Не за горами тот день, когда Отчизна наконец-то вспомнит о тех, кто в июне-ноябре 1920-го стал беженцем поневоле. В нынешнем году исполняется 90 лет Великому Расколу, результатом которого стали гибель и исход миллионов граждан Российского государства, вынужденно покинувших свою родину в результате поражения в Гражданской войне – одном из самых ожесточенных и кровавых катаклизмов.
Не менее трагической и кровавой сложилась и судьба многих миллионов людей, оставшихся в советской России, которым предстояло в последующие годы пройти через аресты, заключения, ссылки и расстрелы.
Сколько книг написано о трагедии Белого движения, сколько поставлено спектаклей и фильмов, но до конца так и не названы имена всех тех, кто покоится на кладбищах Туниса, Греции, Сербии, Чехии, Болгарии, Франции, США, Аргентины, Бразилии, Парагвая, Харбина…
Это о трагическом расставании с Родиной писал Николай Туроверов, поэт Белой гвардии:
Помню горечь соленого ветра,
Перегруженный крен корабля;
Полосою синего фетра
Уходила в тумане земля;
Но ни криков, ни стонов, ни жалоб,
Ни протянутых к берегу рук, –
Тишина переполненных палуб
Напряглась, как натянутый лук,
Напряглась и такою осталась
Тетива наших дум навсегда.
Черной пропастью мне показалась
За бортом голубая вода.
Мучительный вопрос, на который так и не был найден ответ, всплывает в известном романсе, проникновенно исполняемом Александром Малининым, «Поручик Голицын»:
Ах русское солнце, великое солнце,
Корабль «Император» застыл, как стрела.
Поручик Голицын, а может, вернемся?
Зачем нам, дружище, чужая земля?
Не всем известно, что имена и события в романсе подлинные. Судьба князя поручика Константина Александровича Голицына, члена прославленной фамилии государственных деятелей и виноделов России, была тесно связана с Киевом. Из архивных документов известно, что Голицын служит в кавалерии вместе с корнетом Оболенским (тоже реальным историческим персонажем). События начала 1918 года застали его с эскадроном в донских степях, воюющим против большевиков. В своем эскадроне, состоявшем из офицеров – членов императорской фамилии, поручик ведал вопросами вооружения и боепитания (вот откуда знаменитое «Раздайте патроны, поручик Голицын»). А героем романса он стал благодаря знакомству с известным поэтом и писателем Георгием Гончаренко, в годы Гражданской войны в чине генерал-майора служившим на Украине при гетмане Скоропадском, читатели знали его как Юрия Галича.
Их первая встреча состоялась в камере предварительного заключения Осадного корпуса сечевиков в Киеве, после того как Гончаренко был снят с поезда петлюровцами и опознан как гетманский генерал. Голицын же попал туда по недоразумению, будучи ошибочно принят за своего дядю, видного деятеля украинской политики. На восьмой день содержания под стражей офицеры сбежали при конвоировании по Крещатику.
Далее известно, что Константин Голицын поступил в Добровольческую армию генерала А.И. Деникина, где в чине штабс-капитана командовал сводной ротой, состоявшей, опять-таки, из членов императорской фамилии. В августе 1919 года рота князя Голицына одной из первых ворвалась в Киев, обороняемый большевиками, но в итоге белые потерпели поражение. Затем были бои за Одессу и отказ от эвакуации («Поручик Голицын, а может, вернемся? Зачем нам, дружище, чужая земля?» Именно «дружище» было в первом варианте песни, впоследствии замененное Жанной Бичевской на «поручик»). Голицын вернулся в Киев летом 1920 года, но уже в качестве офицера, плененного под Одессой. Шла советско-польская война, и РККА испытывала острую нехватку командных кадров. Князя, учитывая его богатый военный опыт, вновь отправили на фронт. По окончании Гражданской войны, уже как реабилитированный в боях, Голицын вернулся в Киев, женился и поступил на советскую службу.
