Традиция и революция в настоящее время рассматриваются как явные противоположности. Традиция тяготеет к сохранению состояния, а революция – к изменению. Если под революцией понимается резкий переход системы на другой уровень, то под традицией – продолжение выработанных ранее норм.

По определению российских философов традиция есть «способ бытия и воспроизводства элементов социального и культурного наследия, фиксирующий устойчивость и преемственность опыта поколений, времен и эпох»[1]. Т.е. традиция (от лат. traditio – передача, предание) – это способ передачи наследия, которое связывает воедино прошлое и настоящее, а, может быть, и будущее, с помощью неких устойчивых представлений. Примерно так же рассматривают традицию и в Православной Церкви. Например, епископ Покровский и Николаевский Пахомий (Брусков) определяет традицию как «множество определенных представлений, верований, определенного опыта, навыков, которые регулируют человеческие взаимоотношения и передаются от поколения к поколению. Слово “традиция” происходит от латинского слова “передавать”. То есть фактически традиция – это то, что не зависит от нас самих, это то, что мы получаем от наших родственников, предков, от общества, в котором живем, и передаем дальше своим детям, своим знакомым, друзьям, близким, также находящимся в этом обществе. Поэтому традиция определяет фактически бытие общества»[2]. Традиция как передача подразумевает трансляцию неких стабильных, неменяющихся ценностей. Т.о. традиция является некой связью времён и поколений.

Но само понимание традиции как передачи неких стандартов и эталонов закрепилось далеко не сразу. Так, «[…] вплоть до европейского Нового времени латинское понятие «традиция» (traditio) ассоциировалось только с тем, что связано с прошлым, утратило новизну и символизирует собой некий застой, а потому не представляет интерес для современности, выходит за рамки актуального научного интереса»[3]. И в последующие эпохи понятие традиции так или иначе было обращено к прошлому, которое часто рассматривалось не как передача наследия, а как трансляция устаревшего.

Проблема возникновения традиций также актуальна. Когда появилась конкретная традиция; сколько должно пройти времени, чтобы явление стало традиционным; вообще, если что-то передаётся от поколения поколению, это уже традиция, или ещё нет? Также встаёт вопрос, если передача происходит в рамках замкнутой группы, это может считаться национальной традицией или нет?

Институты, передающие традиции, могут быть разными – государство, семья, Церковь. Но государство становится передатчиком лишь тех традиций, которые выгодны ему как институту, которые поддерживают его устойчивость. Традиции помогают решить вопросы как действовать или что предпринять в определённой ситуации. Если у человека нет опыта столкновения с конкретной ситуацией, то такой опыт вполне может быть у предков. Через традицию этот опыт передаётся из поколения в поколение, причём использовать его могут не все и не всегда. Есть традиции, которые на протяжении некоторого времени потенциально могут не использоваться, потому что не существует условий их воспроизводства. Например, защита Родины от нападения извне. Наверное, любое государство, формируя представление о своей значимости для нынешних граждан, обращается в прошлое, чтобы показать в нём примеры героического и даже жертвенного поведения предков рад и защиты страны от иноземного вторжения, т.е. формирует традицию защиты Родины. Но иноземные вторжения бывают не всегда, и если ранее государство испытывало необходимость в трансляции патриотических нарративов по причинам вполне естественным, то в настоящее время оно может не иметь поводов для беспокойства, но передача таких традиций не прекращается, если это выгодно государству.

Одним из институтов передачи традиции является Церковь. Именно Церковь как институт освящает разнообразные стороны человеческой жизни. Традиции в церковном случае – эта некая ценность, которая существует веками, десятками веков, которая показала свою значимость и эффективность. Религиозные традиции, возможно, самые крепкие, т.к. «любые традиции, не связанные с религией, чаще всего, переменчивы, и если уходит носитель этой традиции, то ее возродить бывает очень тяжело. В случае с религиозными традициями у нас всегда есть возможность обратиться к Священному Писанию, к опыту Церкви, к религиозному опыту наших предков»[4]. Даже современное использование церковно-славянского языка показывает глубину христианской традиции, которая тянется уже более десяти веков. Естественно, что традиция, в том числе и религиозная, не является неким шаблоном, который передаётся из поколения в поколение. Традиция корректируется, формулируется и объясняется другим языком, но при этом не теряется её суть. Изменение внешнего антуража не означает изменения традиции. Это всего лишь более или менее эффективный способ передачи традиции. Например, то, что раньше публиковалось на бумаге, теперь публикуется в интернете. Т.е. изменился способ передачи информации, а не сама традиция.

