Надвигающаяся буря
1930-е годы – очень сложный период в истории человечества. Демократические силы США, Великобритании, Франции, Германии, как и всего мира, оказались недостаточно мощными для того, чтобы обуздать фашистских агрессоров и их пособников, создать общий фронт мира и безопасности.
Ошеломительным ударом явился экономический кризис 1929-1933 годов, вызвавший ожесточенную экономическую войну промышленных империй за рынки, за морское, колониальное и финансовое господство. Лавинообразно стали нарастать вооруженные конфликты.
Д. Эйзенхауэр (командующий союзными войсками при высадке в Нормандии, впоследствии президент США) вспоминал: «Начиная с 1931 года многие старшие армейские офицеры часто высказывали мне свое убеждение, что мир идет прямо к новой глобальной войне. Я разделял эти взгляды» [21, с. 7-8]. Всполохи войны разгорелись на Дальнем Востоке: 19 сентября 1931 года Япония напала на Китай («Мукденский инцидент») и захватила Маньчжурию (февраль, 1932). Японская армия высадилась в Шанхае (28 января, 1932)…
Однако центр грозовых событий стремительно смещался в Европу. В Германии финансовый капитал перед лицом взрыва народного недовольства привел к власти крайние националистические силы во главе с Гитлером (1933). Еще раньше Муссолини победил в Италии (1922). От Бискайского до Рижского заливов и Балкан прокатилась волна путчей и военных переворотов.
Хотя первые фашистские бомбы упали на африканскую землю (в октябре 1935 года Италия без предупреждения напала на Эфиопию), но уже вскоре акт агрессии был совершен в самой Европе: 7 марта 1936 года в 5 часов утра германские войска вступили в демилитаризованную Рейнскую зону1. В июле 1936 года вспыхнул фашистский мятеж в Испании. В гражданскую войну на Пиренеях вмешались Италия и Германия. В апреле 1939 года итальянцы захватили Албанию. В событиях поражали безнаказанность агрессоров, бессилие Лиги Наций, ложь и лицемерие великих держав.
О германском феномене 1930-х годов говорили разные европейские политики. Побежденная и разбитая наголову в войне 1914-1918 годов, Германия к 1932 году была банкротом в моральном, политическом и финансовом отношении. Тем не менее, «за семь лет по воле одного человека стала не только самой мощной военной державой, но и одной из самых фанатичных наций, известных в истории» [18, с. 94].
Фюрер нацистов главной военной целью ставил: завоевание силой оружия Lebensraum (жизненного пространства) путем войны с Россией, уничтожение Франции, Британии и установление германского мирового владычества. Свои действия Гитлер начал с Саара2 и создания в центре Европы ударного кулака – рейха, в котором «ядро» составили «арийцы». «К этому ядру, - заявил он еще в 1932 году, - относится и Австрия. Это само собой разумеется. Но к нему принадлежат также Богемия и Моравия, равно как и западные районы Польши… Частью этого ядра… являются также прибалтийские государства» [9, с. 25-26].
Объединившиеся тогда (1938) Великобритания и Франция, образовывали громадную как моральную, так и физическую силу, которой лишь немногие отважились бы бросить вызов [20, с. 45]. Но гаранты Версальского мира, эти две «парламентские демократии Запада», были озабочены не судьбой Европы, а своей собственной безопасностью.
Гитлер, как известно, ругал последними словами «неправильный капитализм», но не посягал на частную собственность. Вполне понятно, что на Даунинг-стрит, 10, и в Елисейском дворце видели бóльшую опасность не в Германии и фашизме, а в СССР и Коминтерне. От диалога с Москвой в борьбе за коллективную безопасность отпугивали коминтерновские лозунги мировой революции, помощь СССР Испанской Республике, гоминьдановскому Китаю, победа Народного фронта левых сил во Франции (1936).
И идеологические фантомы заслонили жизненные императивы. Великобритания и Франция начали открыто толкать Гитлера на Восток, обещая легкую добычу. Так была реанимирована идея 1920-х годов - «умиротворения» Германии, апофеозом которой явилось мюнхенское соглашение («сделка») Чемберлена и Даладье с Гитлером и Муссолини (1938).
Вслед за Испанией, западные державы сдали фашистам Австрию и союзную Чехословакию (1938). Гитлер беспрепятственно заполучил в Центральной и Юго-Восточной Европе требуемые территории, плюс миллионы населения (новых солдат), золото, промышленность и вооружение армий. Германия тенью нависла над Балканами.
Но особенную опасность представляло то, что державы, в том числе США, сняли с Германии в 1932 году ограничения в вооружениях. Германия стала одним из крупнейших экспортеров оружия, пороха и боеприпасов (экспорт шел в десятки стран - во Францию, СССР, Китай, Японию, франкистскую Испанию, Бельгию и др.).
Европа в пожаре войны
23 марта 1939 года германские войска оккупировали порт Мемель (современная Клайпеда), находившийся по мандату Лиги Наций под управлением Литвы. Одновременно Гитлер потребовал от Польши передачи Данцига (современный Гданьск), и, получив отказ, отдал 22 августа приказ о вторжении.
