Предлагаем вниманию читателей сайта «Западная Русь» доклад нашего постоянного автора, кандидата исторических наук, старшего научного сотрудника Института Российской истории РАН Владимира Алексеевича  Артамонова, с которым он выступил на пленарном заседании Международной научно-практической конференции «М.Д. Скобелев и современность», прошедшей 27 – 28 сентября 2013 г. в Рязани.

        В «золотой век» Екатерины II и в начале царствования Александра I «великая духом» Русская армия громила не только шведов, поляков, турок, но и сильные войска революционной Франции.  Лучшие из дворянства стремились к карьере воинов  и на русском небосклоне сверкало созвездие блестящих полководцев -   П.А.Румянцев, М.И.Кутузов, А.П.Ермолов, М.Б.Барклай-де-Толли , П.И.Багратион, П.С.Котляревский   и, конечно, А.В.Суворов  с его «стратегией сокрушения» таранными ударами пехоты.
        Окостенение царизма с 20-х годов ХIХ в., привело к отливу талантов в гражданские сферы и «погоду в войнах»  стала вершить «серость».  Крымская война 1853-1856 гг.  была проиграна, среди прочего, и из-за бездарности  А.С.Меншикова, М.Д. Горчакова,  П.А.Данненберга и им подобных.
       «Война за славян новых Суворовых даст России» - чеканилось на медалях в войну 1877-1878 гг. Пророчество оправдалось  - и на горизонте русской славы пронеслась  комета Михаила Дмитриевича Скобелева (17 сентября 1843 – 25 июня 1882).  Народная память сочла  его  вторым Суворовым и, может быть, если бы не преждевременная смерть в  39 лет, он действительно стал бы подобен великому русскому генералиссимусу.      Душа  героя  жила идеей славянской взаимности. «Мой символ краток – любовь к Отечеству, свобода, наука и славянство… И нечего думать о брюхе.  Ради этих великих целей  принесём все жертвы»[1].  «Белый Генерал» был  державником, монархистом и проводником колониальной политики  Российской империи, в связи с чем  его имя  замалчивалось в советской историографии.
          Юнкер и корнет элитного Кавалергардского полка, потом строптивый поручик  лейб-гвардии Гродненского гусарского полка жил как «сорви-голова» - кутил, прыгал со второго этажа, легко шёл на дуэли,  переплывал в ледоход верхом Вислу, многократно падал с коней  и вместо «русской рулетки» играл с офицерами в «кукушку», стреляя в тёмном сарае  на звук голоса.  «За усмирение польского мятежа» 1863-1864 гг. был награждён орденом св. Анны 4-ой степени.
         «Он военный до мозга костей» - говорил о своём ученике преподаватель Академии Генерального штаба М.И. Драгомиров.   Он же был и ярким державником: «Принцип национальности – прежде всего… Нам, славянам,  нужны Босфор и Дарданеллы… Война нужна для того, чтобы… пробудить  и поддержать в народе  стремление к более возвышенным идеалам; воинский дух и воинская слава  составляют  высшее проявление жизни в государстве…  Можно нанести Англии  не только решительный удар в Индии,  но и сокрушить её в Европе»[2].
         В  походе на Хиву в 1873 г. подполковник Скобелев,  командуя  двухтысячным авангардом, продемонстрировал  необычайную силу духа.  700 вёрст его отряд прошёл от Мангышлака по безводной пустыне. Когда от невыносимой жары и жажды,  пехота свалилась на раскалённый песок, Скобелев, помня завет  Суворова - "Музыка удваивает, утраивает армию», военными маршами и грохотом барабанов поднял её.   5 мая 1873 г. в рубке с текинцами отчаянный храбрец  получил 7 ран пиками и шашками!  Первым во главе тысячи  солдат  он через брешь в воротах ворвался  в Хиву и сквозь  уличные бои пробился к ханскому дворцу.
       За другой подвиг - 600-вёрстную рекогносцировку в песках  4-12 августа  1873 г. (всего с 3-4 проводниками-туркменами)  в направлении Красноводска  и глазомерную съёмку местности с колодцами,  он получил Георгиевский крест 4-ой  степени.
