Черкесы (адыги) в национальных костюмах. Е. М. Андреев. Гравюра начала XIX века.
Экспансия Османской империи и Крымского ханства на Кавказе с XVI и до первых десятилетий XVIII вв. сделала союзником Кабарды Российское царство. Авторитет его вырос, когда в 1552 г. было завоёвано Казанское ханство. Тогда же в Москву прибыло первое посольство от племени бесленей с просьбой принять их «на службу», защитить от крымцев и помочь в восстановлении христианства [5, с.8]. (Помимо следов православия там были сильны языческие верования и утверждался ислам) [20, с. 194; 18, с. 160-163]. При отсутствии вторжений из Крыма вероятность прорусской ориентации у народов Северного Кавказа была бы меньше. В 1553 г. хан Девлет-Гирей I (1551-1577) устроил набег на «пятигорских черкас». В 1555 г. новому посольству от черкесских князей и Кабарды была обещана помощь в борьбе с крымцами. В 1556 г. русские войска без боя заняли Астрахань, нападали на крымские владения вдоль Днепра, а адыги разграбили Тамань и Темрюк. Летом 1557 г. Русское царство оформило альянс с единственным дальним союзником среди враждебного тюркского мира. В Ливонской войне с 1558 г. адыгские князья воевали в составе передовых русских полков [15,с.32-34],
Османская империя тогда была в апогее державной мощи, но соперничество за «протекцию» над адыгами между Турцией (Крымом) и Россией шло на равных. В 1561 г. Иван Грозный женился на дочери верховного кабардинского князя Темрюка Идарова (в крещении Марии), что было вызовом Девлет-Гирею I. Западных черкесов защитить не удалось: в 1562 г. они были вынуждены признать сюзеренитет Турции и Крыма.
Россия и Крым поровну претендовали на сферы влияния и кланы адыгских мурз в Москве и Бахчисарае были равновесны [14, с.25-41].
Границей между «турецко-крымской» Черкесией и Кабардой стала р.Кубань. В 1563 г. 500 стрельцов и 500 казаков воеводы Г.С.Плещева помогли укрепить Темрюку Идарову власть в Кабарде [28, с.357].
В 1567 г. для защиты кабардинцев по их просьбе был поставлен Терский острог у устья р.Сунжи, что мешало связям крымцев и турок с Дербентом. После провала похода 1569 г. санджакбея Кафы черкеса Касыма-паши под Астрахань, на его уходящие войска по безводной «кабардинской дороге» нападали кабардинские всадники [24, с.132-166].
В 1570 и 1571 гг. кабардинско-русский союз потерпел тяжкие поражения. Нурадин Адыл-Гирей разбил воинов Темрюка. Татары «всю землю Черкаскую воевали и жгли…, взяли полону болше дватцати тысеч» - так хвастал нурадин [7, с.120,122]. Полон был уведён за Кубань и обращён в ислам. Девлет-Гирей I «адским огнём» сжёг Москву и тоже забрал непомерный ясырь. После поражения от русских при Молодях в 1572 г. хан не снял претензий на Казань и Астрахань. Русский престиж в Кабарде временно спал. В 1588 г. князья присягали «на верность Кабардинской земли Русскому государству «по мусульманскому закону» [5, с. 4; 15, с.77].
Смутное время пригасило русское влияние в Кабарде. В XVII в. Москва прежде всего стремилась не допустить её союза с Крымом. На далёкую периферию главным князьям ежегодно отсылалось по 100-600 р. (Вместе с подарками и хлебным «жалованьем» до 3000 р. и выше). [5, с.49-50, 84-85,106,165]. Несмотря на то, что в Кабарде русской администрации не было, Москва на словах претендовала на верховенство там в полном объёме. Кабардинцы же с основанием считали свою землю «свободно присоединившейся» и нередко отказывали в помощи Москве, также как и крымцам. Из-за княжеских распрей большая масса кабардинцев в 1641 г. ушла за Кубань, признав зависимость от крымских ханов. В 1641 г. племена Черкесии и Кабарды помогали туркам осаждать захваченный казаками Азов [10, с. 28]. В 1654 г. Москва просила двух кабардинских князей послать отряд против крымцев, но те отвечали, что присягали «не на том, чтобы великому государю людей давать» [25, с..211]. В качестве дани безопасности, подобно русским «поминкам», адыгам приходилось отсылать ханам десятки и сотни «черкаских робят и девок чистых».