Война началась 1 сентября, и почти тотчас стала мировой. 3 сентября войну Германии объявили Англия и Франция (давшие Польше 6 апреля 1939 года «гарантии»). Этим дело и ограничилось. 104 французские и английские дивизии на границе с Германией так и не нарушили жизнь на берегах Рейна.
Гитлер не обиделся на Англию и Францию за «мнимую войну»3. Покончив с Польшей, он немедленно приступил к переброске дивизий с востока. 9 апреля 1940 немцы неожиданно вторглись в Данию и нейтральную Норвегию; 10 апреля нанесли главный удар в центре Западной Европы: вторглись в Бельгию, Нидерланды, Люксембург, нарушив их нейтралитет, и начали стремительное продвижение к границам Франции.
Падение Франции
В 1930-е годы Франция еще пыталась играть роль гегемона на континенте, однако ее политический курс резко колебался. После 1933 года, когда возросла угроза со стороны Германии, ее руководители в поисках безопасности то сближались с Москвой (договор с СССР о взаимной помощи 1935 года), то держали сторону Берлина, то снова вели переговоры с Советами (апрель- август 1939 года), сорвав которые, усложнили положение страны.
14 июля 1939 года – в Париже в день национального праздника - взятия Бастилии – толпы людей приветствовали величественный парад французской армии. Через год, 2,4-миллионная, сломленная и деморализованная, она бросила оружие. 14 июня 1940 года в опустевший Париж вошли немцы.
Причины молниеносного (через 39 дней!) поражения Франции крылись не только в крушении армии. Предали министры, промышленники, банкиры, деятели социалистической партии (СФИО), расколовшие антифашистский Народный фронт. Ротшильды и политиканы страшилась народа больше, чем наступления гитлеровцев. И. Сталин справедливо указывал, что ее правители, «дав себя запугать призраком революции, с перепугу положили под ноги Гитлеру свою родину, отказавшись от сопротивления» [1, с. 21]. Они не решились раздать оружие.
Перед тем, в августе – октябре 1939 года, правительство Даладье обрушилось с массовыми репрессиями против коммунистов: были запрещены ФКП (ее численность в последние годы Народного фронта перевалила за 300 тысяч членов) и примыкавшие к ней левые общественные организации; брошены в тюрьму коммунисты – депутаты парламента (которых профашистское правительство Петена выдало оккупантам). Антивоенному движению был нанесен большой удар.
И еще было бегство союзников - англичан и бельгийцев, вместе с частью французских войск, покинувших Францию и континент у Дюнкерка (порт в проливе Па-де-Кале, «Дюнкеркская операция» 27 мая – 4 июня 1940 года)4.
На мировую общественность разгром Франции, имевшей статус одной из главных военных держав, произвел тяжелое впечатление. Заместитель (в то время) государственного секретаря США С. Уэллес писал в мемуарах: «Хуже всего было то, что складывалось и получило широкое распространение мнение, будто немецкая военная машина обладает таким подавляющим превосходством в численности, качестве, стратегии, вооружении и боевом духе над наличными силами западноевропейских держав, что Германия вполне может стать властелином всей Европы еще до конца лета» [15, с. 189]. На самом деле, на другой день после капитуляции Франции (21 июня 1940 года) Гитлер сделался безраздельным хозяином континентальной Западной Европы. Все, что отделяло его от Англии, был «ров» шириной в 32 км – Ла-Манш.
Красный флаг над Москвой
22 июня 1941 года авиационные бомбы и артиллерийские снаряды вспахали на Востоке Русскую равнину. Политики и военные руководители в Америке и Англии, чуть ли не все, придерживались мнения, что механизированная мощь рейха заставит Россию выйти из войны через пять-шесть недель. В Вашингтоне были уверены, что СССР постигнет судьба Франции [7, с. 49].
12 июля 1941 года СССР и Великобритания заключили пакт о военной взаимопомощи. 18 июля глава советского правительства И. Сталин в послании к британскому премьер-министру У. Черчиллю предложил уже в 1941 году создать «фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика)» [2, с. 19].
Идея войны с Германией на два фронта не была новой. Современники – живые свидетели и участники первой мировой войны - помнили фиаско кайзера, смертельно зажатого между двумя фронтам, и то, что русский фронт в 1915 году являлся главным. Именно на нем в 1916 году был создан перелом в пользу держав антигерманской коалиции.
В те дни тысячи людей на Трафальгарской площади в Лондоне, у Белого дома в Вашингтоне ставили подписи под петицией о немедленном открытии второго фронта.
Но что такое второй фронт? Один из наиболее талантливых американских военных обозревателей М. Вернер писал в своей книге в 1942 году: могут быть десятки фронтов вне России - в Тунисе, Бирме, в других местах. Но «второй фронт не означает совокупность нескольких фронтов. Его наличие определяется тем, выполняет ли он свои стратегические функции. Он должен быть стратегическим эквивалентом русскому наступлению (Вернер говорит о контрнаступлении Красной Армии под Москвой в декабре 1941 года и общем наступлении русских в январе 1942 года на Северо-Западном, Калининском, Западном и Брянском фронтах. – Авт.)» [8, с. 216].
А ведь под Москвой «немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения» (гитлеровский генерал Вестфаль).
