Изображение склавина на византийской фреске 990 г. н. э.

После выхода в свет знаменитой статьи Елены Чеславовны Скржинской в отечественной литературе не появлялось работ, в которых бы ставилось целью рассмотреть комплекс сведений о славянах, содержащийся в «Гетике» Иордана. Возобладал подход, согласно которому они рассматриваются не как возможно точное описание действительности, понятное современникам писателя, а как ученая конструкция, которой не требовалось высокой точности¹. Это привело к тому, что сведения Иордана о славянах привлекаются в лучшем случае как иллюстрация выводов сделанных на другой основе — например, на материалах археологии.

 

О Мурсианском озере и городе Новиетуне.

Наибольшее значение имеет описание границ расселения склавен (Гетика. § 35): «Склавены живут от города Новиетуна и озера, именуемым Мурсианским, до Данастра, а на север — до Вислы... Анты же — сильнейшие из обоих племен — распространяются от Данастра до Данапра... »² Поскольку Днестр является восточным пределом склавен (далее до Днепра уже жили анты), а Висла — северным, очевидным становится, что Новиетун и Мурсианское озеро представляют собой западную границу расселения склавен. Это вполне в духе Иордана: точно также, по сторонам света, он дает описание границ Скифии, которая «имеет с востока серов, ... с запада — германцев и реку Вистулу, с севера она охватывается океаном, с юга — Персией... Понтом и нижним течением Истра» (Гетика. § 31).

Поиски западной границы расселения склавен сразу же уводят нас в Подуна-вье. Название Мурсианского озера явно связано с именем римского города Мурса (совр. Осиек). В 1778 г. географ Ф. Таубе первым отождествил Мурсианское озеро с лежащим рядом с этим городом античным Hiulca palus — болотом, чье имя сохранила впадающая в Дунай р. Вука (венг. Valkó)³. Скржинская видела в нем Балатон и связывала название Мурсианский с той же Мурсой-Осиеком⁴. Третьим претендентом на звание Мурсианского озера оказывается озеро Нейзидлерзее, при этом название Mursianus рассматривается как искажение первоначального *Musianus lacus «Мошоньское озеро» (чеш. Mošonske jezero)⁵.

Можно категорически утверждать, что единственным природным объектом, с которым можно отождествить Мурсианское озеро является Нейзидлерзее, при этом название «мошоньское» не имеет к нему никакого отношения, как, впрочем, и имя Мурсы-Осиека. К востоку от Нейзидлерзее некогда лежал античный municipium Mursella — современная Кишарпош-Морицхида между реками Мар-цаль и Раба в северо-западной Венгрии. В честь этого города, который во времена Иордана мог быть самым населенным местом бывшей Первой Паннонии, Мурсианское озеро вероятно и получило свое название.

Мурселла лежала на равном удалении от современных Нейзидлерзее и Балатона. Почему мы делаем решительный выбор в пользу первого? Это вытекает из свидетельства Иордана (Гетика. § 30), что «Скифия погранична с землей Германии вплоть до того места, где рождается река Истр и простирается Морсианское озеро». Балатон никогда не служил границей, ни естественной, ни политической, между какими-либо областями, тем более невозможно поместить его на границе Скифии и Германии. А вот Нейзидлерзейское озеро находится на исторической границе между Венгрией и Австрией, которая пролегает здесь уже второе тысячелетие, разделяя ранее Транслейтанию и Цислейтанию, Венгерское королевство и Священную Римскую империю, Аварский каганат и Франкское королевство, Паннонию и Норик.

Нейзидлерзее располагается на естественном рубеже между двумя крупными географическими областями: Среднедунайской низменностью и Альпами. Иордан не случайно замечает, что Морсианское озеро простирается там, где рождается река Истр. Именно здесь, в районе Вены, лежит граница между Верхним и Средним течением Дуная и неширокая горная река, какой является Дунай от истоков примерно до Вены, выходя на венгерскую равнину, становится настоящим Дунаем. Древние подчеркивали это различие, называя верхний и нижний Дунай разными именами: Данубий и Истр. Плиний в «Естественной истории» (IV.79) ясно пишет, что «рождается он (то есть Дунай) в Германии, на хребте Абнобы (Шварцвальд)... и, пройдя течением своим под именем Данубия бесчисленные народы ... получает название Истра едва только начинает омывать берега Иллирика»⁶.

Под Иллириком здесь подразумевается Паннония и совершенно напрасно Е.Ч. Скржинская пыталась доказать, что смена названия с Данубия на Петр происходила где-то при впадении в Дунай Савы и Дравы, то есть неподалеку от Мурсы-Осиека⁷. Древние не хуже нас умели разграничить течение Дуная. Но если мы делим его на три части: верхнее (от истока до Вены), среднее (от Вены до Железных ворот) и нижнее (от Железных ворот до устья), они делили только на две — верхнюю и нижнюю, Данубий и Петр. При этом естественные границы оставались прежними: если Плиний называл Данубием только современный верхний Дунай, то уже Страбон, согласно которому река меняет название в районе Катаракт, то есть Железных ворот (География. ѴІІ.3.13)⁸, называл Данубием уже современные верхнее и среднее течение Дуная. Таким образом, Иордан следует традиции Плиния называть Данубием верхнее, а Петром — среднее и нижнее течение реки.

