Положение в Польше накануне мятежа.
Часть третья
| Часть I | Часть II | Часть III | Все главы |
20 июня(2 июля) Великий Князь прибыл в Варшаву и провел ряд встреч с представителями общественности. Он был весьма доволен результатами.[I] В первый день многим перспективы новой политики все еще казались безоблачными.[II] Однако ожидания и расчеты на деле оказались иллюзиями. Дворянство почти единодушно выступило против Велепольского и его программы.[III] Уже 21 июня(3 июля) последовало покушение на жизнь Константина Николаевича, он чудом остался жив.[IV] Вслед за этим был ранен граф Лидерс.[V] Генерал имел обыкновение гулять один, полицейская охрана следовала на большом удалении, и в результате ему выстрелили в спину.[VI]
После неудавшегося покушения революционеры готовились отравить Лидерса, но этот план также сорвался.[VII] Итак, слова воззвания Константина Николаевича не привели к желаемому успокоению. Наоборот, в городе начались массовые демонстрации, приобретавшие все более и более ожесточенный характер.[VIII] Окончились они стычками с войсками, которые вынуждены были стрелять в агрессивную толпу. «Мы, т.е. общество, - вспоминал один из организаторов демонстраций Оскар Авейде[1], - во все это время делали манифестации, доходя просто до сумасшествия.»[IX]
Сторонники революции уже в феврале 1862 г. приступили к созданию параллельной администрации. Самое активное содействие заговорщикам оказали представители католической и униатской церкви. Царство Польское было разделено на 8 воеводств(9-м стала Варшава), делившихся на 39 округов. Везде выбирались руководители, ответственные за подготовку восстания и сбор средств – каждое воеводство должно было собрать по 15 тыс. руб. серебром в год, которые поступали в распоряжении центрального органа – Дирекции. Из собранных средств 30 тыс. руб. было направлено Чарторыйскому «на прессу и дипломатию», 15 тыс. рублей было израсходовано на военную школу, остальные средства пошли на организационные нужды – закупку оружия и т.п. К концу 1862 г. было закуплено 4 тыс. карабинов, и заказано такое же их количество, ввезено множество револьверов, боеприпасов и холодного оружия.[X]
6(18) июля была упразднена 1-я армия – своеобразный символ николаевского прошлого. Ее корпуса вошли во вновь образованные Варшавский, Виленский и Киевский Военные округа.[XI] Там временем в Царстве Польском продолжались покушения на жизнь русских военных и чиновников. 26 июля(7 августа) состоялось покушение на Велепольского. Его реформы еще и не начали осуществляться, а маркизу уже пришлось ездить по городу под охраной жандармов. После казни покушавшегося города Царства демонстративно погрузились в траур.[XII] Русские власти тем временем продолжали колебаться между репрессиями и уступками. Поначалу определенные надежды вызывал режим военного положения – в Варшаве проводились аресты, днем и ночью в город выходили смешанные патрули – несколько пехотинцев, кавалерист и местный полицейский. Ничего не помогало. На улицах города по прежнему собирались толпы с пением революционных песен, которые вели себя демонстративно вызывающе по отношению к военным.[XIII]
Пример Велепольского вдохновил дворянство Западного и Юго-Западного края следовать за ним и добиваться своих целей под прикрытием обеспечения лояльности и спокойствия земель.[XIV] В конце августа 1862 г. в Варшаве был собран съезд дворянства Царства, формально собранный под предлогом составления адреса с порицанием действия революционеров. 30 августа(11 сентября) съезд действительно составил адрес на имя графа А.Замойского[2], который тот должен был передать Наместнику. Ссылаясь, разумеется, на необходимость поддержания мира и спокойствия, на то, что никакие суды и военное положение не остановят стремление Польши к независимости, адрес высказывал требования «польского народа» - восстановление конституции 1815 г. и присоединение к Царству западных и юго-западных губерний России.[XV] Адрес не был принят, но все же он не остался без последствий.[XVI]