Вообще, какое количество передач информации о явлении должно произойти, чтобы явление стало восприниматься как традиция? Если брать как пример поколенческуюпередачу информации, то передача информации, например, в третьем колене – это уже традиция или ещё нет?

Видимо, традициями стоит признать и те явления, которые распространяются повсеместно и становятся некими общепринятыми нормами даже в пределах жизни одного поколения и предаются не по горизонтали, а по вертикали. Приведём совсем не философскую иллюстрацию. Блюдо, которое на евразийском пространстве известно под ванием «Сельдь под шубой» можно назвать традиционным новогодним. Есть, конечно, легенда, что оно появилось в 1918 г., но «старожилы рассказывают, что салат “селёдка под шубой” стал появляться на советских столах во второй половине 60‑х гг. ХХ в. и только к середине следующего десятилетия стал массовым»[5]. Т.е. в середине 1960‑х гг. это была кулинарная инновация, а лет через 10 она стала традицией. Можно ли считать приготовление сельди под шубой к новогоднему столу традицией, если ещё живы те, кто видел, как эта новогодняя привычка появляется? Или, например, ещё один традиционный продукт новогоднего советского и постсоветского стола – мандарины впервые стали новогодним продуктом в 1963 г.[6] Скорее всего, такие быстрые укоренения явлений в массовом сознании можно рассматривать как традицию по причине того, что большинство общества не только принимает это как должное, но и транслирует следующим поколениям именно как традицию.

Не стоит путать традицию и псевдотрадицию. Псевдотрадиция формируется на искусственной базе изначально в узкой социальной группе, но псевдотрадиция апеллирует к некой традиции, к тому, что она является естественной в данной среде. В частности, к псевдотрадиции стоит отнести попытки условной реконструкции язычества. На самом деле язычество исчезло очень давно, до нас дошли лишь его небольшие остатки в виде вкраплений в массовую духовную культуру, что получило название народного христианства. А также описание языческих реалий современными учёными, в первую очередь археологами. Но в этом случае историческая наука не в состоянии реконструировать ни языческую обрядность, ни полный пантеон, ни что другое. Поэтому то, что сейчас выдаётся за возрождение дохристианских традиций или славянской народной культуры, всего лишь новодел, который маскируется признаками традиции. Так, «современными идеологами русского неоязычества – за редкими, практически единичными исключениями – являются люди, не имеющие никакого гуманитарного образования, не умеющие и не желающие отличать подделки и фальсификации от подлинников, незнакомые с азами герменевтики, лишенные культуры чтения и различения гуманитарных научных текстов»[7].

Получается, что явление, которое можно назвать традицией, создано в прошлом и транслируется в настоящее. В настоящем традиция поддерживается и, возможно, дополняется новыми элементами. Традиции не зависят от нынешнего поколения, т.к. они сформированы предками в прошлом. В настоящем традиции лишь корректируются, чтобы соответствовать духу времени. Но нынешнее поколение может по-разному относиться к традициям. Может воспроизводить их, может отвергнуть, может некорректно (сознательно или без умысла) проинтерпретировать. В последнем случае появившаяся новая традиция будет восприниматься как продолжение старой, но на самом деле подобие будет внешнее. Да и возникнет проблема с определением нового явления как традиции. Ведь традиция передаётся из прошлого. А в момент формирование новых традиций вряд ли можно говорить о них как собственно о традициях. Традицией ныне формирующееся явление станет позже, если закрепится как ценность, передача которой следующим поколениям станет необходима для поддержания стабильности. Таким образом, традиция – это явление, которое воспринимается обществом как естественное сейчас и ставшее естественным ранее.