Следующим доказательством отождествления Мурсианского озера с Нейзид-лерзее являются природные особенности последнего. Оно представляет собой огромный, около 330 км², соленый и чрезвычайно мелкий (около метра глубиной), заросший тростником водоем, то есть именно то, к чему подходит одновременно определение и «озера» (lacus) и «стоячей воды, разлива» (stagnum). Нужно заметить, что венгерское название Нейзидлерзейского озера, Фертё (Fertó-to), собственно и означает «Стоячее (затхлое, заразное) озеро». Ясно, что понятие stagnum нельзя отнести к «венгерскому морю» Балатону, с которым пыталась отождествить Мурсианское озеро Е.Ч. Скржинская.

Исследовательницу подвела свойственная не одной ей боязнь «отступиться» в поисках Мурсианкого озера от Мурсы-Осиека. Поэтому она отвергла отождествление Балатона с озером Пельсо, дважды упомянутым у Иордана (Гетика. § 268, 274) и поместила последнее в уже упомянутый Hiulca palus⁹. Таким образом, в традиционной «мурсоцентричной» схеме задействованы оказываются только озеро Балатон и Hiulca palus с той разницей, что для большинства исследователей они являются озером Пельсо и Мурсианским, а для Е.Ч. Скржинской — наоборот, при этом Нейзидлерзее для тех и других словно не существует.

Это тем более странно, что на карте Среднего Подунавья, изобиловавшего водами до мелиорационных работ XIX в.¹⁰, было и есть только два водоема заслуживающих названия «озеро» (нем. See): Фертё и Балатон (Neusiedlersee und Plattensee), на что и указывала сама Елена Чеславовна¹¹. Очевидно, что им и должны соответствовать два озера, Мурсианское и Пельсо (Гетика. § 30 и 35, 268 и 274), упомянутые Иорданом в Подунавье.

Подведем первые итоги. Мурсианское озеро можно отождествить только с Нейзидлерзейским озером. В пользу этого свидетельствуют четыре довода: 1) наличие в непосредственной близости от него (включая прилегающее к озеру с востока огромное болото Ханшаг-Ваазен) города с одноименным названием Mursella (Малая Мурса); 2) расположение на границе двух естественных областей — Альп и Среднего Подунавья (Scythia si quidem Germaniae terrae confines); 3) нахождение в месте смены течением Дуная своего облика (ubi Ister oritur); 4) природные особенности (stagnum, Fertó).

Прочие гипотезы, согласно которым Мурсианское озеро является Hiulca palus или Балатоном, держатся исключительно на совпадении имени Мурсианского озера с Мурсой-Осиеком и не отвечают ни одному из признаков этого водоема. Palus «болото, топь» не может быть названа «озером» (lacus), а Балатон — «стоячей водой» (stagnum). Указанные природные объекты не лежат ни у границы разделяющих две страны, одна из которой к тому же является «Германией», ни на естественном рубеже между разными участками течения Дуная. Поэтому оба отождествления должны быть отвергнуты как несостоятельные, а вопрос о местонахождении Мурсианского озера следует разрешить в пользу Нейзидлерзее-Фертё.

Последнее обстоятельство позволяет определиться и с расположением города Новиетуна. В Подунавье известно два города с таким именем (кельт, «новый город»): современная Исакча (Noviodunum ad Istrum) в дельте Дуная и Дрново (Municipium Flavium Latobicorum Neviodunum) в Словении. Исследователи, со времен ЛюбораНидерле, уверенные, что славяне пришли в Подунавье с прародины, располагавшейся к северу от Карпат¹², «инстинктивно» помещают Новиетун у Исакчи¹³. Достаточно одного взгляда на карту, чтобы усомниться в реальности такого отождествления. Пространство, ограниченное Вислой и Днестром с одной стороны, Новиодуном-Исакчей и Мурсой-Осиеком («общепринятая локализация») — с другой, представляет собой нечто несуразное, поскольку область расселения склавен остается без западной границы.

Все становится на свои места, если мы отождествим город Новиетун Иордана с Невиодуном-Дрново. Несмотря на пренебрежительное замечание Моммзена о «мелком городке в Верхней Паннонии»¹⁴ его трудно было не заметить: город представлял собой крайнюю юго-восточную точку провинции Норик, где граница с Паннонией круто поворачивала на Запад.

Линия, соединяющая собой Нейзидлерзейское озеро и Дрново, представляет собой не просто произвольную «черту» на карте как в случае с отрезками Исакча-Осиек или Исакча-Нейзидлерзее. Напротив, она совпадает с восточной границей провинции Норик, которая в свою очередь проходила по естественной границе предгорий на высоте 300 м над уровнем моря, прекрасно видной на соответствующей карте¹⁵.

