Галицкая Русь прежде и ныне.
Исторический очерк и взгляд на современное состояние очевидца.
Глава II.
Взгляд австрийского правительства и поляков на русский вопрос в Галиции в продолжение века.
- Г. Последствия «новой эры» для Галицкой Руси -
Удовлетворять нужды гал. русскаго населения «środkami skromnymi i takio wybierać, których stosowanie i wykonanie najwięcej może od naszego wpływa zależeć ..., nie wydawać ogólnych postanowień, tylko za każdym razem osobne rozporządzenie. To jest miara właściwa, potrzebna zarówno nam Polakom, jak i Państwu, do którego należymy».
St. Tarnowski: Sprawy ruskie (Przegl. Polski 1886. III. стр. 481).
1. Характеристика тактики поляков относительно русских галичан. 2. Поляки преобразовывают школы в духе «новой эры»: а) фонетика, ее инициаторы и главная политическая цель, б) учебники для школ народных и гимназические. 3. Печальная перспектива будущности Галиции в конце XIX в. 4. Нравоучение из «новой эры» для всех галицко-русских партий.
ся политика поляков в конституционной жизни Австро-венгерской империи была направлена так, чтобы заклеймить галицко-русское население пред правительством в Вене и даже самим императором (гр. Аг. Голуховский) и представить это население как элемент весьма опасный для державы, а с другой стороны разбить солидарность галицко-русского общества и посредством принципа «divide et impera» упрочить свое господство во всей Галиции. Все это полякам удалось. Правительство, несмотря на преданность галицко-русского населения в тяжелом для Австрии 1848 г., предпочло ему поляков, и им отдало русское население на воспитание, согласно с государственной идеей.
Ставши хозяевами в Галиции, поляки воспользовались внутренней борьбой русских галичан в области литературной и из приверженцев «чисто народной мовы» создали политическую партию. С этой «народовецкой» партией поляки входили в соглашения и компромиссы, обещали ей значительные уступки, но при этом требовали от них принять оскорбительную для каждого галичанина программу. Послы народовецкие исполнили требование поляков, провозгласили в сейме свою «отрубность» (отдельность) от «российскаго» народа, назвали, себя «gente Rutheni, natione Rutheni», обещали обратиться к западной культуре и к католицизму, даже, по внушению поляков, открыто бросили на сейме подозрение на русско-народную (москалефильскую) партию в государственной измене и объявили ей совместно с поляками ожесточенную войну. Но увы! Когда это совершилось, поляки не сдержали своих обещаний и даже не думали отступить хотя бы в малой доле от своего господства в Восточной Галиции. И эта тактика поляков относительно «народовецких» послов не должна была быть для них неожиданною, ибо еще за четыре года до «новой эры» поляки открыто заявляли в печати, как они смотрят на украйнофильское движение в Галиции и как будут относиться к нему. Характерное и интересное заявление было написано гр, Ст. Тарновским, профессором. Краковскаго университета и послом в сейме; оно есть верный образчик тактики верховодящей польской шляхты в Галиции по отношению к «согласному с идеей государственной» украйнофильскому движению до настоящего времени и заключает в себе взгляд поляков на это движение в России с политической точки зрения. «Какой же путь простой и добрый? —спрашивает гр. Ст. Тарновский —Простого и лёгкого нет — но наилучший тот, который указывает польский интерес и политический смысл самосохранения. Последний-же говорит, что это (малорусский вопрос) есть вопрос религиозный, общественный и вместе национальный и во всех трех направлениях выступает против нас ненавистно, в виду чего является для нас опасным; не возможно сделать так, чтобы его не было, но надо обращаться с ним осмотрительно. Тем осмотрительнее, что Россия употребляет его против нас и против правительства, и против нашей цивилизации, и против веры—а он отчасти дает возможность к тому. Тот, кто был бы даже глубоко убежден, что в коренной цельности русского колосса это — единственный наиболее сильный изменчивый элемент, что чем этот изменчивый элемент сильнее и сознательнее, тем тот (т. е. русский колосс) слабее, что будучи расположен над Днепром и Черным морем, он вероятно сыграет в будущем Российского государства, в падении этого колосса важную роль и—что для нас крайне важно, он по-видимому к тому предназначен, — тот ведь не может же ручаться и присягать, что это будущее будет такое, как ему кажется, и должен помнить, что это только нечто предвидимое, но никак не вечно верное: что если этот элемент обратится против России, это еще не доказывает, что в таком случае он непременно должен обратиться к Польше; если дурно желать горячо его падения и препятствовать его упрочению, то опять-таки в виду его опасности мы не должны способствовать его скорому и могучему развитию, — пусть он растет постепенно и естественно, но тем временем пускай крепнет и растет наша сила... Движения этого не надо ни останавливать ни поддерживать, но и нового толчка не давать. Следует делать, что надлежит (разумеется, но понятию Поляков) и что нужно, но делать пользуясь средствами скромными и избирая такое, применение и исполнение которых может наиболее зависеть от нашего влияния. Где, например, галицко-русское население в большом городе не имеет и требует школы с своим языком, там такую школу основать: но не издавать общих постановлений, а каждый раз особое предписание ... Это— соответственная мера и нужна так полякам, как и государству, к которому мы принадлежим» 1).
