Генерал-лейтенант Олег Петрович Васильковский (до 1910 года — Карл Карлович).
Военачальник Русской императорской армии, главнокомандующий войсками Петроградского военного округа во время корниловского мятежа. После Октябрьской революции — дипломатический деятель Белорусской Народной Республики, один из лидеров русской военной эмиграции в Эстонии. Арестован органами НКВД в Талине1 июля 1940 года . Умер 12 января 1944 года в исправительно-трудовой колонии № 6 города Томска.

 

Генерал Васильковский во всех отношениях был незаурядной личностью даже для периода революционных потрясений. На его примере несложно увидеть применение различных жизненных стратегий в изменяющихся политических условиях. Можно даже говорить, что Васильковский успел прожить четыре жизни за отведенный ему срок, каждый раз начиная заново и добиваясь значительных успехов.

Карьера казачьего генерала

Карл Карлович Васильковский родился в 1879 г. в Витебской губернии в дворянской семье и получил образование в Николаевском кавалерийском училище. В 1901 г. его произвели в офицеры лейб-гвардии Казачьего Его Величества полка¹. Для этого Васильковский, не являясь потомственным казаком, зачислен Войсковым Наказным Атаманом в казачье сословие Войска Донского. Дальнейшая его военная карьера офицера связана с казачьими полками. С ними он участвовал в Русско-японской войне, специально переведясь из гвардейского Казачьего полка, который остался в Петербурге, в действующую армию². За участие в боевых действиях сотник Васильковский заслужил ряд наград и высокую оценку начальства: «Этот бешено храбрый офицер имел столько врожденной способности к полевой службе всякого рода, обладал таким верным взглядом в оценке местности и всей боевой обстановки, что мне постоянно думалось: вот юноша, не окончивший академию, а между тем он исполняет обязанности офицера генерального штаба так, как дай Бог это сделать самому премированному ученику академии»³. За спасение знамени в сражении под Мукденом Васильковский был удостоен ордена святого Георгия 4-й степени.

Впрочем, в случае этой высокой награды, возможно, не обошлось без высокого вмешательства. В ответ на поздравление великого князя Константина Константиновича, бывшего начальником военно-учебных заведений, К.К. Васильковский выразил надежду, что тот «выхлопочет ему у Батюшки Царя утверждение представления его к Георгию 4 степени и 10 знаков отличия Великого Ордена для бывших с. ним казаков»'¹. Вообще сотник оказался очень близок семье великого князя. В особенности он был дружен с его сыном -Гавриилом Константиновичем. Вместе они совершали путешествия в Оренбургскую губернию на лечение и в Крым⁵.

После Русско-японской войны карьера К.К. Васильковского развивалась обычным для царского офицера образом. Ему присваивали очередные звания, насаждали в честь юбилейных празднований кануна Первой мировой войны. Однако отметим несколько важных событий, которые могут говорить о том, что у начальства Васильковский был на особом счету. Во-первых, его восстановили в гвардейском Казачьем полку без потери чипов. Это было особое исключение, сделанное вопреки правилу, что перевод из армейских частей в гвардию сопровождался понижением в чипе. Во-вторых, ему разрешили браке Верой Алексеевной Губович из купеческого сословия. По правилам того времени жениться гвардеец должен был на дворянке, либо покинуть полк. Наконец, в-третьих, Васильковский выбивается из стандартной офицерской биографии своим ходатайством в Священный Синод на смену имени и отчества с Карла Карловича на Олега Петровича®. Не вполне ясно, с чем связана причина этого: с принятием православия или с какими-то карьерными соображениями.

В начале Первой мировой войны есаул О.П. Васильковский не пожелал оставаться в рядах гвардейского Казачьего полка, который находился в Конвое Верховного главнокомандующего Николая Николаевича в Ставке, и вновь перевелся в действующую армию. В составе 3-го, затем 19-го Донских полков он участвовал в активных боевых действиях, что обеспечило быстрое продвижение по службе. Под командованием полковника О.П. Васильковского 19-й Донской казачий полк 11 июня 1915 г. участвовал в бою с германской бригадой, в состав которой входили крупные части кавалерии. Погибло 18 из 24 казачьих офицеров и 179 казаков, однако победу одержали и в трофеи взяли орудийную батарею и несколько пулеметов. За этот бой полк удостоился особого монаршего благоволения, а Васильковского произвели в чин генерал-майора. В тот момент ему было только 34 года⁷.

Революционный главнокомандующий

После свержения монархии в феврале 1917 г. генерал-майор О.П. Васильковский не был уволен с военной службы, как многие генералы, имевшие связи с Домом Романовых. Вероятно, сказались заслуги боевого офицера. Однако на фронте он все-таки не задержался. Летом 1917 г. его направили в Петроград для организации Союза Георгиевских кавалеров, он даже вошел в его Исполнительный комитет⁸. Эта патриотическая организация должна была поддержать боеспособность Русской армии в условиях развала на фронте.

Как и во многих революционных биографиях, в жизни генерал-майора О.П. Васильковского особую роль сыграла случайность. После антиправительственных вооруженных демонстраций 3-5 июля 1917 г. Временное правительство во главе с А.Ф. Керенским ощутимо склонялось к восстановлению строгой дисциплины, возвращению власти начальников в воинских частях, очистке столицы от ненадежных солдат. Прежний главнокомандующий округом был отстранен, требовался новый начальник гарнизона, который начал бы реализацию этих непопулярных мер.

17 июля на одном из первых заседаний Исполнительного комитета Союза Георгиевских кавалеров генерал-майор Васильковский предложил программу этой повой организации представить военному министру, сам и возглавил делегацию. О дальнейшем он вспоминал так: «18 июля 1917 г. к председателю совета министров министру-председателю А.Ф. Керенскому были вызваны представители различных организаций для собеседования. В числе этих представителей был и я. Я был выбран от союза Георгиевских кавалеров. Пост главнокомандующего Петроградского военного округа был вакантным уже в продолжение 10 дней, мне предложили занять этот пост, и 20 июля состоялось мое назначение»¹⁰.

По сообщению «Русской воли», О.П. Васильковский сразу после назначения обратился с речью к делегации казаков: «Моей главнейшей задачей, - сказал он, - является поддержка Временного правительства во главе с А.Ф. Керенским. Мы должны исполнять все, что прикажет нам А.Ф. Керенский, которого мы все горячо любим и уважаем. Не должно быть никаких уклонений ни вправо, ни влево в деле осуществления намерений Временного правительства. Передайте мой сердечный привет родным станичникам, я глубоко уверен, что они так же, как и я, всецело готовы отдать свою жизнь за спасение Родины».

В своем первом обращении к гарнизону генерал-майор О.П. Васильковский активно использовал революционную риторику. Он заявил, что для спасения «дорогой родины и свобод» необходимо положить конец разрухе на фронте и в тылу. В воззвании генерал предупреждал, что будет действовать в этом направлении со всей решительностью: «Для приведения, вверенного мне округа в надлежащий вид, во имя спасения свободной России и целей, поставленных русской демократией, я буду бороться со всей энергией против контрреволюционных выступлений, откуда бы таковые не исходили, и со всякого рода беспорядками силою своей власти, мне предоставленной. Я уверен, что в этой трудной задаче мне помогут все от солдата до генерала. Пусть все помнят, что к старому строю возврата нет и не может быть никогда»¹².

Однако репутацию «революционного главнокомандующего» сложно назвать безукоризненной, чем воспользовались недруги. Газета «Живое слово», прославившаяся разоблачением большевиков в Июльские дни, опубликовала статью, его компрометирующую. В ней критиковалось положение, при котором талантливые офицеры после революции отстранены по политическим мотивам¹³, а «на первые места выдвигаются бездарные быстро приспосабливающиеся люди, мелкие карьеристы и идейные враги». Таким, с точки зрения автора статьи, был главнокомандующий Петроградским военным округом О.П. Васильковский. Его обвинили в том, что «этот сегодняшний республиканец вчера был другом царя», а также был связан с одиозным митрополитом Петроградским Питиримом (Окновым) и Григорием Распутиным. Более того, благодаря этой дружбе Николай II «вопреки постановлению георгиевской думы, наградил своего друга Георгиевским крестом»¹⁴.