Последовала немедленная и явно хорошо организованная реакция «общественности». В сентябре 1862 дворянское собрание Подольской губернии приступило к составлению адреса о присоединении губернии к Царству Польскому, так как это «есть выражение одного, всеобъемлющего желания края». В губернии проживал 1 620 тыс. чел., из них только 194 тыс. поляков и 200 тыс. евреев.[XVII] Реакция властей и общественности была очень острой. Собрание было распущено и назначены новые выборы. В ноябре того же года с таким же адресом попытались выступить и дворяне Минской губернии. Проект был остановлен после предупреждения губернатора о незаконности и преступности подобного рода инициатив.[XVIII] Замойский был вызван для объяснений в Петербург. На аудиенции у императора он потребовал восстановления автономии Польши в границах 1772 г. О растерянности русской власти можно судить по тому, что графу после этого демарша было предложено дать письменное признание в незаконности действий, вслед за чем ему приказали покинуть пределы Империи, и он отправился в Париж, где примкнул к партии «отеля Ламбер».[XIX]
27 августа(8 сентября) 1863 г. Константин Николаевич снял военное положение с Радомской губернии.[XX] Еще в марте, вслед за принятием программы Велепольского, было принято еще одно важное решение. Военный министр отмечал: «Не доставало только особого войска польского; но и в этом отношении сделан был первый шаг: решено было переместить в Варшаву те гвардейские полки, которые по своим названиям и мундирам, напоминали прежние полки польской армии времен Великого Князя Константина Павловича; именно – 3-ю гвардейскую пехотную дивизию и два кавалерийских полка: лейб-гвардии Уланский Его Высочества и Гродненский гусарский.»[XXI] Так как решение было принято почти сразу же после покушения на Великого Князя, эти части должны были стать и его надежной опорой и охраной.[XXII] 19 сентября(1 октября) ожидалось прибытие гвардии в Варшаву. Одновременно планировалось открытие учебных заведений и Государственного совета.[XXIII] 21-24 сентября(3-5 октября) в Варшаву стали приходить эшелоны с гвардейской пехотой.[XXIV] Прибытие таких сил, очевидно, добавило уверенности Наместнику.
28 сентября(10 октября) военное положение было снято с Люблинской и Августовской губерний. Исключение составили города Люблин, Седлец и Сувалки.[XXV] Основными центрами революционной активности были именно города. Это сразу же почувствовали в Варшаве гвардейцы. Они попали в напряженную и весьма враждебную обстановку.[XXVI] Манифестации по-прежнему продолжались. Обычно все происходило по следующему шаблону: при появлении толпы вызывался караул пехоты с сотней или полусотней казаков, которые перекрывали движение. После этого к месту прибыли командир полка и бургомистр, которые уговаривали собравшихся разойтись. Бургомистр читал объявление о военном положении, барабанщики два раза били «дробь». Все это время в солдат и офицеров летели камни, щебень и оскорбления. После третьей «дроби» войска имели право открыть огонь, и тут толпа расходилась.[XXVII] Отсутствие ясной и последовательной политической линии в действиях Наместника становилось все более и более неуместным.
После войны рекрутских наборов ни в Империи вообще, ни в Царстве Польском в частности не проводилось. В связи с коронацией императора Манифестом 26 августа(7 сентября) 1856 года они были отменены на 3 года.[XXVIII] Отменялись даже ежемесячные призывы нижних чинов, отправленных в бессрочный отпуск после выслуги 15 и более лет.[XXIX] Отмена действовала еще несколько лет после 1859 г. В 1861 г. по ходатайству Наместника польским губерниям была списана рекрутская недоимка в 62 700 чел.[XXX] Призыв временно-отпускных в том же году прошел без каких-либо осложнений, число не явившихся по 32 европейским губерниям и Царству Польскому составило 364 чел. из 45 090(из них из русской Польше – 7005 чел.).[XXXI] Льготы не могли действовать вечно.
