Долгое время в польско-российской историографии доминировал подход, в рамках которого Российская империя рассматривалась, прежде всего, как система угнетения и преследования, подчиняющая и провоцирующая ответную реакцию со стороны представителей польского общества.На рубеже 1990-х гг. появились попытки рассматривать историю поляков в Российской империи не сквозь призму преследований, приговоров и страданий, а через изучение фактов коллаборационизма части местной элиты. В том числе и интеллигенции.

К истории Порт-Артура весьма удачно подходит следующее высказывание Тирпица: «Поднять флаг очень легко, но спуск его иногда обходится очень дорого, если не хотят нанести ущерба своей чести». Впрочем, России дорого обошелся не только спуск флага, но и его удержание.

На гребне русской державности и мессианизма поднялись два наших национальных героя - А.В.Суворов (1730-1800)  и Ф.Ф.Ушаков  (1745-1817). К концу XVIII века русская нация стала не только сухопутно-военной, но и морской, ни в чём не уступавшей англичанам. С 2000 г. «морской Суворов» - Ф.Ф.Ушаков почитается как святой покровитель Российского военно-морского флота и Стратегических военно-воздушных сила (с 2005 г.). В 2001 году православная церковь канонизировала Ушакова и причислила его к праведникам. Память совершается (по юлианскому календарю) 23 мая (Собор Ростовских святых), 23 июля и 2 октября.

Первая мировая была встречена в российском обществе небывалым патриотическим подъемом. Уже в августе 1914 г. в публичном пространстве доминирующей стала ее интерпретация как «народной», а различные общественные группы стремились продемонстрировать собственный вклад в будущую победу. Православная церковь не осталась в стороне. В символическом пространстве того времени ей отводилась роль помощника сражающейся армии.

Политическая полиция занималась всеми вопросами, связанными с безопасностью государства. Кроме борьбы с революционным и оппозиционным движением в функции жандармерии входила и борьба с тайной эмиграцией населения. Особенно остро эта проблема стояла в губерниях, расположенных недалеко от границы, в том числе и белорусских.

Февральская революция 1917 г., уничтожив монархию, сделала ненужными и структуры, охранявшие её. Новая власть решила, что она не нуждается в аппарате подавления антиправительственных выступлений. 6 марта Временным правительством был упразднён Отдельный Корпус жандармов, а 10 марта – Департамент полиции. Однако в прифронтовые губернии эти новости дошли с опозданием.

В настоящее время утверждения о том, что терроризм является одной из основных угроз для национальной и международной безопасности, приобрели характер аксиомы. Однако применение террора в политической борьбе имеет длительную историю, в том числе и на территории белорусских губерний. В частности, в период польского восстания 1863-1864 гг. повстанцами были созданы специальные группы жандармов-кинжальщиков для осуществления терактов по приговорам руководителей польского восстания.

После вхождения в состав Российской империи Белоруссия оказалась регионом, в котором компактно проживало достаточно большое число католического населения. Кроме того, на этой территории располагались достаточно сильные старообрядческие общины. Ни к тем, ни к другим российские власти не имели полного доверия. Хотя старообрядцы оказались достаточно лояльны имперским властям, поэтому с течением времени правительство стало рассматривать их как религиозную группу, на которую можно опираться в своей деятельности.

Отмена крепостного права, подготовка и осуществление целого ряда либеральных реформ потребовали от российского правительства преобразования структуры органов местного государственного управления, в том числе и учреждений Министерства внутренних дел. В частности, 25 декабря 1862 г. была проведена общероссийская реорганизация местных полицейских структур Министерства внутренних дел, результатом которой стало создание городских и уездных полицейских управлений.

Серьезный вклад в решение вопроса о роли конфессионального фактора в этнокультурных процессах на территории Северо-Западного края Российской империи в 1863-1914 гг. вносит фундаментальное монографическое исследование минского историка А. Ю. Бендина, посвященное сложной и малоисследованной теме, которую сам автор определяет, как «историю веротерпимости». Свой тематический выбор автор объясняет необходимостью изучения вопросов, остающихся без должного внимания со стороны исследователей конфессиональной истории и государственно-конфессиональной политики Российской империи. По мнению автора, это происходит потому, что у каждого из указанных направлений уже сложился свой определенный объект исследования, своя методология и свой круг источников.