Действительно, зная связи Васильковского с семьей великого князя Константина Константиновича, можно усомниться в том, что он последовательный республиканец. Однако полностью доверять компромату на генерала также не представляется возможным. Тем более, сам Васильковский эти обвинения полностью опроверг¹⁵. Вопрос его взаимоотношений с Домом Романовых и царскими приближенными требует дальнейшего изучения.

Как бы то ни было, статья «Живого слова» явно опубликована для того, чтобы добиться его смещения с поста главнокомандующего округом. Васильковский не пользовался уважением офицеров. К.Л. Бардиж, член Совета Союза казачьих войск, в дневнике не скрыл негативного отношения к главнокомандующему округом Васильковскому, с которым знаком еще до революции¹⁶. Различные лица, с которыми общался Бардиж в июле - августе 1917 г., неизменно отмечали двуличие Васильковского, подразумевая его связь с Советами, притом другие называли контрреволюционером¹⁷.

Подобные характеристики можно встретить и в мемуарах. Генерал В.И. Гурко отмечал: «Васильковский поддерживал хорошие отношения с такими людьми, как Чернов - будущий министр земледелия, руководивший социалистическими земельными реформами, а в то же время в предреволюционные дни для быстрейшего продвижения по службе искал покровительства великих князей и княгинь. Иначе говоря, он был типичным представителем той породы людей, которые пришли к власти после революции»¹⁸ Похожие воспоминания оставил и человек совсем иных политических предпочтений, генерал А.И. Верховский. Он назвал Васильковского «гвардейцем, рыцарем петербургских гостиных и любимцем императрицы», а также горячим сторонником Корнилова¹⁹. Насколько мемуаристы осведомлены были о связях главнокомандующего, к сожалению, неизвестно. Гурко, в эмиграции, и Верховский, в СССР, конечно, имели разные мотивы для подобных оценок.

После вступления в должность главнокомандующего округом в первом интервью в газете Военного министерства Васильковский рассказал, что планирует сделать для выполнения поставленных целей: «Моей первой мерой будет вывод из Петрограда всех организованных частей. Они все будут отправлены на фронт. Необходимо также принять все меры, чтобы части эти были подготовлены к боевой деятельности и имели настоящий воинский вид. Я прикажу вести усиленные занятия»²⁰. При Васильковском гвардейские запасные батальоны были развернуты в резервные полки меньшего состава и проведен их смотр²¹. Особое внимание он уделял приведению в порядок караульной службы, лично проверял, как несут наряды²².

В своих воспоминаниях он писал, что деятельность на посту главнокомандующего свелась к расформированию ненадежных воинских частей и выводу их из столицы. В этом мешала «наблюдательная комиссия из пяти лиц от Совета рабочих и солдатских депутатов»²³. Представители Военного отдела Совета опасались, что вывод войск из гарнизона ослабит революционные силы. С этим мнением Васильковский совершенно не считался²⁴. К сентябрю 1917 г. Петроградский гарнизон уменьшился на 50-90 тыс. человек, т.е. на 20-30 %²⁵. Васильковский 25 августа 1917 г. отдал приказ о выводе из столицы в полном составе наиболее «большевизированных» воинских частей, принимавших участие в событиях 3-5 июля²⁶. Поскольку этот приказ отдан накануне Корниловского выступления, солдатские депутаты Петроградского Совета потом увидели в нем часть контрреволюционного заговора²⁷.

До сих пор роль Васильковского в этих событиях не вполне ясна. В некоторых воспоминаниях есть указания на то, что он был осведомлен и сочувствовал заговору²⁸. Известно, что частью плана сторонников генерала Л.Г. Корнилова был перевод Петрограда на военное положение в связи с предполагаемым восстанием большевиков. Это бы объяснило вступление войск с фронта в столицу и объявление диктатуры. Соответствующий приказ отдал именно Васильковский 26 августа 1917 г. Он призвал жителей города сохранять спокойствие и заверил, что «всякого рода попытки вызвать в Петрограде беспорядки и волнения будут подавлять в самом их зародыше всеми имеющимися в распоряжении военной власти мерами»²⁹.

Однако в дни Корниловского выступления он не проявил себя ни как активный сторонник мятежного генерала, ни как защитник революции. Из материалов следствия по «делу Корнилова» ясно только, что он отдал приказ о запрещении всех передвижений воинских частей в сторону Петрограда по железным дорогам внутри подчиненного ему военного округа³⁰.

Из воспоминаний Васильковского можно сделать вывод, что он невольно оказался в середине политической игры между Корниловым и Керенским, которую не в силах был понять. Министр-председатель знал о стягивании воинских частей с фронта под Петроград, которые могли быть сделаны только с распоряжения Верховного главнокомандующего, но не поставил в известность начальника Петроградского военного округа. «Я задыхался в атмосфере лжи, обмана и провокации, но в одиночестве своем был бессилен, - вспоминал О.П. Васильковский, - Посылка войск с фронта на Петроград была сделана с полного согласия Керенского. Мало того, о их движении он скрыл от меня. Будучи главнокомандующим, я знал об этом из других источников, а не от него. Надежды мои рухнули <...> Не имея больше сил переносить всю эту грязь, я в заключение моего разговора с Керенским сказал ему следующее: «Александр Федорович! Я - у власти, но я - без власти; так работать я больше не могу. Россию вы ведете к гибели. Прошу уволить меня с занимаемого мною поста»»³¹. Васильковский называл себя единомышленником Корнилова, но попытался представить себя участником заговора. По-видимому, он действительно не был посвящен в детали происходящих событий.

27 августа должность главнокомандующего Петроградским военным округом упразднили и вместо нее учредили пост генерал-губернатора Петрограда. Со службы О.П. Васильковского не уволили, расследования в отношении его не вели. Он даже получил благодарность «за труды, понесенные» им «при исключительно тяжелой обстановке», и повышен до генерал-лейтенанта³².

Позднее Васильковский вновь попытался воспользоваться возможностями для карьерного роста, которые открывала революция. В Петроградском отделе Исполнительного комитета Союза Георгиевских кавалеров 4 октября 1917 г. он представил проект создания отдельной армии, состоящей исключительно из «георгиевцев». Идею поддержали и ее реализацию возложили на Васильковского³³. Впрочем, военный министр эту инициативу не одобрил³¹.

Антибольшевистское движение

Сведения о дальнейшем периоде жизни О.П. Васильковского можно черпать из его интервью 1919 г. Однако в их тексте заметна сильная германофобия, из-за которой ряд подробностей позволяют усомниться в полной достоверности некоторых свидетельств. Он вспоминал, что после Октябрьского переворота неоднократно арестовывался, и, в конце концов, вынужден был покинуть Петроград.

Далее он сообщил, что участвовал в Ярославском восстании 1918 г.³⁵ Исходя из упомянутых им деталей, можно предположить, что он либо действительно был в Ярославле в дни восстания, либо знал ряд подробностей этих событий. Вместе с тем, среди опубликованных документов восстания не удалось найти упоминания его имени³⁶.

Исключение составляют воспоминания генерала К.И. Гоппера. Он писал, что в штабе восставших «почти 2 дня» находился «генерал В.». Это имя можно связать с Васильковским, поскольку тот отрекомендовался казачьим генералом и председателем Петроградского Союза Георгиевских кавалеров. В разговоре с К.И. Гоннером генерал сообщил, что остановился в Ярославле случайно, проездом на Дон, ищет компаньона для поездки, сам «человек материально независимый» и имеет при себе «30000 совершенно свободных денег». К.И. Гоппер отнесся к «генералу В.» с подозрением, а позже получил сведения, что это «человек определенной германской ориентации, деятельно работающий в этом направлении»³⁷. Если доверять этим воспоминаниям, то активного участия в Ярославском восстании Васильковский не принимал, что может объяснить отсутствие упоминаний о нем в доступных документах.

