Общерусский проект сформулировал премьер-министр Российской империи П.А. Столыпин. Он исходил из постепенного и неизбежного размывания сословного строя, демократизации социальной системы России. Столыпин предполагал создание политической нации, ядром которой стал бы русский народ, вполне традиционно понимаемый как триединство великорусов, малорусов и белорусов. По мнению Столыпина, создание русской нации вело не к ограничению прав этнических меньшинств, а к их постепенному расширению в будущем, но на условиях лояльности государственному строю и национальному развитию России. Русский национализм в Северо-Западном крае до 1917 года был значительно более влиятелен, чем белоруссизм. Последний был представлен лишь немногочисленным кругом сторонников газеты «Наша Нива». В отличие от столыпинского проекта, белоруссизм не имел влияния на значительную часть местного населения.

Националистический курс П.А. Столыпина в историографии, как правило, увязывается с нарастанием консервативных тенденций в правящих верхах и общего политического кризиса. Лишь в работах последних лет эта точка зрения подвергается критике [4, с. 121; 25]. Однако пока суть и мотивы столыпинского национализма рассмотрены недостаточно. Большое значение в рамках этого курса обретал западнорусский вопрос.

Жизнь и карьера П.А. Столыпина изначально были тесно связаны с национальным вопросом. С семилетнего возраста будущий премьер жил в имении Колноберже в Ковенской губернии, в 1863 году конфискованном у участника Польского мятежа графа Э. Чапского. Это тем более символично, что в столыпинской политике впоследствии были вполне ощутимы принципы, выработанные еще знаменитым генерал-губернатором Северо-Западного края М.Н. Муравьевым-Виленским. В 26-летнем возрасте Столыпин был назначен ковенским уездным, а через 10 лет - и губернским предводителем дворянства. В 1902 году молодой предводитель по заданию министра внутренних дел В. К. фон Плеве принял участие в составлении докладной записки о возможностях введения земства в западных губерниях (нынешние Литва, Белоруссия, Правобережная Украина). Предполагалось назначение членов земских управ, чтобы не усиливать влияния и без того активного и наиболее статусного элемента: польских помещиков. Соглашаясь с этим, в собственной докладной записке Столыпин предлагал не делать исключительную ставку на немногочисленных русских помещиков, а смелее выдвигать как лояльных властям поляков и евреев, так и русских (то есть белорусских и малороссийских) крестьян. Иными словами, вполне определенно придерживаясь национального принципа, Столыпин рекомендовал проводить гибкую политику с полным учетом местных реалий. После рассмотрения записки министром Столыпин был назначен на пост гродненского губернатора [10].

Столыпин показал себя распорядительным и волевым администратором, пресекая польские сепаратистские поползновения и поднимая агрономическую культуру белорусских крестьянских хозяйств [26; 4, с. 19]. Его действия на губернаторском посту вполне укладывались в принципы, сформулированные несколько позднее касательно остзейского края: «Русское правительство никогда не стремилось к денационализации проживающих в пределах государства народностей. Весь ход исторического развития Империи показывает, что при присоединении к государству земель, населенных инородческими племенами, монархи Российские, желая обеспечить каждой народности привычный ей строй жизни, стремились обыкновенно сохранять неприкосновенными установившиеся в данной местности правовые отношения, предоставляя в то же время отдельным лицам из числа присоединенных народностей приобретать преимущества, присвоенные русским сословиям. Иногда приходилось, однако, устанавливать некоторые стеснения и ограничения отдельных частей населения в свободном удовлетворении гражданственных их потребностей, в видах ограничения интересов коренного русского населения и обеспечения целости государства» [18].

Став в 1906 году министром внутренних дел и затем премьером, Столыпин инициировал широкую программу реформ, которая включала постепенную отмену стеснений в отношении национальных меньшинств. Премьер обосновывал это общим изменением государственной политики. В письме императору Столыпин писал о евреях: «Исходя из начал гражданского равноправия, дарованного манифестом 17 октября, евреи имеют законные основания домогаться полного равноправия; дарование ныне частичных льгот дало бы возможность Государственной думе отложить разрешение этого вопроса в полном объеме на долгий срок». Премьер приводил также политические соображения, предлагая «успокоить нереволюционную часть еврейства и избавить наше законодательство от наслоений, служащих источником бесчисленных злоупотреблений» [19]. Таким образом, как и в польском вопросе, Столыпин предлагал путем законодательных и административных мер отделить лояльную часть общества от радикальных элементов с постепенным инкорпорированием первой в общее политическое пространство империи. Планировавшиеся меры, одобренные правительством, не были воплощены в жизнь лишь в силу личного нежелания Николая II [20].

