных действий: призыв к мятежу раздается с высоты костельных кафедр; речи, пропитанные духом ненависти и разрушения, оглашают своды католических святынь, и даже некоторые исступленные проповедники сами берутся за оружие, присоединяются к шайкам бунтовщиков и предводительствуют некоторыми из них. Высшее же духовенство, владея главным и вернейшим средством к умиротворению края – призывом, во имя Божие, к порядку и законному долгу, умышленно бездействует, потворствуя, таким образом, кровавым смутам и беспорядкам. Между тем народ, свято повинующийся законным властям, благодарный и беспредельно преданный своему царю-освободителю, страдал и страдает от этих смут и беспорядков. Такое положение дел дотоле терпимо быть не может.
Я призываю все сословия к исполнению своего долга. Каждый член общества обязан ныне здравомысленно и честно обратиться к своему верноподданническому долгу и ввиду совершающихся событий, угрожающих неисчислимыми бедствиями для целой страны, и в особенности для землевладельцев, содействовать правительству к восстановлению в крае спокойствия и порядка. Служителям алтаря вменяется в непременную обязанность повсеместно возвестить мир и повиновение законной власти, удержать легкомысленных от преступного увлечения в мятеж, а увлеченных возвратить к долгу силой слова Божия и именем святой Его церкви…
Правительство, не колеблясь выполнит свою обязанность для предохранения края от бедствий, в которые ввергает оный мятежная партия; оно не оставит безнаказанно участников и руководителей мятежа; почитая справедливым лучше сделать строгий пример над некоторыми, чем допустить кровопролитие и бесполезные жертвы: многие из виновных по приговору военного суда уже понесли заслуженное ими наказание; сотни лиц, и между ними значительное число ксендзов и помещиков, содержаться по крепостям и острогам, и по окончании над ними следствия и суда, будут наказаны по мере своих преступлений.
Принимая все средства к восстановлению порядка, и идя законным путем к охранению целостности и единства Государства, Правительство не остановится в действиях своих ни перед какими препятствиями; опираясь на войско и народ, оно сильно и необоримо, а сознание правоты дела и патриотическое к нему сочувствие всей обширной России, множит и крепит эти силы.
Западный край и по большинству коренного населения и по историческому праву есть русская земля, исконное достояние Русских государей, и только в неразрывном составе с русским народом, дворянство здешнего края, называющее себя польским, может ожидать от милости монарха улучшения своего общественного быта, осуществлению которого оно само же ставит ныне преграду своими противозаконными действиями».
Виленский вестник 6 июля 1863 г.
Предложение Виленского генерал-губернатора графа Михаила Николаевича Муравьева начальнику Виленской губернии Панютину.
«Из донесений командующих войсками, начальников губерний и военных уездных начальников, я усматриваю, что во время настоящих смут в крае, крестьянское сословие, оставаясь верным своему долгу и присяге, оказывает единодушное содействие правительству к подавлению мятежа, поднятого польским дворянством, католическим духовенством с крамольной шляхтой; устраиваемые повсеместно сельские караулы, из которых многие уже вместе с храбрыми войсками нашими отличились деятельным преследованием бунтовщиков; оказываемая помощь военным командам к открытию притонов мятежнических шаек, служит несомненным доказательством преданности крестьян престолу и правительству…
В прочих частях Виленского округа военные действия ограничивались уничтожением мелких мятежнических партий, которые еще продолжают свои изуверства над мирными жителями, остающимися верными законному правительству.
Крестьяне в Минской и Витебской губернии (местечка Поставы) из караульных охотников, вооруженных пиками, участвовали в боях с мятежниками. Крестьяне выдали правительству мятежника Жолнеровича, но те в отмщение подожгли деревню Громицы Борисовского уезда».
Виленский вестник 11 июля 1863 г.
Письмо бывшего директора Клеванской гимназии И. Г. Кулжинского римско-католическому архиепископу Феликсу Фелинскому от 27 марта 1863 г.
«Как ни лгут заграничные газеты в пользу поляков о нынешней затеянной ими революции, - но неумолимая история скажет в свое время горькую для всего христианства правду, а для вас лично еще горчайшую истину, что всю настоящую резню, все душегубства и все кровопролития в Польше, во время архиепископства Фелинского, возбуждали и возбуждают, поддерживают и благословляют польские ксендзы, из которых весьма многие сами обагрили свои руки кровью своих братий, а многие с оружием в руках взяты в плен русскими.
Подумайте, Владыко святый о том, что все эти ксендзы принадлежат к польской Римско-католической церкви, предстоятелем которой состоите вы в Варшаве! Подумайте о страшной ответственности вашей за них пред нашим Спасителем, пролившим за нас свою кровь на кресте!
«Что же мне делать», может быть, скажете вы. А вот что: как христианин, как честный человек… умоляю вас: остановите и прекратите нынешнюю польскую революцию! Это – ваша святая обязанность, ваша единственная миссия. Вы можете, следовательно, должны это сделать.
