Осенью 2000 года, на официальном приеме в честь 10-летия непризнанной (и по сей день остающейся таковой) Приднестровской Молдавской Республики один из священнослужителей, недавно совершивший служебную поездку в Румынию, посетовал: вот, мол, удивительно, в Румынии проблема Приднестровья превратилась едва ли не в некое подобие национальной идеи. А приедешь в Россию, и если на вопрос «откуда вы?» ответишь «из Тирасполя», нередко услышишь недоуменное: «А где это?»