Уже в марте 1862 г. было сделано официальное заявление: «По окончанию последней войны и по заключению мира, армии наши были приведены в мирное положение, и потому огромная масса людей была уволена во временные отпуски, нижние чины, едва прослужившие год, возвратились обратно к своим семействам. Это дало возможность в последующие годы пополнять убыль в армии не рекрутами, а отпускными нижними чинами, что, в свою очередь позволило отдалить срок рекрутских наборов. Согласно тому, что в Высочайшем Манифесте 26 августа 1856 года было объявлено между прочим, что рекрутский набор не будет производиться в течение трех лет. Срок этот был продолжен, вследствие различных сокращений в наших войсках, так что в течение 6 лет вовсе не было наборов. Но в настоящее время запас нижних чинов, вследствие сокращения срока службы, выхода в отставку значительного числа их, дошел до такой числительности, что если не принять своевременных мер к новому комплектованию армии, то, в случае войны, можно встретить недостаток в необходимом резерве, надлежащее образование которого должно составлять одну из важнейших забот правительства, в мирное время. Вследствие того, делается необходимым рекрутский набор, и следует ожидать, что правительство приступит к этой мере в нынешнем же году.»[XXXII]
1(13) сентября был подписан Манифест «О произведении в 1863 году рекрутского набора с обеих полос Империи». Он определял время и порядок набора – по 5 чел. с 1 тыс. душ с 15(27) января по 15(27) февраля 1863 г. Манифест был опубликован 5(17) сентября.[XXXIII] В Империи набор начинался 1(14) ноября. После реформы 1861 г. от него не ждали проблем. «При нынешнем Государе, - гласил орган Военного министерства, - как известно, вовсе не было еще рекрутских наборов, а потому и надобно полагать, что настоящий первый набор, о котором объявлено в Высочайшем Манифесте, будет совершенно отличаться от всех прежних. Этот первый набор застал Россию уже в совершенно ином положении, далеко не прежнюю и во многом изменившуюся.»[XXXIV]
Время проведения набора в Царстве Польском должно было быть указано позднее. 23 декабря(4 января) Наместник и Велепольский решили провести его со 2 на 3 января.[XXXV] 28 декабря(9 января) эта дата была подтверждена военной конференцией Варшавского округа. «Дай Бог, чтобы благополучно обошлось и без крови.» - Отметил в своем дневнике Великий Князь.[XXXVI] Опасения были не напрасны. Поскольку обстановка в Польше к концу 1862 г. была уже явно взрывоопасной, то по предложению Велепольского было принято решение провести набор в весьма специфической манере. До этого наборы в Царстве Польском до 1856 г. проводились на основании закона от 5(17) октября 1816 г., который допускал значительные поблажки для местного населения.[XXXVII]
Рекрутский набор охватывал христиан и мусульман от 20 до 30 лет и евреев от 18 до 25 лет. При этом от повинности постоянно освобождались все дворяне Царства Польского, российские дворяне, духовенство всех христианских вероисповеданий, иностранцы и их дети, натурализованные или нет, меннониты, моравские братья, крещеные евреи. Временное освобождение получали чиновники, органисты римско-католической церкви и певчие евангелистической(если они занимали должность не менее 2 лет), раввины, признанные в этом звании правительством, воспитанники еврейских школ, евреи-земледельцы, единственный сын в семействе или последний сын, проживающий при родителях, внук, признанный дедом или бабушкой, если они лишились детей, вдовцы, имеющие малолетних детей, лица, состоящие опекунами или попечителями.[XXXVIII] Очевидно, условия разверстки были весьма мягкими.
3(15) марта 1859 г. был обнародован новый закон, жестко регулировавший возможность освобождения от службы. От набора освобождались и русские дворяне, чиновники, преподаватели высших и средних учебных заведений, лица, получившие в средних и высших учебных заведениях ученую степень, позволявшую получить классный чин при поступление на службу и поступившие в нее, служащие Варшаво-Венской и Варшаво-Бромбергской железных дорог и горнозаводских учреждений, почтальоны, студенты высших и средних учебных заведений(Царства и Империи - на время обучения) и т.п. Унифицировался призывной возраст – от 18 до 30 лет для лиц всех конфессий. Поскольку количество лиц, подпадавших под действие набора, превышало потребность армии, вводилась жеребьевка кандидатов. Вытянувший жребий мог заплатить 400 руб. серебром или представить замену по соглашению.[XXXIX] Итак, новый закон расширял категории льготников и вводил жеребьевку – на практике призывался 1 из 6 кандидатов. Закон не реализовывался на практике вплоть до начала 1863 г. ввиду отсутствия призывов.[XL]
[1] Оскар Авейде(1837-1897), один из руководителей Польского восстания 1863-1864 гг., член Центрального национального комитета и Жонда Народового. В 1858 г. кончил юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета, после чего выехал заграницу, слушал лекции в университетах Берлина, Гейдельберга, Сорбонны, в 1861 г. вернулся в Польшу, активно участвовал в организации манифестаций и революционного подполья, летом 1863 г. арестован в Вильно, сослан в Вятскую губернию.
[2] Анджей Артур Замойский(1800-1874), граф, польский общественный деятель. В 1857 г. основал Сельскохозяйственное общество, превратившееся в один важнейших очагов антирусской пропаганды в Варшаве. В 1861 г. Общество было распущено, граф отправился в эмиграцию, проживал во Франции, в Саксонии и Австрии.
Литература
[I] Из дневника в.к. Константина Николаевича.// Красный архив(далее КА). М.-Л.1925. Т.3(10). С.229.
[II] Милютин Д.А. Воспоминания. 1860-1862. М.1999. С.346.
[III] К истории польского восстания 1863 г.(Неизвестная рукопись Оскара Авейде: «Краткий очерк последних событий в Польше 1861-1864 гг.»).// КА. М.-Л.1933. Т.2(57). С.119.
