ЭТО МОЯ ВОЙНА: учредим День памяти жертв фашизма и коллаборационизма!

Последнее время сильно возбудились белорусские либерально-националистические СМИ в связи с учреждением Европарламентом «Дня памяти жертв тоталитаризма». На страницах многочисленных изданий проевропейской ориентации (от откровенно нацистских до, якобы, толерантно-демократических) развернулась массированная атака на пакт «Молотова-Рибентропа», и на освободительный поход Красной Армии в 1939 году, в результате которого произошло воссоединение Белоруссии. Некоторые договорились до того, что «вельмі добра жылося за польскім часам» и, что белорусские коллаборанты не прислуживали немецким оккупантам, а  сражались за независимость и счастливое будущее Белоруссии.

Они с завистью посматривают на Прибалтийские республики, уже находящиеся под вожделенным протекторатом ЕС и где свободно маршируют бывшие СС-овцы, которые помогали белорусским националистам «адраджаць родны кут». Ради общественной пользы, этих «сказочников» периодически необходимо тыкать мурлом в исторические документы.
Фонд «Историческая память» [http://www.historyfoundation.ru/] издал сборник документов «Уничтожить как можно больше...»: Латвийские коллаборационистские формирования на территории Белоруссии, 1941-1944 гг.».
В книге приводится множество свидетельств о преступлениях, совершенных латвийскими коллаборационистами в Белоруссии. В состав сборника вошли документы из Национального архива Республики Беларусь, Центрального архива Федеральной службы безопасности России и Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации, большая часть из которых публикуется впервые. Сейчас книга доступна для скачивания в формате pdf.
Сайт «Западная Русь» публикует сопроводительную статью к этому сборнику заведующего отделом военной истории и межгосударственных отношений Института истории Национальной академии наук Белоруссии, доктора исторических наук, профессора Алексея Михайловича Литвина.

Редакция ЗР

 

 

Латышские полицейские («шутцманшафт») батальоны в Белоруссии (1941 - 1944 гг.)

В годы минувшей войны на территории Белоруссии в войсках вермахта, формированиях СС, полиции безопасности и СД, а также в различных оккупационных вспомогательных частях и командах находились представители различных национальностей, в том числе латыши. Латыши служили в них, или работали, в основном в качестве переводчиков, унтерофицеров и рядовых солдат, а так же в числе «подсобных специалистов»: хозяйственных советников, агентов, следователей и т.д. Последними преимущественно было укомплектовано специальное подразделение Высшего начальника СС и полиции (HSSPF) Остланда, которое дислоцировалось при минском СД. (В отдельных документах это подразделение фигурирует под названием «латышская рота при СД»). Как видно из архивных материалов, главной его задачей было оказание помощи в борьбе против антифашистского подполья и партизанского движения, а так же активное участие в акциях по уничтоженю еврейского населения Белоруссии.

Так, по имеющимся данным, осенью 1941 года в г. Борисов из Минска прибыл оберштурмфюрер Крафт вместе с переводчиком унтершар фюрер ом Айхе и 50 офицерами и солдатами, преимущественно латышами, для участия в ликвидации Борисовского гетто, где было уничтожено более 9 тысяч человек.1 Летом 1942 г. специальные истребительные отряды под командованием унтер-штурмфюрера СС Амелунга, состоящие из латышских добровольцев и служащих СС, произвели уничтожение еврейского населения.

1 Из протокола допроса 28. 02. 1947 г. бывшего начальника управления безопасности г. Борисова и уезда Эгофа Д. Д. // Память: Историко-документальная хроника г. Борисова и Борисовского р-на. Минск: БелЭН, 1997. С. 330. (На белорусском языке).

ния в Слонимском округе, где было уничтожено более 18 тысяч человек.¹

О том, как использовались латыши в проведении акций уничтожения евреев, свидетельствует приказ оберштурмбаннфюрера СС командира полиции безопасности и СД в Минске Эдуарда Штрауха от 5 февраля 1943 года об уничтожении евреев г. Слуцка:

«8 - 9 февраля 1943 г. в г. Слуцке силами местной команды будет проводиться переселение проживающих в городе евреев. В акции примут участие перечисленные ниже члены команды, а также около 110 служащих латышской добровольческой роты. Руководство акцией возлагается на оберштурмфюрера СС Мюллера...

Обеспечение безопасности и охрана гетто возлагаются на полицию порядка. Учет и оценка остающейся в гетто собственности поручается гауптштурмфюреру СС Ма-декеру. Для выполнения этой задачи в его распоряжение предоставляется команда из 2-х служащих (Крус, Бухнер), 2-х переводчиков (Михельсон, Натаров) и 10 латышей. Доставка евреев из гетто производиться под руководством штурмбаннфюрера СС Графа. В его распоряжение предоставляются шесть команд, каждая из которых состоит из одного служащего [местной команды] и 9 латышей. Назначены следующие начальники команд: Краузе, Николь, Генерт, Эриг, Велер, Цеушель. Вывоз евреев к месту переселения производиться при помощи 6 грузовиков, каждый из которых сопровождают 4 латыша.