        В 1875 г.  полковник Скобелев с двумя десятками казаков в разгар   восстания в Коканде, смертельно рискуя,  вывез русских чиновников  и «свирепого» кокандского Худояр-хана со свитой,  принявшего протекторат России. Достойной наградой стала золотая сабля  с надписью «За храбрость». В конце августа 1875 г. он разгромил в ночном бою огромный лагерь мятежников, штурмовал крепость  Махрам, был ранен шашкой в ногу  и получил крест св. Георгия 3-ей степени.  Тогда же  он был произведён в генерал-майоры с зачислением в императорскую свиту.
      В феврале   1876 г., использовав тактику Суворова при подавлении польского восстания в 1794 г., Скобелев  с «ничтожными силами» (так писал Д.А.Милютин) покорил  Кокандское ханство. «Моя система – сразу  сильно ударить  и наносить удар за ударом, пока не сломлено сопротивление…  С побеждёнными обходиться мягко и гуманно»;  «Та пуля ещё не вылита, которая меня  убьёт»  - говорил он[3].  Таким же было и кредо Суворова: «преследовать неприятеля денно и нощно до тех пор, пока  истреблён не будет».
      Не меньшее, чем у Суворова, честолюбие побуждало  смельчака выделять себя в сражениях  белым мундиром, подобно  ярко одевавшимся героям наполеоновской эпохи – И.Мюрату и М.А.Милорадовичу. Наподобие  былинного богатыря бранный пир он называл «весёлым праздником» и в пекло боя  бросался  на белом коне в белом, с иголочки, кителе с эполетами и всеми орденами. Заметный издали для своих, он призывом  «Дети, за мной!» увлекал за собой сомкнутый строй солдат. (Сомнительно предположение, что слепящая цель, «расплывалась» и мешала прицельной стрельбе противника).
         Став в 32 года губернатором и  начальником войск  образованной на месте бывшего Кокандского ханства Ферганской области с населением  более 1 млн. человек,  он помимо ликвидации рабства, племенной вражды, упорядочиванию налогов,  обучал войска грамоте и создавал в частях библиотеки.  Семейным солдатам разрешил  вызывать семьи и выдавать им пособия. Так обеспечивался приток  русского населения. Летом 1876 г. губернатор  с 8 ротами и 4 сотнями казаков горными переходами совершил экспедицию к Памиру и предложил  присоединить к русским владениям ферганский Тянь-Шань.
          Звёздный час Михаила Дмитриевича, «идеалиста в самом чистом  значении этого слова», пробил в войну 1877-1878 гг.  «Не быть там, где… будут грохотать русские пушки! Волосы дыбом становятся при этой ужасной мысли!» - говорил полководец.
          С открытым и  смелым взглядом (в гневе и в бою глаза становились зеленоватыми, как у тигра и наливались кровью), с расчёсанной надвое широкой  светлой бородой, с гордой и стройной осанкой, он воплощал  тип удалого витязя.  «Как кочет красуется!» - говорили о нём солдаты.  На коне «в одной рубахе, но с Георгием на шее»,   он, рискуя собственной жизнью, ради примера для казачьих полков  переплыл разлившийся на 3-4 версты Дунай! Как А.В.Суворов, Скобелев мог «красиво бравировать, щупать пульс боя» и предугадывать победу по лицам солдат. 14-15 июня 1877 г.  вместе с 14-ой дивизией  генерала М.И.Драгомирова  он под перекрёстным огнём , закурив  сигару, переправлял войска через Дунай и отличился, выбив турок  с высот южного берега у г.Систово. Генерал любил шумные пирушки, давал обеды на 40-50 человек, рассылал пособия неимущим офицерам  и отставным солдатам. Женщин не чурался, но говорил, «война и семья -  понятия несовместимые».
          Владея пятью европейскими языками,  влюблённый,  как  А.В.Суворов и Наполеон,  в ратное ремесло,  Скобелев  до мелочей знал мировую военную историю.  Энергия «Белого Генерала» била ключом. «Для отдыха» он мог отмерить десятки  вёрст верхом,  затем, окатившись водой,  инспектировать аванпосты и лагерь, а вечером изучать военную литературу.  Чтобы проверить варку пищи в ротных котлах, вставал в 4 часа утра,  «изнеженный, избалованный, брезгливый» (так писал журналист В.И.Немирович-Данченко) генерал не гнушался солдатской жизнью, мог спать в землянке,  на земле и снегу. Он приучал конницу быстро вплавь  форсировать водные преграды, а пехоту идти в атаку  без пальбы до рукопашной схватки.