Для того, чтобы закончить характеристику О.П. Васильковского в тот период, следует привести еще одно очень важное свидетельство. Ф.И. Балабин, родственник Васильковского, оставил зубодробительную характеристику о его деятельности на посту главнокомандующего округом: «После смерти своего тестя А.Е. Губовича, он являлся фактически распорядителем его суконного магазина в гостином дворе. В начале 1918 года магазин был опечатан и все усилия Васильковского были направлены к тому, чтобы путем подкупов, понемногу выбрать оттуда товар, что ему и удалось. Кроме того, он занимался скупкой бриллиантов и вообще драгоценностей. Как я уже указывал на одном из своих предыдущих показаний, после моего отъезда в деревню, какие-то драгоценности он частью зарыл в саду дома, где я жил (на Аптекарском), частью замуровал в стене подвала. Насколько знаю, зимой 1918-19 г. ему удалось эти драгоценности достать, после чего он бежал в Эстонию»³⁸.

В Гражданскую войну О.П. Васильковский, но свидетельству Ф.И. Балабина, «никакой политической роли среди офицерства» не играл и не пользовался никаким влиянием: «Будучи по натуре беспринципным карьеристом и корыстолюбцем, не брезговавшим для достижения целей никакими средствами, он настолько скомпрометировал себя среди офицерства, особенно гвардейского, что иметь с ним дело считалось зазорным <...> Всех ругал и обвинял в кознях против него. Любил себя сравнивать с «боярином в опале», добавляя, что придет время, когда его вспомнят и оценят. Однако он ошибся: за все время гражданской войны, кажется, никто из белогвардейских деятелей о нем не вспомнил и ответственной работы ему по предложил»³⁹. Это свидетельство Ф.И. Балабин оставил под следствием в 1931 г., и они вызывают большее доверие, чем опубликованные в эмиграции мемуары Васильковского.

30 августа 1919 г. 0.11. Васильковский отбыл в Финляндию, а через месяц прибыл в Таллинн⁴⁰. Он долго искал себе места в рядах Северо-Западной армии, но принят не был. Генерал Н.Н. Юденич блокировал тех генералов, которые служили Временному правительству". Васильковскому пришлось вернуться в Финляндию 4 октября 1919 г.

К тому времени наметился серьезный конфликт между Северо-Западным правительством, созданным под воздействием военных представителей Великобритании, и генералом Н.Н. Юденичем. Бестактное поведение последнего по отношению к эстонцам, его отказ поддержать независимость Эстонии и Финляндии, заметный «правый» уклон его политики привели к тому, что наступление на Петроград не было поддержано со стороны молодых республик. Позиция Юденича дискредитировала заверения Северо-Западного правительства. Министр-председатель С.Г. Лианозов и министр торговли М.С. Маргулисе в октябре 1919 г. в Хельсинки пытались повилять на финских политиков в пользу участия в военных действиях против РСФСР⁴².

Именно в этой ситуации в Хельсинки вернулся Васильковский. Уже 10 октября он встретился с М.С. Маргулиесом, который несколько иронично описал в дневнике его посещение: «Приходит генерал Васильковский; был главнокомандующим в Петрограде при Керенском, потом полтора года жил в большевистской России. Был в Ревеле у Юденича; вернулся разочарованный - не использовали его. Длинный, нескладный, глаза с темным кругом, хорошая улыбка, а говорит так: «я - великий патриот», «моя огромная любовь к родине»»⁴³.

О своей встрече 5 ноября 1919 г. с Васильковским вспоминал с большой иронией и государственный контролер Северо-Западного правительства В.Л. Горн: «Он посидел у меня целых четыре часа и говорил, не переставая. Я молча слушал и наблюдал его». По словам В.Л. Горна, Васильковский «жаловался на косность нашего генералитета, возмущался, что они считают его большевиствующим, заградили ему доступ в Эстонию, не подпускают к армии и предрекал гибель всей компании». Он просил правительство повлиять на позицию генерала Юденича и в заключение подчеркнул, что сам «вполне на уровне понимания требований современности, а наши генералы старые, ничему не научившиеся офицеры, которые никак не могут понять, что теперь нужны иные люди и иные методы борьбы»⁴⁴. В.Л. Горн вспоминал, что Васильковский оставил впечатление нервного человека со спутанным мышлением.

Вполне вероятно, что эти посещения членов Северо-Западного правительства связаны с попытками Васильковского получить пост в армии Юденича. В правительстве были сильно недовольны окружением командующего армией, стоял вопрос о замене его другой кандидатурой. Васильковский активно выступал в поддержку Северо-Западного правительства, в противовес представителям генерала Н.П. Юденича.

По сведениям военного агента в Данни, генерал Васильковский входил в группу русских эмигрантов в Финляндии, которая «считает возможным поражение большевизма только при помощи англичан и при условии оставления мысли о восстановлении единой и сильной России, везде чует реакцию и немецкий шпионаж, стоит за самостоятельность окраинных государств, что находит отражение в ее прессе»⁴⁵.

Позиция Васильковского получила свои плоды. Адмирал В.К. Пилкин, ведавший военным ведомством в Северо-Западном правительстве, писал в дневнике 14 ноября, что узнал от главы правительства С.Г. Лианозова о переговорах М.С. Маргулиеса с Васильковским «на предмет замены Юденича»⁴⁶. Однако дни Северо-Западной армии были уже сочтены.

 

Представитель Белорусской народной республики

Затем О.П. Васильковский связал свою деятельность с белорусским национальным движением. В 1918-1919 гг. в разных европейских городах, в первую очередь в Берлине, Риге и Каунасе были созданы дипломатические миссии Белорусской Народной Республики (БНР)⁴⁷. Одним из наиболее активных белорусских дипломатических представительств в европейских странах являлась Военно-дипломатическая миссия БНР в Риге, созданная 29 августа 1919 г. В ее задачи, кроме дипломатической деятельности, входила работа по формированию белорусских военных частей на латышской территории, а также установление контактов с Северо-Западным правительством для признания независимости БНР⁴⁸. Руководил миссией известный белорусский политический и военный деятель К. Езовитов. Понимая крайний дефицит белорусского движения в профессиональных военных, он уделял большое внимание поиску в прибалтийских государствах офицеров бывшей царской армии, выходцев из Беларуси, которые бы оказали поддержку в строительстве белорусской армии.

Согласно его рапорту, находясь с дипломатическим визитом в Хельсинки, Езовитов 26 октября 1919 г. познакомился с генералом Васильковским (в документе назван «белорусом»), которому сразу же выдал мандат на поиск финансовых средств и формирование белорусских частей на финской территории. Планировали набрать солдат для этих частей в Северо-Западной армии, в которой, считал Езовитов, около 40-50% - белорусы⁴⁹.

Участие генерала Васильковского в деятельности структур белорусского национального движения - это малоизученная часть его биографии. В ряде публикаций о дипломатической деятельности белорусов в странах Прибалтики в 1919-1920 гг. его имя упоминается только фрагментарно, либо вообще не упоминается⁵⁰. Однако письма Васильковского и другие документы архива Белорусской Народной Республики позволяют подробнее раскрыть аспект сотрудничества бывшего главнокомандующего Петроградским военным округом с белорусскими политиками и организациями.

Белорусское национальное движение политически оформилось в начале XX в. и после Февральской революции 1917 г. представляло достаточно массовую политическую силу. В этот период белорусскими активистами поднимался вопрос о создании белорусской государственности и ее будущем статусе. Во время немецкой оккупации практически всей территории Белоруссии белорусские деятели провозгласили 25 марта 1918 г. в Минске независимость Белорусской Народной Республики, но ее не признали ни Антанта, ни Центральные державы, ни РСФСР. В конце 1918 - начале 1919 гг. из-за вступления большевистских войск на белорусскую территорию правительство и наиболее активные деятели БНР вынуждены были уехать в европейские государства⁵¹.