Революция по сути должна противостоять традиции, т.к. революция есть процесс резкого перехода из одного состояния в другое. Но эта нагрузка термина закрепилась лишь на рубеже XVIII – XIX вв. Термин «революция» появился в XIV в. и обозначал хождение по кругу, вращательное движение. В XVII в. революцией называлась обычная смена правителей или государственной элиты в целом. Получается, что смена монархов – это и есть революция с точки зрения XVII в. Но ведь монархи сменялись по праву наследования, которое, так или иначе, базировалось на традиции. Поэтому революция и традиция вплоть до конца XVIII в. были неантогонистичными понятиями. И лишь 1789 г. дал толчок к постепенному появлению новой нагрузки термина «революция»[8]. Так, в русских словарях слово «революция» было впервые зафиксировано в 1806 г. и обозначало «внезапную перемену в правлении какого народа, произведённую сильным потрясением всего общественного тела для установления другого порядка вещей»[9]. Интересно отметить, что в «Словаре академии российской», издававшимся в 1789 – 1794 гг., слова «революция» нет[10]. Поэтому можно заключить, что революция стала восприниматься в современном значении после событий 1789 г. во Франции. С этой точки зрения революция является отказом от традиции или отрицанием традиции, резким скачком на новый уровень. Проблемой остаётся вопрос является ли этот резкий скачок однозначно положительным или его можно рассматривать более широко – как слом старой традиционной системы и выстраивание на её обломках новой, эффективность которой не запрограммирована, и которая может оказаться менее прогрессивной. Естественно, что в советское время ответ на это вопрос был однозначен – революция переводит общество на более высокую стадию, т.е. она связана с прогрессом. Противники революции видели в ней лишь крушение устоев, которое доставляло людям лишние, порой опасные для жизни проблемы, которых не было бы при отсутствии революции. Революция как однозначный негатив или позитив воспринимается отдельными, зачастую многочисленными группами общества, которые пострадали от революционных событий или, наоборот, получили от них преимущества. Так или иначе революция разрывает традиции.

Но возникает вопрос, а есть ли революционные традиции, если сами революции направлены именно на слом традиции? В 1952 г. была опубликована статья советского философа И.Я. Щипанова «О революционных традициях русского народа». Зачатки революционных традиций Щипанов видит в бунтах и восстаниях крестьян против феодалов ещё в Средневековье и подводит читателя к тому, что накопленные революционные традиции в конце-концов привели к Октябрьской революции. В принципе, всё логично. Но встаёт вопрос, а что случится с революционными традициями после революции, ведь они уже станут не нужны. Если революция – это слом системы, то применение революционных традиций после революции можно рассматривать как попытку сломать революцию, переведя её на какой-то другой уровень, или как контрреволюцию. В любом случае, революционные традиции, оставшиеся после революции должны нести угрозу существованию революционного общества. Но революционные традиции можно применить для достижения революций в других странах, т.е. при экспорте революции. Внутри же страны предлагается применять революционные традиции для достижения других целей. Как пишет Щипанов, «большевики не только хранят революционные традиции, культурные ценности прошлого, но и развивают, углубляют, совершенствуют и обогащают их с точки зрения марксизма-ленинизма, с учетом опыта классовой борьбы и революционной деятельности рабочего класса и других слоев трудящихся на современном этапе. Они прививают народу революционный подход к труду, экономике, технике, культуре, быту и т. д.»[11]. Но, если революция – это постоянные скачки, тогда насколько можно говорить о стабильности экономики, культуры или быта? Да и каждое крестьянское выступление против помещиков даже при взгляде на это из советского времени не всегда можно было приравнять к революционной традиции. Если представить ситуацию, что в период Русской Смуты начала XVII в. крестьяне начали бунтовать против своего помещика, потому что к этому крестьян призвали представители какого-нибудь польского отряда, поскольку помещик выступал за сильную власть и стабильность в государстве, это пойдёт в копилку революционных традиций? Или же эти действия были спровоцированы внешним агрессором, а их участники по сути выступили как коллаборационисты, выступившие на стороне оккупантов, против своего патриотически настроенного помещика.

Вообще, исходя из советских представлений, революционные традиции – это многочисленные попытки выступать против существующего порядка вещей, попытки сменить власть, которые, накапливаясь количественно, дают качественный эффект. Но ведь долгое время все народные бунты и восстания стремились не совершить слом системы, а всего лишь заменить некоторые важные элементы системы. Например, убрать бояр, чтобы «добрый царь» смог напрямую выслушать чаяния народа, или вместо существующего правителя посадить на трон «своего» царя. Можно вспомнить того же Е.И. Пугачёва, выдававшего себя за императора Петра III. Так что в этих попытках замены одного царя на другого можно ли найти революционные традиции? Или это всего лишь перечень бунтов, направленных на попытку наивно построить справедливое общество? Причём, не объективно справедливое, а справедливое лишь в рамках представлений конкретных социальных групп.