Если б «народовецкие» послы обратили внимание на эти слова гр. Ст. Тарновскаго, то несомненно не так скоро завязали бы с Поляками компромиссы. Но уния была заключена и ее последствия дали себя скоро сильно почувствовать. Русский народ в Галиции разбился на два враждебных лагеря.
Творцу «новой эры», Юл. Романчуку члены русского сеймоваго клуба передали следующее заявление: «Головною основою нашего клуба была та мысль, что члены его должны забыть о своемъ партійномъ становищѣ и солидарно подносить и защищать дѣла, которыхъ требуетъ интересъ края и нашего народа. Но такъ какъ Вы въ генеральной бюджетной дебатѣ отступили отъ принятаго принципа и безъ вѣдомости клуба высказали программу, въ которой поднесли Вы только Вашія партійныя возрѣнія, а даже осмѣлились кинуть подозрѣніе на лояльность другой партіи, заявляемъ по тому поводу наше негодованіе и недовѣріе, взывая Васъ сложить предсѣдательство нашего клуба. Львовъ 26. н. ноября 1890. Подписали: Д-ръ Н. Антоновичъ, Кулачковскій, Герасимовичъ, Сѣрко, Барабашъ, Рожавковскій, Хороль, Гаморакъ»2).
Отсюда началась ожесточенная братская борьба, в особенности с русско-народной партией; к борющимся в оппозиции примкнула партия радикалов. Противникам их пришлось переносить страшные гонения и преследования, ибо с новоэристами сошлись для борьбы Поляки, правительство и сам князь русской церкви, печальной памяти Сил. Сембратович, который повсюду показывал пример, как надо душить москалефильство среди русинов. Старорусская партия проявила много энергии и силы; множество заявлений, протестов, корреспонденций, занимавших целые страницы «Червоной Руси», свидетельствует, что эта партия поняла, какая опасность грозить галицко-русскому народу, и она была готова принять вызов в борьбе на жизнь или смерть.
Правительство принялось за издание газеты «Народна часопись», которая выходила как приложение к официальной «Gazeta Lwowska» и которой «головною идеею (было) выробляти въ русскихъ кругахъ здорову и честну опінію, оперту на щиромъ перенятію ся державною идеею австрійскою, на преданностидо Августѣйшей Династіи Цесарской, на тѣсной вѣрности основамъ кат. церкви; на згодливыхъ и примирительныхъ успасобленіяхъ взглядомъ обывателѣвъ инчихъ исповѣданій и народностей»3).
Правительство поступало так с галицко-русским населением, потому что в нем будто была поколеблена лояльность к династии и его надо было возвратить с «пути нечестивых». Но наиболее негодовал честной митрополит. Он вмешивался в деда русских обществ, как «Народный Дом» во Львове, даже принуждал отдельных лиц, как о. Мышковскаго, нынешнего профессора богословия во Львовском ун—те, обращался к своим национальным и языковым убеждениям; против «Червоной Руси», органа старорусской партии, митрополит начал крестовый поход и, между прочим, издал в «Львов. Епарх. Ведомостях» 30 н. ст. декабря 1890 г. следующий циркуляр, который, как в своим роде единственный курьёз и свидетельство политики верховодителей галицкой церкви, заслуживает того, чтоб предать его здесь вечной памяти.
«Ч. 1063. /орд. Зъ уваги, що Газета «Червоная Русь» въ послѣднихъ часахъ постоянно ворожо выступае противъ программы посла Романчука, отъ всѣхъ трехъ преосв. Ординарятовъ нашихъ одобреной и подписаной, и про томъ наводить бесѣды и заявленія особъ, до радикальной русской партіи належащихъ, которыхъ навождене для нашего народа есть дуже соблазнительно—митр. Ординарятъ взывае и обовязуе всѣхъ Васъ (священниковъ), щобы газету сію отъ поодинокихъ вѣрныхъ и изъ читаленъ по всей своей возможности устороняли, а то такъ долго, пока тая газета въ той способъ писати буде».