        Чище и теплее одетые «скобелевцы» не страдали от  мороза, лихорадки и тифа и даже к гвардии относились с чувством превосходства. «Это что за краснорожие? Видимо, сытые совсем… Слава Богу, хоть одни на мертвецов не похожи» -  поражался главнокомандующий Дунайской армией  великий князь Николай Николевич Старший (1831-1891), увидев скобелевцев  после зимнего перехода Балкан  и боя под Шейновом.
        При вынужденном безделье  Скобелев был  привередлив и капризен, но всегда ненавидел  наушничество и сплетни.  После боевых успехов он всегда выделял  подчинённых: «Я вам, братцы, обязан!»
        «Победи себя – будешь непобедим» - говорил А.В.Суворов.     
         Самоутверждение через русскую лихость  -  в этом была суть скобелевских уроков храбрости: утреннее умывание  вместе с денщиком  на ничейной полосе  в виду противника, «выставление себя из рва на банкет на показ неприятелю», прогулки по «райской дорожке» («ведущей в рай») между сближавшимися на 150-300 шагов турецкими и русскими траншеями  под руку с каким-нибудь  необстрелянным  хлыщом-офицериком  во время перестрелки.  Всё это не проходило даром для сердца генерала. А.В. Суворову и в голову не приходило устраивать подобную  бесшабашность.
         «Отца и благодетеля» А.В.Суворова его «чудо богатыри» боготворили. Точно также солдаты  любовались  неукротимой отвагой  «белого полубога». «Какой бы ни был бой, - понеси его  перед нами мёртвого, - разнесли бы всё  прочь!» Однажды, когда  Скобелев пропускал мимо себя  обоз с тяжело ранеными и умирающими,  от повозки к повозке прокатилось  - «ура!»
       Летом 1877 г.  Русская армия предприняла три кровавых штурма  Плевны. Первая атака на  земляные редуты крепости 8 июля генерала  Ю.И.Шильдер-Шульднера (1816-1878) была отбита с большими потерями.  Во время второго приступа  18 июля 1877 г., Скобелев командовал  усиленной  Кавказской кавалерийской бригадой.  Казаки и батальон Курского пехотного полка генерал-майора  должны были прикрыть  основные силы  атакующих войск генерала Н.П.Криденера.  Однако Скобелев не ограничился  этим, но перешёл в атаку против многократно превосходящего противника. Заняв высоту  «Зелёные горы» южнее Плевны, он продержался там до конца дня. Увидев, что турки теснят  левый фланг войск, генерал повёл в атаку резервные роты  и преследовал врага до самой Плевны. Там он вынужден был уступить ввиду  плотного артиллерийского огня.   Сравнение  бокового отряда Скобелева с «надоедливой мухой»[4], почти не беспокоившей храброго коменданта  Плевны Осман Нури пашу (1832-1900) - является клеветой. В этом бедственном штурме, вызвавшем почти панику командования, только Скобелев  проявил громадную силу духа. «Ни одного шага он не предпринимал очертя голову»; «он своим верным быстрым глазомером  сразу оценивал положение дел и выбирал надлежащий образ действий, затем своим блистательным спокойствием и распорядительностью в адском огне.  Своим геройским личным примером, воодушевлял войска и делал их способными на чудеса храбрости. Одна лошадь под ним убита, другая  ранена.  Когда пришло время отступать, генерал-майор Скобелев слез с коня, и, вложив  саблю в ножны, лично замыкал отступление»[5]. Теперь бездари-завистники перестали называть  Белого Генерала  «победителем азиатских халатников».
        Через два дня  Скобелеву дали отдельный отряд, с которым он провёл блестящую операцию  по взятию г. Ловчи.  Под музыку военных маршей полководец возглавлял  лобовую «психическую атаку » против 8-тысячного противника. В результате 22 августа из деморализованного гарнизона спаслось только 400 человек.