Таким образом, мы должны толковать сообщение Иордана о расселении склавен следующим образом: «Склавены живут от города Новиетуна и озера, именуемым Мурсианским [на западе — С.Н.], до Данастра [на востоке — С.Н.], а на север — до Вислы». Иными словами, к 551 г, когда была завершена «Гетика», склавены занимали всё (!) пространство Карпатской котловины, включая историческую Молдавию до Днестра и, судя по географии их набегов, историческую Валахию до Дуная. Естественно, что этот вывод способен скандализировать читателя, привыкшего со времен Любора Нидерле считать славян пришельцами из областей, лежащих к северу от Карпат. Поэтому рассмотрим пристальней известия Иордана о склавенах и антах.

 

Кто такие анты?

Сведения Иордана о расселении склавен и антов (Гетика. § 35), являются продолжением и разъяснением отрывка: «... у левого их («Альп», т. е. Карпат) склона, спускающегося к северу, начиная от рождения реки Вистулы, на безмерных пространствах расположилось племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами» (Гетика. § 34)¹⁶.

Нетрудно заметить, что параграфы 34 и 35 у Иордана противоречат один другому. С одной стороны, склавены, как часть венетов, живут на северной (внешней) стороне Карпатских гор, с другой — они расселяются от Мурсианского озера и города Новиетуна, которые, при любом варианте их локализации могут быть помещены только в Подунавье, то есть внутри Карпатской горной дуги. На это уже обращалось внимание в литературе: «Важно, что эта территория очерчена иначе у этих венетов здесь (§ 34), чем очерчивается ниже территория склавенов и антов (§35), так что это свидетельство ... явно независимо от традиции о скла-винах и антах»¹⁷.

На наш взгляд, речь идет не о разных «традициях», а об индивидуальных особенностях Иордана как писателя. Всем ранневизантийским писателям, кроме автора «Гетики», славяне были известны под двумя именами: склавенов и антов. Только Иордан добавил к ним имя венетов (Venethae / Venethi), причем в явной германской огласовке¹⁸. Обстоятельство, что Иордан был готом по происхождению и, вероятно, владел готским языком, скорее всего и стало причиной использования им книжного варианта германского этнонима * Winith- в качестве общего названия для склавенов и антов.

Кого германцы (и готы) первоначально именовали этим словом? В позднейшие времена германское «венды / винды» было равнозначным латинскому «славяне» (Sclavi), но изначально это было не так. «Франкская космография» VII в. еще считала их разными народами: «Данубий долго течет среди великих народов ... дает пропитание славянам (Sclavis... и насыщает винидов (Winidisque)»¹⁹. Имя готского короля Винитария скорее всего означает просто «венет», поскольку представляет собой разновидность германского этнонима на -агіі, наподобие упомянутых в «Гетике» (§ 36) видивариев (Vidivarii) или же бавар (Ваіоагіі). Очевидно, что этот человек, известный у Аммиана Марцеллина под именем Вити-мира, получил прозвище за «дело» с «венетами». Но Иордан недвусмысленно свидетельствует, что эти «венеты» были именно антами (Гетика. § 247-249).

Предположения об этимологическом тождестве имен антов и венетов, которые высказывались не раз, зачастую встречали самый неистовый отпор²⁰. Основные возражения, помимо лингвистических, можно свести к двум тезисам: 1) «ни венеты, ни анты никогда не были самоназваниями славян и первоначально означали другие народы на славянских перифериях (венеды / венеты — на северо-западе, анты — на юге-востоке) и лишь вторично были перенесены на славян в языках третьих народов»²¹; 2) греческий этноним Άνται имеет убедительные неславянские этимологии²².

Оба утверждения представляются мне «странными» и вот почему. Слова академика Олега Николаевича Трубачева при всем почтении перед памятью выдающегося ученого представляют собой пример логической ошибки. В VI в. славянский язык просто не имел слова для обозначения «славян вообще». Этноним *slověne был самоназванием только части славян, а именно склавен. Анты не могли использовать это самоназвания в силу простой необходимости как то отличать себя от тех, кто называл себя «славянами», то есть тех же склавен. Каким образом выразить по-славянски простейшую мысль «я ант, а не склавен»? Очевидно, что у антов было особое славянское самоназвание, отличное от этнонима *slověne.

Из этого следует, что греческий этноним Άνται скорее всего был фонетической передачей славянского самоназвания антов и прежде чем этимологизировать греческое слово не дурно было бы поискать соответствующий ему этноним среди славянских племенных названий. В самом деле, никому не придет в голову отрицать связь между греческим этнонимом Σκλαβηνοί и названием летописных «словѣнъ». Очевидно, что славянская этническая номенклатура сохранила²³ имя фонетически соответствующее греческому Άνται: речь идет о племенном названии вятичей (*vqtiči / влтичи). Разумеется, последнее утверждение нельзя воспринимать в том духе, что анты суть вятичи, или что анты называли себя «вятичами». Но фонетическое тождество корня (*vfí- / влт-) и греческого Άνται может отрицать только крайне предвзятый исследователь.