Вернер с полным основанием заканчивал книгу словами: «Сегодня второй фронт в Европе не является больше проблемой – это оперативная задача» [8, с. 216]. Известный английский военный историк и теоретик, участник первой и второй мировых войн, генерал-майор (1930) Дж. Фуллер [4, с. 580] признает, что, если бы правительства США и Англии создали в 1942 году второй фронт путем вторжения в пределы Германии, то «разгром немцев под Сталинградом открыл бы перед ними путь, который почти наверняка привело бы к окончанию войны весной или летом 1943 г.» [цит. по: 12, с. 222].
В. Молотов - испытанный, надежный боевой товарищ И. Сталина, с 1939 возглавлявший Наркомат иностранных дел СССР, считал, что в случае захвата немцами Москвы тут же рухнула бы коалиция антигитлеровских государств. Вот тогда окончательно не бывать бы краху фашистской Германии. Более того: иные наши союзники стали бы на колени перед А.Гитлером [13, с. 296].
Год, который мог оказаться переломным
К лету 1942 года Германия на Восточном театре военных действий имела 176 дивизий, в том числе 21 танковую, 14 моторизованных, и 9 бригад. Союзники Германии – Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, также Испания, Голландия и другие - 30 дивизий и 17 бригад [5, с. 25]. Общая численность немецко-фашистских войск превышала 6 млн. человек, на вооружении которых находилось 3230 танков и штурмовых орудий, 3400 боевых самолетов, 43 тыс. орудий и минометов. Это было наибольшее сосредоточение войск за всю войну.
Советский рубеж обороняли 5,5 млн. человек. РККА имела 4065 танков, 3164 самолета, 43 642 орудия и миномета [14, с. 203-204]. Гигантский сухопутный фронт поражал даже опытных военных: в два раза перекрывал размеры Франции, протянувшись от Баренцево до Черного морей!
Германское командование рассматривало летнюю кампанию как решающую. Гитлеровцы планировали захватить Крым, прорваться на Кавказ, уничтожить русские армии в районе Дона, взять Ленинград, соединившись на севере с финнами; взять Сталинград, перерезав коммуникации на Волге, овладеть Кавказом, лишив СССР кавказской нефти и зерна Дона и Кубани; втянуть в войну Турцию, и отсечь пути поставки западной помощи СССР через Иран и Мурманск.
Гитлер перебрасывал в Россию все что мог, будучи убежденным в том, что на западе Европы никакого второго фронта нет, и не будет [6, с. 363].
Какая была ситуация на Западе? У немцев во Франции в это время было 22–25 пехотных дивизий, предназначавшихся, главным образом, для охраны коммуникаций, и учебных дивизий; авиация, дальнобойная артиллерия, часть полевой артиллерии - отправлены на Восточный фонт; прибывшая с советско-германского фронта для комплектования танковая дивизия, прибыла без танков. Особенно слабым местом оставалась береговая оборона: целые участки побережья не имели укреплений.
Англия же весной 1942 года представляла собой огромный лагерь: полностью отмобилизованные 54 пехотные дивизии и 49 отдельных пехотных бригад, кавалерийская бригада, воздушно-десантная дивизия, 12 бронедивизий (танковых), 9 отдельных бронебригад и 857 боевых самолетов (не считая морской авиации). Всего королевские вооруженные силы (армия метрополии, экспедиционные войска и колониальные формирования) насчитывали 6,8 млн. человек.
Командующий американскими ВВС генерал Г. Арнольд и военный министр США Г. Стимсон пришли к выводу, что у англичан «уже имелись значительно большие резервы, чем им было нужно для военных действий» [12, с. 209]. К тому же в Британию в больших количествах началась переброска американских ВВС и наземных войск (операция «Болеро»). Но все эти силы пребывали в бездействии.
Мистификация в Дьеппе
Сталин упорно требовал от союзников начать наступательные операции. Рузвельт и Черчилль хорошо понимали, что, если не будут осуществлены какие-либо позитивные действия, то реакция в США и Великобритании и во всех оккупированных странах Европы может оказаться резко отрицательной. Так родился замысел рейдового удара по Дьеппу (курорт во Франции, на берегу Ла-Манша, к северо-востоку от Гавра). Газеты тогда шумели: «Английские и американские войска вторглись во Францию!», «Началось великое наступление на Дьепп!»
Но то, что 19 августа 1942 года на месте события наблюдали военные корреспонденты, не укладывалось в голове. Высадку морского десанта произвели с нарушением всех правил боевых уставов: без прикрытия корабельной артиллерии, при недостаточной авиационной поддержке и небольшом количестве танков; с десантом совершенно не было высажено артиллерийских орудий и станковых пулеметов!
Уже через шесть часов был дан приказ об отходе. Из высадившихся 6100 человек (в том числе 5 тыс. канадцев и 50 американских рейнджеров), 807 было убито и 2460 ранено и попало в плен. Атакующие лишились нескольких десантных судов, 28 плавающих танков и 106 самолетов. Немецкие потери составили около 300 человек и 48 самолетов [12, с. 215-216].
Гитлера нападение на Дьепп поразило. Пункт - наиболее укрепленный на побережье (его оборонительные сооружения показывались иностранным военным миссиям и репортерам для поддержания мифа об Атлантическом вале). Удивляло и то, что операцию предприняли явно недостаточными силами.