[IV] Из дневника в.к. Константина Николаевича.// КА. М.-Л.1925. Т.3(10). С.229.
[V] Милютин Д.А. Воспоминания. 1860-1862. М.1999. С.346.
[VI] Последняя польская смута....// РС. 1875. Том 12. Вып.1. С.143.
[VII] Устимович М.П. Заговоры и покушения на жизнь Наместника Его Императорского Величества в Царстве Польском и главнокомандующего войсками Варшавского Военного округа генерал-адъютанта графа Берга. 7(19) сентября 1863 года. Польские конспирационные общества, комитеты и жонды с 1857 по 1869 год. Варшава. 1870. С.10.
[VIII] Последняя польская смута....// РС. 1875. Том 12. Вып.3. С.615.
[IX] К истории польского восстания 1863 г...// КА.М.-Л.1933. Т.2(57). С.118.
[X] Там же. СС.122-123; 125-126; 133-134.
[XI] Приказы Военного министра.// ВС. 1862. №8. С.128.
[XII] Последняя польская смута....// РС. 1875. Том 12. Вып.3. С.621.
[XIII] Л.Д. Пережитое...// РС. 1907. Том.130. Вып.6. СС.568-569.
[XIV] Милютин Д.А. Воспоминания. 1860-1862. М.1999. С.333.
[XV] Там же. С.398.
[XVI] Записки графа Михаила Николаевича Муравьева об управлении Северо-Западным краем и об усмирении в нем мятежа. 1963-1866 гг. М.2008. СС.73-74.
[XVII] Постковский Н. Письмо в редакцию «Русского инвалида» малороссийского помещика по поводу адреса подольских дворян.// Русский инвалид. 17/29 января 1863 г. №13. С.58.
[XVIII] Восстание 1863 года. Материалы и документы. Революционный подъем в Литве и Белоруссии в 1861-1862 гг. СС.551-552.
[XIX] Милютин Д.А. Воспоминания. 1860-1862. М.1999. С.189.; «Готов собою жертвовать…» Записки графа Михаила Николаевича Муравьева об управлении Северо-Западным краем и об усмирении в нем мятежа. 1863-1866 гг. М.2008. С.73.
[XX] Русский инвалид. 5/7 октября 1862 г. №219. С.752.
[XXI] Милютин Д.А. Воспоминания. 1860-1862. М.1999. С.342.
[XXII] Луганин А. Опыт истории лейб-гвардии Волынского полка. Варшава. 1889. Ч.2. 1850-1879 гг. С.31.
[XXIII] Из дневника в.к. Константина Николаевича.// КА. М.-Л.1925. Т.3(10). С.237.
[XXIV] Маркграфский А. История лейб-гвардии Литовского полка. Варшава. 1887. С.413.; Луганин А. Ук.соч. Варшава. 1889. Ч.2. 1850-1879 гг. С.31.
[XXV] Русский инвалид. 5/7 октября 1862 г. №219. С.752.
[XXVI] Маркграфский А. Ук.соч. СС.414-415.; Луганин А. Ук.соч. Варшава. 1889. Ч.2. 1850-1879 гг. СС.37-38.
[XXVII] Л.Д. Пережитое...// РС. 1907. Том.131. Вып.6. СС.109-110.
[XXVIII] Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.(далее ПСЗ). Собрание второе. СПб.1857. Т.31. 1856. №30878. СС.798-799.
[XXIX] Там же. С.810.
[XXX] Милютин Д.А. Воспоминания. 1863-1864. М.2003. С.38.
[XXXI] О призыве в 1861 году временно-отпускных нижних чинов на действительную службу.// ВС. 1862. №6. С.255.
[XXXII] Несколько слов о рекрутском наборе и предполагаемых преобразованиях по военному ведомству в России.// ВС. 1862. №3. С.285.
[XXXIII] ПСЗ. Собрание второе. СПб.1865. Т.37. 1862. №38622. СС.1; 4.
[XXXIV] Кудрин А. Первое ноября.// Русский инвалид. 5/7 октября 1862 г. №219. С.752.
[XXXV] Из дневника в.к. Константина Николаевича.// КА. М.-Л.1925. Т.3(10). С.244.
[XXXVI] Там же. С.245.
[XXXVII] Милютин Д.А. Воспоминания. 1863-1864. М.2003. С.38.
[XXXVIII] О рекрутском наборе в Польше.// Московские ведомости. 20 апреля 1863. №84. С.2.
[XXXIX] ПСЗ. Собрание второе. СПб.1861. Т.34. 1859. №34203. СС.153-162.
[XL] О рекрутском наборе в Польше.// Московские ведомости. 20 апреля 1863. №84. С.2.