В эмиграции представители БНР стремились организовать свою деятельность по трем основным направлениям: 1) активизировать обсуждение «белорусского вопроса» на международной арене с целью признания независимости Белоруссии; 2) искать необходимые источники финансирования; 3) создать белорусские вооруженные силы из бывших военнопленных-белорусов либо других воинских частей, готовых перейти на службу к белорусскому правительству. В функции белорусских деятелей за границей входил поиск людей, готовых определенно помочь в лоббировании признания независимости Белоруссии в руководстве европейских государств.

До конца не выяснены мотивы, подтолкнувшие генерала Васильковского, жившего в русской культурной среде, присоединиться к белорусскому движению. Вполне возможно, что он вспомнил о своих белорусских корнях и сознательно поддержал идею борьбы за независимое белорусское государство. Об этом может свидетельствовать то, что он немного «скорректировал» свою фамилию и в переписке с белорусскими деятелями начал использовать ее тройное написание по примеру белорусской шляхетской традиции - Корчак-Крыница-Васильковский. Первая часть фамилии обозначала принадлежность рода к гербу «Корчак»⁵². Подобные изменения фамилий и отсылка к шляхетским прошлым временам Великого княжества Литовского довольно редки в белорусском национальном движении.

Другим фактором его сближения с белорусскими организациями мог стать финансовый аспект. Правительство БНР выделяло значительные средства для своих дипломатических миссий и их аппарата, чем пользовались многие представители бывших имперских элит, лишенные в условиях эмиграции постоянного заработка. Но, скорее всего, данный фактор мало относился к Васильковскому. Деятель БНР В. Захарко в одном из своих писем отметил, что Васильковский восемь месяцев выполнял поручения белорусского правительства в Финляндии, не получая за это ни гроша⁵³.

Немаловажен для подобных трансформаций бывших имперских элит поиск самореализации и карьерного роста в белорусском национальном движении. Белорусский национально-государственный проект предоставлял бывшим служащим имперской администрации шанс сохранить свое высокое социальное положение, а в некоторых случаях, делать карьеру и приобрести материальные выгоды. Принимая предложение белорусов, генерал Васильковский вполне мог рассчитывать в будущем на должность главнокомандующего белорусской армией. Между прочим, именно в таком качестве сначала видели его белорусские деятели⁵⁴.

Установив тесные отношения с белорусами в октябре 1919 г, Васильковский сразу приступил к активной дипломатической работе в Финляндии. В Хельсинки им была сформирована небольшая группа сторонников белорусского движения. Она вступила в переговоры с представительствами Антанты по вопросам формирования белорусской армии⁵⁵. Вполне возможно, что осенью 1919 г. «группа Васильковского» так же вела переговоры с финским правительством в надежде на официальное признание независимости БНР⁵⁶. Это предположение требует дополнительного подтверждения финскими источниками.

В апреле 1920 г. в Хельсинки с Васильковским начал сотрудничать карельский финн, полковник Юрьё (Георгий) Эльфенгрен, в 1919-1920 гг. лидер северо-ингерманландских повстанцев. Его мать Аделаида Щавпиская имела белорусские корни, что позволило Эльфенгрену на некоторое время «стать белорусом»⁵⁷. Весной 1920 г. вместе с Васильковским в Стокгольме он провел достаточно успешные переговоры с французами, которые обещали белорусам дипломатическую и материальную поддержку, но при условии контроля хотя бы небольшой белорусской территории. «Предложение наше заключалось в том, чтобы французское правительство гарантировало нам определенную помощь, как средствами, так и продовольствием и снаряжением для формирования национальной белорусской армии при условии, что мы укажем возможности добыть территорию и достаточное количество белорусских солдат для этой национальной белорусской армии и возьмем на себя труд по ее формированию»,- подчеркнул Эльфенгрен в докладе правительству БНР⁵⁸. По совету французов Васильковский и Эльфенгрен переехали в Таллинн, чтобы иметь непосредственные контакты с белорусскими политиками.

Показательно, что практически все время с октября 1919 г. генерал Васильковский не имел официального статуса и работал на белорусское правительство, опираясь лишь на мандат дипломатической миссии БНР в Риге. Только 25 июня 1920 г. по ходатайству белорусского деятеля В. Захарко Совет народных министров БНР утвердил генерал-лейтенанта О. Корчак-Крыница-Васильковского официальным военно-дипломатическим представителем Белоруссии при финском правительстве, а Эльфенгерна - его советником⁵⁹. В их обязанности входили защита белорусских граждан на территории Финляндии, а также переговоры с финскими правительственными структурами. Одновременно Васильковский составил «правительственную подписку» (присягу): «Я, Генерал-Лейтенант Олег Петрович Корчак-Крыница-Васильковский, даю эту подписку и вместе с этим, моей совестью и честью свидетельствую, что буду искренне и честно работать для возрождения и укрепления Белорусской Государственности, буду везде, не жалея своих сил и жизни, защищать Независимость и Неделимость Белорусской Народной Республики; возложенные на меня служебные обязанности буду исполнять внимательно и аккуратно, а служебные и государственные секреты буду сохранять»⁶⁰.

Получив официальные полномочия, генерал Васильковский не смог вернутся в Хельсинки и продолжил работу в Таллинне. Проблемы, скорее всего, могли быть связаны с дипломатической визой. Препятствие создавали разные политические силы, видя в белорусском движении потенциального конкурента⁶¹. Поэтому правительство БНР выдало Васильковскому и Эльфенгрену также мандат на ведение переговоров с Эстонией о признании независимости Белоруссии до их отъезда в финскую столицу⁶².

Для более активной работы Васильковский несколько раз требовал, чтобы руководство БНР расширило его полномочия, и только 30 октября 1920 г. был назначен официальным представителем БНР в Эстонии. В Таллинне он, фактически на безвозмездной основе, вел широкую деятельность по ознакомлению эстонских политиков с «белорусским вопросом», публиковал в местной прессе информацию о белорусском национальном движении и его борьбе за независимость⁶³. Однако добиться от эстонского правительства официального признания независимости БНР не смог.

В 1920-1921 гг. Васильковский отправил из Таллинна ряд писем белорусским политикам, которые публикуются ниже. В этих письмах проявляется достаточно сильный интерес генерала к белорусскому национальному движению, его озабоченность будущим Белоруссии как независимого государства. В одном из писем премьер-министру БНР В. Ластовскому он писал: «При нашей дружной совместной работе, я глубоко убежден, Ваше Превосходительство, что мы доведем дело строительства Белорусской Народной Республики до блестящего конца и измученному Белорусскому Народу дадим то, что он заслужил, и оправдаем его надежды, возложенные на пас»⁶⁴. В письмах встречаются малоизвестные исследователям факты, например, сведения о том, что Васильковского рассматривали как главнокомандующего будущей белорусской армии. Письма написаны по-русски, так как белорусским генерал владел неважно, что вызывало определенное беспокойство в руководстве БИР⁶⁵.

Большинство белорусских деятелей, которые либо переписывались, либо имели личные контакты с Васильковским, позитивно оценивали его деятельность и личные качества. В. Ластовский называл его «солидным человеком и сторонником Антанты»⁶⁶. В. Захарко, который выполнял различные дипломатические поручения правительства БНР в Прибалтике, высоко ценил присоединение Васильковского к белорусскому движению, считал его «очень энергичным человеком», а советника Эльфенгрена - «способным человеком, хорошо знакомым с национальным движением народов»⁶⁷.