Существование революционных традиций может привести к убеждению, что именно таким путём решаются все возникающие проблемы, поскольку он самый эффективный. Тут можно привести в пример постсоветскую Украину. Конечно, два успешных майдана назвать революциями можно с некоторыми оговорками, но они получили название именно революций – Оранжевой революции и Революции достоинства. Говорить о революционной традиции на примере этих двух майданов сложно, но можно, имея в виду то, что именно эти цветные революции в Киеве дали возможность различным силам постсоветского украинского общества начать воспроизводить майданный механизм для решения своих проблем. В «РИА-Новости» с 1990 по середину 2016 г. насчитали 12 различных майданов разной интенсивности[12]. Но и позже выступления как радикалов, так и обычных граждан назывались майданами, хотя общим в этих выступлениях было лишь протестное настроение. Не везде даже шины жгли. Украина, помимо перечисленных «РИА-новости» майданов пережила только в 2017 г. несколько коммунальных майданов, медицинский майдан, михомайдан, ей пророчили угольный майдан и ещё ряд разновидностей майдана. Конечно, все эти удачные и неудачные майданы нельзя назвать революциями, но ведь и крестьянские бунты XVIII в. в России также никак не тянули на революции. Тем не менее, их определяликак революционную традицию, по этой же логике стоит говорить о формировании революционной традиции на Украине. Хотя украинскую традицию всё же корректнее назвать майданной. На Украине, видимо, уже сформировалась традиция майданов.

Сама же революция, победив, старается укрепиться и создаёт примерно те же механизмы, которые существовали до революции – армию, полицию, спецслужбы, прокуратуру и суды. Конечно, чаще всего говориться о том, что все эти органы работают на новых основаниях, но от этого они не перестают быть репрессивными. Так что традиция творчески перерабатывается. «Революции всегда претендуют на создание нового человека, стремятся сломать традиционное, христианское в нем ‒ “перековать” человека. Отсюда борьба революционеров с традицией, религией, культурой»[13]. Но оставшуюся от традиции, религии или культуры пустоту революция заполняет новыми традициями, культурой или некой псевдорелигией. Не случайно патриарх Кирилл подметил, что революции «опираются на квазирелигиозную риторику, пытаются оправдать революцию как духовно возвышенный, морально оправданный акт. При этом современные революционеры, как и их предшественники, самой логикой революционного процесса всегда приносят в жертву часть собственного народа ради достижения абстрактных благ»[14].

В целом, оказалось, что революция и традиция не так уж и диаметрально противоположны. Разрушая традицию, революция старается создать новую традицию, поскольку традиция стабилизирует общество и позволяет ему развиваться последовательно, что создаёт чувство уверенности в завтрашнем дне. Традиция даёт возможность прекратить борьбу и начать созидать. Причём, созидание в рамках традиции даёт возможность передавать последующим поколениям нормы и ценности, достижения и открытия, поскольку традиция позволяет сохранять механизм восприятия и понимать то, что сделали предки. В рамках традиции шедевры прошлого могут быть восприняты будущими поколениями относительно адекватно. Традиция помогает передать тот код, который расшифровывает для будущих поколений достижения прошлого. Слом традиции разрушает этот код, поэтому ряд достижений попросту остаётся нерасшифрованным и выводится из культурного многообразия собственного прошлого. Не случайно, все революции были вынуждены создавать свои традиции, которые, так или иначе опирались на разрушенные традиции прошлого или создавались на их осколках. А в сложное время ранее отвергнутые революцией традиции вспоминались и использовались. Вспомнить хотя бы абсолютно не коммунистическое, а религиозно обращение И. В. Сталина «братья и сестры» в своём выступлении 3 июля 1941 г. в связи с началом Великой Отечественной войны[15]. Тем не менее, Сталин отдал дань большевистской риторике, заявив, что Германия «ставит своей целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма», но в качестве примеров того, что даже самые сильные армии терпели поражения, Сталин привёл армию Наполеона, разбитую, кстати, под руководством «помещиков» в эпоху «царизма». Более того, Сталин сделал реверанс Русской императорской армии периода Первой мировой войны. Он заявил: «Немецкую армию Вильгельма в период первой империалистической войны тоже считали непобедимой армией, но она несколько раз терпела поражения от русских и англо-французских войск и наконец была разбита англо-французскими войсками. То же самое нужно сказать о нынешней немецко-фашистской армии Гитлера». Т.е. традиция защиты Родины в прошлом оказалась востребованной в настоящем, даже, если идеологически это прошлое отвергалось. В день начала войны с речью к гражданам СССР обратился заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов, который также напомнил о традициях защиты Родины. И эти традиции снова оказались традициями старой дореволюционной России. Молотов сказал: «Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху»[16]. Ни Молотов, ни Сталин не вспомнили интервенцию периода гражданской войны, или советско-финскую войну, хотя обе этих войны были выиграны Советским государством и полностью соответствовали требованиям новой советской традиции. Не вспомнили советские руководители и другие конфликты, в которых Красная армия приняла участие до 1941 г. Они вспомнили поражение Наполеона, а Сталин ещё напомнил о Первой мировой войне. Т.е. были упомянуты лишь две войны: Отечественная война 1812 г. и та война, которая вначале получила название Второй Отечественной. Почему именно эти войны? Возможно потому, что начиналась следующая Отечественная война.