В районе переселения имеются 2 ямы. При каждой яме работает группа из 10 человек руководящего и рядового состава, которые сменяются каждые 2 часа».⁴

В этом же документе отмечается, что «обеспечение безопасности в районе переселения возлагается на унтерштурмфюрера СС Пьера с 10 латышами».

Следует отметить, что служащие этой роты сыграли определенную роль в раскрытии немецкими спецслужбами сети Минского антифашистского подполья и в частности Военного Совета партизанского движения (ВСПД), Минского подпольного горкома КП(б)Б, и т.д.

Данная статья содержит в себе краткий обзор сведений о деятельности на территории Белоруссии латышских полицейских и военных формирований, содержащихся в документах и материалах государственных архивов Республики Беларусь. К сожалению, эти сведения являются разрозненными и эпизодическими, не дающими возможность сделать однозначные выводы. Поэтому нашей задачей было - назвать эти формирования и, по возможности, кратко рассказать об их деятельности на территории Белоруссии. Автором использованы также сведения ряда других архивов, в которых пришлось ранее работать. Так как эта тема тогда не являлась предметом специального исследования, то сведения собирались в контексте других проблем. Разумеется, наша работа не может претендовать на полноту, вполне возможно, что сведения об отдельных формированиях могут потребовать некоторых уточнений.

Необходимо отметить, что сведения о латышских военно-полицейских формированиях отложились в материалах различных фондов: в фондах содержащих документы и материалы советского партизанского движения, подпольных партийных органов, в мемуарных свидетельствах, а также в различных фондах оккупационных органов, в немецких документах, оказавшихся в архивах в годы войны и поступивших в виде копий и микрофильмов в послевоенный период.

Сведения о первых латышских полицейских батальонах относятся к началу 1942 года. Как явствует из 10-дневной оперативной сводки командующего тылом группы армий «Центр» генерала Макса фон Шенкендорфа Главному командованию сухопутных сил вермахта от 1 января 1942 г.: «17-й латышский полицейский батальон на подходе и будет задействован в Лепеле». Батальон находился в оперативном и строевом подчинении Высшего начальника СС и полиции России «Центр» (HSSPF Rusland Mitte). К сожалению, нам не удалось обнаружить других сведений о деятельности этого формирования на территории Белоруссии в 1942 году. Весной 1943 г. в руки белорусских партизан попал приказ HSSPF группы армий «Юг» и Украины (№ 278/43) из которого явствует, что на основании указа оперативного штаба (№ 880(456)/43 от 25.04.1943 г.) 17-й батальон был в Киеве экипирован в полицейскую форму зеленого цвета и передислоцирован в Овруч, где был слит с 25-м латышским батальоном. Офицером связи для нового 25-го батальона остался майор шутцполиции Мевс. Гауптман Шрёдер с его персоналом связи поступил в распоряжение нового батальона. Согласно приказу, после слияния немедленно необходимо было провести проверку личного состава на благонадежность. Всех непригодных рекомендовалось отсортировать и отправить в Ригу.⁵

По имеющимся в нашем распоряжении данным,² на 1 июля 1942 года на территории Белоруссии действовали четыре латышских полицейских батальона: 18-й, 24-й, 26-й и 266-й «Е», которые в строевом отношении подчинялись HSSPF Остланда, а в оперативном - командующему полицией порядка Белоруссии. Батальоны дислоцировались соответственно в Столбцах, Станьково, Бегомле и Минске. К концу года из Латвии в Ганцевичи прибыл еще один -271-й латышский полицейский батальон.

18-й латышский полицейский батальон в количестве 395 человек (из них: 22 офицера и 75 унтер-офицеров) прибыл в оперативное подчинение командира полиции порядка Белоруссии в мае 1942 г. из Риги. Немецким офицером связи в батальоне был хауптман шутцполиции Эрзум.³ Командовал батальоном хауптман Зихерт. Батальон дислоцировался в Столбцах.

15-16 мая 1942 г. батальон вместе с 603-м охранным полком, 347-м, 468-м, 913-м охранными батальонами принимал участие в «паци-фикационной» операции, которая проводилась против партизанских формирований севернее и северовосточнее д. Шацк Руденского района под кодовым названием «Рига» (Riga). В ходе столкновения с партизанским отрядом Н.М. Никитина, которое состоялось в урочище Волчий Остров в 6 км севернее Шацка, каратели потерпели поражение и вынуждены были прекратить операцию.⁴

6 июня 1942 г. батальон совместно с частями вермахта, полиции порядка и полицией безопасности принимал участие в боевой операции против партизан в треугольнике Узда - Копыль - Столбцы. Батальону была придана команда СС (состояла из трех командиров, шести унтер-офицеров, шести переводчиков и восьми рядовых). Перед ней стояла задача, наступая вместе с батальоном, захватывать и вести допрос пленных с целью получения более достоверных данных о партизанах. В свою очередь она была разбита на три мелкие команды СС (А-1 - командир хауптштурмфю-рер СС доктор Кунц), А-2 - командир оберштурмфюрер Шлегель, А-3 - командир оберштурмфюрер Вильке), которые были приданы каждой роте батальона.⁵