Митрополит принялся далее, зато, чтобы привязать галицко-русский народ к католицизму в такой степени, чтобы, по его словам, «русскіе галичане были готовы идти за него даже на смерть». Митрополит всюду и громко заявлял свои католические чувства. В 1891 г. собрался синод во Львове и принял соответственные распоряжения относительно сближения восточного обряда с римским. Затем митрополит отбыл на паломничество в Рим. В 1893 г. он с Перемышльский епископом Ю. Пелешем участвовал на польском катол. съезде в Кракове, где не обошлось без того, чтоб он, митрополит, не заявил громко, какое значение имеет католицизм в будущности Галицкой Руси и вообще Востока.
... «Нарід польский сливе здавна привязанемъ до кат. церкви и вважае ее признакою и охороною своей національности. Рівножь и руский нарід привязаний до кат. церкви і східного обряду, котрий зове руськимъ, дарма що велика часть руского народа відорвала ся від той связи и вступила на блудну дорогу...... Знаменемъ добраго Русина есть привязане до свого обряду руского, освященного многими булями и декретами папскими и мы повинні ту спадщину заховати, бо есьмо тою галузию кат. церкви, котра ві дни своі роспростерти мае на схід післа віщихъ слів Урбана VIII «О mеі Rutheni, per vos ego orientem convertendum speró». I мы живемо въ той солодкий надіі, що передо всѣмъ народъ укр. -рускій мусить прийти до того переконаня, що не въ схизмѣ, не въ штундѣ, не въ нигилизмѣ его дочасне і вічне добро, лишъ в кат. церкви і въ обряді східнім. I такъ як індивідуальність национальну поляківъ хоронить кат. церква въ обряді латинскимъ, такъ руску індивідуальність народну охоронити може лишъ кат. церква в обряді східнім»4).
Все эти подвиги митроп. С. Сембратовича, его стремления к наполнению обряда новаторскими церемониями, введение им целибата, его жестокое отношение к противным ему убеждениям и т. д., вызывали среди галицко-русского общества крайнее огорчение и окончились тем, что в 1893 г. в Вене во время возвращения митрополита из Рима акад. студенты забросали его яйцами при криках: «Dem Verrather des ruthenischen Volkes».
И «сгода» с поляками партии Романчука также не могла долго поддерживаться, ибо оказалось, что поляки даже не считали нужным обращать малейшее внимание на права русского народа в Галиции, что «сгода» послужила им лишь на пользу, позволила им укрепить свое исключительное положение в Галиции и расколоть русское общество. По провинциям все слышнее раздавался клич о том, чтобы скорее соединить разбитые силы на защиту русских прав ко дню 16 ноября 1893 г., когда Романчук внес подписанную всеми послами обширную жалобу, в которой было отмечено великое множество фактов относительно пренебрежения прав русского языка в управлении во время трехлетней «zgody» (1890 — 1893). «Zgoda» была разорвана, наступило не на долго соединение обеих партий для обороны угнетённого галицко-русского простонародья.
Все-таки «новая эра» принесла, несмотря на недолгое существование унии народовецкой партии с поляками, много вреда, так что последствия ее и доныне угнетают Галицкую Русь.
В сейме впервые было брошено подозрение на русско-народную партию в государственной измене, и сделали это собратья, русские галичане, а потому поляки нашли предлог не считаться с голосом протеста этой партии. Пользуясь обвяленной программой народовецких послов, поляки поспешно принялись за организацию всех галицко-русских школ в духе, соответственном желаниям поляков и Австрийской империи. Первым последствием «новой эры» были смена русского правописания и введения фонетики.
То, чего так настойчиво добивались австрийское правительство и поляки в продолжение ХІХ в., т. е. чтобы ввести у русских галичан азбуку, отличную от «российской», из-за чего разгорелась в 1859 г. настоящая азбучная, война, теперь, в эпоху «новой эры» было выполнено весьма скоро. Выдвинутая правительством и поляками на первый план «народовецкая» партия, чтобы доказать верность своих слов и программы, была готова принять азбуку, отличавшую народовцев от «россиян».
Конечно, правописание, которое русские галичане приняли в 1848 г., не было идеально и требовало реформы, но реформа языка во время «новой эры» была встречена всюду в Галиции, среди галицко-русского общества с великим негодованием.
Областной Выдел первый начал употреблять фонетическое правописание. К проведению же проекта изменения правописания явилось на помощь общество Шевченко, которое, как главный мотив к введению фонетики в школы, признало, что «ученики обаламучені в школі стались хиба приступними для вражих підигентів, що ось то наша правопись е зовсім та сама, якою пишутъ вскрізь в Россіи. Питане правописне видвижене до питаня політичного, сталось у людей злой воли сильним оружіем супротивъ самостійности в розвою рускоі народности. В галицкій письменности різко зазначились два тадори: оден стоіть за единством язика руского и російского и бере в оборону теперішну правопись нашіх шкіл; другий намагае до самостійности розвою рускоі народности і узнае для тоі ціли лишь фонетичну правопись едино доброю» 5).