Противоборство с Крымом усилилось после похода хана Селим-Гирея I в 1671г. на Кабарду. В 1708г. кабардинские воины у подножья Эльбруса наголову разбили 20-30 тыс. татар хана Каплан-Гирея I. Победа возродила ориентацию кабардинцев на Россию [25, с.221]. В 1711 г. 5 тысяч кабардинцев вместе с калмыками и русскими нападали на ногайцев.
Неудачная акция Петра I в Молдавии закончилась тяжёлыми потерями в Приазовье и по договорам 1711-1713 гг. с Портой Россия лишилась влияния в Черкесии и Кабарде. Демаркация границ 1714 г. отбросила Россию на несколько сотен километров от Причерноморья. Рисковать обострением отношений с османами в условиях войны со Швецией (до 1721) и Ираном (1722-1723) царь не хотел. Перед персидским походом, чтобы нейтрализовать Стамбул, Пётр I признал Кабарду сферой влияния Крыма. Никакой помощи прорусская партия в Кабарде в 1722 г. не получила [15, с.115-116].
По Белградскому договору 18 сентября 1739 г. Россия и Турция официально признали Большую и Малую Кабарду «вольной». Два государства разделялись «барьерной» зоной, длиной около 540 км, проходившей от окрестностей Азова на юго-восток вплоть до восточных пределов Кабарды у станицы Червлёная на Тереке. Черкесия осталась под формальным покровительством и влиянием Порты.
Для Петербурга в XVIII в. основная экспансия виделась на балканском и крымском направлении, но движение на Северный Кавказ становилось всё упорнее. Перемещение границ к Предкавказью и основание Моздока в 1763 г. стало прологом колониальной войны с горцами. Её могло бы не быть, если бы Россия задержалась на рубежах, определённых Белградским миром. Русские войска придвинулись к «нейтральной» Кабарде, где началась разведка для будущих крепостей [4, с. 13-14 ]. Количество кабардинцев к середине XVIII в., возможно достигало 300-400 тыс. чел., однако анархия, усобицы и кровная месть ослабляли их. Включённая в состав России по Кючук-кайнарджийскому миру 1774 г. и после тяжёлого поражения в 1779 г. Кабарда клином отсекла Черкесию от Чечни и Дагестана.
Петербург перешёл от политики вассалитета к прямым захватам. Горцы сдавливались Азово-Моздокской и Моздокско-Кизлярской кордонными линиями (1777-1778). К 1795 г. на Северный Кавказ было переселено около 70 тыс. чел. русских и украинцев, которые составили 12% всего населения региона. Численность адыгов достигала тогда 40% от всего населения (500 тыс. чел.). К 1858 г. их доля упала до 25,5 % [17, с.119].
Операции против горцев стихали, когда основное внимание русского командования обращалось на другие театры военных действий.
Этапами в войне с горцами можно считать: 1.Закладку Азово-Моздокской линии в 1777 г.; 2. Ясский договор 29 декабря 1791 г., по которому Кабарда и Осетия были закреплены за Россией; 3. Присоединение Грузии в 1801 г. и заложение крепости Владикавказ; 4. Создание блокадной 500-километровой Черноморской береговой линии в 1834-1838 гг.; 5. Конец войны в Чечне и Дагестане в 1859 г.; 6. Катастрофа адыгов в 1862-1864гг.
В начале XIX в. в Кабарде обрела влияние «прорусская» партия. «Кабардинский народ дошёл до той степени упадка, что нет признака прежних свойств его, и в сражениях нет прежней смелости, которою кабардинцы от прочих народов отличались… Впрочем и доселе кабардинцы почитаются из храбрейших горских народов» [3, с. 66].
Весной 1812 г. из Кабарды собирались «двинуть в действующую армию несколько тысяч отборной конницы» против Наполеона и собрали много воинов, однако потом они были распущены [23,. с. 651-653].
Россия для войны использовала старый опыт засечных черт, разорение аулов, сгон населения и колонизацию казачеством бассейна Кубани.
Силы адыгских племён и России, казалось, были несопоставимы. В конце XVIII и до 1820-х гг. боевой дух русских солдат был самым высоким за время 1699-1917 гг. Рекруты через 2-3 года службы обретали черкесскую сноровку. Дезертиры появились только после 1820-х годов [16, с. 55-58], когда началось выгорание энергии русских. Настрой рядовых, вооружённых бывало негодными кремнёвыми ружьями, но обладавших выносливостью, подкреплялся «ракетными командами» и «аракчеевской» артиллерией.