Для Столыпина государственническая идея с ее стремлением утвердить порядок на окраинах теперь дополнялась представлением о необходимости укрепления национального чувства в самом государственном ядре. Происходившая эволюция правительственного курса вытекала из учета обстоятельств внутренней и внешнеполитической ситуации (сепаратистских настроений в Финляндии, роста напряженности в Европе и так далее). Конференция кадетской партии в марте 1914 года так рисовала картину в Северо-Западном крае: «Поляки все-узкие националисты. Литовцы в общем прогрессисты, но национализм все же преобладает. Евреи политикой почти не занимаются: последнее время и среди них национализм пустил глубокие корни. <...> Политическая жизнь вся раздробилась по национальным группам». Единственным не пропитанным узким национализмом элементом считались белорусы [28]. Противопоставить этнонационализму Столыпин предполагал национализм государственнический.

Оживление русского государственного чувства Столыпин связывал с парламентаризмом: «С введением нового строя в России поднялась <...> реакция русского патриотизма и русского национального чувства, и эта реакция <...> вьет себе гнездо именно в общественных слоях. <...> В прежние времена одно только правительство имело заботу и обязанность отстаивать исторические и державные приобретения и права России. Теперь не то». Таким образом, Столыпин отмечал низовой характер явления, которое власть обязана и намерена была поддержать. Через два года в своей речи по тому же вопросу премьер уже вполне уверенно констатировал соединение общественных и государственных усилий: «При новом строе Россия не разваливается, не расчленяется на части, а крепнет и познаёт себя» [27, с. 148-149,304]. Еще более четко политическая философия Столыпина была сформулирована им в речи о западном земстве, произнесенной в Государственном совете 4 марта 1911 года: «Можно понимать государство как совокупность отдельных лиц, племен, народностей, соединенных одним общим законодательством, общей администрацией. <...> Но можно понимать государство и иначе, можно мыслить государство как силу, как союз, проводящий народные, исторические начала. Такое государство, осуществляя народные заветы, обладает волей, имеет силу и власть принуждения, такое государство преклоняет права отдельных лиц, отдельных групп к правам целого. Таким целым я почитаю Россию» [27, с. 340]. По тому же поводу премьер задавал парламентариям принципиальный для него вопрос: «Восторжествует ли чувство народной сплоченности, которым так сильны наши соседи на Западе и на Востоке, или народное представительство начнет новую федеративную эру русской истории?» [27, с. 363].

Формулируя задачу национального развития, премьер призывал не поддаваться «ни чувству ложного самолюбия, ни чувству национального шовинизма» [27, с. 290]. Столыпинский национализм не имел агрессивного характера, поскольку в противном случае он создавал бы угрозу государственной целостности. Под модифицированный курс формировалась Партия русских националистов (Всероссийский национальный союз, ВНС), которую отличали государственнические взгляды, национализм и экономическая программа, предполагавшая поддержку крестьянства и отечественной промышленности. Столыпин считал националистов «своим созданием» [29], но партию нельзя было назвать марионеточной: значение премьера в ее создании было важным, но не всеопределяющим [24]. ВНС был организован весной-летом 1908 года. 29 января 1909 года его председатель, член Государственного совета С.В. Рухлов, был назначен министром путей сообщения. В октябре думская национальная группа объединилась с умеренно правыми (П.Н. Балашов) во фракцию русских националистов, а в январе 1910 года последовало объединение двух партийных организаций в единую структуру. После этого думская фракция националистов насчитывала 78 депутатов (17,6% общего числа), ее численность была второй после октябристов - первоначальной «правительственной партии».

Большинство фракции составляли представители западных губерний: малороссы и белорусы. Важно отметить, что националисты по своему составу были демократичнее фракции «Союза 17 октября». В период I сессии дворяне составляли в октябристской фракции 58%, крестьяне - всего 10%, в то время как у умеренно правых и националистов в совокупности - 40 и 28%. После их объединения для единой фракции была характерна наиболее высокая численность крестьян во всей Думе (29% всех депутатов-крестьян) [7]. Таким образом, видоизменяя программу и парламентскую опору, Столыпин рассчитывал на расширение социальной базы своей политики. Стратегическое соглашение с националистами было также подступом к демократизации системы местного самоуправления. Далеко не случайно (и не только в силу проправительственного настроя) фракция в полном составе проголосовала за снижение избирательного ценза в законопроекте о западном земстве [23].