Александр Дмитриевич Гронский.
Ведущий научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального
исследовательского института мировой экономики и международных отношений
Российской академии наук. Кандидат исторических наук, доцент.

 

Текст доклада на Международной научной конференции «Память в назидание»,
 посвященной столетию начала подвига новомучеников Русской Православной Церкви., состоявшейся в Минске 4.11.2017.

Опубликовано в журнале социальных и гуманитарных наук "Аспект". №4. 2017г.

--------------------------------

[1] Толстых В.И. Традиция // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASH0139aae275501c6d82199339 (дата обращения: 12.10.2017).

[2] Традиция как ориентир. Интервью с епископом Покровским и Николаевским Пахомием // Православное Заволжье. Официальный сайт Покровской и Николаевской епархии. URL: http://pravpokrov.ru/church_life/?ELEMENT_ID=8160 (дата обращения: 15.10.2017)

[3] Зберовский А.В. Культура как фактор обусловленности демократической традиции Древней Греции. Автореф. дисс. доктора философских наук (24.00.01. – теория и история культуры). ‒ Кемерово, 2009. ‒ С. 5

[4] Традиция как ориентир…

[5] Кто придумал селедку под шубой? // Softmixer. Сетевой журнал. URL: http://www.softmixer.com/2012/03/blog-post_5193.html (дата обращения: 15.10.2017).

[6] Почему мандарины стали символом Нового года? // dokak.ru. URL: http://dokak.ru/zhivotnye-rastenija/172648-pochemu-mandariny-stali-simvolom-novogo-goda.html (дата обращения: 15.10.2017).

[7] Путник К. Псевдотрадиция «традиционной веры» // Центр религиоведческих исследований во имя священномученика Иринея Лионского. URL: http://iriney.ru/okkultnyie/neoyazyichniki/novosti-o-neoyazyichnikax/psevdotradicziya-%C2%ABtradiczionnoj%C2%BB-veryi.html (дата обращения: 15.10.2017).

[8] Перевалов В.П. Революция // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASH01e9048544abc948f0d6f1e8?p.s=TextQuery (дата обращения: 12.10.2017).

[9] Тимофеев Д.В. Российское зеркало европейских революций: понятие «революция» в публичном пространстве первой четверти XIX в. // Либералы и революция. Девятые «Муромцевские чтения»: Сборник материалов Всероссийской научной конференции. 13‑14 октября 2017 г. Орел, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева / Под общей редакцией д.и.н., профессора В.В Шелохаева. Орел: Издательский дом «ОРЛИК», 2017. – С. 279.

[10] Там же.

[11] Щипанов И.Я. О революционных традициях русского народа // Рабочий путь. Марксистско‑ленинское движение. URL: https://work‑way.com/blog/2017/01/03/o-revolyutsionnyh-traditsiyah-russkogo-naroda/ (дата обращения: 12.10.2017).

[12] Майданозависимость, майданофобия и майданофильство Украины // РИА-Новости-Украина. URL: http://rian.com.ua/columnist/20161121/1018899234.html (дата обращения: 9.11.2017).

