Доклад кандидата философских наук Виктора Алексеевича Пироженко на Международной научной конференции "Вставай страна огромная ..." в Севастополе (16.06.2011г..22)
22 июня – особая, трагическая, страшная дата в истории народов бывшего СССР и, прежде всего, в истории России, Украины и Белоруссии. Поставленный на грань выживания гитлеровской агрессией, советский народ начал свою Отечественную войну, Великую Отечественную.
Но сложившаяся на Украине политика исторической памяти в целях националистической идеологической конъюнктуры произвела серьёзную подмену и извращение фундаментальных понятий и оценок, связанных с минувшей войной. Концепция «титульного украинского этноса» направляет все трактовки и оценки Второй мировой и Великой Отечественной войн, в частности. При этом, с точки зрения интересов современной тотальной украинизации в её галицийском варианте, задним числом, постфактум сочиняется «новая история» украинцев, призванная показать изначальное существование в истории единого украинского этноса в пределах современной Украины.
Поскольку ранее Украины в нынешних границах не существовало, этнонационалистам приходится буквально сочинять новую историю, придумывая и искажая факты, ради получения целостного национального исторического сюжета.
Минувшая война в политике исторической памяти на Украине фальсифицируется по четырём основным направлениям. Первым и отправным является тезис о «борьбе двух тоталитаризмов – советского и германского – друг с другом» из которого следует другой – «о равной ответственности СССР и Германии за начало войны». В основе такой позиции лежит намеренное игнорирование принципиального и абсолютного отличия между идеологической природой нацизма и коммунизма.
Нацизм, как идеология был средством обоснования расово-этнического неравенства народов и превосходства немецкой «арийской» нации. Он объявлял целые многомиллионные группы человечества «неполноценными» лишь по этническому признаку, отказывал им в принадлежности к человеческому роду, как таковому, а следовательно, отрицал за миллионами людей ненемецкой национальности обычных человеческих способностей к высоким чувствам, осознанным эмоциям, культуре, страданию, боли, к духовности в целом. Такая постановка вопроса предопределила изуверский характер самой политической практики нацизма и дикие, садистские по своей жестокости методы ведения войны.
Коммунизм по своим идеологическим устремлениям был направлен в противоположную сторону. Он обосновывал ценности интернационального братства народов и определял противостоящие в истории социальные и политические группы не по этническому, как нацизм, а по классовому признаку. Практика коммунистической идеологии, разумеется, была далека от теоретических идеалов, но, отклонения от идеалов были, именно неестественными исключениями. Агрессивный и человеконенавистнический характер нацизма был свойственен ему по определению.
Как абсурдно возлагать на морально-нравственные постулаты христианской Веры ответственность за их понимание и реализацию конкретными земными лицами (инквизиция, сожжение еретиков и пр.), также абсурдно возлагать на гуманистические идеалы социального освобождения человека, на идеи коммунизма и социализма ответственность за их реализацию конкретным режимом или человеком. В Великой Отечественной воевали две принципиально разные идеологии, два противоположных мира ценностей, воевало добро – СССР с абсолютным злом – нацистской Германией.
Изначально преступный, агрессивный, враждебный культуре и цивилизации характер нацистской идеологии, как по целям, так и по методам, её расово-этническая направленность предопределила особо жестокие методы ведения Германией войны против СССР, поскольку именно его народы считались в расовой доктрине нацизма самыми неполноценными. Именно на Восточном фронте Германия вела войну на полное уничтожение населения Советского Союза и порабощение немногих оставшихся. Особое отношение гитлеровских властей к СССР, советскому народу и Красной Армии обусловили намного более жестокое, нечеловеческое поведение Вермахта на войне.
Но игнорирование принципиальных отличий нацизма и коммунизма ведёт к сознательному неразличению разницы в методах ведения Германией войны в западной Европе и против СССР. Это – второе направление фальсификации. В сложившейся политике исторической памяти не исследуется, не объясняется и не замечается огромная дистанция между немецким оккупационным режимом, например, во Франции, в Бельгии, и в СССР. А она напрямую вытекает из расово-этнической доктрины нацизма. В западной Европе немецкий оккупационный режим не нарушил на долгое время обычного образа жизни европейцев. Для них Гитлер был ещё одним «объединителем Европы» выступившим с панъевропейским проектом. Возможно, немного более экзотическим и более грубым, чем Наполеон, но в принципе, приемлемым. Это же факт, что в боевые дивизии СС в Западной Европе записывалось намного большее число добровольцев, чем шло в движение Сопротивления.
