В 1948 г. в белорусской газете «Отчизна», выходившей в Мюнхене, появился обширный некролог, посвященный «выдающемуся ученому, одаренному писателю и большому другу белорусского народа» Ойгену фон Энгельгардту. Автор текста, известный в белорусской диаспоре Витовт Тумаш, писал, что  в знак признания заслуг Энгельгардта «каждый белорус склоняет сегодня свою голову с почтением и великим сожалением».

В 1915 г. в ходе боёв на Восточном фронте германские войска заняли обширные территории Российской империи и частично белорусские губернии. Необходимость поддержания боеспособности действующей армии сразу обозначила проблему налаживания работы тыла на незнакомой территории.

Осенью 1919 г. в Берлине была издана на немецком языке брошюра «Белоруссия», долгое время служившая в Германии основным источником сведений о названном регионе. Автором брошюры был Валентин Дитман - юрист и политик балтийско-немецкого происхождения, бывший в это время советником дипломатической миссии Белорусской народной республики (БНР) в Берлине.

Ранним мартовским утром 1943 г. в самом центре Минска, на третьем этаже дома номер 2 по Кирхенштрассе раздались выстрелы. Уже к полудню весь Минск знал о том, что убит Фабиан Акинчиц, чьи резкие и желчные публикации не раз появлялись на страницах Белорусской газеты.

Среди национальных движений славянских народов Восточной Европы путь галицкого русофильства и поддерживавшей его интеллектуальной традиции был довольно тернистым. Зародившись в начале XIX в. и представляя собой характерный для Европы того времени рост национального самосознания, русофильство находилось во враждебном окружении и испытывало прежде всего неприязнь поляков и венгров-соседей по «лоскутной» Габсбургской монархии.  Русофилы твердо стояи на позиции, согласно которым рассматривали Россию как центр политического тяготения, а себя - в качестве неотъемлемой части русской культурной ойкумены. 

Уже в Советском Союзе пропагандисты неоязычества, в поисках соответствующих ментальных матриц, обратились к тому значительному наследию, которое оставила после себя Германия. Распад СССР лишь артикулировал существовавшие до этого претензии на объединяющую роль языческой традиции для русского народа.

Вопрос об этнополитических процессах в бывшем Остзейском крае и о существовании балтийско-немецкого ирредентизма представляет интерес не только с исторической точки зрения. К началу революционных событий 1917 г. в Российской империи накопилось множество нерешенных общественных проблем.

С началом оккупации территории России в ходе Первой мировой войны «узнавание» белорусов стало одной из текущих задач германских властей. Свое содействие оккупационной администрации в этом вопросе предложили балтийские немцы, традиционно рассматривавшие себя как элиту для местных общностей.

Дискуссии о деятельности Организации украинских националистов (ОУН) в годы Второй мировой войны ведутся в академической среде уже весьма продолжительное время, порой выходя за рамки научной беспристрастности.

События 1914-1945 гг., во всех смыслах судьбоносные для Европы, привели не только и не столько к перемене ее географического облика, сколько к полному переформатированию предыдущего образа жизни и мышления людей. Этот процесс распространялся по двум траекториям - территориальной и человеческой. В первом случае наиболее глубоко оказались «переформатированы» те европейские регионы, которые уже до этого были «проблемными».