[13] Слово Святейшего Патриарха Кирилла на открытии XХI Всемирного русского народного собора // Научно просветительский проект «Западная Русь». URL: https://zapadrus.su/ruszizn/1755-slovo-svyatejshego-patriarkha-kirilla-na-otkrytii-xkhi-vsemirnogo-russkogo-narodnogo-sobora.html (дата обращения: 3.11.2017).

[14] Там же.

[15] Выступление по радио Председателя Государственного Комитета Обороны И.В. Сталина 3 июля 1941 года // Советская музыка. URL: http://sovmusic.ru/text.php?fname=st_30741 (дата обращения: 16.10.2017).

[16] Выступление Молотова 22 июня 1941 года // Университет Риторики и Ораторского Мастерства. URL: http://orator.biz/library/shi-/rech_molotova/ (дата обращения: 16.10.2017).

 

ЛИТЕРАТУРА:

1. 1.Выступление Молотова 22 июня 1941 года // Университет Риторики и Ораторского Мастерства. URL: http://orator.biz/library/shi-/rech_molotova/ (дата обращения: 16.10.2017).
2. 2.Выступление по радио Председателя Государственного Комитета Обороны И.В. Сталина 3 июля 1941 года // Советская музыка. URL: http://sovmusic.ru/text.php?fname=st_30741 (дата обращения: 16.10.2017).
3. 3.Зберовский А.В. Культура как фактор обусловленности демократической традиции Древней Греции. Автореф. дисс. доктора философских наук (24.00.01. – теория и история культуры). ‒ Кемерово, 2009. ‒ 44 с.

4.      Кто придумал селедку под шубой? // Softmixer. Сетевой журнал. URL: http://www.softmixer.com/2012/03/blog-post_5193.html (дата обращения: 15.10.2017).

5. 5.Майданозависимость, майданофобия и майданофильство Украины // РИА‑Новости‑Украина. URL: http://rian.com.ua/columnist/20161121/1018899234.html (дата обращения: 9.11.2017).
6. 6.Перевалов В.П. Революция // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASH01e9048544abc948f0d6f1e8?p.s=TextQuery (дата обращения: 12.10.2017).
7. 7.Почему мандарины стали символом Нового года? // dokak.ru. URL: http://dokak.ru/zhivotnye-rastenija/172648-pochemu-mandariny-stali-simvolom-novogo-goda.html (дата обращения: 15.10.2017).
8. 8.Путник К. Псевдотрадиция «традиционной веры» // Центр религиоведческих исследований во имя священномученика Иринея Лионского.URL: http://iriney.ru/okkultnyie/neoyazyichniki/novosti-o-neoyazyichnikax/psevdotradicziya-%C2%ABtradiczionnoj%C2%BB-veryi.html (дата обращения: 15.10.2017).
9. 9.Слово Святейшего Патриарха Кирилла на открытии XХI Всемирного русского народного собора // Научно просветительский проект «Западная Русь». URL: https://zapadrus.su/ruszizn/1755-slovo-svyatejshego-patriarkha-kirilla-na-otkrytii-xkhi-vsemirnogo-russkogo-narodnogo-sobora.html (дата обращения: 3.11.2017).
10. 10.Тимофеев Д.В. Российское зеркало европейских революций: понятие «революция» в публичном пространстве первой четверти XIX в. // Либералы и революция. Девятые «Муромцевские чтения»: Сборник материалов Всероссийской научной конференции. 13‑14 октября 2017 г. Орел, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева / Под общей редакцией д.и.н., профессора В.В Шелохаева. Орел: Издательский дом «ОРЛИК», 2017. – С. 278 – 287.
11. 11.Толстых В.И. Традиция // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASH0139aae275501c6d82199339 (дата обращения: 12.10.2017).
12. 12.Традиция как ориентир. Интервью с епископом Покровским и Николаевским Пахомием // Православное Заволжье. Официальный сайт Покровской и Николаевской епархии. URL: http://pravpokrov.ru/church_life/?ELEMENT_ID=8160 (дата обращения: 15.10.2017)
13. 13.Щипанов И.Я. О революционных традициях русского народа // Рабочий путь. Марксистско‑ленинское движение. URL: https://work‑way.com/blog/2017/01/03/o-revolyutsionnyh-traditsiyah-russkogo-naroda/ (дата обращения: 12.10.2017).