Любопытно прошение Выдела областного о введение фонетики. ««Краевый Выдѣлъ —читаем в мемориале его 16 июля 1892 г. -— позволяетъ себѣ обратить вниманіе Выс. ц. к. министерства на частыя жалобы русиновъ, что русскій переводъ «Вѣстника законовъ державныхъ», якъ также почти всѣ другіи, центральнымъ правительствомъ въ русскомъ языкѣ издаваемыи урядовыя распоряженія и публикаціи не составлены на чистомъ малорусскомъ языкѣ, но содержатъ смѣсь староцерковного, цѣлыя столѣтія неупотребляемого, мертвого, и россійского языка, который для малорусского населенія Галичины такъ само чуждый, какъ ческій или сербскій языкъ. Между русинами возникло основательное неудовольствіе, такъ какъ они имѣютъ право требовать, дабы ихъ языкъ не обезображался смѣшаньемъ съ другими ему чуждыми языками, —напротивъ, чтобъ въ интересѣ державы и края чистота и достоинство ихъ языка охоронилися».
Мемориал оканчивается так: «Не только въ интересѣ малорусскаго народа и ему впрочемъ прислугующихъ правъ, но въ первой линіи въ интересѣ монархіи, который настойчиво требуетъ очищенія малорусскою языка отъ россійского вліянія, выше представленное дѣло довести до свѣдѣнія Высокаго ц. к. Министерства и просить его о найскорѣйшее устраненіе доказанныхъ недостатковъ» 6).
Фонетика, несмотря на отпор всенародного веча (митинга), созванного «Русскою Радою» 2 февраля 1892 г. во Львове, и посланный в министерство протест с 50 тысячами подписей, была введена, начиная с 1894 г., во все школы и управления.
Чтобы дать некоторое понятие, какая разница между правописанием этимологически-фонетическим и нововведенным фонетическим, приводим пример того и другого:
|
Гейже братья, Галичане, |
Гейже братья, Галичане, |
Дальнейшею заботой поляков было составление соответственных учебников для русских школ народных и гимназий.
Надо заметить, что школьные учебники получают одобрение от школьного областного совета (Rada Szkolna Krajowa) и что преподавателю нельзя учить иначе или более, чем сколько напечатано в школьных учебниках. В учебниках для народных школ имеются отдельные очерки из истории данного народа. Посмотрим, как русских детей Галиции обучают их истории. В учебниках народных школ п. з.: «Школа народна» (часть III и IV. Львов. 1905 г. ) находятся следующие статьи из
|
русской истории: 1) Первые русскіе князья. |
польской истории: 1) Св. Войтѣхъ.2) Владиславъ Локетокъ. 3) Король Казимиръ Великій. 4) Казимиръ В. на Руси. 5) Ягайло. 6) Завѣщаніе Королевы (Ят- вига на унив. Ягайла). 7) Битва надъ Ворсклою. 8) Битва подъ Варною. 9) Съѣздъ трехъ монарховъ въ Вѣнѣ (1515). 10) Битва подъ Могачемъ. 11) Унія Люблиньская. 12) Станиславъ Жолкевскій. 13) Пригода Яна Собѣского на ловахъ. 14) Відсіч Відня від Турків. 1683. 15) Шведи у Львовѣ. |
Прочие же занимаются историей Австрии.
Бедные русские дети! Они знают лишь о том, что русские стали христианами, что были когда-то князья русские, что «з сумішки руских осадників з поганьскими финами витворився з часом окремішний нарід, відмінний від Русинів. Нарід сей звемо и доси Москалями або Россиянами» (III, стр. 120), что князь Лев был последний из русских князей, а после XIII в. нет уже никакого князя, никого больше, лишь верные сыны Речи Посполитой польской, как князь Константин Острожский, которого «ані ласка ані гнів царя не спонукали зломити віру Королеви і вітчині» (IV, 110), что был князь Василь Острожский, «которий вірно короля и належав до тих, що в році 1569 г. в Люблине перші підписали основну унію земель руских з короною польскою. Він був чоловіком дуже мудрим и просьвіщенним, був щирим Русином і хотів в землях руских росширити таку просьвіту, яка була в Польщі і в західних Краях Европи» (IV, 129), что, наконец, был Петр Конашевич Сагайдачный, «котрий нераз ставав в пригоді Королеви Жидимонтови III. Коли лишь король або его син Володислав потребували підмоги (помощи), зараз на іх зазив являвся Сагайдачний з козацкими полками (IV, стр. 160)». И конец истории русской!