Для того чтобы связать между собой названия вятичей и антов вовсе необязательно реконструировать промежуточный (и нигде не засвидетельствованный) этноним на *qnt- (жнт-), стоящий по отношению к имени *vetiči / влтичи в том же отношении что и «узел» (*огьІъ / жзьлъ) к «вязи» (*vezk / влзь)²⁴. Это только уводит с правильного пути.

Передача праславянского самоназвания антов *ѵеі- греческим Άνται не представляет какой-то непреодолимой трудности. Очевидно, что заимствование было сделано из устной речи, поэтому нельзя требовать, чтобы праславянское *vqt- передавалось по-гречески непременно как *Ούένται или *’Ένται. Рефлексы «малого юса» делят славянские языки на две группы: восточные славяне произносили его широко, а южные узко, что легко увидеть на примере слова «пять» (реіь /пжть)'. белорус, пяцъ, укр. п’ятъ, но болг. пет, серб, пет, словсн. /?с7. У западных славян сочетаются обе формы: словацкое páť, piaty, чешское pět, pátý, польск ρίςό, piqty, верх.-луж. pjec, pjaty, ниж.-луж. pěš, pěty¹⁵ Что касается корня *ѵеі- то мы имеем чешское Václav «Вячеслав» (но větší «больший») при польском wiekszy «больший». Поскольку анты «а Danastro extenduntur usque ad Danaprum» (Гетика. § 35), а значит жили восточнее склавен, мы вправе предположить, что анты самоназвание *vqt- произносили на «восточнославянский» лад, то есть широко, с уклоном в «а», откуда начальная «альфа» в греческом слове.

Потеря начального *ѵ- тоже не выглядит чем-то необъяснимым^25 26. В VI в. этот звук не был чистым согласным наподобие русского В, а представлял собой полугласный в духе английского W. Даже сейчас, при наличии словарей и развитой транслитерации этот звук передается достаточно произвольно, ср.: Wallis — Уэльс и устаревшее Валлис (откуда «валлиец»), Water(gate scandale) «Уотергейтское дело)» и Water polo «ватерпол, водное поло», имя известного литературного героя доктора Watson’а в переводах Корнея Чуковского читается как Уотсон, а в названии популярной экранизации как Ватсон и т. д.

Если мы сами не в состоянии добиться «правильной» передачи начального полугласного, почему мы должны ожидать от грубых византийских воинов — первых, кто сталкивался с задунайскими варварами, — «научной» транслитерации «дикого» имени антов в виде *Ούάνται или *ΒάνταιΙ Даже если она и существовала в таком виде, то могла быть вытеснена антикизирующим «придыхательным» вариантом Άνται в духе геродотовского Ενετοί «венеты» (ср. написания Βενέτικοί / Ένετικοί у Константина Багрянородного^27 28).

Итак, поэтические «украинные» (по отношению к ираноязычным) или «присягнувшие» (по отношению к тюркским кочевникам) славяне, какими представляются анты некоторым увлекающимся филологам, должны уступить место прозаичным славянам, называвшим себя именем родственным этнониму вятичей и, вероятно, толковавшимся как «вятшие (сильнейшие, большие)», чем только и можно объяснить замечание Иордана Antes vero, qui sunt eorum fortissimi «анты же, которые из них самые сильные» .

Реконструкция славянского самоназвания антов не входит в задачу данной статьи, с большой вероятностью можно предположить только, что в единственном числе мужского рода оно могло выглядеть как *ѵеііпъ / *вжтинъ «вятин», в множественном склоняться по модели существительных с основой на -и: *velove I *влтове ¹⁹ и образовывать притяжательное местоимение *veibskb(jb) / *влтъскъ(іи) «вятский», то есть соответствовать позднейшему этнонимическо-му ряду «татарин — «(злы) таторове» — татарский». Во всяком случае, реконструкция звучания имени *vqtove в более вероятной для VI в. форме *uANTAuE (полугласные для наглядности написаны строчными) весьма точно соответствует греч. ANTAI / лат. ANTAE.

Поскольку этимологическое родство древнего племенного названия «венетов» и вятичей не отрицается теперь даже скептиками^29 30, мы можем сделать вывод о том, что германское название «вендов» первоначально относилось не к славянам вообще, и тем более не к «славянам» в узком смысле этого слова (склавенам), а только к предкам антов. Заселявшие во времена Иордана «безмерные пространства» по внешней стороне Карпат венеты (Venethi), которые у Тацита уже «обходят разбойничьими шайками все леса и горы между певкинами и феннами»³¹ не могут считаться предками склавен. Судя по всему, Иордан просто использовал известную ему из литературы латинскую транслитерацию германского названия восточноевропейских праславян (предков антов) в качестве общего имени обоих родственных народов антов и склавен.

 

Кто такие склавены?