Сторонники ВНС считали белорусов частью русского нарда: «среднерусское племя (или группа племен) - в Могилевской, Минской, северной части Гродненской, западной части Смоленской и некоторых частях Витебской, Виленской и Черниговской губерний» [14]. Этот тезис полностью соответствовал данным фундаментального труда выдающегося этнографа Е.Ф. Карского «Белорусы» [13]¹. «Белоруссизм» рассматривался как новое и искусственное явление. Он ассоциировался лишь с возникшей в 1906 году в Вильне маловлиятельной газетой «Наша Нива»². Местные русские националисты отмечали, что направление, возглавляемое газетой (точнее, в ней самой и заключавшееся), «в государственном смысле пока не опасное, так как никаким успехом среди белорусского крестьянства оно не пользуется» [14].

Вопрос западного земства стал наиболее значимым в русле национального направления для премьера. Ему были посвящены 3 из 16 думских речей Столыпина и 4 из 19 выступлений в Государственном совете; причем, выступая в последнем, премьер прямо заявил, что «с политической точки зрения» вопрос является наиболее значимым среди всех, рассмотренных ранее в палате [27, с. 362]. Проект предусматривал создание в шести западных губерниях (Киевской, Подольской, Волынской, Минской, Витебской и Могилевской) выборного земства с национальными куриями - для блокирования политических амбиций польских помещиков. Суть законопроекта формулировалась так: «В этом законе проводится принцип не утеснения, не угнетения нерусских народностей, а охранения прав коренного русского населения, которому государство изменить не может, потому что оно никогда не изменяло государству и в тяжелые исторические времена всегда стояло на западной нашей границе на страже русских государственных начал» [27, с. 362-363]. Столыпин торопился: ему было необходимо создать западное земство в 1911 году, для того чтобы с опорой на него продвигать националистов на парламентских выборах 1912 года³. Реакция на законопроект со стороны консервативных сил Северо-Западного края была показательной: его полностью поддерживали местные русские националисты; правые выступали за создание конфессиональных курий, не считая белорусов-католиков (около 2 млн человек) частью русского народа; РОС выступил против введения земства как такового, потому что полагал, что влияние польских помещиков в нем все равно возьмет верх. Местные октябристы считали нужным введение земства по общероссийскому образцу [2, с. 99-103].

Законопроект был принят Думой в мае 1910 года и поступил в Государственный совет. 1 февраля 1911 года Столыпин произнес там речь, она была «произнесена с необыкновенным подъемом», и даже противники законопроекта признали ее «красивой и убедительной» [12]. Однако организатором сопротивления стал лидер правой группы П.Н. Дурново, предшественник Столыпина на посту главы МВД и его старый недруг. От имени правой группы он составил письмо царю, в котором прогнозировал конфликт с поляками-землевладельцами, что могло привести лишь к усилению их симпатий в отношении Австро-Венгрии [15]. В результате Николай II позволил правым голосовать «по совести» [16, 6]. 4 марта национальные курии были провалены во время второго чтения законопроекта. «Против» голосовало 92 человека, «за» - 68. Столыпина поддержало 37 правых, 28 отклонили правительственную инициативу (даже их воздержание от голосования уже дало бы сторонникам курий перевес) [3; 4, с. 115]. Правительственная «Россия» констатировала: «Был отвергнут принцип, <...> что русское государство есть органическое целое, а вовсе не простая совокупность отдельных народностей» [22]. Премьер сразу подал в отставку, но вмешательство вдовствующей императрицы Марии Федоровны, а также великих князей Александра и Николая Михайловичей изменило ситуацию [11]⁴. Кризис был разрешен путем проведения законопроекта по статье 87 Основных законов (чрезвычайноуказным порядком). В августе 1911 года на выборах в западных земствах русские националисты добились значительного успеха [17], правительство получило нужных ему людей, преимущественно из среды местной интеллигенции [5]. Депутаты, прошедшие в IV Государственную думу от Северо-Западного края на выборах 1912 года, распределились по фракциям следующим образом: правые - 4, русские националисты и умеренно правые - 23, центр - 2, октябристы - 1, прогрессисты - 1, белорусско-литовско-польская группа - 5 [2, с. 142]. Таким образом, даже после гибели Столыпина фракция ВНС включила в себя 64% представителей края (местные националисты -14%).

Таким образом, национальная программа П.А. Столыпина сложилась постепенно, под воздействием различных внутри- и внешнеполитических обстоятельств, но не была следствием каких-либо конъюнктурных тенденций и борьбы внутри правящей верхушки. В условиях постепенного и неизбежного размывания сословного строя премьер предполагал создание в России политической нации, ядром которой стал бы русский народ,

вполне традиционно понимаемый как триединство великорусов, малорусов и белорусов. По мысли Столыпина, это вело не к ограничению прав этнических меньшинств, а к их постепенному расширению в будущем, но на условиях лояльности государственному строю и национальному развитию России. Русский национализм в Северо-Западном крае до 1917 года был обусловлен рядом исторических и политических обстоятельств и намного более влиятелен, чем белоруссизм.