О Хмельницком ни слуху, ни духу, ибо понятно, он бунтовщик. О борьбе за православную веру так же ни слова; счастье и добро процветало для русского народа лишь во время польского владения: зато ум сельской русской детворы наполняется множеством фактов из польской истории, о св. Войтехе, Владиславе Локетке, Казимире Великом, Яне Собеском, Станиславе Жолкевском, о славных битвах под Варною (1444), Могачем (1526), об освобождении Вены от Турок (1683) и о всяких съездах польских королей с австрийскими монархами, чтобы доказать русским детям могущество поляков и оправдать их господство в Галиции.
В учебниках по истории и малорусской литературе, составленных для русских гимназий, почти все место посвящается преимущественно польской истории и теории об «отрубности» и отдельности малорусов от «Россиян». Вспомним, что учебник малорусской истории И. Матиева переделан из польского учебника А. Левицкого: «Zarys historyi Polski i krajów ruskich z nią połaczonych». Есть такой же учебник малорусской литературы Ал. Барвиньского. Автор чуть не на каждой странице нападает на «ненасытную московщину». Замечательна рецензия этой книги, написанная покойным Мих. Драгомановым в «Народе» 1894 г. № 9, стр. 127. «Оброблена (учебная книга Барвиньского) слабо, поверховно, тенденційно, а часто і зовсім омильно (ошибочно). Авторъ видимо, мало робивъ студій по джерелам, а брав матеріял з других або з третіх рук, а при том з малою критикою і з пристрастною тенденційностью— такъ, що трохи не на кожнім ступню паде в омилки».. Вот какою духовной пищей кормят галицко-русскую молодежь Галиции уже много лет.
Тяжелое чувство должно было охватить галицко-русское общество, когда оно в конце XIX в. и накануне XX в. сделало подсчет книги народного имущества, когда оно всмотрелось в бедственное состояние своего народа и сравнило свои силы с силами польского населения Галиции. Лишь в одном оно почти поравнялось с поляками, а именно в количестве населения. По переписи 1900 г. русских галичан в целой Галиции было 3. 074. 000, а поляков, за исключением 800. 000 евреев, 3. 188, 000.
Но несмотря на почти равное число населения польского и русского, несмотря на конституцию, которая признает за всеми народностями право пользоваться опекой государства, и на равноправность, —в Галиции хозяйничают и господствуют лишь поляки, а русские их работники.
На всей площади Галиции слышен только польский язык и в управлениях, и в школах, и в городах, и даже в деревнях, где обучают русских детей польской грамоте. Русский язык составляет лишь предмет поругания, как свидетельствует о том множество и притом напрасных жалоб русских послов в сейме и парламенте относительно пренебрежения прав русского языка.
В польских руках находится 30 гимназий и 7 реальных училищ; у русских галичан лишь 4 гимназии (в том числе одна неполная). Свыше 1700 русских учеников принуждены учиться в польских гимназиях. Правда, правительство основывает новые гимназии и, казалось бы, и русские галичане вправе требовать от него учреждения новых средних учебных заведений. Между тем, законом от 22 июня 1867 г. (§ 7, который поляки выхлопотали в свою пользу) введение на будущее время русского преподавательского языка в каком-либо среднем учебном заведении (в гимназии или реальном училище) или основание такого среднего учебного заведения с русским преподавательским языком может состояться только по особому постановлению галицкого сейма, которому еще должен предшествовать благоприятный отзыв местной «поветовой рады» (уездной земской управы). Иначе сказать, учреждение русских гимназий и реальных школ зависело от доброй воли польского сейма, на которую, как показала «новая эра», нельзя было рассчитывать.
Затем, у поляков имеется политехника и два университета (в Кракове и Львове); у русских всего 6 кафедр.
В польских руках и сейм (на 153 депутата лишь 11 русских представителей, между которыми 4 правительственных ставленника), который, как увидим, определяет пособия из областных фондов на польские просветительные цели и приходит на помощь лишь польской культуре.
На 78 депутатов из Галиции в парламенте Галицкая Русь имеет всего 7 с 2 правительственными ставленниками. Всякое стремление русских Галичан увеличить число своих депутатов оставалось без результата, так как встречало сильное противодействие со стороны польских властей, выборные злоупотребления которых, кончившиеся в 1897 г. смертью нескольких русских крестьян, известны всему миру.
Наместник Галиции—поляк, маршал областного сейма— поляк, все высшие чиновные посты заняты поляками, так что имея фактически в своих руках власть, поляки могут делать в Галиции все, что им угодно. Кроме того, создан особый пост министра для Галиции, который занимает конечно также поляк. Он проживает в Вене и стоит на страже польских интересов и польского господства в Галиции.
На арене жизни Галиции всего яснее и грознее выступает обеднение русского крестьянства, которое охватывает эмиграционная лихорадка, чтоб в чуждых странах за океаном, в Америке и Бразилии, найти ему средства к жизни.
Мечты «народовецкой» партии добиться соответственных прав для галицко-русского населения посредством унии («zgody») с поляками оказались безуспешными. «Новая эра» не только не принесла русским галичанам ни малейшей пользы, но еще более, как мы видели, закрепостила их под власть воинствующей Польши.
