Когда и как появились протестантские секты в Белоруссии, с точностью, документально определить крайне сложно. Однако большинство исследователей конфессиональной истории белорусского народа считают, что это событие приходится на вторую половину ХІХ века. Именно в данное время происходит проникновение сектантских вероучений (баптизма и евангельского христианства) в Белоруссию из других частей Российской империи, преимущественно из прибалтийских и украинских губерний.

 Анализ документальных источников показывает, что распространение сектантства происходило несколькими путями. Один из них – результат миссионерской деятельности приезжих проповедников. По свидетельству православного священника, в Двинске пропагандой баптизма занимались приезжие проповедники Фирсов, Андреев и бывший ксёндз Жебровский[1]. Подобным образом распространялось вероучение и в Витебске.

Особенно активизировалась такая деятельность сектантов после издания царского указа от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости». Так, например, могилевский епископ отмечал, что во вверенной ему территории значительно активизировалась пропаганда баптистского учения. «В Гомельском уезде, – отмечалось в отчете о состоянии Могилёвской епархии за 1908 год, – появились уже специальные проповедники… которые, видимо, не желают уже довольствоваться насиженными… местами уезда, а пытаются в новых местах найти себе последователей»[2].

Второй путь приобщения к сектам – это так называемый отхожий промысел – когда крестьяне воспринимали новую веру, находясь на заработках в больших городах или за границей, и затем распространяли его уже сами у себя на Родине. Так, слуцкий уездный исправник докладывал минскому губернатору о том, что два лица из бывших в Америке крестьян, перешли в баптизм в Соединенных Штатах Америки. Распространение баптизма в Гомеле было связано с деятельностью братьев Приходько, которые возвратились с юга Украины, где находились на заработках[3].

Наряду с этими путями евангелизации А.Верещагина отмечает также третий путь распространения баптизма – это миграция крестьян из других частей Российской империи. Таким путём происходило проникновение вероучения на территорию ряда уездов Витебской губернии, куда переселились сектанты из Псковской губернии, Курляндии и Лифляндии[4].

Определенную роль в расширении баптизма сыграли также немецкие ремесленники и рабочие, приезжавшие на работу из Восточной Пруссии в Ковно[5]. Именно от них новая религия проникала в Вильно, Гродно и другие места.

В дореволюционный период на территории Беларуси утвердились несколько направлений протестантского сектантства: штундизм, баптизм, евангелическое христианство, адвентизм седьмого дня и др. Среди них наиболее широко был представлен баптизм, который в дореволюционной историографии зачастую фигурировал под общим названием «штундо-баптизм». Однако штундизм и баптизм, несмотря на их сходства и близость, следует рассматривать как различные течения протестантизма, учитывая как различия между ними в области вероучения и обрядов, так и особенности их правового положения в Российской империи.

Что касается штундизма, то он впервые был выявлен на территории белорусских губерний в конце 1870 г. – в Гомельском уезде Могилёвской губернии. В 80-е гг. XIX в. штундисты появились в Рогачёвском уезде Могилёвской губернии, а также в ряде мест Витебской губернии. Однако преследования последователей нового учения прекратили его расширение. В 1894 году штундизм был объявлен вне закона, так как сектанты, согласно положению Кабинета Министров, «проповедуют социалистические принципы…, общее равенство, раздел имущества…, учение в корне подрывает основные начала православной веры».[6]

После постановления штундистское движение пошло на спад. В Могилёвской губернии, например, 52 штундиста перешли в православие[7]. Со временем штундизм практически перестаёт существовать, поглощается баптизмом.

Что касается баптизма, то в начале XX в. его приверженцы были уже во всех белорусских губерниях. Первая же баптистская община появилась на Гомельщине – в с. Уть (дата неизвестна). В 1879 – 1882 гг. была основана община в д. Усохи Гомельского уезда Могилёвской губернии (в 1885 г. она насчитывала 95 человек). Распространителем баптизма здесь был крестьянин д. Николаевка Д.П. Семенцов, который побывал на заработках в Одессе, где и воспринял новое вероучение. А первыми баптистами в с. Усохи стали братья Ефим и Евсей Ляшковы, последний был тогда старостой. Отношение односельчан к выбору Ляшковых было первоначально крайне негативным и неслучайно, что, принявшие новую веру вынуждены были обратиться за защитой к властям[8]. В 1908 г. баптистская община появилась и в самом г. Гомеле[9].

В Витебской губернии по сведениям полиции и православного духовенства баптисты проживали в Двинском (136 чел.), Люцинском (53 чел.), Дриссенском (1 семья), Режицком и Витебском уездах[10].