Но наступил 1928 год, год 10-летия «красного террора», и накатила его вторая, не менее кровавая, волна. Как бы мы ни относились к Советской власти и ее всевозможным противостояниям с «врагами народа», но, пожалуй, не она сама, а приказ № 1 генерала П.Н. Врангеля – основателя и руководителя Русского Обще-Воинского Союза – от 1 января 1928-го спровоцировал новую волну «красного террора». Приказ провозглашал: «Час падения Советской власти недалек».
В ответ на него по всему СССР прошла волна арестов бывших офицеров Белого движения, ее основной «гребень» пришелся на Украину. Дело, по которому арестовывались офицеры, в том числе и князь Голицын, называлось весьма безобидно «Весна», поскольку началось оно в апреле 1928-го. Но безобидность была мнимой. Дело было инспирировано ГПУ, воспользовавшимся врангелевским приказом для уничтожения в СССР бывших генералов и офицеров царской армии, независимо от их заслуг перед Советской властью.
Чтобы оказаться арестованным, хватало одной неудачно оброненной фразы. Бывших же белых хватали и без этого – сам факт их службы в период Гражданской войны по другую сторону баррикад был и уликой, и обвинением, и приговором. Заставляли признаться только в одном – причастности к контрреволюционной офицерской организации. И подавляющее большинство арестованных, как правило, под пытками подписывали все, что им подсовывали следователи.
Голицына арестовали не сразу, поскольку он был заметной фигурой в Киеве, а морозной январской ночью 1931 года. Над арестованными в Киеве почти 600 бывшими генералами и офицерами «трудились» не только сотрудники ГПУ, но и курсанты киевской милиции. Как результат – более 95% «признаний» и 160 вынесенных смертных приговоров. Попал в это число и князь Голицын. Постановление о расстреле Константина Александровича Голицына было вынесено 20 апреля 1931 года. Расстреляли его одиннадцатью днями позже вместе с бывшим прапорщиком Левицким и подполковником Белолипским, который в 20-е годы «переквалифицировался» в актера и играл первые роли на подмостках киевских театров.
Всех офицеров, расстрелянных по делу «Весна», закопали в братских могилах на Лукьяновском кладбище Киева…
А образ «поручика российской эстрады» на долгие годы закрепился за Александром Малининым, хотя первым исполнителем романса был Аркадий Северный, а затем он вошел в репертуар Жанны Бичевской…
Что касается Юрия Галича, он же генерал-майор Георгий Иванович Гончаренко, то этот талантливый автор, активный участник Белого движения оставил нам повесть под названием «Красный хоровод», посвященную описанию жизни и службы под началом гетмана Скоропадского, а также несколько рассказов и стихотворений, один из которых называется «Господа офицеры». Его текст почти дословно повторяет известный нам романс.
Трагически, как и у его корнетов и поручиков, сложилась судьба Юрия Галича. В эмиграции он оказался один, поскольку жена и двое детей, оставшихся в Советском Союзе, были репрессированы. А в ноябре 1939-го, после того как в Ригу вступила Красная армия, НКВД добрался и до генерала. Обстоятельства его гибели доподлинно неизвестны, тем не менее сохранилась красивая легенда. По преданию, Гончаренко, известный своей журналистской деятельностью и непримиримой позицией по отношению к Советской власти (особенно после смерти жены и детей), был арестован уже в первые часы после вступления частей Красной армии. При аресте у него нашли двенадцать из четырнадцати книг, не хватало только «Красного хоровода». В НКВД хорошо знали, с кем имеют дело, и в сопровождении охраны генерала послали домой – за недостающим двухтомником. А там, дождавшись, когда его стражи вышли в коридор, 63-летний генерал покончил с собой. В свое время Юрий Галич говорил знакомым, что живым в руки большевиков не дастся. Старый императорский гвардеец выполнил обещание…
Ну а если вернуться к тексту песни «Поручик Голицын», то в завершении хотелось бы отметить, что в свою землю (в отличие от тысяч оставшихся в Галлиполи или Бизерте) вернулся не только Голицын. Совсем рядом, там же на Лукьяновском кладбище похоронен в семейном склепе последний главковерх русской армии генерал Николай Николаевич Духонин, могила которого восстановлена совсем недавно.
Фонд «Русское единство»