Гайда Федор Александрович,
доктор исторических наук, доцент исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова
Тетради по консерватизму № 2.2020. Стр. 337-340

-------------------------

¹ См. также [8].

² О политической роли газеты см. [9].

³  Это, в частности, отмечал октябрист И.С. Клюжев [21].

⁴ Рассказ Столыпина о роли Марии Федоровны см. [1 ].

 

Литература

1. Бок М.П. П.А. Столыпин: Воспоминания о моем отце. М., 1992. С. 205-206.

 2. Бондаренко К.М., Лавринович Д.С. Русские и белорусские монархисты в начале XX века. Могилев, 2003.

 3. Бородин А.П. Государственный совет России (1906-1917). Киров, 1999. С. 200-203.

 4. Бородин А.П. Столыпин: Реформы во имя России. М., 2004.

 5. Гпинка Я.В. Одиннадцать лет в Государственной думе. 1906-1911: Дневник и воспоминания / вступ. ст. подгот. текста, биогр. словарь и коммент. Б.М. Виттенберга. М., 2001. С. 85-86.

 6.  Голос Москвы. 1911.6 марта.

 7.  Государственная дума. Указатель к стенографическим отчетам. Созыв III. Сессия I. СПб., 1908. С. 49-311.

 8. Гронский А.Д. Академик Е.Ф. Карский как идеологический конструкт белорусской национальной мифологии // Российский либерализм: итоги и перспективы изучения: Сборник материалов Международной научной конференции. 28-29 сентября 2018 г. Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева / под общ. ред. B. В. Шелохаева. Орел, 2018. С. 304-312.

 9. Гоонский А.Д. Влияние белорусской пропаганды на местное население в начале XX в. //Актуальные проблемы науки и образования: Труды и материалы XII международной научно-методической конференции (г. Новозыбков, Брянская обл., 23-24 апреля 2009 г.) / ред. кол.: В.Н. Пустовойтов,C. Н. Стародубец, А.В. Шлома. Брянск, 2009.С. 206-208.

 10. Докладная записка П.А. Столыпина по вопросу местного самоуправления в неземских губерниях И П.А. Столыпин: Грани таланта политика. М., 2006. С. 31-35, 47.

 11. Из архива: Витте С.Ю. Воспоминания: в 2 т. СПб., 2003. Т. 1. Кн. 2. С. 881-882.

 12. Из кулуаров Государственной думы: информационные листки «Осведомительного бюро» за 1911 год / подгот. текста, вступ., ст. и примеч. И.В. Лукоянова И Нестор: Журнал истории и культуры России и Восточной Европы. № 7. Технология власти: источники, исследования, историография. СПб., 2005. С. 99.

 13. Карский Е.Ф. Белорусы: в Зт. Варшава, 1903-1912. М., 1916; Пг., 1921-1922.

 14. Катон. Белорусский «национализм» И Минское Русское Слово. 1913. 13 января.

 15. Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания (1903-1919 гг.): в 2 кн. М., 1992. Кн. 1. С. 388.

 16. Новое время. 1911.6 марта.

 17. Новое время. 1911.6 августа.

 18. Письмо барону А.Н. Меллер-Закомельскому.16 марта 1908 г. И Столыпин П.А. Переписка. М.,2004. С. 212-213.

 19. Письмо Николаю II. 10 декабря 1906 г. И Столыпин П.А. Переписка. М., 2004. С. 21.

 20. Письмо царя от 10 декабря 1906 г., адресованное премьеру И Столыпин П.А. Переписка. М., 2004. С. 22.

 21. Российский Государственный исторический архив. Ф. 669. Оп. 1.Д. 4. Л. 7 об.

 22. Россия. 1911.9 марта.

 23. Савенко А. О понижении земского ценза И Московские ведомости. 1910. 15 июня.

 24. Санькова С.М. Русская партия в России: Образование и деятельность Всероссийского национального союза (1908-1917). Орел, 2006. С. 104-115.

 25. Соловьев КА. Национализм И Петр Аркадьевич Столыпин: Энциклопедия / отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 2011. С. 374-375.

 26. Столыпин П.А. Биохроника. М., 2006. С. 29-31.

 27. Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия... / П.А. Столыпин И Полное собрание речей в Государственной думе и Государственном совете. 1906-1911 гг. / предисл. К.Ф. Шацилло; сост., коммент. Ю.Г. Фельштинского. М., 1991.

 28. Съезды и конференции конституционно-демократической партии: в 3 т. М., 1997-2000. Т. 2. С. 603, 606.

 29. Шварц А.Н. Моя переписка с Столыпиным. Мои воспоминания о Государе. М., 1994. С. 42.