Однако в 1921 г. генерал Васильковский постепенно отошел от активной белорусской деятельности. Причинами могли послужить снижение интереса к «белорусскому вопросу» на международной арене и отсутствие признания белорусского правительства европейскими государствами. В 1921 г. территорию Белоруссии по условиям Рижского мира разделили между Польшей и РСФСР, а правительство БНР в эмиграции не имело контроля над белорусской территорией. Поэтому дипломатическая работа Васильковского в Эстонии к этому времени утратила практический смысл. Последние контакты с деятелями БНР относятся к июлю 1921 г., когда у него в Таллинне останавливался В. Ластовский⁶⁸. В 2009 г. в Таллинне на доме, где жил Васильковский, представители белорусской диаспоры в Эстонии установили памятную доску, где срок окончания его дипломатической миссии датирован 1925 г., хотя данная дата документально не подтверждена⁶⁹. Полковник Эльфенгрен, по сведениям самого Васильковского, «отмежевался сам собой» от белорусского движения в начале 1921 г.⁷⁰

 

Глава ветеранов Северо-Западной армии

Параллельно с дипломатической деятельностью О.П. Васильковский развивал и коммерческую. Вероятно, помогли капиталы, вывезенные из России. Он занялся торговлей, а в 1921 г. основал фирму по ремонту иностранных судов. В 1923-1924 гг. он женился на владелице торгового предприятия «Нептун» и объединил оба предприятия⁷¹. Успех в бизнесе позволил вернуться в политику, и его биография делает очередной неожиданный поворот.

После разгрома Северо-Западной армии в Эстонии оказалось большое количество бывших военных и беженцев. О.П. Васильковский, не пользуясь влиянием среди военных эмигрантов, начал борьбу за власть в русской диаспоре в Эстонии⁷², возглавил антигерманскую группировку монархистов⁷³. При его участии в 1922 г. вышли две брошюры «В единении сила» и «Кто наш главный враг?», с обвинением большевиков в сотрудничестве с немцами, благодаря которым пришли к власти. Антигерманские выпады были направлены и против руководства Северо-Западной армии, где большая часть высшего командования представляла эту этническую группу. Есть в брошюрах и открытый антисемитизм. Поэтому, по мысли авторов манифеста «Русского национального объединения» (так назвала себя группа сторонников Васильковского), все русские люди в Эстонии должны объединяться под их знаменами.

Под руководством Васильковского было создано эстонское отделение «Союза верных». Его целью было восстановление монархии. Для этого предполагалась «подготовка и направление деятельности просветительных, агитационных, трудовых и боевых отрядов»⁷⁴. Деятельность генерала с 1923 г. была направлена на создание партизанских отрядов, переброску их в СССР в случае военного конфликта между странами. С этого момента он попал под пристальное внимание Охранной полиции Эстонии и был выслан из столицы в Пярну, затем провел месяц в тюрьме и отбыл ссылку на острове Хийумаа⁷⁵.

При участии О.П. Васильковского в 1925 г. создали Союз русских увечных воинов-эмигрантов, Союз Георгиевских кавалеров Эстонии и Союз взаимопомощи чинов бывшей Северо-Западной армии и русских эмигрантов в Эстонии (Союз северо-западников). Он возглавлял их до середины 1930-х гг. В задачи Союза северо-западников входило заменить комитет, представлявший в Эстонии эмиграцию, и взять на себя все руководство в военной и гражданской русской диаспоре. Это объединение создавали параллельно отделению РОВС в Эстонии (глава генерал А.К. Банов), членами которого были только бывшие военнослужащие Северо-Западной армии⁷⁷. О.П. Васильковский наладил контакты с РОВС и получал от него инструкции⁷⁸. Сосуществование параллельных организаций переросло в открытую борьбу между Бановым и Васильковским и их сторонниками, что способствовало расколу монархической организации Эстонии⁷⁹. Соперничество закончилось лишь со смертью А.К. Баиова в 1936 г.

Позиция О.П. Васильковского по отношению к СССР существенно изменилась, вероятно, под воздействием нарастания нового мирового конфликта. В 1932 г. он начал вербовать бывших деятелей Белого движения для переброски в Маньчжурию, чтобы противостоять японской агрессии в регионе с большой русской диаспорой⁸⁰. В 1934 г., после прихода к власти в Германии А. Гитлера, Васильковский заявил руководителям РОВС Е.К. Миллеру и П.Н. Шатилову «о необходимости признания советской власти и прекращения дальнейшей борьбы с СССР». Этим он, по собственным словам, «окончательно оторвал себя от белогвардейских организаций»⁸¹. На этой почве произошел раскол Союза северо-западников. Пользуясь ситуацией, эстонское правительство в 1936 г. запретило деятельность союза. Все его члены влились в состав Общества помощи бывшим русским военнослужащим в Эстонии⁸².

Вероятно, именно из-за своей новой «просоветской» позиции О.П. Васильковский с семьей не покинул Эстонию в 1940 г., когда она вошла в состав СССР. Генерал был арестован и отправлен в Томский лагерь, где и умер в 1944 г.⁸³

Для объяснения жизненной стратегии генерала О.П. Васильковского обратимся к понятию карьеризм. Стремление быстро продвинуться по службе являлось неотъемлемой частью офицерской культуры. Без желания отличиться перед начальством путь вверх по военной иерархии был достаточно медленным. Честолюбие, целеустремленность и личные качества позволили Васильковскому заслужить множество наград и к концу царского периода получить генеральские погоны.

После свержения монархии социальный лифт заработал быстрее. Отстранение высших офицеров от должностей за связи с Домом Романовых создало огромное множество вакансий. «Революционный карьеризм» стал отличительной особенностью части офицерства. Многие стремились воспользоваться ситуацией для быстрого продвижения по службе. Генерал А.И. Деникин с презрением говорил, что подобные офицеры «неистово машут красным флагом и по привычке, унаследованной от татарского ига, ползают на брюхе перед новыми богами революции также, как ползали перед царями»⁸⁴. Хотя для определенной части офицерства было характерно усвоение революционной риторики, стремление к популярности среди подчиненных, впрочем, это не гарантировало уважения и беспрекословного подчинения.

Волею случая Васильковский возглавил ответственный пост главнокомандующего Петроградским военным округом. В духе времени он во всеуслышание заявлял о своей приверженности новой власти и новым идеям. Однако возникает вопрос, насколько был он в этом случае честен.

Начало большой Гражданской войны усложнило ситуацию. Единственно правильной стороны не существовало. Определяющими для позиции Васильковского стали его сильная германофобия и связанный с нею антибольшевизм. Вполне очевидно, что это должно было привести генерала в Белое движение. Впрочем, здесь достичь больших высот он не успел. К концу 1919 г. Северо-Западная армия терпела неудачи, шанс добиться поддержки Эстонии и Финляндии был упущен, военные представители Великобритании сокращали свое присутствие.

Нужно признать, что определенный потенциал у Васильковского был. Он активно использовал свою репутацию «революционного главнокомандующего», которая закрыла ему путь в Северо-Западную армию, для контактов с более демократически настроенными элементами. Это помогло стать военным представителем БНР в Эстонии и Финляндии. Вполне возможно, что его связь с белорусским национальным движением была новой попыткой реализовать карьерные амбиции и получить в будущем пост главнокомандующего белорусской армией. Белорусский патриотизм Васильковского быстро испарился с изменением геополитической ситуации в восточноевропейском регионе и отсутствием успехов в строительстве белорусской государственности в рамках БНР.

Реванш по отношению к командованию Северо-Западной армии Васильковский сумел взять после Гражданской войны. Как умелый коммерсант он смог играть независимую роль в эмигрантских группах и собрать вокруг себя сторонников. Должным авторитетом он не обладал, поблагодари налаживанию связей и значительным капиталам смог конкурировать в борьбе за руководство русской диаспорой в Эстонии. Единственным лидером ее не стал, тем не менее, добился того влияния, к которому стремился на протяжении всей жизни.

История Революции 1917 г. и Гражданской войны знает множество авантюристов. Их жизненный путь сопровождали стремительные взлеты и падения. Многие из них не пережили глобального конфликта, став его жертвами. Карьеризм Васильковского был иного рода. Стремление к славе и влиянию не перевесили его практический ум. Политическая «всеядность» позволили долго оставаться на плаву, даже быть участником другого национального проекта, и добиваться своих целей. Он и ему подобные не стали символами Гражданской войны, ее злодеями и героями, но составили «массовку», без которой не были бы возможны масштабные исторические события.