Как было показано выше в разделе, посвященном Мурсианскому озеру, склавены во времена Иордана проживали преимущественно внутри Карпатской котловины. Возникает вопрос, каким образом они туда попали? Вопрос об обстоятельствах появления славян в Среднем Подунавье и Восточных Альпах «покрыт мраком». Памятники пражской культуры, с которой в археологии принято связывать распространение славян по Европе, известны только в Словакии. Далее на юг обнаружены только ее крайне немногочисленные и малоубедительные «компоненты»: редкие трупосожжения, полуземлянки с печами-каменками, лепные сосуды³², которые, в отличие от коренных областей этой культуры к северу от Карпат, никогда не сочетаются в целостный комплекс и совершенно теряются на фоне местных древностей³³.

А между тем, наличие и преобладание славян в Карпатской котловине к середине VI в. совершенно очевидно, хотя бы в силу того, что писавший свою книгу в Италии Иордан неоднократно и как нечто само собой разумеющееся использует название Tisia для обозначения Тисы (Гетика. § 33, 178). Как известно, классическим, вероятно дакийским по происхождению, названием реки был гидроним «Па(р)тисс»: Pathiscus Плиния (Естественная история. IV.80), Partiscus Аммиана Марцеллина (История. XVIII. 13-14)³⁴. Превращение первоначального Патисса в Тису возможно объяснить только на славянской языковой почве в духе народной этимлогии: Pathiscus > *Potisje «Потисье» > праслав. *Tisa с изменением названия реки с мужского рода на характерный для славянских речных имен женский³⁵. Остается непонятным, каким образом «незначительный по численности, еще в V в. н. э. обитавший на задворках истории народ»³⁶ с «налаженной системой бегства в лес или болота при приближении неприятеля»³⁷ добился в Среднем Подунавье такого веса, чтобы славянское по облику название *Tisa полностью вытеснило из обихода классический «Патисс» при том, что название Тиса (*Τίσας из Τίγας) было известно уже Ириску Панийскому писавшему в середине V в., за сто лет до Иордана³⁸? Очевидно, что тезис о «просачивании отдельных групп славян» не может удовлетворительно объяснить это обстоятельство.

Если мы обратимся к запискам Ириска Панийского, получиться, что уже во времена Аттилы «просочившиеся славяне» в буквальном смысле затопили Среднее Подунавье, поскольку все без исключения записанные им «туземные» слова: Τίγας (*Τίσας), strava, μέδος, κάμον имеют славянскую этимологию (или же как в случае с Тисой — «облик»)³⁹. Естественно, ее многократно ставили под сомнение⁴⁰, но убедительных «готских» (германских), «гуннских» (алтайских?) или «авсонских» (романских) толкований этих слов нет. Но ведь именно готский, гуннский и «авсонский» были языками господствующего слоя в державе Аттилы, и именно их в первую очередь должен был услышать и записать Приск.

Маловероятна и кельтская принадлежность языка «смешанных скифов», хотя бы потому, что по свидетельству Юлия Африкана кельты в отличие от «пеонов» (позднегреческое название паннонцев) называли пиво не κάμον, а κερβησία (ср. исп. cerveza, португ. cerveja—«пиво»)⁴¹.

Этнолингвистическая ситуация в Среднем Подунавье описана Приском с предельной ясностью: «[Скифы], будучи смешанными, сверх собственного варварского языка ревностно стремятся [овладеть языками] или гуннов, или готов, или даже авсониев, у кого из них сношения с римлянами. Но никто из них не говорит свободно по-гречески, кроме пленников, которых угнали из Фракии или с иллирийского побережья»⁴².

Попытка передать смысл этого отрывка так: «смешанные многоязычные варвары не ограничиваются каждый знанием своего языка, но стремятся изучить и другие языки (престижные, по их понятиям), причем гунны учат готский, а готы — гуннский; при том, что и те, и другие иногда знают латынь»⁴³ — вызывает возражения. Состав «скифов» явно не исчерпывается гуннами и готами, поскольку в него включаются и греческие пленники. Последнее свидетельствует против того, чтобы под «смешанными скифами» подразумевался господствующий варварский слой. Речь явно идет о податном населении гуннской державы, которое помимо прочего должно было снабжать проезжавших ко двору Аттилы послов продовольствием и «женщинами для соития»⁴⁴.

Какова этническая принадлежность «смешанных скифов», которые не были ни гуннами, ни готами и не «авсониями»? Процитируем С.Р. Тохтасьева: «Едва ли Л.А. Гиндину удалось доказать непременно славянскую принадлежность слова μέδος. С одной стороны, продолжения и.-е. *medhu- известны едва ли не во всех и.-е. языках, с другой, — те же варвары, которые угощали Приска и его спутников этим μέδος, давали им также и другой напиток — κάμον, который определяется Юлием Африканом (III в.) как пеонский. Пеоны — фракийское или иллирийское племя, обитавшее севернее Македонии; но уже в поздней античности термин «Пеония» стали часто использовать вместо Паннония ...; учитывая что Приск пил камон именно в Паннонии, под «пеонами» Африкана, скорее всего, следует понимать именно паннонцев. О языке (языках) последних известно лишь то, что он был индоевропейским. Таким образом, есть все основания полагать, что Приск зафиксировал местное паннонское название „медовухи“»⁴⁵.