Однако организаторы рейда были довольны. «Этот разгром, - делают вывод Т. и Э. Дюпюи в Харперской энциклопедии военной истории, - подтвердил (!) правоту англичан в отношении возможностей немецкой обороны и риска, с которым может быть связано большое вторжение в Западную Европу в 1942-1943 годах» [14, с. 187]. Крупное вторжение в Европу пришлось отложить.
На севере Африки
В конце 1941 года американцы высадились в Бахрейне, так как в Вашингтоне все больше сомневались в способности англичан удержаться на Ближнем Востоке. В Африке непрерывная цепь английских владений простиралась от Каира до Кейптауна (без малого другая часть континента принадлежала французам).
В июле 1942 года - в наиболее критический для СССР момент, когда Красная Армия потерпела жестокое поражение под Харьковом, гитлеровцы захватили Керчь, Севастополь, вышли к порогу Кавказа и подошли к Сталинграду, - Рузвельт и Черчилль, нарушив договоренность об открытии второго фронта (в 1942 году), приняли решение о высадке во Французской Северной Африке. Американские дивизии, расквартированные в Англии, стали перебрасываться на английские базы ВВС и ВМФ в Гибралтаре.
Целью американского вторжения было установление (соединившись с англичанами, воевавшими с сентября 1940 года в Восточной Африке и Киренаике, – современная Ливия) контроля над Североафриканским побережьем, чтобы обеспечить свободный проход через Средиземное море на Ближний Восток. Конечно, Америка не намерена была приносить в жертву своих парней ради лондонского Сити. Уолл-стрит не прочь был занять место того на Ближнем Востоке и Юго-Западной Азии5.
В начале ноября 1942 года американцы с благополучно высадились в Федане (район Касабланки, Марокко), Оране (Марокко), Алжире, Бужи и Боне (Алжир). Успешно и потому, что вишистские гарнизоны, прекращая огонь, переходили на сторону союзников.
Тем не менее, военные действия шли «мучительно медленно». Представитель «Сражающейся Франции»6 в Москве Гарро по поводу «далеко не блестящего положения» в Северной Африке заявил 14 января 1943 года, что «генерал Эйзенхауэр действует в полном соответствии с заранее составленными американским правительством планами» [12, с. 288]. В феврале - марте 1943 года союзники вообще не вели активных действий. Особенно затяжной характер приобрели бои в Тунисе.
Африканская кампания в целом не сказалась сколь-нибудь значительно на ходе войны и, в частности, на советско-германском фронте, отвлекая (осенью 1942) 1,5% войск фашистской Германии. Англичане за все три года боевых действий в пустыне одержали одну-единственную «крупную» победу - под Эль-Аламейном в Египте (23 октября – 4 ноября 1942 года).
Бои завершилась в мае 1943 года капитуляцией оставшихся без резерва и авиации немецких (и итальянских) войск в Тунисе. Гитлер «покончил с Африкой», перебросив Люфтваффе на Сицилию.
Государственная измена
Все военные годы промышленники и финансовые магнаты Америки и Великобритании в бешеной погоне за прибылью продолжали сотрудничество с врагом, действуя через подставные фирмы, нейтральные страны и другими способами.
Крупнейший в мире рокфеллеровский нефтяной концерн «Стандард ойл оф Нью-Джерси» (в 1930-е годы, между прочим, финансировавший гитлеровскую партию и германские вооружения) снабжал Германию нефтью через «нейтральную» Испанию. Танкеры концерна везли нефть на Канарские острова, а оттуда уже немецкие танкеры доставляли нефть в Гамбург. В 1944 году Германия ежемесячно получала 48 тыс. тонн американской нефти (в то время как американские армии в Европе вынуждены были останавливаться из-за отсутствия горючего!) [19, с. 66, 92].
В оккупированной Франции на Германию продолжали работать американские предприятия «Форда». По прямому указанию дирекции компании из Дирборна (штат Мичиган) там собирали грузовики, которые прямо с конвейера поступали в немецкие войска.
Глава американской телефонной корпорации ИТТ полковник Бен в разгар войны отправился из Нью-Йорка в Мадрид, а оттуда в Берн, чтобы оказать помощь гитлеровцам в совершенствовании систем связи и управляемых авиабомб (такой бомбой немцы потопили 9 сентября 1943 года итальянский линкор «Рим»). Эта же компания участвовала в производстве «фокке-вульфов», сбрасывавших бомбы на Лондон, американские и британские войска.
«Дженерал моторс» на заводе в Рюссельгейме выпускал двигатели для бомбардировщика Ю-88, а с 1944 года – для реактивного истребителя Ме-262 «Штурмфогель» («Буревестник») [19, с. 15, 200].
Во время Североафриканской кампании французский Марсель превратился в перевалочный пункт нелегальной торговли. Нередко случалось так, что, когда американский транспорт с «продовольствием» для голодающего населения Северной Африки (среди «продовольствия» почему-то было немало стратегических материалов) заходил сюда для выгрузки, его уже ожидал вишистский транспорт для доставки военных грузов в Тунис, откуда его автомобилями перебрасывали в Триполи (Ливия) для итало-немецких войск [12, с. 254].