Территорию СССР до Урала предполагалось к концу войны вообще очистить от местного населения, освободив «жизненное пространство» для немецких колонистов. Немецкий оккупационный режим и был выстроен так, чтобы ещё до победы над СССР выполнить эту задачу. Поэтому, для советского народа Великая Отечественная война - была войной на выживание.
Третье направление фальсификации – шулерская подмена понятий при оценке пакта о ненападении между Германией и СССР. Он трактуется, как соглашение между Гитлером и Сталиным о союзе двух государств, хотя по самому названию документа и смысловой направленности предвоенной советской внешней политики, очевидно, что это был именно договор между двумя непримиримыми врагами об отсрочке войны. В то же время, позорная сделка Чемберлена в Мюнхене и предательская сдача Чехословакии агрессору – гитлеровской Германии, замалчивается. В украинской политике исторической памяти, в историческом образовании эти события не оцениваются никак с точки зрения подталкивания Германии к войне.
Из названных трёх мифов вытекают и иные мифы, касающиеся уже роли Украины в войне. К особо искажаемым событиям и понятиям относятся все, которые препятствуют задаче воспитания украинской этнической нации в существующих границах Украины с «собственной» историей: концепт Великой Отечественной войны и оценка её как справедливой со стороны советского народа, сотрудничество с Вермахтом и оккупационной властью обеих ОУН и УПА, провал ОУНовской агитации на юго-востокеУкраины, понятие «советский народ», советское партизанское движение на Украине и пр. Созданы мифы о «движении сопротивления» на оккупированной Украине, как состоящего из двух равноценных движений - советского партизанского и оуновского.
Согласно официальной этнонационалистической концепции во Вторую мировую войну вступил этнически единый украинский народ, разделённый в истории между разными империями и государствами – Австро-Венгрией, Польшей, Россией, СССР и пр. Новый миф гласит, что поскольку не было в тот момент независимого украинского государства, у украинского народа не было своего Отечества. Поэтому из учебников истории убрано понятие Великой Отечественной войны. В учебнике по истории Украины для 11 классов[i] лишь в одном месте упоминается, как факт того времени наименование Великая Отечественная война в отношении войны СССР с Германией.
Фактическое участие разных культурно-этнографических групп украинцев в войне по разные стороны баррикад усугублялось участием выходцев из Галиции на стороне агрессора - гитлеровской Германии. В таком «неотмытом» виде история ОУН-УПА не может быть вписана в общий националистический миф о единой по смыслу борьбе разных групп украинского народа против нацистской Германии.
Для маскировки подлинной роли галицийской ОУН-УПА в войне необходимо было найти хоть что-то, что можно истолковать как сопротивление оккупационному режиму. С другой стороны, необходимо было показать, что цель получения Украиной независимости оправдывает все средства и даже такие, как получение «независимости» из рук убийц и военных преступников, сотрудничество с ними даже ценой участия в военных преступлениях гитлеризма. Отсюда создание мифа о некоем украинском «сопротивлении» захватчикам, в котором растворяется реальная война советского партизанского движения с оккупантами и в котором стирается преступная роль ОУН-УПА. В рамках мифа «украинского сопротивления» придуман миф о «двух течениях – оуновском и советском».[ii]
Что было на самом деле? Обе ОУН сотрудничали с оккупационными властями в реализации своих политических притязаний на установление в оккупированной Украине этнической диктатуры гитлеровского типа, периодически шантажируя немецкое политическое руководство неповиновением. Агентурное же сотрудничество политических и военных руководителей ОУН-УПА С.Бандеры, Р.Шухевича и др. с немецкими спецслужбами никогда не прекращалось.
В качестве доказательства некоего ОУНовского сопротивления оккупационным властям тенденциозно трактуются эпизодические локальные стычки некоторых групп бандеровских оуновцев с немецкими полицейскими подразделениями, самовольный выход их из под подчинения оккупационным властям и кратковременный переход в подполье. Борьба бандеровцев с советскими партизанами и одновременное сотрудничество с Вермахтом, при этом продолжались. В целом, ОУН (м) и (б) выступила против стран антигитлеровской коалиции на стороне Германии - агрессора против СССР и украинского народа. ОУНовцы никогда не рассматривали борьбу с гитлеровской Германией, как принципиальную цель и стратегию своей политической и вооружённой деятельности. Этот факт в официальной пропаганде при Ющенко никак не упоминался и не оценивался.
Присяга Гитлеру главарей ОУНовского правительства самопровозглашённой Украинской Самостийной державы (УСД) во Львове 30.06.41 г. рассматривается лишь как досадная тактическая ошибка и непоследовательность, заблуждение оуновского руководства в рамках общей «борьбы за независимость», чем смягчается в сознании учащихся осуждение коллаборационизма. Далее, линия на смягчение отношения к этим «ошибкам» усиливается детальным, по поводу и без, описанием «преступлений» и жестокости сталинского режима в отношении советского населения освобождённых территорий, мобилизованных в армию с бывших оккупированных территорий и пр.