 

Приложение

Письма генерал-лейтенанта О.П. Васильковского⁸⁵

 

№ 1                            20 июля 1920 г. нового стиля

гор. Ревель

Господни Старшина!

Очень <...>, что до сих пор не имел случая лично познакомиться с Вами. Общее положение Вам оговорит Полковник К. Езовитов⁸⁶. Пока остаюсь здесь и еще не знаю, когда поеду в Гельсингфорс. Для пользы нашего общего дела, считаю необходимым, чтобы И. А. Черепук⁸⁷ находился в Ревеле.

Считаю, что переговоры с Эстонией должны возобновиться. Общее положение твердое - хорошее. Я верю в наше светлое будущее, но мы не должны повторить ошибок Адмирала Колчака, Генерала Деникина, Украины, Польши и др. Остаюсь искренно преданный нашему общему Белорусскому делу Генерал Лейтенант О. П. Корчак-Крыница Васильковский

LCVA. Ф. 582. On. 1. Д. 45. ЛЛ. 66 - 66а.

 

№2                          7 Октября 20 г. нового стиля

Гор. Ревель

Ваше превосходительство,

Пан Президент!

Считаю долгом своим принести Вашему Превосходительству мою сердечную признательность за Ваше письмо и выраженные в нем добрые отношения ко мне.

Не будучи еще до сих нор лично знаком с Вами, Ваше письмо влило в меня новые силы для борьбы в деле строительства Белорусской Народной Республики, которое я до сих пор продолжаю на всех поприщах, уже больше года, но еще с большим напряжением. При нашей дружной совместной работе, я глубоко убежден Ваше Превосходительство, что мы доведем дело строительства Белорусской Народной Республики, до блестящего конца и измученному Белорусскому Народу дадим то, что он заслужил, и оправдаем его надежды, возложенные на нас. С напряженным вниманием слежу за мировыми сообщениями, и мне кажется, что они в настоящее время благоприятно складываются для нашего измученного народа и нашей Родины. Вам конечно известно Пап Президент, что мне было поручено, еще год тому назад создание мощной Белорусской Армии и стать во главе ее, после ее создания. В этом направлении я сделал все, что мог, не жалея моих сил и моих личных средств. Считаю долгом моим напомнить Вам, мы окружены внутренними и внешними врагами, нам предстоит еще длинный, тернистый путь, преодолеть же все это мы сможем лишь тогда, когда мы создадим и будем опираться на мощную Народную-Белорусскую Армию. Добившись очищения Белорусской территории от различных врагов ее, нам необходимо немедленно же приступить к созданию мощной Народной Белорусской Армии. Прошу не отказать передать мой сердечный привет всем представителям Белорусской Н.Р. находившимся в данное время в Риге с пожеланиями полного успеха в деле строительства Б.Н.Р. Вам же Пан Президент, прошу принять мою сердечную признательность и самые наилучшие пожелания.

Генерал-Лейтенант О.П. Васильковский

P.S. Пока, по многим причинам принужден оставаться в гор. Ревеле, одновременно <...> в Эстонии <...> |а не| Белорусской Н.Р.

LCVA. Ф. 582. Оп. 2. Д. 54. ЛЛ. 442 - 443 об.

 

№ 3                                   2 ноября 1920 г., Ревель

Ваше Превосходительство,

Пан Президент!

Я уже написал Вашему Превосходительству подробное письмо и высказал в нем мои взгляды на теперешние события, но до сих пор не получил Вашего ответа.

События летят быстро, и я ничего не знаю, как обстоят наши белорусские дела в Риге и вообще. Прошу не отказать осветить мне наше положение и то направление, какого нам следует придерживаться. Я уже писал Вам, что в Финляндию мне, как представителю Белорусской Народной Республики, пока ехать не представляется возможным, причины эти Вам известны. По этим причинам я остался в Ревеле в Эстонии, где на основании данных Вами мне полномочий для Эстонии я работаю в качестве Особого Уполномоченного Белорусской Народной Республики и как Консул Беларуси, защищая наши интересы. Теперь в Эстонии новый кабинет министров и мне там передали, что для меня необходимы новые особые полномочия от Вас, дабы я мог здесь оставаться и работать, иначе все придется оставить на произвол судьбы и все закрыть. Полномочия мои в Эстонии должны быть расширены, иначе жить здесь и работать невозможно тем более, т.к. жизнь здесь очень вздорожала и всё я оплачиваю до сих пор моими личными средствами. Прошу не отказать упомянуть, что мне поручено перед Эстонским Правительством добиваться признания самостоятельности Белорусской Народной Республики, а также вести переговоры с представителями других Иностранных Держав. ... письма Г-на Фавр... назначить мне секретарем. Мои полномочия прошу не отказать выслать в двух экземплярах - один для меня - другой для Министра Иностранных Дел Эстонии, т. к. они ждут. Прошу принять мои самые наилучшие пожелания - искренно преданный Вам Генерал - Лейтенант О. II. Корчак-Крыница-Васильковский.

LCVA. Ф. 582. On. 1. Д. 45. ЛЛ. 84-84а об.

 

№ 4                                          20 Января 21 г.

Ревель

Получил Baшe письмо, дорогой Константин Борисович⁸⁸, и спешу Вам ответить.

Я рад, что наше Белорусское дело в мировом масштабе принимает все более и более реальную форму. Борьбы впереди еще много, но без борьбы ничего не бывает - важен конечный результат.

Как Вам уже известно, мы все время будируем наш Белорусский вопрос во всех газетах и очень, очень удачно. Теперь мы уже заинтересовали Народное Дело⁸⁹ и почти все Эстонские газеты, -а раньше они упорно ничего не хотели печатать; также посылаем их в Финляндию, Швецию, в Советскую Россию, а оттуда идет уже перепечатка и заграницу. Работы много и результаты налицо. Средств у нас почти никаких, кроме пока еще лично моих. Теперь здесь всё новое правительство, все представители иностранных Держав делают визиты и вручают свои полномочия и верительные грамоты, я же этого сделать не могу и нахожусь не только я в фальшивом положении, но и всё наше Белорусское дело сильно страдает из-за этого, сейчас оно еще здесь держится положительно моим личным именем и авторитетом.

Вы уже знаете, что срок моему дипломатическому паспорту окончился давно, его мне было выдали на полгода. Доложите, прошу Вас, кому следует, что дипломатические паспорта выдаются бессрочно, а если нужно, то они вообще возвращаются. Это конечно деталь - мелочь, по деталь существенная, когда представляешь свой дипломатический паспорт. Всегда спрашивают, почему Вам выдали с указанием срока и на полгода? Для пользы нашего Белорусского дела мне нужны широкие полномочия и представительство на Эстонию и Финляндию, чтобы я мог ездить и туда и наладить в конце концов наше дело. Повторяю, дело не легкое, не имея средств и требует <...> работы. Здесь многие Иностранные Представительства имеют двойное и тройное представительство для Эстонии, Финляндии и для переговоров с Советской Россией (у нас тоже встречаются с ними интересы, как и Русские здесь эмигрантские комитеты — примите это во внимание). Относительно Эльфенгрена, я Вам давным-давно написал всё обстоятельно и подробно, а также и В.И. Захарко, <...> если все это <...> и меня это крайне удивляет! Там с Эльфенгреном вопрос совершенно отпал, т.к. он как-то совершенно отошел и отмежевался сам собой. Мой вам привет. Жму крепко Вашу руку. О. Васильковски|.

P.S. Очень прошу Вас, присылайте все статьи по Белорусскому делу, все то, что Вы хотите, чтобы попало в прессу, для пас газетные статьи очень важны.

LCVA. Ф. 582. Оп. 2. Д. 12. ЛЛ. 30-31 об.

Тарасов Константин Андреевич,
кандидат ист. наук. Санкт-Петербургский Институт истории РАН.