Простым американцам этого знать, разумеется, не полагалось. Но в Вашингтоне были полностью осведомлены. Более того, в ряде случаев правительство санкционировало преступную практику (множество американских министров и сенаторов принадлежало к могущественным финансовым и военно-промышленным группировкам). Убежденный защитник капитализма президент Рузвельт пропускал махинации сквозь пальцы. При нем, за пять лет войны, прибыли американских монополий, особенно в нефтяной, сталелитейной, химической и авиационной промышленности, достигли астрономической цифры в 57 млрд. долларов [17, с. 594].
Диверсия в районе Средиземного моря
В январе 1943 года в Анфе, пригороде Касабланки (Марокко), Рузвельт, Черчилль и высшие военные руководители США и Великобритании обсудили военные операции на 1943 год. Вторжение через Ла-Манш откладывалось до 1944 года, а до тех пор решили принять участие в другой операции на Средиземноморье, основной целью которой являлся захват Сицилии [14, с. 220].
9-10 июля 1943 года после месячной бомбардировки воздушных баз противника, расположенных на Сицилии, Сардинии и в самой Италии, войска под командованием Эйзенхауэра высадились на острове.
В англо-американской исторической литературе о второй мировой войне Сицилийской операции (9 июля - 17 августа 1943 года) всегда дается значительно завышенная оценка. Английский историк Янг пишет, что «Сицилийская операция была смертельным ударом для сил оси». А. Макэлви называет захват Сицилии «настоящим вторым фронтом» [12, с. 312].
Только на этом «втором фронте» воевало-то всего 60 тысяч немцев и 195 тысяч итальянцев. И, если «немцы сопротивлялись профессионально и упорно», то итальянцы (среди них царили антинацистские настроения, особенно усилившиеся с возвращением жалких остатков 8-й итальянской армии, разгромленной под Сталинградом) «практически не выказывали желания сражаться» [14, с.230, 232]. Операция, пишет советский историк В. Секистов, «проходила в столь благоприятных условиях, что …напоминала (особенно на морском театре) скорее маневры» [12, с. 313].
В разгар боев в Сицилии, уставший от войны, итальянский народ сверг Муссолини (24 июля 1943 года).
8 сентября британские солдаты (через 2,4 года (!) после эвакуации из Греции в Египет в апреле 1941 года), наконец, ступили на европейский континент, высадившись на юге Апеннинского полуострова - в Калабрии, а 9 сентября вместе с американцами взяли порт Салерно7.
Сталин на Тегеранской конференции (28 ноября – 1 декабря 1943 года) высказался неодобрительно по поводу открытия союзниками итальянского фронта, который «не представляет какого-либо значения смысле операций против Германии» [3, с. 40-41]. Италия вообще не годилась как главное направление боевых действий: путь в Германию через Австрию закрывали Альпы.
Вообще, на западе об итальянской кампании пишут кратко и уклончиво. Союзники по-прежнему действовали медленно и нерешительно. К октябрю 1943 года продвинулись на 112 км (продвигаясь в день на 0,9 км). 1 октября вошли в Неаполь. А южнее Рима протянулась внушительная «линия Густава», на которой оборону держали не итальянцы, а немецкие части фельдмаршала А. Кессельринга. И союзники расположились на …восьмимесячную зимовку!
Преодолеть сопротивление гитлеровцев на Апеннинах они так и не смогли до конца войны. Наступление возобновилось только в июне 1944 года – накануне высадки войск на севере Франции. 4 июня вошли в Рим. А на территорию Италии севернее Флоренции (большие города Генуя, Турин, Милан, так же Болонья и Венеция) вступили лишь в апреле 1945 года, и, спасибо, народному восстанию. Немцы, прижатые к морю, отходили, и 29 апреля капитулировали.
Эйзенхауэр считает, что Италию как противника, «вероятно, можно было легко устранить» [21, с. 57]. Она не защищена с моря. Блокирование германских и итальянских ВМС в Лигурийском и Адриатическом морях, и охват крупными силами побережья, скорее всего, привели бы уже в сентябре 1943 года к завоеванию ее южных и центральных областей. Союзники полностью господствовали в воздухе. К тому же итальянское правительство Бадольо 13 сентября 1943 года объявило войну Германии. Опорой были и Движение Сопротивления. Впрочем, крах Италии не явился бы решающим обстоятельством, ибо основу фашистского блока составляла Германия.
Стратегические бомбардировки Германии
ВВС и наземные войска США, как отмечалось, в больших количествах стали поступать в Великобританию уже к середине 1942 года. С мая 1942 года английские «Ланкастеры», а с августа американские В-17 «летающие крепости» – начали массированные (сотни и тысячи самолетов) налеты на Германию.
Официальная цель бомбардировок - транспортные узлы (сортировочные железнодорожные станции и порты), мосты, туннели, шоссейные дороги, верфи, на которых строились подводные лодки, военные и нефтеперерабатывающие заводы. Но, странно сказать, как раз эти объекты оказались вне главной цели налетов. Так, весной 1943 года в крупном индустриальном центре Рура - Эссене еще оставались неповрежденными заводы Круппа [10, с. 352]. В Берлине (февраль, 1945) почти не было разрушений (10%) в заводском районе Шпандау [14, с. 352-353]. По немецким данным, налеты «не вывели из строя основных центров промышленности Германии вплоть до конца 1944 года…» [12, с. 353].