        28 августа полководец овладел  турецкими укреплениями на «Зелёных горах» и вплотную приблизился к крепости. Однако командование не развило успех.    Рутинёрская военная каста (Н.П.Криденер (1811-1891), А.А.Непокойчицкий (1813-1881),    П.Д.Зотов (1824-1879), А.И.Шаховской (1821-1900) и др.)  избегала риска.  30 августа, в решающий день третьего приступа, который оказался самым кровавым за всё время русско-турецких войн, Скобелеву была поставлена задача  овладеть южными редутами, после чего открывался прямой путь  на Плевну.
       Рассыпные атаки ещё не утвердились в военном искусстве.  Снова скобелевцы по раскисшей от дождя грязи шли плотным строем навстречу смерти с распущенными знамёнами, военной музыкой и грохотом барабанов. На редутах завязался штыковой бой.  Как и А.В.Суворов, генерал не признавал ретирад: «Наша русская пехота  всегда умела  работать штыком и никогда не  сверкала  пятками перед неприятелем».  Подобно великому русскому генералиссимусу, Скобелев знал, что способен воспламенить дух людей в смертельной опасности. Когда турки истребили почти 16 тысяч русских солдат и всё грозило провалом, генерал бросил вперёд последний резерв – «самого себя» (А.Н.Куропаткин). Оба  редута были взяты. «Это было олицетворение  воинского исступления.  Одетый в мундир, обрызганный кровью и грязью, со сломанной шпагой (её переломила турецкая пуля) и согнутым Георгиевским крестом…  с лицом, почерневшим от дыма и пороха, глазами, блуждающими  и налитыми кровью, высохшими губами и хриплым голосом, Скобелев отдавал приказания  среди трупов и раненых»[6].  
        Для удержания укреплений необходимы были резервы, в которых командование отказало. На другой день Скобелев вынужден был оставить редуты ввиду контратак превосходящих сил турок.  Растерявшееся большинство командования предлагало  уйти за Дунай, но меньшинство (и его поддержал Александр II) решило  осаждать  Плевну.
        Третья бойня  потрясла нервную натуру генерала: «до третьей Плевны я был молод,  оттуда вышел стариком… Это кошмар, который может довести до самоубийства…  Я искал тогда смерти и если не нашёл её – не моя вина!»[7]. В этих словах - знаменательное отличие двух полководцев.  Скобелев не знал помощи свыше, как  Суворов, который был несокрушимо уверен, что  «Бог наш генерал!» «Мы русские, с нами Бог!»  Вскрытие тела героя Плевны  после смерти  показало «паралич сердца» - оно оказалось  «сильно изношенно», «настолько дрябло, что почти расползалось»[8].   Если сердце Суворова в опасности ликовало и  не теряло равновесия, Скобелеву приходилось своей громадной  волей переламывать смертельный риск. «Равнодушия к смерти у него не было; напротив, он всегда, в каждом деле боялся, что его прихлопнут, и, следовательно, ежеминутно ждал смерти. Какова же должна  была быть  сила воли, какое беспрестанное  напряжение нервов, чтобы  побороть страх и не выказать его!» Так писал художнтк В.В.Верещагин. 
        После  «третьей Плевны» все, в том числе и Александр  II, осознали -  настоящий полководец у России один!  На фоне  чудовищных потерь  он был единственным русским победоносцем.  1 сентября  он был произведён в генерал-лейтенанты,  награждён орденом Станислава 1-ой степени и принял командование 16-й пехотной дивизией («Скобелевской»). Слава «русского льва» разнеслась и по Европе.
         В суровую зиму 1877/78 гг. Русская армия  перешла Балканы. Трём колоннам - М.Д.Скобелева, Ф.Ф.Радецкого и Н.И.Святополк-Мирского  было поручено спуститься в долину  Казанлыка, взять в клещи 30-ти тысячную армию генерала Вессель-паши, которая контролировала  выход с Шипкинского перевала    в укреплённом лагере  у д. Шипки и 26 декабря  встретиться у Шейново.  Лютая стужа, снежные заносы и горные подъёмы, с которых солдаты  по 5-6 раз скатывались обратно, крутые  спуски и бои задержали  Скобелева на сутки.  Он подоспел, когда турки стали  теснить войска  Святополк-Мирского.