В 1786 г. Кавказский корпус составлял 35 712 чел. К 1787 г. в Предкавказье переселилось 67 568 крестьян, к 1802 г. на Кубани насчитывалось 23 579 казаков Черноморского войска [19, с.106,115].
У черкесов всё общество стояло на военной ноге. Многие из разрозненных черкесских племён находились на стадии военной демократии.
Предгорный и горный Кавказ c лесами, ущельями, плавнями и завалами «дробил военную машину…на отдельные детали и тем самым лишал ее мощности» [21, c.29]. Жаркий климат, лихорадка, цинга и тиф губили русских солдат. Центра военной силы, как в Чечено-Дагестанском имамате Шамиля в Черкесии не было. Не поступало оттуда и полноценной военной помощи. Сдерживали черкесов и калмыки, нависавшие с севера.
Постоянное войско среди черкесов было невозможно. Истощала силы продажа своих же соплеменников за море после взаимных набегов [27, с.95-99; 30]. При защите своей земли отпор давали только те племена, на которых наступали солдаты и казаки, остальные лишь тогда выступали в поле, когда им угрожала опасность. Вместе с тем боеспособность племён усиливалась родовой спайкой, «общей ненавистью к русским», нартским эпосом, прославлявшим богатырей и дворянским этикетом «уорк хабзэ», включавшим почитание старших, верность долгу, презрение к опасности и самопожертвование. Уорк хабзэ не распространялся на социальные низы, но ему старались подражать. В партизанской малой войне горцы бывали успешны. Конница адыгов по мобильности превосходила казачью. До 1763 г. налёты черкесов на станицы, угоны пленных, рабов и скота совершались как ради добычи, так и ради славы – доблесть прославлялась. После 1763 г. они стали самозащитой в ответ на истребление аулов. Сбить набегами наступающие линии вместе с их фортами, станицами и постами – в этом состоял смысл оборонительной стратегии черкесов. Неверна концепция. М.М.Блиева и В.В.Дегоева, что Кавказская война выросла из «военной экспансии» идеально отработанной набеговой системы горцев [12, с. 136-146].
Левобережье Кубани в 1801-1813 гг. оставалось под номинальной властью Турции. Преследовать черкесов за Кубанью русским запрещалось из-за чумы, периодически заносившейся из Стамбула.
Отечественная историография началом Кавказской войны считает 1817 г. Почти также полагали черкесы, просившие в 1862 г. в Лондоне защиты королевы Виктории: «Россия… начала против нас войну на уничтожение, которую она вела в течение сорока лет». [29].
В марте 1823 г. генерал-майор М.Г.Власов с тремя полками черноморских казаков за Кубанью «предавал всё истреблению», сжигая засеянные поля и аулы. «Таковыя явныя неправедливости произвели величайшее смятение» в аулах «бжедухов и других племён черкесских, издавна преданных России» [1, с.873]. В войне с взаимными жестокостями прежний кодекс адыгэ хабзэ заменялся непримиримостью к врагу, трупы которого иногда вытаскивались из могил и обезображивались, раненые добивались, части тел развешивались по деревьям.
С 1825 по 1830 гг. наступление на черкесов несколько стихло из-за войны с персами и турками. После заключения договоров с Ираном и Турцией в 1828 и 1829 гг., весь Северный Кавказ и Абхазия де-юре стали российскими и царь Николай 1, считая всех адыгов русскими подданными, потребовал «усмирения навсегда горских народов или истребление непокорных».
В 1830 г. борьба в Закубанье усилилась. В 1839 г. была завершена Черноморская береговая линия с 23 фортами от Анапы до Сухума, прикрытая крейсерскими эскадрами. 28 февраля 1841 г. командующий этой линией генерал-лейтенант Н. Н. Раевский заклинал военного министра А. И. Чернышева, чтобы завоевание Кавказа не оставило кровавого следа, подобного испанскому в Америке [2, c. 96]. Среди большинства военачальников (А.П.Ермолов, А.А.Вельяминов, Я.П.Бакланов, А.И.Будберг, А.И.Гагарин, Н.И.Евдокимов, Н.С.Завадовский и др.) Н.Н.Раевский был исключением. Вместе с тем в кубанском приграничье были народности, признававшие власть царя и составлявшие отряды милиции. «Лазутчиков мы имели во всех сословиях, начиная от князей до последнего пастуха» [9, с.81]. Присягу России дали темиргоевцы и некоторые другие племена. В 1844 г. у натухайцев и шапсугов появлялись также прорусские настроения. Находились и те, кто пахал землю и косил траву рядом с русскими. 8 января 1846 г. из-за голода, заставившего покупать хлеб в ногайских аулах и русских станицах, к «числу верноподданных его императорского величества» присоединились абадзехи, хотя мелкие партии постоянно нападали на линию р.Лабы. К ним втайне присоединялись и закубанские кабардинцы [1, с.587-588]. Набеги бывали даже до Ставрополя, хотя граница по правому берегу Кубани прикрывалась крепостями, патрулями и постами.