 Общины баптистов были также в Минской губернии – в Речицком, Слуцком и Пинском уездах. Крупнейшей из них была община хутора Хартки Речицкого уезда. 10 апреля 1914 г. её члены направили минскому губернатору прошение назначить их наставником Кристиана Иттермана. В документе указывалось, что община насчитывала около 50 семейств. Подписи под прошением поставили 35 человек[11]. В 1913 г. была выявлена группа баптистов в Минске. Из рапорта минского полицмейстера явствует, что первоначально власти располагали информацией о деятельности в городе секты штундистов, организованной рабочими-немцами. Однако в результате проверки оказалось, что в Минске штундистов нет, а имеются баптисты. Секта состояла из 21 человека, в основном из крестьян[12]. Ее собрания проводились на частной квартире. В рапорте отмечалось, что община была создана недавно, а потому «не имеет ещё сколько-нибудь правильно организованного сообщества»[13].

В Гродненской губернии в 1910 г. насчитывалось две общины баптистов: в г. Белосток с 31 исповедником и наставником, и в м. Хорощи с 20 исповедниками, но без своего проповедника, которого они приглашали из г. Ковно[14]. По неофициальным данным, незарегистрированные общины к началу 1910 г. существовали и в других населённых пунктах Гродненской губернии, в т.ч. самом г. Гродно [15].

 Определить точную их численность приверженцев баптизма в Белоруссии крайне сложно, так как сами сектанты точных сведений не желали представлять. Согласно первой всероссийской переписи населения 1897 г. в белорусских губерниях проживал 151 баптист, в т.ч. в Витебской губернии – 130, Могилевской – 14, Минской – 5, Гродненской – 2. В Виленской губернии о принадлежности к баптизму никто не заявил[16].

После объявления веротерпимости в 1905 году баптисты активизировали свою деятельность и их численность возросла. По подсчетам отечественного исследователя  баптизма  А. Миловидова в 1910 году в тогдашнем Северо-Западном крае насчитывались 8 баптистских общин, состоящих примерно из 230 членов, 2 постоянных молитвенных дома, два проповедника без специальных баптистских школ и других просветительских учреждений[17]. При этом А. Миловидов отмечал, что «эти официальные сведения не претендуют на полноту и точность, так как собирались спешно, к известному сроку, затем сами сектанты скрывают свою статистику, сообщают неточные сведения о своем положении, да и само население западно-русских городов и местечек подвержено большой подвижности и частой смене, так что точная статистика здесь очень затруднительна. Так в Вильно, как сообщила нам руководительница общины баронесса Засс, в марте было 30 членов, а в октябре уже 20. Не указана в официальных сведениях община в м. Шкудах, хотя она существует уже давно, и в этом году один благовестник за антиправительственную проповедь был предан уголовному суду. Слышно, что существуют такие незарегистрированные общины и в других местах»[18]. Таким образом, реальные цифры количества баптистов были выше официальных.

Вслед за баптистами в Беларуси появились евангелистические христиане. В 1882 году последователи этого вероучения были выявлены в г. Чечерске Гомельского уезда Могилёвской губернии. Здесь, в поместье княгини Е. Чертковой, проходили евангелические собрания, в которых принимали участие друзья семьи, прислуга и простолюдины. Община получала помощь из Петербурга, откуда поступала и различная религиозная литература. Попытки распространения данного вероучения также имели место в  Витебской губернии[19]. А в 1912 г. общины «Союза евангельских христиан» (глава – И.С. Проханов) появились в Бобруйском уезде Могилевской губернии, первоначально в деревнях, а затем и в самом городе Бобруйске. Первым пресвитером стал М.Р. Вересов[20].

Немного позднее появился адвентизм. Первое упоминание об адвентистах в России относится к 1897 г. С 1908 г. адвентистская церковь в России была выделена в «Русский унион» Международной церкви АСД, которая действовала и на белорусских землях. В 1910 г. Виленским губернским правлением была зарегистрирована адвентистская община (12 человек)[21]. В 1911 г. власти дали согласие на проведение собраний адвентистов в Минске, где возникла община, к которой по официальным сведениям принадлежали 16 сектантов[22]. В других местах адвентизм, в отличие от баптизма, распространения не получил. При этом основную массу  приверженцев этого вероучения составляли бывшие лютеране и штундисты. Православных верующих среди адвентистов было крайне мало.

В 1910 – х гг. на территории Белоруссии возникли первые общины и группы христиан веры евангельской (пятидесятников). Они были выявлены накануне Первой мировой войны в Витебской и Могилевской губерниях[23]. В годы войны благодаря деятельности российского евангелиста Н.П. Смородина несколько групп пятидесятников образовалось в Брестском уезде Гродненской губернии[24]. Однако обстоятельства возникновения, состав и  деятельность общин пятидесятников  в белорусских губерниях в дореволюционный период еще мало исследованы.