       Утром 28 декабря  Скобелев повёл в наступление свои войска, но не в сомкнутом строю,  а стрелковыми цепями, используя новаторскую тактику перебежек.  Было уничтожено 60 батальонов противника, захвачено 104 орудия, Вессель-паша  сдался, в плен попало (по разным данным) от 23 до 35 тыс. турок.  Так русские повторили подвиг суворовских предков в Альпах, хотя и потеряли  до 5,7 тыс. человек.  
        Иностранные агенты прочили  «поэту меча» славу военного гения, недоброжелатели – пускали слух о его раздутом честолюбии, заставлявшем посылать на смерть солдат[9].
          Вслед за Шейново Скобелев совершил рывок  от  Казанлыкской долины к Стамбулу.  «Врага надо лупить  не только по загривку, но и по воображению» - считал генерал. Вторжение в османский «очаг державности» сломило противника – он стал  выводить растерзанные войска из-под русских ударов.  8 января  1878 г.  «Ак-паша» без боя занял  форпост Стамбула – Адрианополь, в феврале - пригород в десяти километрах от Константинополя  - Сан-Стефано.  Со дня на день он ждал приказа  вступить в беззащитный  Царьград, причём для нейтрализации английских угроз  предлагал начать военную демонстрацию из Туркестана  в сторону Индии. Однако Александр II, опасаясь конфликта с Европой, не решился на это.  Видя, как  пропадают результаты войны, «рыцарь века» разрыдался и собрался даже самовольно занять Стамбул: «пусть потом отдают под суд  и расстреляют».
       В апреле 1878 г. Скобелев был назначен  командующим Четвёртым армейским корпусом, стоявшим в Восточной Румелии (южной Болгарии).   Здесь он  под видом гимнастических обществ формировал  болгарские вооружённые дружины и «говорил многим близким о возможности» стать болгарским князем[10].     Уступки  на Берлинском конгрессе в июне 1878 г.  он счёл позорищем, возненавидел германского канцлера О.Бисмарка и стал горячим приверженцем русско-французского союза. 
       Князь Болгарии Александр Баттенберг  (1857-1893) предлагал ему  пост  военного министра, на что Скобелев уже  дал  почти своё согласие.  В апреле 1879 г.  национального героя  Болгарии вернули в Россию. При  отъезде  из Бургаса болгары, боготворившие его,  выпрягли из кареты лошадей и  на себе довезли до черноморской пристани.
         После  провального  похода генерала Н.П.Ломакина в Ахал-Текинский оазис  в 1879 г., Александр II предложил командовать  экспедицией против  текинцев  Скобелеву и тот немедленно согласился.  Новую операцию «Белый Генерал» готовил год -  создавал промежуточные  укрепления и склады,  собирал  верблюжьи караваны, строил железную дорогу и телеграфную  линию из Красноводска. В результате войска оперативно были переброшены через пустыню Кара-кум.
         В июле 1880 г.  Скобелев вёл рекогносцировку боем  в направлении к Геок-Тепе (в 45 километрах северо-западнее Ашхабада).  «Кучка людей в 800 человек, окружённая десятками тысяч  беспощадных, рассвирепевших врагов, сыпавших пулями, стройно,  как на параде, двигались под знойными лучами солнца… Только один незабвенный герой, Белый Генерал, мог своим высоким гением  довести этих людей… Минута смущения и отряд бы погиб… Но смущения не было. Равняясь под музыку,  шли солдаты, воодушевлённые духом своего геройского вождя  и неприятель расступался перед этой гордой фалангой  «белых рубах», грозным молчанием отвечавших  на сыпавшиеся пули.  Но вот колонна останавливается, развёртывает фронт, который сразу окутывается  клубами дыма; меткий залп гремит  как один выстрел…  Снова играет хор музыки, снова стройно  тянутся ряды русских  «белых рубах», солнце сверкает на штыках и текинцы с озлоблением  начинают сознавать, что выше их сил помешать  урусу делать, что он хочет. Дисциплиною и меткостью  огня неприятель  был удерживаем  от решительного нападения»[11].