Выступлением на путь борьбы за народные права открыла свою деятельность с самого начала конституционной жизни в Австрии в 1866 г. русско-народная партия (москалефильская). Теперь, во время новой эры, приступила к делу народовецкая партия. Она после некоторого отдыха от ударов, нанесенных ей во время «zgody» — (унии 1890 г.), сформировала в 1899 г. свои боевые силы и, претворившись в «национально-демократическую» партию, накануне XX в. принялась с жаром за борьбу, непрестанно продолжавшуюся затем до ныне. И к этой борьбе надо было приступать скорее, так как сверх старо-польской шляхетской партии теперь выступила на политическую арену еще новая вшехпольская «демократично-народовая» партия, обнимающая теперь самые широкие круги польского общества, так что она теперь является главной выразительницей польских воззрений в Галиции. Эта последняя партия объявила русскому населению войну на жизнь и смерть.
Печатными органами этой партии являются: 1) «Słowo polskie» (число подписчиков около 14 тысяч, —число небывалое), основанное в 1896 г. В марте 1902 г. купили его эмигранты из Варшавы. 2) «Przegląd Wszechpolski», ежемесячник, основанный в 1895 г., выходит с 1902 г. в Кракове; для сельского населения издается газета «Polak». Политическая цель этой партии: создать и воскресить польскую державу, которая—как говорится в Przeglądzie Wszechpolskim—должна распространяться от Одры до Днепра и от Балтийского моря не только до Карпат, но даже до Чёрного моря. «На сей польской земле от до Днепра, от Балтийского моря до Карпат и Чёрного моря ни для кого нет места, кроме нас. Мы или они; но мы победим, мы приведем на память немцам и москалям Грюнвальд и Клушин, наши дети дождутся в сем новом веке такой минуты, когда увидят московских царей, ведомых на цепях в Варшаву, увидят прусских королей, бьющих покорно челом перед величием польской Речи Посполитой» 7).
Галичина должна не только представлять целую Польшу, не только думать и действовать за нее политически, по крайней мере в известной области, но, вместе с тем, по мере своих сил образовать искусственный суррогат польской государственности. В радикальных варшавских кругах часто говорят с насмешками и с возмущением о польских министрах, полицейских и жандармах. Однако, говоря серьёзно, мы обязаны здесь в Галичине образовать целый аппарат польской государственности, начиная с министров и кончая жандармами и финансовыми стражниками. И именно худо, что мы слишком мало об этом думаем и еще меньше для этой цели сознательно действуем, что не имеем польского правительства в Галичине, хотя на него жалуются русины и радикалы» 8).
Создать из Галиции польский Пьемонт с польским правительством—вот главная программа этой партии. А сделаться это могло бы посредством выделения Галиции и приведения ее в такое отношение к Австрии, в каком находится Венгрия, с особым сеймом, министрами, президентом министров, на широкой автономической почве.
Мысль выделения Галиции из Австрии очень стара и имеет уже свою историю. Она была и есть, как говорит Студницкий. 9)— «одним из проявлений стремления к независимости Польши».
Еще в 1868 г. Франц Смолка заявил в сейме о выделении Галиции. «Принимая во внимание, что Королевству Галиции и Лодомерии с Вел. Княжеством Краковском может быть соответственным только такое самоуправление и такая государственная связь с монархией, какие существуют для Угорского Королевства, поскольку Королевству Галиции и Лодомерии с Великим Княжеством Краковским, как составной части бывшей Речи Посполитой, этой великой историко-политической индивидуальности, которая в продолжение тысячи лет исполняли и исполняет еще великую миссию в истории Европы, и хоть вычеркнутая из ряда самостоятельных государств, живет в среде народов полной жизнью, и как присоединенная позже других к австрийскому государству наипозднее подверглась процессу унификации, - которая притом опирается на свои национальные права, не подлежащие действию никакой давности, на основании своих традиций и теперешних своих особенных внутренних условий, таким образом на основании этой своей выдающейся политико-исторической и национальной отдельности, от которой наш народ никогда не отказывался, а утверждения которой напротив требовал при каждом случае более чем какой-нибудь край, принадлежащий в монархии, —этой области, повторяем, принадлежит неоспоримое право требовать отдельного, самостоятельного положения в государственном составе монархии» 10).
Заявление это принято сеймом и в 1868 г. вышли так называемые сеймовые революции, требование полной автономии Галиции. В 1879 г. немецкая партия предлагала полякам выделение Галиции, но тогда они отклонили этот проект, желая удержать и в будущем свое влияние на политику Австрийской империи.