 Представители различных сект стремились проводить активную миссионерскую деятельность. Правительственные органы и Святейший Синод с особой тревогой обращали внимание на устройство целой сети молитвенных домов, «с избранием для этого особенно податливых всякой пропаганде пунктов, каковыми являются в больших городах кварталы, населенные фабричным рабочим классом, а вне городов – глухие деревни и хутора…»[25]. Методы евангелизации были разнообразными – это публичные собрания, распространение дешёвых книг и брошюр, учреждение благотворительных организаций – бесплатных столовых, швейных мастерских, открытие воскресных школ для детей и устройство для них детских праздников и т.д. 

Что касается результативности данного миссионерства, то здесь нельзя не согласится с мнением такого авторитетного исследователя баптизма как А.Миловидов, который отмечал следующее: «Что касается степени влияния и успехов пропаганды баптистов среди различных народностей нашего края, то, по сообщению гражданских властей, католичество представляет неблагоприятную почву для пропаганды баптизма и других сект рационалистического толка. Население римско-католического вероисповедания, среди которого сильна привязанность к своей вере и силен авторитет духовенства, стоящего на страже своей паствы, относится к баптистам или безразлично, или даже враждебно. Еврейский элемент, хотя и встречается среди баптистов, но как единичные и случайные явления. Относительно православного населения духовные консистории ответили, что в Виленской и Гродненской губерниях баптизм среди православного населения массового распространения не имеет…».[26] И действительно степень распространения и влияния протестантских сект в Белоруссии была не столь высокой как в некоторых других регионах тогдашней Российской империи (Закавказье, юг Украины, Таврическая губерния, Петербург). К тому же следует учитывать, что значительную часть приверженцев баптизма составляли инородцы, ранее исповедовавшие лютеранство.

Активная миссионерская работа сектантов, их желание вовлечь в свою веру тех, кто принадлежал к другим конфессиям, вызывали справедливую обеспокоенность со стороны властей и православного духовенства. Поэтому уже в марте 1879 г. Госсовет издал специальный указ, который одновременно с легализацией баптизма в России предусматривал введение административного контроля за деятельностью баптистских групп[27]. Согласно указу общественные богослужения баптистов должны были проводиться в специальных местах.  Все духовные лица сектантов подлежали утверждению в должности губернатором. На местных чиновников была возложена функция ведения метрических записей браков, рождений и смертей баптистов. В марте 1906 г. эти правила были распространены на адвентистов[28].

После объявления в 1905 г. веротерпимости власти внесли ряд изменений в правовые акты, которые регулировали жизнь сектантов. Им было  разрешено объединяться в общины. Порядок их создания, права и обязанности их членов и руководителей определялись указом императора о ведении книг гражданского состояния старообрядцев и сектантов, который был издан 17 октября 1906 года[29]. Согласно ему все религиозные общины должны были регистрироваться в губернском правлении, предоставляя сведения о месте своей деятельности и местонахождении молитвенного дома. Руководство общиной осуществлялось общим собранием членов секты, избранными им советом и духовными лицами. Вводились образовательный и возрастной цензы для настоятелей и наставников общин. На эти посты не могли быть избраны следующие лица: неграмотные, моложе 25 лет, которые привлекались к судебной ответственности и были признаны виновными в совершении преступлений, исключённые из обществ и дворянских собраний по приговорам тех сословий, к которым они принадлежали. Факт избрания духовного лица доводился до сведения губернского правления, где оно вносилось в специальные реестры. Духовные лица исключались из мещанского или крестьянского общества, если принадлежали к этому сословию, и освобождались от военной службы. В их обязанности ставилось ведение метрических книг родившихся, умерших и бракосочетаний. Метрические книги тех сектантов, что не признавали духовенство, полагалось вести местным гражданским властям.

Этим же указом определялся порядок заключения браков у сектантов. Согласно п. 45 указа, лица из числа сектантов, желающие вступить в брак, обязаны были публично об этом заявить и разместить по месту жительства объявление. Если в течение семи дней никто из жителей данной местности не заявлял об имеющихся препятствиях, то такой брак мог состояться.