Этот поразительный факт имеет, между прочим, чуть ли не анекдотичное объяснение. Английский политический деятель Л. Эмери описывает случай, бывший с ним в начале войны, когда он обратился к министру авиации (в правительстве Чемберлена) К. Вуду с предложением поджечь зажигательными бомбами Шварцвальд (чтобы лишить немцев строевого леса). Тот возмутился: «Что вы, это невозможно. Это же частная собственность. Вы еще попросите меня бомбить Рур». Как вспоминал позднее Эмери: «Я онемел от изумления, когда он объявил мне, что не может быть и речи, чтобы бомбить военные заводы в Эссене, являющиеся частной собственностью, или линии коммуникаций, ибо это оттолкнуло бы от нас американскую общественность» [10, с. 124].
Что правда, то правда. «Американской общественности» было от чего нервничать. Одних инвестиций (перед началом войны) в германские предприятия, не считая займов, - миллиард долларов [16, с. 69]. Сэмы полностью контролировали автомобильные заводы «Опель», им принадлежала треть капитала «Всеобщей компании электричества», две пятых немецкой телефонной и телеграфной промышленности, более 90% всего капитала германо-американской нефтяной компании, владевшей третью всех нефтяных наливных пунктов Германии и т. д. [19, с. 9-10].
Потому авиация союзников пролетала, как ни в чем не бывало, над дымящимися трубами Эссена, а вот бомбы сыпались на жилые дома рабочих - для устрашения и деморализации населения.
В 1945 году «кульминацией» варварства стала так называемая «большая неделя», приуроченная ко дню рождения Дж. Вашингтона – 22 февраля. Удары по Берлину сравнивали с «концом света», а Дрезден стал прообразом Хиросимы и Нагасаки: от возникшей у земли «огненной бури» и недостатка кислорода в ночь с 13 на 14 февраля в нем погибло почти 100 тысяч человек [14, с. 314].
Операция «Оверлорд»
У немцев на советско-германском фронте с конца 1942 года дела складывались из рук вон плохо. Под Сталинградом они потерпели «самое тяжелое поражение в войне»: попали в мешок 22 дивизии (330 тысяч человек), а 31 января – 2 февраля 1943 года остатки 6-й армии во главе с фельдмаршалом Ф. Паулюсом сдались в плен.
Летом 1943 года от Смоленска до Черного моря Красная Армия провела целый ряд мощных наступательных операций с использованием огромного количества танков и реактивной артиллерии. Немцы были разбиты в решающей битве на Курской дуге. Фронт трещал по швам. В войне наступил коренной перелом.
Для Рузвельта и Черчилля, завязнувших в малоперспективных стычках в Средиземноморье, становилось очевидным, что СССР «в состоянии победить Германию и в одиночку» (американский историк У. Кимболл). Особые опасения вызывала возможность выхода советских армий в центральные районы Европы и экономическое «сердце» Германии - Рур. Предотвратить такой ход событий наступлением со стороны Италии, Балкан или вторжением с территории Испании союзники не могли.
На экстренном совещании в канадском Квебеке (август, 1943) Рузвельт, наконец, пожертвовал средиземноморской стратегией Черчилля. На конференции в Тегеране союзники уведомили маршала Сталина, что вторжение через Ла-Манш состоится или в конце мая, или в начале июня 1944 года.
6 июня (день «Д»)1944 года дождливым рассветом 4 тысячи десантных и танко-десантных кораблей и транспортных судов (паромов, барж, буксиров, морских катеров) в сопровождении 600 кораблей охранения и артиллерийской поддержки и 10 859 боевых самолетов (воздушное прикрытие) пересекли Ла-Манш и утром достигли бухты Сены в Нормандии. Перед тем ночью были выброшены воздушные десанты (две американские и одна английская дивизии), а утром началась высадка морских десантов - 5 сухопутных дивизий (общая численность войск на первом этапе вторжения составила 176 тысяч человек) [14, с. 269-269].
Высадку произвели без значительных потерь - германское командование ожидало десант в Па-де-Кале (где находятся крупные и удобные французские и бельгийские порты). До 20 июля продолжались бои за удержание и расширение плацдарма. К этому времени удалось перебросить во Францию три армии. Общая численность союзных войск на заключительном этапе операции достигла 2,9 млн. солдат (на берег было выгружено 150 тысяч единиц боевой техники, в том числе 6000 танков и САУ, 15 тысяч орудий и минометов).
В качестве отвлекающего маневра на юге Франции, в районе Марселя, 14-16 августа под личным наблюдением Черчилля высадилась вторая группа англо-американских войск. Под командованием генерала Ш. де Голля французские части 7-й американской армии захватили Тулон и Марсель.
На севере наступление началось в конце июля с преодоления недолгого сопротивления 200-тысячной вишистской армии. Одновременно в стране вспыхнуло антифашистское восстание. Сражались 500 тысяч бойцов французского Фронта внутренних сил (ФФИ), причем более половины из них составляли «франтиреры» (партизаны). 22 августа восставшие захватили Париж.
В сентябре вся Франция и большая часть Бельгии были освобождены. 14 сентября англо-американские войска вышли к границам Германии, и …начали «топтаться на месте» (Эйзенхауэр). На два месяца военные действия от устья Маас до швейцарской границы прекратились8.