В 1895 г. та же мысль снова была поднята в Галиции Смолкой и Фад. Рутовским под флагом «upzymysłowienia Galicyi», а в XX в. за этот аргумент ухватилась партия вшехпольская, чтоб создать из Галиции польский Пьемонт. Когда в 1905 г. появился правительственный проект выборной реформы в Держ. Думе относительно прямого, тайного и равного права голосования, поляки, увидев, что перемена выборного закона несколько укрепит русский элемент в Галиции, подняли широкую агитацию относительно выделения Галиции. В марте 1906 г. коло польское голосовало в пользу заявления вшехнемцев Штейна и Шенерера о выделении Галиции. О том, каково было бы тогда житье-бытье русских галичан под польским правительством, говорят сами поляки 11). «Русское народное движение (в Галичине) во всех своих видах и течениях направлено непосредственно против польского преобладания и подрывает его. Польская политика не должна и не может стремиться к обезличению русинов, но развитие отдельной русской народности, по необходимости, ограничивает польское владычество. Наша задача состоит в том, чтобы сохранить польское владычество. Нас не должно касаться то, понравится ли это русинам или нет. Единственным указанием должен служить нам наш национальный интерес. В нашей политике мы не должны обращать внимания на национальные стремления русинов» «Русины 12), желающие учреждать учебные заведения высшего типа с русским преподавательским языком в крае, где высшие формы жизни образует польское население, основывая их и стремясь тем самим лишить польское население нужных ему школ, ибо финансовые средства края на школьные нужды строго ограничены, — вовсе не так далеки в существе своего взгляда на школу от москалей, навязывающих польскому населению российскую школу... Ошибочно было бы покупать союзников и спокойствие уступками; мадьяры не делали уступов и не имеют русского вопроса; польская колонизация в Восточной Галичине должна идти вперед». Этой программы, начертанной в органе вшехпольскаго «Przegląda» придерживается целая фракция галицких поляков, а «Słowo polskie» 13) откровенно заявляет: «поляки не потерпят правового политического равенства между поляками и русинами в Галичине, как для Руси в упомянутом значении здесь нет места; здесь есть только Польша, а точнее часть Польши, к которой принадлежат земли, заселённые преимущественно нашим народом».
Совершенно естественно, что в таком состоянии, среди таких обстоятельств, угрожающих, при выделении Галиции, галицко-русскому народу политическою и национальною смертью, надо было лишь бороться всеми силами, так как все компромиссы унии показали наглядно, что никакая русская партия в Галиции не будет в состоянии добиться прав русского народа мирным путем, что это может сделать только неусыпная работа над просвещением народа и укреплением его сил, и затем тяжелая, полная жертв борьба! Такую борьбу вела руссконародная партия уже с 1866 г., но как я заметил, она не могла успешно добиться прав для своего народа; ей вредила в этом деле народовецкая партия, которая долгое время колебалась то в одну, то в другую сторону, заключая от времени до времени союз с поляками не в целях защиты прав своего народа (она их от поляков не получила), а против... «москалефильской» партии. Когда народовецкая партия в 1899 г. решила бороться, только чтоб не дать погибнуть галицко-русскому населению, и объявила свою программу, —в Галиции все зашевелилось: все партии согласовали свои программы и принципы, во имя которых будут действовать. Галицкая Русь пережила решительную минуту. Все партии, не смотря на различие их убеждений и принципов, решили вести совместную борьбу. Боевой клич громко раздался по всей Руси.
«Братья Русины! —гласило воззвание от 5 января н. ст. 1900 г. «народовецкой» партии, соединенной с умеренными представителями радикальной партии (в так называемую «национальную демократичную» партию)— зъ нашого неводраднаго положенія не выдобуде насъ нѣхто, жадна ласка, жадна концесія, только власна праця. Мы мусимо въ собѣ самихъ выробити силу, розбудити рухъ у найширшихъ массахъ народа, вытворити свѣдомость нашихъ національныхъ и Громадскихъ интересовъ... Якажь се мусить бути праця, що мае вывести насъ изъ дотеперѣшного положенія? Се праця коло нашого освѣдомленія, праця программова»» 14).
Программа деетельности в XX в. была у всех галицко-русских партий, несмотря на их партийные убеждения и взгляды, почти одна и та же. Хотя русские партии в Галиции расходились в своих идеях и стремлениях относительно далекой будущности их родины, однако была у них одна общая идея в области реального труда, а именно вполне демократический характер стремлений партий, и борьба за улучшение печальной доли галицко-русского крестьянства и укрепление русского элемента в Галиции.
Требования всех партий почти одинаковые 15).