4 октября 1910 г. министерство внутренних дел издало «Правила для устройства сектантами богослужебных и молитвенных (религиозных) собраний»[30]. Сторонникам новых вероучений было разрешено свободно проводить религиозные собрания в их молитвенных домах. В то же время запрещались собрания небогослужебного характера (чтения, собеседования)  для совершения действий «знаменующих приобщение к сектантскому вероучению». Собрания вне молитвенных домов могли проводиться только с разрешения властей. При этом на данных мероприятиях должны были присутствовать чиновники, которые осуществляли контроль за содержанием проповедей. Без специального разрешения запрещён был и сбор денежных средств. Эти меры были направлены не на запрещение сектантства, а лишь на установление административного контроля с целью недопущения распространения новых вероучений среди коренного населения. «Указанные административные распоряжения,  - отмечал А. Миловидов, - вводят религиозную жизнь  и деятельность сектантов в норму закона и определяют их положение в государстве, а также отношение к другим вероисповеданиям, что особенно важно в нашем многоверном крае»[31].

14 мая 1912 г. и 30 октября 1914 г. МВД направило губернаторам циркуляры по усилению надзора за баптистами. Последний документ содержал предписание о нежелательности вмешательства иностранцев в религиозную деятельность и запрещал утверждать в звании наставников баптистов германских и австрийских подданных[32]. Понятно, что данный запрет был напрямую связан с началом Первой мировой войны.  

 Отношения православного и католического населения с представителями протестантских сектантских вероучений складывались непросто. Активная миссионерская деятельность сектантов  оценивалась православным духовенством негативно. В циркуляре Департамента духовных дел МВД губернаторам, изданном в 1910 году, отмечалось, что сектанты активно проводят публичные собрания на религиозные темы, включая и детские собрания, во время которых идет пропаганда их вероучения, «поношение учения православной церкви и ее установлений, открытый призыв к отпадению от православия … и кощунства».[33] Обеспокоенность в связи с открытием сети молитвенных домов для сектантов высказывал Синод.

Необходимо отметить, что православное духовенство не сидело сложа руки, а предпринимало различные меры по противодействию распространению протестантского сектантства. По настоянию обер-прокурора Синода Победоносцева, штундисты официально были включены в разряд «особо вредных сект». С 1899 года начались репрессии в  их отношении. Штундистов арестовывали и ссылали в северные губернии, Сибирь и Закавказье.

 Данные меры коснулись напрямую и баптистов, которых власти на местах часто отождествляли со штундистами. Правда, вскоре ограничения для баптистов были сняты. А в январе 1909 г. Департамент духовных дел и иностранных исповеданий МВД направил губернаторам предписание, в котором указал на недопустимость создания препятствий для деятельности сектантов[34].

Кроме репрессивных мер, с сектантами пытались бороться и иными методами. В 1885 году были проведены поместные епископские съезды, которые наметили ряд практических мер в этом направлении. Часть из них уже вскоре была реализована. Так, в 1886 г. были учреждены должности епархиальных миссионеров для борьбы с сектантством.  Одновременно, в курс духовных семинарий и академий было введено изучение истории и «обличения» раскола и сектантства. Данные меры дали некоторый эффект. В Могилёвской губернии, например, перешли в православие 52 штундиста[35].

В ноябре 1899 года Синод издал специальный циркуляр о мерах по борьбе со штундизмом. Главной задачей для православного духовенства при этом стави­лось ограждение школы от евангелической литературы и «опровержение бап­тистских догм» в процессе школьного образования. Вскоре, в феврале 1900 года, состоялся съезд духовенства Литовской епархии, на котором было решено «в целях противодействия натиску сектантства на местное православное население» открывать в приходах епархии миссионерские библиотеки[36]. В ряде населенных пунктов были организованы курсы по подготовке противосектантских миссионеров.

Популярны были также публичные диспуты православных священников с протестантскими проповедниками, на которых учение последних часто опровергалось. Кроме этого, православная церковь огромными тиражами в противовес баптистским и адвентистским сочинениям издавала пропагандистскую литературу, в которой критиковала взгляды и образ жизни сектантов. В начале 1900-х годов было издано противосектантское пособие для духовенства. Однако эти меры не всегда давали положительный результат.

Что касается католического населения, то оно к протестантскому сектантству относилось довольно прохладно. Практически отсутствовали и переходы из католицизма в баптизм и адвентизм. Все это позволяет утверждать, что контакты между сектантами и католиками были сведены к минимуму.

Протестантское сектантство стало новым явлением в религиозной и общественной жизни дореволюционной Белоруссии. Несмотря на то, что секты не получили здесь столь широкого распространения как в ряде других регионов Российской империи, их активная деятельность вызывала обеспокоенность со стороны духовенства традиционных вероисповеданий, а также гражданских властей, стремившихся не допустить роста межконфессиональной напряженности в обществе, а также антиправительственной деятельности со стороны последователей новых культов.

 Виктор Линкевич