Горный Александр Сергеевич,
кандидат ист. наук. Гродненский государственный университет
им. Янки Купалы

Нансеновские чтения 2019, 2020

-----------------------

’ Донской генералитет в изгнании: опыт библиографического словаря. М„ 2001. С. 51.

² Андреев Р. «Я — у власти, но я — без власти...» Жизнь и судьба генерала Олега Васильковского // Старый Цейхгауз. 2018. № 80. С. 80.

 ³ Дружинин К.И. Воспоминания о Русско-Японской войне 1904-1905 гг. СПб, 1909. С. 360.

 ⁴ Дневник великого князя Константина Константиновича. Цит. по Андреев P.O. «Я - у власти, но я - без власти...». С. 90.

 ⁵ Гавриил Константинович. В Мраморном дворце: Из хроники нашей семьи. СПб., 1993. С. 81-82, 99-199; Редигер А. Ф. История моей жизни. Воспоминания военного министра. В двух томах. М., 199. С. 304, 339.

 ⁶ Ген. Васильковский о разоблачениях «Ж. С.» // Речь. 1917, 10 августа; Донской генералитет в изгнании. С. 52; Андреев P.O. «Я - у власти...». С. 90-91.

 ⁷ Бойков В. Честь имею... // Таллинн. 1998. № 10. С. 173-178. «Я - у власти, но я без власти...». Жизнь и судьба генерала Олега Васильковского // Старый Цейхгауз. 2019. № 81-82. С. 103-104.

 ⁸ Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. р-336. On. 1. Д. 26. Л. 2.

 ⁹ ГА РФ. Ф. р-336. On. 1. Д. 26. Л. 2.

 ¹⁰ О большевизме и внутреннем состоянии России. Беседа с ген. О.П. Васильковским // Новая Россия. 1919. 15 октября.

 ¹¹ Русская воля. 1917. 20 июля.

 ¹² Речь Васильковского // Голос солдата. 1917. 22 июля.

 ¹³ Возможно, поводом для статьи стал арест генерала В.И. Гурко 21 июля 1917 г. по распоряжению Л.Ф. Керенского.

 ¹⁴ Банковский М. Кто такой генерал Васильковский? // Живое слово. 1917, 7 августа. Публикация вызвала слухи о скорой отставке О.П. Васильковского (Богословский М. Дневники 1913-1919).

 ¹⁵ Ген. Васильковский о разоблачениях «Ж.С.» // Речь. 1917, 10 августа

 ¹⁶ Бардиж В.К. Дневник кубанского казака: Петроград, 1917 год. Краснодар, 2008. С. 36.

 ¹⁷ Бардиж В.К. Дневник кубанского казака. С. 31, 46-47. Важно отметить, что за несколько дней до скандальной публикации в «Живом слове» B. К. Бардиж общался с П.Н. Милюковым, который предлагал сместить Васильковского (Там же. С. 47).

¹³ Гурко В. Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917. М„ 2007. С. 381.

 ¹⁹ Верховский А.И. На трудном перевале. М„ 1959. С.300.

 ²⁰ Беседа с новым главнокомандующим войсками Петроградского военного округа // Армия и флот свободной России. 1917. 21 июля.

 ²¹ Смотры // Речь. 1917. 21 июля; Смотр преображенцам // Голос солдата. 1917. 21 июля; К[ога]н Н. В Егерском полку // Голос солдата. 1917. 28 июля; Прием гарнизона Васильковским // Маленькая газета. 1917. 25 июля.

 ²² Армия и флот свободной России. 1917. 28 июля, 17, 20 августа.

 ²³ Васильковский О.П. Жестокая правда — лучше красивой лжи. Из воспоминаний ген. Васильковского // Последние известия (Ревель). 1921. 9 июня.

 ²⁴ Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Т. 4. М„ 2003. С.105.

 ²⁵ Дрезен А. Петроградский гарнизон в октябре // Красная летопись. 1927. № 2. С. 102.

 ²⁶ Петроградский Совет... С. 200-206.

 ²⁷ Петроградский Совет... С. 288.

 ²⁸ Половцов П.А. Дни затмения (Записки главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала II.А. Половцова в 1917 году. М., 1999. С. 190; Никитин Б.В. Роковые годы. Новые показания участника. М., 2007. С. 241; Иоффе Г.З. Революция и семья Романовых. М., 2012. С. 140.

 ²⁹ Объявление Главнокомандующего Петроградским Военным округом генерала Васильковского // Армия и флот свободной России. 1917, 27 августа.

 ³⁰ Дело генерала Д.Г. Корнилова. Материалы Чрезвычайной комиссии по расследованию дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове и его соучастниках. Август 1917 - июнь 1918 гг. Т.1. М„ 2003.C. 312; Т.2. С. 174, 449, 451.

 ³¹ Васильковский О.П. Жестокая правда - лучше красивой лжи.

 ³² Приказы по военному ведомству // Армия и флот свободной России. 1917. 29 августа.

 ³³ ГА РФ. Ф. р-336. On. 1. Д. 26. Л. 33.

 ³⁴ Там же. Л. 40.

 ³⁵ О большевизме и внутреннем состоянии России. Беседа с ген. О.П. Васильковским // Новая Россия (Ревель). 1919, 17 октября.

 ³⁶ Ярославское восстание. 1918. М., 2007.

 ³⁷ Ярославское восстание. Июль 1918. М., 1998. С. 95.

 ³⁸ Тинченко Я. Голгофа русского офицерства в СССР в 1930-1931 годы. М„ 2000. С. 331.

 ³⁹ Тинченко Я. Голгофа русского офицерства... С. 331.

 ¹⁰ Абисогомян Р. Роль русских военных деятелей в общественной и культурной жизни Эстонской Республики 1920-1930-х гг. и их литературное наследие. Дис... magister artium. Тарту, 2007. Приложение. С. 22.

 ¹¹ Кирдеирв Г. У ворот Петрограда // Юденич под Петроградом. Из белых мемуаров. Л., 1927. С. 229; Медвецкий А.Ф. Генерал от инфантерии Н.Н. Юденич в годы общенационального кризиса в России (1914-1920 гг.). Самара, 2005. С. 141.

 ⁴² Горн В.Л. Гражданская война на северо-западе России. Берлин, 1923.

 ⁴³ Mapiy.iuec MC. Год интервенции. Кн. 3. Берлин, 1923. С. 45.

 ⁴⁴ Горн В.Л. Гражданская война... С. 317.

 ⁴⁵ Смолин А.В. Русские в Финляндии 1918-1919. Часть 3 // Труды кафедры истории Нового и новейшего времени. 2012. № 9. С. 168.

 ⁴⁶ Нилкин В.К. В белой борьбе на Северо-Западе. Дневник, 1918—1920. М., 2005. С. 213. Нилкин мог и ошибаться. В.Л. Горн вспоминал, что члены правительства скептично отнеслись к предложению Васильковского использовать его в Северо-Западной армии. В.К. Пилкин через своих информаторов узнал о встрече Васильковского с Горном, но имел о ней сведения в искаженном виде: генерал Васильковский стал генералом Лечицким, а смысл разговора был в «переговорах о свержении Юденича с поста главнокомандующего» (Горн ВЛ. Гражданская война... С. 320).

 ⁴⁷ Паулава Г. Асноуныя напрамкі знешнепалітычнай дзейнасщ БНР у 1918-1920 гг. // Białoruskie Zeszyty Historyczne. 2001. Т. 15. S. 84.

 ⁴⁸ Юркевіч Ю. Стварэнне і дзейнасць Асобнага атрада БНР у Балтыі // Балахоуцы: сведчанні, дакументы, даследаванні. Смаленск, 2014. С. 92.

 ⁴⁹ Архівы БНР. Т.1. Кн. 1. Вільня; Нью-Ёрк; Менск; Прага, 1998. С. 478.

 ⁵⁰ «На чужбине». Беларуси ў Фінляндыі // Запісы Беларускага інстытуту навукі й мастацтва. 2013. Т. 36. С. 329-330; Юркевіч Ю. Стварэнне і дзейнасць Асобнага атрада БНР у Балтыі. С. 99.