Вы можете сделать это следующим образом:
1-е) сделайте торжественное отлучение от церкви всех ксендзов, пошедших в рухавку, т.е. объявите им не только запрещение священнодействовать (interdictionem sacrorum), но даже совершенное исключение их из клира. Вы – архиерей Христов, блюститель чистоты церкви Его: следовательно, вы должны выбросить эту нечистоту из Его церкви. Не надобно обманывать Бога и людей, будто теперь ксендзы сопутствуют партиям повстанцев для того, чтобы исправлять христианские требы при раненых и умирающих. Нет! Мятежники, и вообще никакие разбойники, никогда не приглашают священников в свои шайки, и польские ксендзы теперь не исповедью занимаются в партиях повстанцев, но страшно сказать - сами умерщвляют людей…
2-е) Напишите, напечатайте и прикажите читать по всем костелам ваше пастырское послание ко всем католикам царства польского с увещанием их не нарушать верноподданнической присяги своему Царю, всероссийскому императору и угрожайте всем нарушителям этой присяги и всем вообще революционерам страшным судом Божиим, карой на земле и погибелью на небе. Ведь Вы, по вашей христианской совести, не смели и не смеете разрешать их от этой присяги: следовательно вы, как пастырь, непременно должны требовать, чтобы они не нарушали ее, хотя бы даже за это бунтовщики угрожали вам мучительной смертью».
Иван Кулжинский.
Виленский вестник 24 августа 1863 г.
«Шляхта околицы Щуки в Гродненской губернии наводила ужас на окрестных поселян. Вооруженные, они приходили в деревни и насильно забирали молодежь в шайки, заставляли крестьян давать мятежникам припасы, подводы и проводников – угрожая за донос сожжением деревень и повешением каждого десятого. Долго поселяне не смели донести начальству. Наконец терпение их лопнуло, и некто Макарьевич обо всем дал знать властям: «Нехай я згину, а больше этой кривды не хочу видзець». Злодеи сделали свое – хлоп, осмелившийся искать правды – живой закопан в землю. Подобное варварство не могло остаться безнаказанным. По сделанному на месте дознанию, в преступлении виновна была вся околица Щуки, тем более, как уже сказано выше, что жители ее с самого начала постоянно неистовствовали. Околица Щуки уничтожена дотла и жители переселены».
В газете «Morning-Herald» опубликована корреспонденция из Санкт-Петербурга.
«Единственные лица, которых расстреляли или повесили, принадлежат к следующим сословиям: Католические священники, ксендзы, предводительствовавшие шайками и убившие своими собственными руками безоружных селян, отказывавшихся внимать их революционным внушениям.
Ксендзы, которые с кафедры, в своих непристойных проповедях подстрекали народ к восстанию и к убийствам и читали возмутительные прокламации мнимого национального правительства.
Никакого приговора к смертной казни или к ссылке в каторжную работу не последовало без предварительной сентенции законным образом учрежденных военно-судных комиссий и произнесения над виновными состоявшегося приговора.
Поступки, противные призванию служителей алтаря, лишают их покровительства законов. С церковных кафедр, с которых возвещаются слова мира и любви, ксендзы проповедовали мятеж. Именем Бога всемогущего вооружалась рука верующего, преклоняющегося перед Его святыней, на совершение злодейств ради дела, которому давалось название религии. Ксендзы на самых алтарях принимали присяги, возлагавшие на христиан обязанность совершать самые гнусные политические преступления. Подобные люди мученики или предатели? Должны ли мы оплакивать их участь или же они подверглись заслуженному наказанию?».
Виленский вестник 29 августа 1863 г.
«Мелкие разбойничьи шайки вешателей появлялись в некоторых частях Гродненской и Ковенской губерний, продолжают своими неистовствами беспокоить мирных, преданных законному правительству жителей. В ночь на 10 августа шайка подошла к местечку Цехановцу Бельского уезда Гродненской губернии и подожгла его с трех сторон; подоспевшие войска прекратили пожар, от которого, однако, сгорело 90 домов.
Ночью на 15 августа шайка вешателей из 50 человек напала на местечко Шерешово Пружанского уезда и, произведя там истязания над преданными нам жителями, повесила еврея Найдаса и крестьянина Зайончковского, убили сына еврея купца Юделевского и ограбили его дом, и дом крестьянина Гринкевича.
1 августа в Россиенском уезде Ковенской губернии шайка Ясинского повесила десятского Гавриила Бабтуса в местечке Мисюны».
Виленский вестник 10 сентября 1863 г.
«Был распубликован эдикт кардинала-викария, объявляющий волю Папы, чтобы были принесены особые молитвы за несчастную Польшу, которую он с прискорбием видит в настоящую минуту позорищем резни и крови. Говоря о бедствиях, удручающих Польшу, кардинал-викарий не нашел ни одного слова чтобы осудить преступления центрального комитета и, в особенности, прискорбное участие, принимаемое в этих беспорядках низшим римско-католическим духовенством Царства. Правительство святого отца не может не знать, что члены низшего р-к духовенства приняли словом и делом сторону восстания против законного государя; что они воспользовались своим святым званием, чтобы возбудить революцию, распространить ее, освящая ее с высоты кафедры и прикрывая преступления, совершаемые во имя ее покровом религии; что значительное число их не ограничилось этими нравственными ободрениями, но ополчилось светским оружием, заняло место в рядах мятежников и даже во главе их, благословляя их оружие, служа обедни в лесах, воспламеняя своими речами и примером ревность легковерных населений, злоупотребляя даже исповедью, чтобы подстрекать их к измене своему долгу и правом отпущения грехов, чтобы оправдать убийства и кровопролития. Эти факты общеизвестны».