Рассуждения исследователя вполне логичны: основным населением державы Атиллы должны были быть коренные жители бывших римских провинций (в нашем случае — паннонцы), которые, собственно, и содержали осевших в империи варваров. Между тем для «паннонского» слова κάμον / camum «род пива из проса» существует единственная приемлемая этимология от славянского слова *котъ⁴⁶: сербское «комина» — «виноградные выжимки», комиіьак — «брага или водка из комины».

Поскольку «смешанные скифы» должны были учить латынь (язык авсони-ев) мы должны сделать вывод, что провинциальное население Паннонии (как и Британии) так и не было романизовано и в начале эпохи Великого переселения народов продолжало говорить на своем «варварском» языке, который видимо и служил lingua franca Среднего Подунавья во времена Аттилы.

Живучесть местной речи подтверждается в частности тем, что еще в 375 г. «паннонский выродок» (Pannonius degener: Аммиан Марцеллин. XXVI.7.16) император Валентиниан I во время аудиенции в Карнунте допрашивал наместника Паннонии префекта Проба, используя «родную речь» (genuinus sermo: Аммиан Марцеллин. XXX.5.8-30) — вероятно упомянутый еще Тацитом (Германия. 43.1) «паннонский язык» (Pannonica lingua)⁴⁷.

Природа этого языка остается совершенной загадкой, хотя Тацит прямо указывает, что тот не был ни галльским, ни германским. В литературе Pannonica lingua считается «иллирийским» наречием, но последнее определение ничего не проясняет: «почти полное отсутствие достоверных языковых данных, в первую очередь аппелятивной лексики», дает основание рассматривать иллирийский как «наименее известный индоевропейский язык»⁴⁸. Можно утверждать только, что этот язык был очень близок к славянскому: «многие рефлексы сближают иллирийский язык с балтийскими и славянскими языками»⁴⁹.

Поскольку большинство «туземных» слов записанных Приском Паний-ским имеют славянскую этимологию, мы должны предположить, что Тацито-ва Pannonica lingua представляла собой праславянский диалект, а византийские Σκλαβηνοί были прямыми потомками античных паннонцев. Эта мысль была впервые высказана югославским археологом Воисловом Трбуховичем и получила горячую поддержку со стороны известного сторонника дунайского происхождения славян академика О.Н. Трубачева, который привел в поддержку этой версии латинскую эпитафию из панно нс кого города Интерциса: DEo DoBRATE EUNICES SER(vus). DE(dit) «Богу Добрату Евтихий раб воздал»⁵⁰. В связи с этим стоит привести высказывание Л. Нидерле: «Чрезвычайно интересно, что этот славянский тип (речь идет о т. н. «городищенской керамике» распространенной в Х-ХІ вв. по всему славянскому миру — С.Н.) был в сущности не чем иным, как украшенной волнистым орнаментом римской посудой, широко распространенной в северных римских провинциях от нижнего Дуная до Рейна»⁵¹.

Только вывод о праславянской принадлежности паннонцев позволяет примирить между собой славянскую традицию, выводящую славян из Иллирика и Паннонии с недвусмысленными свидетельствами Тацита, Плиния и Птолемея о восточноевропейских венетах. Обе версии казались ученым взаимоисключающими и предпочтение, естественно, отдавалось восточноевропейской, а не дунайской прародине славян⁵².

А между тем речь идет о двух разных праславянских народах: склавенах или собственно «славянах», носителей самоназвания *slověne, с одной стороны, и антах, носителей самоназвания *ѵеіоѵе — с другой, ни один из которых не может быть признан частью друг друга⁵³. Как совершенно справедливо заметил ведущий специалист в области ранне славянской археологии И.О. Гавритухин: «Был конкретный народ, который так и назвался «славяне». Он так и назывался в письменных источниках, греко- и латиноязычных (в соответствии с их произношением — «склавены», «стлавины» и т. и.), и, что очень важно, из этих же письменных источников следует, что представители этого народа сами себя называли славянами. Также есть круг археологических культур, отражающих древнюю общность, которую археологи, лингвисты и другие ученые считают носителями славянских языков и в этом смысле славянами»⁵⁴. Очевидно, что вывести весь «круг раннеславянских археологических культур (и пражскую культуры в первую очередь) из Среднего Подунавья не получится, но «конкретный народ, который так и назывался „славяне“», может быть выведен только оттуда. Среднее Подунавье — единственное место на карте (за исключением Приильменья, где жили летописные «словѣне»), которое можно назвать «Славянской землей», поскольку именно там расположен сгусток названий Словакия, Словения и Славония, и где до сих пор проживают «конкретные» народы называющие себя «славянами» — словаки и словенцы.