 ⁵¹ Міхалюк Д. Беларуская Народная Рэспубліка у 1918-1920 гг. Ля вытокаў беларускай дзяржаунасщ. Смаленск, 2015. С. 177-239.

 ⁵² См. наир.; Архівы БНР. Т. 1. Кн. 1. С. 798.

 ⁵³ Там же. С. 787.

 ⁵⁴  Lietuvos centriins valstvběs archyvas (LCVA). Ф. 582. On. 2. Д. 54. Л. 442 - 443 об.

 ⁵⁵ За дзяржауную незалежнасьць Беларусь Даку.менты i матэрыялы, сабраныя i падрыхтаваныя для публікацьп I. Касяко.м. Лондан, 1960. С. 57.

⁵⁰ Признание Белорусской республики Финляндией // Сегодня. 1919, 21 декабря. С. 2.

 ⁵⁷ Нюккенен А. Георгий Эльвенгрен - солдат России и Финляндии // Белое движение на Северо-Западе (Белая гвардия. Альманах. № 7). М., 2003. С. 244-250. Белорусский деятель В. Захарко называл Эльфенгрена «белорусом Минской губернии», что не соответствовало действительности. См. подр.: Архівы БНР. Т. 1. Кн. 1. С. 788.

 ⁵⁸ За дзяржауную незалежнасьць Беларусь С. 57.

 ⁵⁹ Архівы БНР. Т. 1. Кн. 1. С. 787, 794-795.

 ⁶⁰ Там же. С. 798. Перевод с белорусского языка. О составлении подобной «подписки» Г. Эльфенгреном сведений пока не выявлено.

 ⁶¹ В. Захарко утверждал, что подобное препятствие могли создать польские политические круги: Архівы БНР. Т. 1. Кн. 1. С. 788.

 ⁶² Там же. С. 797.

 ⁶³ LCVA. Ф. 582. Оп. 2. Д. 12. Л. 30 об.; Ф. 582. On. 1. Д. 45. Лл. 84-84а об.

 ⁶⁴ Там же. Д. 54. Л. 442.

 ⁶⁵ Архівы БНР. Т. 1. Кн. 1. С. 787.

 ⁶⁶ Там же. С. 833.

 ⁶⁷ Там же. С. 783, 788.

 ⁶⁸ Там же. Т. 1. Кн. 2. С. 1132.

 ⁶⁹ Дзень Волі у Таліне [Электронный ресурс]: URL: https://zbsb.org/news/ abroad/4183/ (дата обращенгия 11.02.2018).

 ⁷⁰ LCVA. Ф. 582. Оп. 2. Д. 12. Л. 31 об.

 ⁷¹ Абисогомян Р. Роль русских военных деятелей в общественной и культурной жизни Эстонской Республики 1920-1930-х гг. и их литературное наследие. Дне... magister artium. Тарту, 2007. Приложение. С. 22. Это была сестра его первой жены Лидия Алексеевна Захарова (Губович).

 ⁷² Абисогомян Р. Русские военные в Эстонии 1920-30-х гг. // Русские вне России. История пути. Таллинн, 2007. С. 61-67.

 ⁷³ Меймре А. «За веру, царя и Отечество»: Эпизод из деятельности русских монархистов в Эстонии // Диаспора. Новые материалы. Вып. 3. СПб., 2002. С. 278.

 ⁷⁴ Соловьев М.С. Деятельность Организации Великого князя Николая Николаевича, Русского общевоинского союза, Братства Русской правды на Северо-Западе Советской России, в Прибалтике и Финляндии в 1920-х -начале 1930-х гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2003. С. 60.

 ⁷⁵ Меймре А. «За веру, царя и Отечество». С. 273, 278-279; Абисогомян Р. Русские военные в Эстонии... С. 54, 73; Седунов А.В. «Белые террористы» на Северо-Западе России в 1920-1930-е годы // Псков. 2012. № 36. С. 162; Соловьев М.С. Деятельность Организации Великого князя... С. 61.

 ⁷⁶ Зирин С.Г. Объединения и судьбы северо-западников // Белое движение на Северо-Западе (Белая гвардия. Альманах. № 7). М., 2003. С. 252; Бойков В.А. Союз северо-западников // Белое движение на Северо-Западе и судьбы его участников. Материалы международной научной исторической конференции в Пскове 10-11 октября 2003. Псков, 2004. С. 100; Абисогомян Р. Союз русских увечных воинов-эмигрантов в Эстонии //Труды Русского исследовательского центра в Эстонии. Вып. 5. Тарту; Таллинн, 2010. С. 9-12, 24.

 ⁷⁷ Бойков В.А. Русский Обще-Воинский Союз (РОВС) и Эстония // Русские в Эстонии на пороге XXI века: прошлое, настоящее, будущее. Сб. статей. Таллинн, 2000. С. 69-70; Абисогомян Р. Русские военные в Эстонии... С. 61-67.

 ⁷⁸ Бойков В.А. Союз северо-западников. С. 101-102.

 ⁷⁹ Исаков С.Г. Культура русской эмиграции в Эстонии (1918-1940). Таллинн, 2011.

 ⁸⁰ Гаврилова О.А. «Не хочешь, но будешь коммунистом...»: к истории участия русских эмигрантов в международных конфликтах 1930-х годов // Труды исторического факультета Санкт-Петербургского университета. 2013. №'1. С. 350.

 ⁸¹ Бойков ВЛ. Союз северо-западников. С. 102. Тревожным сигналом могло стать то, что в 1933 г. из членов Союза северо-западников выделилась группа во главе с А.В. Чернявским, ставшая русской фашистской организацией (Зирин С.Г. Объединения и судьбы северо-западников. С. 253). «По своим взглядам Чернявский явно враждебно относился ко всему, что только было так или иначе связано с СССР, глубоко ненавидел марксизм и не считал возможным никакой компромисс, никакое соглашение с «большевиками», не допускал никакого обсуждения подобных вопросов. Те лица, которые к нему примыкали, были совершенно односторонних с ним взглядов, т. е. яростно ненавидели СССР» (Бойков В. Русские фашистские группы в Эстонии (1930-е гг.) // Труды Русского исследовательского центра в Эстонии. Вып. 2. Таллинн, 2003. С. 107).

 ⁸² Бойков В.А. Союз северо-западников. С. 103; Исаков С.Г. Культура русской эмиграции в Эстонии. С. 298.

 ⁸³ Абисогомян Р. Русские военные в Эстонии... С. 36-37, 42. «Я - у власти, но я без власти...». Жизнь и судьба генерала Олега Васильковского // Старый Цейхгауз. 2019. № 81-82. С. 103-104.

 ⁸⁴ Деникин А.И. Очерки русской смуты: Крушение власти и армии. Февраль - сентябрь 1917. Минск, 2002. С. 399.

 ⁸⁵ Составитель и комментарии - А.С. Горный

 ⁸⁶ Константин Езовитов (белор. Кастусь Езавітаў; 1893-1946), белорусский общественно-политический и военный деятель, министр обороны ВНР в 1918 г. В 1919-1920 гг. руководил Военно-дипломатической миссией ВНР в Латвии и Эстонии.

 ⁸⁷ Иван Черепук (белор. Янка Чарапук; 1896-1957), белорусский общественно-политический деятель, с конца 1919 г. и.о. секретаря Военно-дипломатической миссии ВНР в Латвии и Эстонии.

 ⁸⁸ Имеется в виду Константин Езовитов.

 ⁸⁹ «Народное дело», русскоязычная общественно-политическая газета, орган Комитета группы социалистов-революционеров Северо-Западной области России; издавалась в Таллинне и Тарту в 1920-1921 гг.

 ⁹⁰ Василий Захарко (белор. Вастль Захарка; 1877-1943), белорусский политический деятель, публицист. Министр финансов в правительстве ВНР А. Луцкевича. В 1919-1920 гг. выполнял дипломатические поручения правительства ВНР в эмиграции.