рисоединение Галиции в 1772 г. последовало в ту пору, когда процесс сильнейшего сплочения отдельных частей Австрии в одно целое резко обозначился. Подобно тому, как было тогда на Западе, и в Австрии водворился т. наз. просвещенный абсолютизм, творцами которого явились здесь Мария Терезия, и Иосиф II. Идеи, какими руководствовались Мария Терезия, и Иосиф II, принесли значительную пользу галицко-русскому населению: состоя из простонародья, оно почувствовало благоприятную перемену отношений в указанных двух направлениях. Так галицко-русское духовенство стало получать высшее образование.

промежуток 1848 —1866 годов совсем изменились условия исторической жизни Австрийской империи и были положены крепкие основы для нынешней австро-венгерской конституционной дуалистической монархии. Это переходное время имело большое значение для будущности галицко-русского населения. Решался вопрос, достигнут-ли русские галичане соответственных условий для будущего свободного своего развития или они станут жертвой сильнейшей польской нации.

27 декабря 1867 г. началась в Австрийской империи конституционная жизнь. От самого начала конституционной эры в Австрии, то есть от 1848 г. велась завзятая борьба с одной стороны между требованиями отдельных народностей, желавших получить широкую автономию, с другой—стремлением правительства удержать нераздельность империи. Первая конституция от 25 апреля 1848 г. признавала, что Австрийская монархия есть дуалистическое государство, так как были учреждены две державные Думы под названием сейма (Reichstag): особая для Угорщины и особая для неугорских областей.

ся политика поляков в конституционной жизни Австро-венгерской империи была направлена так, чтобы заклеймить галицко-русское население пред правительством в Вене и даже самим императором и представить это население как элемент весьма опасный для державы, а с другой стороны разбить солидарность галицко-русского общества и посредством принципа «divide et impera» упрочить свое господство во всей Галиции. Все это полякам удалось.

ервым событием, которое глубоко потрясло Галицкую Русь в начале XX в. был университетский вопрос. Львовский университет был учрежден в 1784 г. им. Иосифом II, который хотел, таким образом, дать удовлетворение нуждам галицко-русского населения в Восточной Галиции. До 1870 г. он имел немецкий характер, но из распоряжений правительства 1848 г. и 1860 г. явствует, что немецкий преподавательский язык был здесь только временным и что университет в ближайшем будущем имел преобразоваться в русский. С этой целью в 1848—9 гг. были учреждены кафедры: малорусского языка и литературы на философском и пастырского богословия на богословском факультетах. Но правительство данного им обещания по обыкновению не исполнило.

1900-1 гг. русские галичане выступили с требованием учреждения для них большого числа гимназий с преподавательским русским языком, ибо 1760 учеников русской народности были принуждены учиться в польских гимназиях, как о том упомянуто выше. В 1901 г. русские галичане хлопотали об основании русской гимназии в Станиславове. Не смотря на то, что поветовая рада поддержала это ходатайство, а училищный совет и министерство признали его законным и основательным, сейм отклонил настоящее требование и не дал своего согласия.

алицкая Русь во всех областях своей общественной жизни ведет впервые единодушно борьбу за свое существование. Всех воодушевляет лишь одно стремление—борьбой добиться прав или, по крайней мере, сохранить себя перед угрожающей волной польской стихии. Между тем, уже прошло пять лет, как борьба эта непрерывно продолжается и поглощает много жертв, а до осуществления самых основных, прав и жизненных требований галицко-русского населения еще очень далеко.

теперешний момент решает, как кажется, судьбу южнорусского и белорусского населения. Сложные формы конституционного правления представляют великую опасность для Южной Руси и, прежде всего, для белорусских округов, в которых преобладает польский интеллигентный элемент. Обеспечить злополучную долю южно-русского простонародья с самого начала, когда представляется к тому самое удобное время, не отдать из него ни одной русской  души на произвол судьбы, «в неволю ляхов-панов», и не допустить осуществления притязаний Поляков на южно-русские земли (чему уже даны доказательства: обращение униатов в католиков в Холмском крае, прошлые думские выборы и польские заявления в этом деле), а прежде всего заботиться о просвещении и экономическом подъёме южно-русского и белорусского крестьянства —вот ныне самый священный долг политически-обновленной России. Лишь при таких условиях станет в России немыслим украйнофильский сепаратизм.