          В декабре 1880 г. Скобелев подошёл к центру Ахал-Текинского оазиса  и крепости Геок-Тепе. Местное население ожесточённо сопротивлялось.  В ответ сжигались непокорные кишлаки, угонялся скот. Три недели шли бои за крепость. Как и А.В.Суворов, генерал верил, что «в борьбе с вооружёнными массами  надо кровью нагонять страх, нанести материальный ущерб». 12 января 1881 г. она была взята семитысячным отрядом  и отдана на три дня солдатам.  После штурма погибло немало  мирного населения. «Если бы я не разрешил разграбления,  то азиаты не  считали бы себя побеждёнными и война затянулась» - так считал полководец.  Древний обычай - три дня на разграбление – использовал и  Суворов после взятия крепости Измаил. От конницы текинцев («первой в мире кавалерии») Белый Генерал был в восхищении: «текинцы  такие молодцы,  что сводить несколько тысяч такой кавалерии под Вену – совсем неплохое дело».  В Скобелеве «после Ахал-текинской операции  Россия  видела…  готового вождя  для крупных  самостоятельных армий»[12]. Слава «Белого Генерала» докатилась до Индии, где  в нём стали видеть  Нана-сахиба (род. в 1824 г.), вождя сипайского восстания 1857-1859 гг., исчезнувшего  после его подавления. Скобелев  предлагал занять и остальную часть Туркестана, но Петербург счёл это преждевременным. 
      А.В.Суворов получил чин генерал-аншефа поздно, в 56 лет. В России 37-летнего Скобелева, теперь уже генерала от инфантерии, встречали как народного героя.  В нём видели вождя и борца за правое дело. Мечта стать самым молодым русским фельдмаршалом вряд ли была тогда в пределах досягаемости. Новый император Александр  III, недовольный его популярностью и оппозиционными высказываниями,  отнёсся к нему холодно. В придворных кругах  сложилось мнение, что он  непредсказуемая личность  с бонапартистскими амбициями. Власть беспокоили  слухи о «скобелевских замыслах» свержения одряхлевшей «немецкой династии» Романовых. (В народе ходила молва, что во время коронации  вместо Александра III на трон взойдёт Скобелев  под именем царя Михаила). 
          Побывав на военных маневрах  в Германской империи,  Скобелев пришёл к убеждению, что она потенциальный противник  России и составил план войны, предусматривавшей, среди прочего,  нанесение главного удара по Австро-Венгрии и опустошение немецких земель 40-50 тысячами текинской кавалерии.
         Гибель под Пловдивом  матери Ольги Николаевны в 1880 г. стала сильнейшим ударом  для полководца, который предчувствовал свою  скорую кончину. В летнем отделении Спасо-Преображенской церкви родового имения Спасское (Заборово) он подготовил себе могилу.
         Внезапная смерть героя  в московской гостинице «Англетерр»  потрясла как  Россию, так и заграницу. Похороны полководца превратились  в манифестацию, его гроб пронесли под Триумфальной аркой. От Москвы до ст. Раненбург  Казанской ж.д.  люди стояли даже вдоль  перегонов.  Оттуда крестьяне несли гроб на руках  до Спасо-Преображенской  церкви, места последнего упокоения  доблестного воина.  На его могиле один из генералов сказал: «Дайте мужикам топоры и поставьте во главе их  Скобелева,  у вас готова  лучшая в мире армия»[13]. 
         За 19 лет Скобелев провёл 76 победных больших и малых сражений.  «Смерть Скобелева   равняется потере Россией  100-тысячной армии» - такое высказывание приписывалось О.Бисмарку. 
       Новый памятник герою-генералу, взамен разрушенного в 1918 г., уже отлит и ждёт установки в Москве.

Владимир Артамонов

27 сентября 2013 г. в Рязань.
Международная научно-практическая конференция
 «М.Д. Скобелев и современность» (к 170-летию со дня рождения).

Обращаем внимание читателей на замечательные работы Владимира Алексеевича Артамонова ранее опубликованные  на сайте «Западная Русь»:

• Вермахт и Красная Армия: противоборство духа. (К 70-летию начала Великой Отечественной войны)
• Сербы и Турецко-русская война 1710-1713 гг.
• Книга В.А. Артамонова «Заря Полтавской победы – битва при Лесной».