И наконец, последний вопрос: почему имя славян появилось в источниках только в VI в. и не было известно ранее. Полагаю, что это этноним утвердился сравнительно поздно, только после римского завоевания Паннонии, как самоназвание местного населения провинции говорящего не на латыни, а на своем собственном языке; точно так же, как возникли самоназвания двух других автохтонных народов сохранившихся в романском море — албанцев и басков (shqiptarět и eusraldunak), означающие «говорящих по-своему» и семантически тождественные этнониму * Slovene⁵⁵. Впрочем, римскую, как впрочем и любую имперскую администрацию, мало занимали вопросы этнического самосознания покоренных народов и она продолжала называть новоявленных «славян» привычными именами «паннонцев» и «иллирицианов».

Как показывает история, собственные самоназвания входят в обиход только в условиях распада империй, когда носящие их этносы в силу тех или иных причин заставляют бывших властителей так или иначе считаться с собой. Именно поэтому немецкие Bóhmen «чехи» превратились в Tschechen, венгерские Tótok «словаки» в Szlovákok, русские «черемисы», «вотяки», «киргизы» — в марийцев, удмуртов и казахов. Кроме того, самоназвания даже очень крупных народов зачастую так и остаются неизвестными их соседям. Русские называют носителей самоназваний «ханьцзу», «дойч», «хай» «китайцами», «немцами», «армянами» и в свою очередь зовутся у литовцев, латышей и финнов соответственно gudai, krievi, vená(láiset), то есть «готами», «кривичами» и «венедами». Поэтому отсутствие самоназвания того или иного народа в определенной письменной традиции само по себе не может служить достаточным свидетельством в пользу незнакомства ее носителей этим народом.

Поскольку «в славянском культурно-лингвистическом мире ... существовали параллельно две равноправные и равноценные славяноязычные метаэтнические общности — словене и анты»⁵⁶, следует выдвинуть предположение, что праславяне были известны в римских источниках под двумя именами. Предками собственно «славян» или склавинов были античные паннонцы, коренные жители западной части Среднего Подунавья. Предками антов были упомянутые Тацитом, Птолемеем и Плинием венеты, обитавшие в Восточной Европе к востоку от Вислы, на север от Карпатских гор.

Назин Сергей Владимирович
Кандидат исторических наук
Преподаватель истории и философии ГБПОУ «Колледж архитектуры, дизайна и реинжиниринга № 26»

"Византийский временник". T. 103: 2019

---------------

¹ Свод древнейших письменных известий о славянах (І-ІѴ вв.). Т. 1. М., 1994. С. 133. (Далее: Свод. Т. 1).

² Скржинская Е.Ч. О склавенах и антах, о Мурсианском озере и городе Новиетуне (Из комментария к Иордану) // ВВ. 1957. Т. 12 (37). С. 3-30 (здесь: С. 4).
http://www.vremennik.biz/opus/BB/12/51633

³ Magdearu A. About lacus Mursianus (Jordanes, Getica, 30 and 35) // Byzantinoslavica. 58. 1997. P. 87-89 (здесь: P. 87).

⁴ СкржинскаяE. 4. О склавенах и антах... С. 14.

⁵ Там же. С. 7.

⁶ Там же. С. 16.

⁷ Там же. С. 12.

⁸ Там же. С. И.

⁹ Там же. С. 13.

¹⁰ https://commons.Wikimedia.org/wiki/File:Hydrography_of _the_Pannonian_basin. before_the_river_and_lake_regulations_in_the_19th_century.jpg

¹¹ СкржинскаяE. 4. О склавенах и антах... С. 12.

¹² Нидерле Л. Славянские древности. М., 2013. С. 29-32.

¹³ Свод. Т. 1. С. 132. Примеч. 104.

¹⁴ Там же. С. 133.

¹⁵ https://commons.Wikimedia.org/wiki/File:Pannonia_II_secolo_dC.jpg\,.

¹⁶ СкржинскаяЕ.Ч. О склавенах и антах... С. 4.

¹⁷ Шувалов П. В. Вендская слабость и антская сила: образ ранних славян в позднеантичных источниках // Проблемы античной истории. Сборник научных трудов к 70-летию со дня рождения проф. Э.Д. Фролова. 2003. С. 354 -355.

¹⁸ Свод. Т. 1. С. 129. Примеч. 102.

¹⁹ Свод древнейших письменных известий о славянах (І-ІѴ вв.). Т. 2. М., 1995. С. 400. (Далее: Свод. Т. 2).

²⁰ См. дискуссию: Грацианский М.В. О происхождении этнонима «анты» // ВВ. 2012. Т.71 (96). С. 27-39; Аникин А.Е., Иванов С.А. Антская проблема как предмет этимологии и этноистории (возражения М.В. Грацианскому) // ВВ. 2014. Т. 73 (98). С. 251-263; Грацианский М.В. Анты, венеты, вятичи, славяне: родство имен и родство племен (ответ С.А. Иванову и А.Е. Аникину) // ВВ. 2014. Т. 73 (98). С. 264-277.

²¹ Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. 2-е изд. доп. М., 2003. С. 98.

²² Аникин А.Е., Иванов С.А. Антская проблема... С. 256.