В кавказских частях русской армии закреплялось мнение о неизбежности нападений. «Насилие солдат и офицеров в отношении местного населения зачастую переходило все мыслимые границы» [22, с.117-131]. Чёткого различия, где мирные, а где немирные горцы не было. Вместе с тем в 1848 г. правительство, чтобы завоевать доверие, на кордонной линии Черномории устраивало дворы для меновой торговли хлебом, просом, солью и адыги, несмотря на запреты народных собраний, продавали не только скот, мёд, воск, кожи, бурки, табак, но даже строевой лес и камень для русских укреплений.
Крымская война 1853-1856 гг. взбодрила горцев. Русское командование боялось десанта союзников на побережье и в феврале-марте 1854 г. спасало гарнизоны фортов морем. Форты были брошены вместе с крепостными орудиями. В мае 1855 г. гарнизоны покинули Новороссийск и Анапу и с 1854 по 1856 г. весь берег был открытым. 280-тысячная армия в 1855 г. стояла в бездействии из-за боязни десанта [8, с. 259,262].
Когда русские ушли из Черкесии, боевая активность горцев спала. У союзного командования была мысль использовать их в Крыму, а также наступать вместе с ними из Сухума на Тифлис. Но те воевать под Севастополем отказались. Черкесы не выпускали турок из Сухума и аскеры, удалявшиеся от крепости, захватывались и продавались в горы.
Парижский мир 1856 г. оставил Черкесию за Россией. 22 июля русские войска заняли Сухум, после чего много абхазов выбыло в Турцию. Когда в 1859 г. Шамиль сложил оружие, его примеру последовали аварцы, лезгины, кумыки и др. народы. Выселения местного населения не произошло.
В 1861 г. в местечке Сочи собрались старшины и учредили «Великое свободное заседание», постановив объединить убыхов, абадзехов и шапсугов. Депутаты от него уведомили русское командование, что будет соблюдена мирная договорённость и просили не строить на землях племенного союза дорог, укреплений, станиц и оставить им политическую самостоятельность.
Войну закончил в 1861-1864 гг. генерал Н.И.Евдокимов (1804-1873). Солдаты и казаки жгли аулы, посевы, рубили просеки, строили мосты и дороги. Срок подготовки к переселению дан был горцам по 20-е февраля 1864 г. Произошёл слом духа, распространилось отчаяние. «Не осталось и тени того воинственного задора и той внушительной самоуверенности…, с которыми связывались громкие имена шапсугов, убыхов, абадзехов» [6, с. 594]. Голод, эпидемии и зимние холода 1863-1864 г., заставили людей отказаться от вооружённой борьбы. 21 мая 1864 г. произошла капитуляция убыхов в урочище Кбаада. Кавказская война завершилась.
Количество горцев, выехавших с побережья в 1858–1865 гг., по подсчётам председателя Кавказской археографической комиссии А.П. Берже, составило 470 703 чел., а вместе с чеченцами – 493 194 чел. «Много горцев выселялось без ведома русского правительства и, стало быть, в официальный счёт не попало» [11,с.6]. Справедливую оценку трагедии адыгов дал историк В.Н.Сокуров [26, с.184-187].
* * *
Стратегия обороны горцев против Российской империи, была результативной. Потери русских были больше, чем урон, понесённый в колониях англичанами и французами. Общие утраты русской армии на Кавказе за 1801-1864 гг. составили убитыми: 804 офицера, в том числе 13 генералов и 21 командир части и 24143 нижних чина. Ранеными: 3154 офицера и 61971 нижний чин. Пленными: 92 офицера и 5915 нижних чинов. [13, с.123]. Число умерших от болезней было примерно втрое больше, чем погибших.