Конец года вообще принес неудачу. 16 декабря немцы нанесли внезапный удар в бельгийских Арденнах, прорвав американский фронт на 80-километровом участке на глубину до 100 км. Продвижение танков было настолько стремительным, и потери, главным образом американцев, столь большими (61,4 тысячи совокупно убитыми, ранеными, попавшими в плен или пропавшими без вести), что на стороне союзников возникло что-то вроде паники. «В штабах за сотни миль (!) от линии фронта прекращали работу, готовясь к эвакуации…» (английский историк А. Тейлор). От одной мысли, что немцы «могут дойти до Ла-Манша и устроить второй Дюнкерк» (английский историк Л. Гарт), охватывал ужас. Командующий 3-й американской армией генерал Д. Паттон записал в дневнике: « Мы еще можем проиграть эту войну» [11, с. 45].
Положение американцев осложнилось и в связи с тем, что в начале января 1945 года немцы нанесли удар в Эльзасе и Лотарингии, а Люфтваффе сравнял с землей 27 прифронтовых аэродромов, уничтожив склады и скопления боевой техники [11, с. 45].
Угроза разгрома второго фронта возникла в самой острой форме (ч.-к. АН СССР Вл. Трухановский). Немцев все же удалось кое-как остановить. Катастрофу предотвратила начавшееся (по просьбе союзников, на 8 дней раньше срока) 16 января 1945 года наступление Красной Армии на фронте Вислы, завершившееся прорывом немецкой обороны и освобождением западной части Польши. Форсировав Одер, советские войска 3 февраля вступили на территорию Германии.
Придя в себя, союзники возобновили наступление в конце марта. Форсировав Рейн, они, уже не встречая организованного сопротивления, 18 апреля завершили окружение Рура. Война в Западной Европе окончилась.
Откровение перед народами и историей
Рузвельт, беседуя как-то с сыном Элиотом в поздний час в середине 1943 года, заметил: «Беда в том, что в действительности мы вовсе не идем к единой цели, если не говорить о показной стороне… Война – дело сугубо политическое. Если страна не находится в слишком уж отчаянном положении, она старается вести войну таким образом, чтобы в конечном счете извлечь из нее наибольшие политические выгоды, а не так, чтобы окончить ее возможно скорее». Погрузившись в себя, Рузвельт выводил на бумаге большую четверку, которая должна была символизировать четыре великие державы – США, Англию, Китай и СССР. И продолжал: «Соединенные Штаты должны будут взять на себя руководство… Мы сумеем играть такую роль…» [7, с.113].
Неслучайно руководители США и Великобритании в отрыве от СССР фактически вели до лета 1944 года каждый свою войну – американскую, английскую, - выбросив за борт и «Атлантическую хартию» (1941), и «Декларацию Объединенных Наций» (1942). «Более года после вступления России в войну, - напишет Черчилль в 1948 году, - она нам казалась обузой, а не подспорьем» [20, с. 288].
Провозглашенная союзниками главная цель войны – достижение победы над Германией, находилась в противоречии с политическими целями войны - в длительной войне максимально ослабить Советский Союз, что исключало решительный характер боевых действий с использованием всех сил и ресурсов, заинтересованность в сокращении сроков окончания войны и числа ее жертв в целом. Отсюда – нарушение договоренности об открытии второго фронта в 1942 и в 1943 годах, стремление вести ограниченные операции на периферии контролируемой Германией территории, уклонение от наземных (наиболее кровопролитных) действий крупного масштаба, направленных против всей мощи германской военной машины, выжидание исхода борьбы на советско-германском фронте, срывы поставок по Ленд-лизу.
И второй фронт создали, когда с военной точки зрения потребности в нем уже не было. Армии Гитлера были полностью разгромлены на Востоке. США и Великобритании, в сущности, оставалось «лишь провести крупную операцию по очистке территории от остатков гитлеровских войск» (У. Фостер, председатель Национального комитета Компартии США в 1929-44 и с 1945).
Такова правда о «союзниках» СССР и втором фронте в битве человечества за дело Освобождения.
Примечания
1. Рейнская зона представляла собой высокоразвитый в промышленном отношении район. И хотя область формально входила в состав Германии, согласно Версальскому мирному договору (1919), ей «…запрещалось содержать или сооружать укрепления как на левом, так и на правом берегу Рейна к западу от линии, начертанной в 50 км восточнее этой реки». Долина нужна была Германии как плацдарм для нападения на страны Западной Европы [9, с. 82].
2. По Версальскому договору Саарская область Германии перешла на 15 лет под управление комиссии Лиги Наций; в 1935 (по плебисциту) Саар вновь отошел к Германии.
3. Англия и Франция воевать-таки собирались, но …против СССР, стремясь использовать советско-финляндскую войну (30 ноября 1939 – 12 марта 1940). Но капитулировал Маннергейм.
4. Остатки британских войск эвакуировались из Гавра, Шербура и Сен-Назера.
5. «Ближний Восток с его огромными нефтяными ресурсами, - пишет Эйзенхауэр, - являлся еще одним регионом, безопасность которого имела большое значение для Америки» [21, с. 30].