²³ Вопреки мнению Г. Кардараса: Kardaras G. Sclaveni and Antes. Some Notes On the Peculiarities Between Them // Slavia Orientalis. 2018. 67/3. P. 381

²⁴ ГрацианскийМ.В. О происхождении этнонима «анты»... С. 36-37.

²⁵ Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. 2: панцырь — ящур. 2-е изд. стереотип. М., 1994. С. 91

²⁶ Предположение об утрате начального *ѵ- также было сделано М.В. Грацианским: Грацианский М.В. К вопросу о происхождении этнонима «анты» // Российское византиноведение: традиции и перспективы. Тезисы докладов XIX Всероссийской научной сессии византинистов. М.: Издательство Московского университета, 2011. С. 74-77 (здесь: С. 76). Впоследствии он оставил его в пользу предположения о диалектной обусловленности наличия/отсутствия начального *ѵ-: ГрацианскийМ.В. Анты, венеты, вятичи, славяне... С. 266-268.

²⁷ Константин Багрянородный. Об управлении империей. Текст, перевод, комментарий / Под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1989. С. 104-105,491.

²⁸ Ср. ГрацианскийМ.В. Анты, венеты, вятичи, славяне... С. 273. Примеч. 56.

²⁹ В чешском и польском имя антов выглядит именно так: Antové и Antowie.

³⁰ Аникин А.Е., Иванов С.А. Антская проблема... С. 251, 254.

³¹ Свод. Т. 1. С. 39.

³² Гавритухин И.О. Понятие пражской культуры // Сложение русской государственности в контексте раннесредневековой истории Старого Света. СПб., 2009. С. 7-25.

³³ Pohl W. The Avars. A Steppe Empire in Central Europe, 567-822. Itaka; London, 2018. P. 145; Stadler P. Ethnische Verháltnisse im Karpatenbecken und Beziehungen zum Westen zur Zeit des Awarischen Khaganat im 6. und 7. Jahrhundert // Kulturwandel im Mitteleuropa. Langobarden — Awaren — Slawen. Bonn, 2008. S. 677. Fig. 19.

³⁴ Гиндин Л.А. К хронологии и характеру славянизации Карпато-Балканского пространства (по лингвистическим и филологическим данным) // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981. С. 64.

³⁵ Там же. С. 65.

³⁶ Тохтасьев С.Р. Древнейшие свидетельства славянского языка на Балканах // Основы балканского языкознания. Языки балканского региона. Ч. 2 (Славянские языки). СПб., 1998. С. 49.

³⁷ Шувалов П.В. Проникновение славян на Балканы // Основы балканского языкознания. Языки балканского региона. Ч. 2 (Славянские языки). СПб., 1998. С. 10.

³⁸ Свод. Т. 1. С. 92. Примеч. 15.

³⁹ Гиндин Л.А. К хронологии... С. 65 (*Τίσας), 71 (strava), 82 (μέδος). Свод. Т. 1. С. 94. Примеч. 18 (κάμον).

⁴⁰ Тохтасьев С.Р. Древнейшие свидетельства... С. 31-30.

⁴¹ Свод. Т. 1. С. 94. Примеч. 18.

⁴² Там же. С. 87.

⁴³ Там же. С. 95. Примеч. 24.

⁴⁴ Там же. С. 87.

⁴⁵ Тохтасьев С. Р. Древнейшие свидетельства... С. 30.

⁴⁶ Свод. Т. 1. С. 94.

⁴⁷ Colombo М. Il genuinus sermo di Valentiniano I: la Pannonica lingua e le altre lingue di sostratto nell’Europa continentale della Tarda Anticita // Museum Helveticum. 2014. Vol. 71. No 2. P. 173.

⁴⁸ Нерознак В.П. Палеобалканские языки. М., 1978. С. 156-157.

⁴⁹ Большая Российская Энциклопедия. Т. 11. М., 2008. С. 101.

⁵⁰ Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян... С. 98. Изображение надгробия в виде всадника попирающего поверженного врага можно посмотреть по ссылке: http://sparotok. blogspot.сот/2019/06/blog-post_23.html

⁵¹ Нидерле Л. Славянские древности... С. 483.

⁵² Славяне и их соседи в I тысячелетии до н. э. — первой половине I тысячелетии н. э. (Археология СССР). М., 1993. С. 5-18. Карты 1^1.

⁵³ Васильев М.А. Славяне и анты: к проблемам этногенетических и раннеисторических процессов // Славяноведение. 1993. No 2. С. 7-14 (здесь: С. 13); Он же. Анты, словене, немцы, греки: славянский мир и его соседи в раннесредневековое время // Славяноведение. 2005. No2. С. 3-19 (здесь: С. 5).

⁵⁴ Гавритухин И.О. Происхождение славян — две разные проблемы // Русский обозреватель. 11 скнтября 2008 г. (http://www.rus-obr.ru/idea/1148).

⁵⁵ Назин С.В. Славяне и Рим. К вопросу о дунайской прародине славян // Сборник русского исторического общества. Т. 5 (153). М., 2002. С. 219-229.

⁵⁶ ВасильевМ.А. Анты, словене, немцы, греки... С. 5.