Существование культурной дистанции между господствующей польско-католической элитой и эксплуатируемым русско-православным большинством позволяет охарактеризовать Северо-Западный край как регион, имевший признаки внутрироссийской польской колонии. Это был особый тип колониального господства, воссозданный самим российским государством, при котором польско-католическая элита, не обладая политической властью, получила легальную возможность экономически эксплуатировать русское (белорусы и малороссы) православное большинство и держать "господствующее" православие на западных окраинах империи в "униженном" положении.

Пилотное интернет-издание монографии доцента кафедры богословия института теологии Белорусского государственного университета Александра Юрьевича Бендина, посвященной деятельности графа Михаила Муравьева-Виленсокого в годы польского шляхетского мятежа 1863-1864 г.г.

Практическим результатом осуществленных реформ и последующего действия введенной Муравьевым "системы" управления краем, стала радикальная ломка отмеченных выше колониальных отношений, вызванных длительным господством польско-католической  элиты. Победа, одержанная  М.Н. Муравьевым в споре об идентичности Северо-Западного края, ввела в действие институты и социальные группы, работающие на сужение возможностей колониальной эксплуатации крестьянства в новых рыночных условиях.

Говоря о революционных событиях в Российской империи в 1917 г., трудно избежать оценочных суждений вроде «хорошо» это было или «плохо». К проблеме можно подойти и с другим вопросом: была ли революция неизбежной или то была трагическая случайность?

Одним из наиболее влиятельных направлений в российском общественно-политическом движении начала XX века было консервативное или право-монархическое. Идейные основы российского консерватизма были заложены ещё ранее, однако организационное оформление сторонников «охранения» традиционных институтов приходится на время, когда Россию охватила революционная смута. Ответом на радикализацию общества стала консолидация общественных сил, выступавших в поддержку традиционной самодержавной власти.

Сергей Дмитриевич Сазонов, занимавший пост министра иностранных дел России с 1910 года, безусловно, является одним из самых талантливых российских дипломатов начала двадцатого века.  Однако, отношение современников к личности Сазонова, а также к результатам его деятельности было противоречивым. Некоторые считали его несамостоятельной фигурой. Другие, критикуя Сазонова за его увлечение «западной культурой», открыто называли его «англоманом» и едва ли не «британским агентом». Большой интерес в связи с этим представляют взгляды Сергея Дмитриевича по польскому вопросу.

После распада СССР возрос интерес историков к вопросу о «русификации» национальных окраин Российской Империи. В результате появились работы, касающиеся русификации Северо-Западного края, который включал территории Белоруссии и Литвы. Известно, что славянофилы вместо термина «русификация» употребляли понятие «обрусение». Оно широко применялось в пореформенное время.

На протяжении целого столетия в обществе и научном сообществе не прекращаются споры о том, что представляли из себя по целям и задачам, характеру и движущим силам, те события 1917 года в России, которые буквально «потрясли весь мир». Огромное количество трудов, посвященных данной проблеме, отнюдь не снижает ее актуальности, а. следовательно и потребности, расширять ее источниковедческую базу, включая и огромный пласт периодической печати той поры.

Фамилии погибших солдат и офицеров, восстанавливавших законность в Северо-Западном крае в 1863 – 1864 гг., были выбиты на 7 мраморных досках, расположенных в Александро-Невской часовне, заложенной в Вильне в 1863 г. Н.М. Муравьёвым и освящённой в 1865 г. уже при преемнике Муравьёва – генерал-губернаторе К.П. фон Кауфмане. Часовня находилась в сквере на Георгиевском проспекте, поэтому иногда её называют Георгиевской. Часовня до нашего времени не сохранилась, «благодарные» потомки разрушили её в 1918 или 1919 г. Позже, в 1928 г. на её месте сделали фонтан, который так и не был запущен.

Основные государственные законы Российской империи утверждали «свободу веры» для всех неправославныхнародов, проживавших на её территории.  Все признаваемые законом религиозные организации империи получали статус «терпимых». «Раскольники», включая и сектантов, которые согласно православному вероучению подпадали под категорию «еретиков», рассматривались правительством в качестве «церковных мятежников», вышедших из повиновения архиереям Русской церкви.