6. «Сражающаяся Франция» - патриотическое движение за освобождение Франции от фашистских оккупантов; возглавлялось Ш. де Голлем. Примыкала к антифашистской коалиции и участвовала в ряде ее военных операций. На советско-германском фронте в 1943-1945 гг. действовал истребительный авиационный полк «Сражающейся Франции» - «Нормандия – Неман».
7. Накануне высадки американцев в Салерно, пришедшее на смену Муссолини правительство Бадольо, заявило о перемирии. Немцы немедленно начали разоружать и интернировать итальянские части, расстреливая всех, кто отказывался сотрудничать. Так, на о. Кефалиния (Греция) была уничтожена целая итальянская дивизия. В северную Италию были введены немецкие соединения. Итальянский флот бежал со своей базы в Специи на Мальту, потеряв по пути линкор «Рим», где сдался англичанам.
8. С наступлением зимы командующий 21-й группой армий британский фельдмаршал Б. Монтгомери предоставил войскам отдых. Солдат и офицеров большими группами отпускали в Париж, Брюссель, в Англию, а наиболее ловкие из канадцев «умудрялись добираться даже до Канады» [12, с. 402]. Ну, а о том, как жили молодые американские солдаты в Лондоне, не знавшие во имя чего их послали в Европу умирать, с добрым юмором рассказал современник американский писатель У. Сароян [4, с. 312] в книге «Приключения Весли Джексона» (1946).
Литература
1. Сталин, И. В. О Великой Отечественной войне. 5-е изд. / И. Сталин. – М.: Госполитиздат, 1952. - 207 с.
2. Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. - Т. 1 / Переписка с У. Черчиллем и К. Эттли (июль 1941 г. – ноябрь 1945 г.). – М.: Политиздат, 1986. – 464 с.
3. Тегеран – Ялта – Потсдам. Сб. документов [трех конф. стран антигитлеровской коалиции]. 3-е изд. – М.: Междунар. отношения, 1971. – 416 с.
4. Большой энциклопедический словарь. - Т. 2 / Гл. ред. А. М. Прохоров. – Сов. Энциклопедия, 1991. – 768 с.
5. История Второй мировой войны. 1939-1945. – Т. 5 / Гл. ред. комис.: А. А. Гречко (пред.) и др. – М.: Воениздат, 1975. – 511 с.
6. История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. – Т. 2 / Ред. комис. П. Н. Поспелов (пред.) и др. - М.: Воениздат, 1961.-– 677 с.
7. Борисов, А. Ю. СССР и США: союзники в годы войны. 1941-1945 / А. Борисов. – М.: Междунар. отношения, 1983. – 288 с.
8. Иванов, Р. Ф. Сталин и союзники. 1941-1945 годы / Р. Иванов. – М.: Вече, 2005. – 480 с.
9. Орлов, А. С. Сталин: в преддверии войны / А. Орлов. – Эксмо. 2003, - 416 с.
10. Пыхалов, И. Великая оболганная война / И. Пыхалов. – М.: Яуза, Эксмо, 2005. – 480 с.
11. Ржешевский, О. А. Операция «Оверлорд». Правда о втором фронте / О. Ржешевский. - М.: АПН, 1984. – 48 с.
12. Секистов, В. А. Война и политика: политические цели войны и характер военных действий в Западной Европе и бассейне Средиземного моря 1939-1945. / В. Секистов. – 2-е изд., испр. и доп. - М.: Воениздат, 1989. – 453 с.
13. Молчанов, А. И. Россия, Украина и Белоруссия от Хрущева до «Беловежской пущи». – Т. 1 / А. Молчанов. – СПб.: Владимир Даль, 2006. – 715 с.
14. Дюпюи, Р. Эрнест, Дюпюи, Тревор Н. Харперская энциклопедия военной истории. Кн. 4. 1925-1997 г. / Р. Эрнест Дюпюи, Тревор Н. Дюпюи; пер. с англ. – СПб., М.: Полигон: АСТ, 2000. – 1117 с.
15. Ионг, Л. де. Немецкая пятая колонна во второй мировой войне / Л. де Ионг; пер. с англ. – М.: Иностр. лит. – 1958. – 447 с.
16. Норден, А. Так делаются войны /А. Норден; пер. с нем. – М.: Прогресс, 1972. – 391 с.
17. Фостер, У. Очерк политической истории Америки /У. Фостер; пер. с англ. - 2-е изд. - М.: Иностр. лит., 1955. – 918 с.
18. Фуллер, Дж. Вторая мировая война / Дж. Фуллер; пер. с англ. – Смоленск. – Русич, 2004. – 544 с.
19. Хайэм, Ч. Торговля с врагом / Ч. Хайэм; пер. с англ. / Предисл. В. А. Матвеева. – М.: Прогресс, 1985. - 256 с.
20. Черчилль, У. Мускулы мира / У.Черчилль; пер. с англ. – М.: ЭКСМО – Пресс, 2002. – 528 с.
21. Эйзенхауэр, Д. Крестовый поход в Европу /Д. Эйзенхауэр; пер. с англ. - Смоленск: Русич, 2000. – 528 с.
Либезин Олег Владимирович,
кандидат исторических наук, доцент (г. Минск, Беларусь)
Журнал «Новая экономика» №2 2013г. <neweconomics.info>