Жестокая колониальная война нанесла глубокую историческую рану горцам. Нельзя не сострадать народам, подвергшимся выселению с родных земель. Однако травма в памяти горцев, не должна стать определяющей ценностью. Дружественные отношения между народами продуктивнее, чем вражда и ненависть. Реанимация исторических обид останавливает развитие и бесперспективна.
Артамонов Владимир Алексеевич,
Кандидат исторических наук,
Институт Российской истории Российской Академии Наук
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1.Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею. Тифлис, 1878. Т.7.
2. Архив Раевских. СПб., 1912. Т. IV.
3. Ермолов А.П. Записки. (1818-1825) // Осада Кавказа. Воспоминания участников Кавказской войны XIX века. СПб., 2000.
4. История адыгов в документах османского государственного архива. Нальчик, 2009.
5. Кабардино-русские отношения. M.,1957. Т. I.
6. Милютин Д.А. Воспоминания. Кавказ в первую половину 1861 года // Осада Кавказа. Воспоминания участников Кавказской войны XIX века. СПб., 2000.
7. Посольская книга по связям Московского государства с Крымом 1567-1572. М., 2016.
8. Фадеев Р.А. 60 лет Кавказской войны. Письма с Кавказа. Записки о кавказских делах. М., 2007.
9.Филипсон Г.И. Воспоминания 1837-1847 // Осада Кавказа. Воспоминания участников Кавказской войны XIX века. СПб., 2000.
10. Эвлия Челеби. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья. М., 1979. Вып.2.
11. Абрамов Я. Кавказские горцы. Краснодар, 1927.
12. Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказкая война. М., 1994.
13. Веденеев Д. 77 тысяч человек потеряла Россия в Кавказских войнах // Родина. 1994. № 3-4.
14. Виноградов А.В. Состав политической элиты Крымского ханства в 1560- 1590-х гг. по материалам русской и польско-литовской посольской документации // «Восток (Oriens)». 2016. № 5.
15. Дзамихов К.Ф. «В службе и обороне…» Кабарда и Российское государство: эпоха военно-политического сотрудничества (1550-е – начало 1770-х годов). Нальчик, 2017.
16. Идрисов М.М., Юсупова Н.Ю. Беглые солдаты из царской армии в освободительной борьбе горцев Северного Кавказа в 20-х-60-х гг. XIX века // Вооружение и военное дело народов Северного Кавказа (Средние века – Новое время). Махачкала, 201
17. Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX-XX веках. СПб.,1996.
18.Кагазежев Ж.В. Принятие ислама адыгами // Вопросы истории. 2010. № 1.
19. Козлов С.А.Кавказ в судьбах казачества (XVI –XVIII). СПб.,2002.
20. Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев. Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований М., 1959.
21. Лапин В.В. Русская армия в Кавказской войне XVIII - XIX вв. Автореферат дисс. на соискание уч. ст. доктора исторических наук. СПб., 2008. [Электронный ресурс] http://www.dissercat.com/
22.Лапин В.В. Постойная повинность в России. // Английская набережная, 4. Ежегодник Санкт-Петербургского научного общества историков и архивистов. 2000 год. СПб., 2001.
23. Потто В.А. Кавказская война. Ставрополь, 1994. Т. 1
24. Садиков П.А. Поход татар и турок на Астрахань 1569 г. // Исторические записки.1947. Т. 22.
25. Сокуров В.Н. Освобождение Кабарды от крымско-турецкой зависимости (1670-1708) // Кавказские научные записки. 2011. № 1.
26.Сокуров В. Н. Феномен политического отчуждения в исторических судьбах черкесского народа // Kafkasya Calışmaları - Sosyal Bilimler Dergisi / Journal of Caucasian Studies (JOCAS) Mart / March 2017, Yıl / Vol. 2, № 4.
27. Хлудова Л.Н., Цыбульникова А.А. Торговля невольницами на черноморскомна побережьеСеверо-Западного Кавказа в живописных и письменных источниках //Историческая и социально-образовательная мысль. 2016. Т.8. № 3/2.
28. Хорошкевич А.Л. Россия в системе международных отношений середины XVI века. М.,2003.
29.Черкесские делегаты в Англии. 1862. [Электронный ресурс] https://abadzeh.livejournal.
30.Чирг А.Ю. Борьба России против контрабанды и работорговли на Северо-Западном Кавказе (1829-1864 гг.). Автореф. канд. дисс. М., 1987. 26 с.