I. В политическом отношении:
Образование из частей Галиции и Буковины, заселенных русским народом, отдельной национальной области с отдельной администрацией и отдельным сеймом. Так как такая цель может быть достигнута только в случае переустройства Австрии на началах автономии национальностей, то, пока что, русское население Галиции возобновляет свое требование:
1) раздела Галиции на русскую и польскую часть с разделением всех административных властей и учреждений;
2) введения для русской части края местного русского языка во внутренней и внешней службе всех ведомств;
8) введения прямого, тайного и всеобщего голосования в парламент и сейм, как также в поветовыя и громадския рады с устранением избирательных курий и кругов.
II. В вопросах веры и знания:
А. Относительно церкви.
1) обеспечение свободы церкви в том направлении, чтобы политические власти не вмешивались в дела ее обряда и не употребляли её для политических целей;
2) устранение влияния иноверцев и иноплеменников на назначение церковных служащих;
3) устранение патроната при замещении приходов.
Б. Относительно школы.
Здесь возникает разница между партиями; русско-народная партия требует:
1) Полной свободы и возможности развития своей родной культуры на основании национального и культурного единства всего русского народа и с помощью тех плодов тысячелетней работы всего русского народа, которых выражением является общерусский язык и общерусская литература;
2) Принимая, однако, во внимание принадлежность русского населения Галичины к малорусскому племени русского народа, а также местные условия, русское население Галичины требует:
а) во всех местностях с преобладающим русским населением—народных школ с галицко-русским преподавательским, языком;
б) учреждения такого числа средних школ и учительских семинарий с галицко-русским преподавательским языком, которое бы отвечало численности и просветительным потребностям русского населения Галичины;
в) (русско-нар. партия) учреждения в львовском увив-те и в львовской политехнической школе кафедр общерусского языка и общерусской литературы (украинская партия требует украинского университета);
г) введения во все средние, промышленные и специальные школы русской части Галичины обязательного преподавания общерусского языка (украинофильской же требует исключительно с украинского языка).
ІII. В экономическом отношении:
а) Деятельной помощи государства и края для поднятия земледелия, скотоводства и домашних промыслов;
б) учреждения дешёвого ипотечного кредита;
в) огосударствления всех железных дорог, производства и продажи нефти, угля, спичек; аптек и водки;
г) огосударствления всех родов страхования;
д) введения прогрессивного налога на доходы;
з) введения биржевого налога и прогрессивного налога на наследства и дарственные акты.
Вот в подробностях программа, которую Галицкая Русь во всех ее партиях решила выполнить и которую поставила себе как ближайший идеал облагодетельствования и поднятия своего народа из бедственного состояния.
«Зъ поляками—гласит «Водозва» народнаго Комитета— не може у насъ настати згода и мирна праця для высокихъ культурныхъ цѣлій доти, доки они силуються удержати свою гегемонію надъ нами и полыцити нашъ народъ. Тымъ то мы мусимо боротися рѣшучо и энергично зо всѣми польскими партіями, котри изпротивляються нашимъ змаганямъ до самостойного національного житя».
Накануне XX в. на территории Восточной русской Галиции встретились два противоположных течения: с одной стороны, стала вся Галицкая Русь в сформированных фалангах и с предначертанной программой для борьбы за свои народные права; с другой стороны, под влиянием вшехпольской партии, зашевелилось все польское общество и загремело в один общий голос: «bronić stanu posiadania», «wschodnich kresów». И Галицкая Полония почувствовала необыкновенную силу и энтузиазм в борьбе с слабым галицко-русским населением. Закипела борьба, которая ведется с такой неугасимой злобой и враждой, что русско-польская борьба в Галиции заглушила стоны бедных братьев славян — поляков под прусским правлением.
Борьба началась за львовский университет и станиславовскую гимназию.
---
1) St. Tarnowski: Sprawy riiskie. Przegląd Polski 1886. III. стр. 481—482.
2) Червовая Русь. 1890. ч. 263.
3) Отзывъ старосты Плажка въ Зомчѳвѣ 20 декаб. 1890. (Черв. Русь 1890 г. ).
4) Правда. 1893. Стр. 407-409. (t. XVIII).
5) Петръ Полянскій. Вопросъ о фонетцѣ. 51—52.
6) Положеніе Галицкой Руси въ т. з. "Новой эрѣ», стр. 105—106.
7) Polak. 1901, № 1.
8) Przegl. Wszechp. 1902, n. 4.
9) WŁ Studnicki. Wyodrаbnienie Galicyi. 1901 г., стр. 3.
10) Wł. Studnicki: Wyodrabnienie Galicyi, стр. 11.
11) Przegl. Wszechp. 1902, n. 4.
12) Przegl. Wszechp. 1902. n. 3.
13) Słowo pol. 1903. n 82.
14) Дѣло. 1899 г. № 288.
15) Сравни Программу «національно - демокр. » партіи (напечат. въ «Дѣло». 1889 г. н. 281) съ программой русско-народной партіи (напеч. въ «Галичанинѣ». 1900 г., 112).