Полностью замалчивается очевидный факт: ОУН исповедовала гитлеровскую идеологию расово-этнического превосходства и в качестве образца государственного устройства на Украине представляла этническую диктатуру гитлеровской Германии, фюрерский принцип построения партии и государства.
Миф о деятельности ОУН, как полноценном украинском сопротивлении, наравне с советским подкрепляется выдуманными фактами о массовой поддержке оуновского подполья на востоке Украины – в Днепропетровской и Донецкой областях. В основе этих сочинённых сюжетов лежит попытка ОУН с помощью походных групп при содействии договорённостей с местными оккупационными властями распространить идеологию этнического национализма в галицийской версии на востоке Украины. Сочинение сюжета о «массовой поддержке» ОУН на востоке Украины призвано показать широкую социальную базу ОУН и её идей по всей Украине, что также работает на миф «украинского сопротивления» и равновеликой заслуги его обеих ветвей – советской и оуновской.
В реальности замысел ОУН полностью провалился из-за абсолютной чуждости ОУНовских фигур, целей и символов в центральной и юго-восточной Украине, а также их негативной репутации из-за их сотрудничества с оккупационной властью. Одновременно, полностью проигнорированы даже не отдельные факты, а целенаправленная политика сотрудничества ОУН с оккупантами. Упорно замалчивается практика засылки своих представителей обеими ОУН на административные должности в оккупационных администрациях областного и городского уровня, где они работали под командованием немецких военных коммендатур, в редакциях газет, в руководстве инфраструктурой.
Тема ОУН-УПА ярко показывает, как исторические мифы приспосабливаются под нужды текущей политики по созданию украинской национальной идентичности на базе «титульного» этноса. Вся масса исторических документов и разного рода свидетельств показывают, что ОУН – идейный руководитель УПА, придерживалась идеологии расово-этнического превосходства украинцев над соседними народами и разделяла основные положения гитлеровской теории о полноценных и неполноценных народах. Именно идеология расово-этнического превосходства и направляла действия, как главарей этой организации, так и большинства рядовых членов.
Эта установкаизначально делала ОУН-УПА преступной группировкой и предопределила близкое идейное «родство» двух идеологий – оуновской и гитлеровской. Фактов, подтверждающих данные выводы слишком много. Это и переписка канцелярии рейхскомиссара Украины Э.Коха, а также других военных чинов и чинов разведки с главарями ОУН-УПА, с абверовскими кураторами Шухевича и с ним самим, это кадровый обмен боевиками УПА с другими галицийскими карательными и полицейскими формированиями в составе немецких войск СС, совместные карательные акции против местного и белорусского населения немецких частей СС и отдельных частей УПА и пр., и пр., и пр.
Почему на Украине есть силы, которые предпринимают столь откровенные и чудовищные в своём цинизме попытки реабилитации преступных формирований, наподобие ОУН-УПА и таких мясников, как Р.Шухевич?
Дело в том, что, и у галицийских фашистов того времени, и у современных галицийских этнических националистов в основе их политических действий находятся одни и те же идеологические установки:
1) вера в существование особой галицийской региональной общности, и –
2) убеждение в качественном, т.е. изначальном и всестороннем этническом превосходстве их, т.е. галицийского - даже не украинского - этноса.
Первое, скорее всего, действительно имеет место, что неоднократно доказывалось многочисленными исследованиями на эту тему и поведением самих галичан на Украине. Именно эта установка исчерпывающе объясняет стремление галицийской элиты навязать Украине собственные историко-культурные и мировоззренческие ценности, что по методам исполнения напоминает поведение оккупационной власти в чужой стране.
А второе – это системообразующая часть галицийских общекультурных (если это понятие вообще применимо в данном случае) установок, обусловленных особыми историческими обстоятельствами развития галицийского края.
В своём реальном виде история Второй мировой и Великой Отечественной войн совершенно не пригодна для обоснования нынешних галицийских националистических мифологем, на которых держится политика исторической памяти. То, что эти мифы сознательно формируются и сознательно же используются в интересах политической конъюнктуры – нет сомнений. Процессу необходимо противодействовать общими усилиями Белоруссии, России и Украины на уровне согласования общих официальных трактовок прошедшей войны, учебных программ, учебников по истории.
[i] Турченко Ф.Г., Панченко П.П.,Тимченко С.М. Новейшая история Украины. 11 кл. – 2003 г