Летом 1942 г. батальон под командованием майора Рубениса на протяжении нескольких дней принимал участие в уничтожении гетто в г. Слониме Барановичской области.⁶ В архивных документах, в воспоминаниях очевидцев сохранились свидетельства этой жуткой трагедии.⁷ Перед расстрелами людей раздевали донага. Изымали ценности, вырывали золотые зубы. Капрал Эдгар Вульнис фотографировал сцены массовых убийств и позднее продавал фотографии по пять марок за каждую. В перерывах перед расстрелами лейтенант Эглайс хвастался своим умением точно стрелять. Он цинично заявлял: «С 30 метров прямо в голову - для меня это просто».⁸

Приказом командующего полицией порядка Белоруссии полковника Клепша от 28 августа 1942 г. капитану и командиру батальона Фридриху Рубенису была объявлена благодарность:

«24.07.1942 г. возле имения Налибоки в бою с превосходящей бандой, благодаря особой находчивости и хорошему руководству батальоном смог уничтожить противника».⁹

Сведения о том, что батальон находился в распоряжении командующего полицией порядка Белоруссии, относятся и к 1943 году. В дневном приказе командующего полицией порядка Белоруссии в списке героически погибших в борьбе с большевизмом названы шутцманы Янис Урбикс (погиб 22.02.1943 в Рудне) и Христ Ога (погиб 5.03.1943 г. в Рудне). В обнаруженных приказах командующего полицией порядка Белоруссии как «героически погибшие в борьбе с большевизмом» значатся 13 служащих батальона.

Многие солдаты и офицеры неоднократно награждались. Так, приказом № 13 командующего полицией порядка при начальнике СС и полиции Белоруссии от 15 июня 1943 года медалью за отвагу 2-й степени в серебре для лиц восточных народов был награжден ст. лейтенант Эрик Зунде, бронзовой медали за отвагу 2-й степени были удостоены командир батальона майор полиции Фридрих Рубенис, капитан Фридрих-Роберт Шведе, ст. лейтенанты Карл Скунт, Янис Бумберс, Освальд Лапиньш, Вольдемар Замиелис, Франц Эглайс, Карл Ридусс, Якоб Пальманс и более 50 других служащих батальона. «Черным» значком за ранение были награждены 10 человек.¹⁰

24-й латышский полицейский батальон в количестве 433 человек (16 - офицеров и 78 унтер-офицеров) в начале июня 1942 г.¹¹ прибыл из Лиепаи в Станьково под Минском.¹² Командовал батальоном хауптман шутцполиции Вильгельм Борхардт. В начале августа он погиб.¹³ Немецким офицером связи при батальоне был хауптман Маркварт.

14 июня 1942 г. батальон вместе с 603-м охранным полком принимал участие в карательной экспедиции под кодовым названием «Александров» против партизан отряда Н.М. Никитина в Дзержинском районе. Отряд Н.М. Никитина отбил 21 атаку карателей, нанеся им значительные потери. В отчете об операции говорилось:

«После ожесточенной борьбы лагерь был взят. Противник силой до 200 человек смог прорвать наше оцепление... Собственные потери значительны».¹⁴

В конце августа - сентябре 1942 г. батальон в составе группы (полка) майора Бинца принимал участие в проведении боевых операций против партизан, которые получили кодовые наименования: «Болотная лихорадка "Север"» - в районе Кривичи - Дол-гиново, «Болотная лихорадка "Запад"» - в районе Ивенца - Столбцы, «Болотная лихорадка "Юго-запад"» - в Барановичском, Берозовском, Ивацевичском, Слонимском и Ляховичском районах. Обстановку в определенной степени передаёт дневник боевых действий 23-го полицейского батальона майора Бинца. На время этих операций батальон назывался полком (а с 7 сентября - «Боевой группой Бинца»). 24-й латышский полицейский батальон входил в этот полк (группу) боевым батальоном. Вот выдержки из дневника:

«4 сентября 1942 г.

3-00. Шум боя в западном направлении.

3-12: радиограмма из 24-го латышского б-на: «На участке сильная стрельба».

7-15: 24-й латышский б-н сообщил об экзекуции одного еврея.

8-30: распределение автомашин приданных полку вермахтом, между 24-м латышским и 3-м литовским б-нами.

9-55: радиограмма из 3-го литовского батальона: «На участке всё спокойно. На участке 24-го латышского батальона шум боя».

5 сентября 1942 г.7-30: «штабной врач едет в д. Новой Двор для эксгумации трупов. Там расстреляны партизанами латыши».

8 сентября 1942 г., 4-30: батальон преодолев более 250 км прибыл в Слонимский район и расположился в д. Гловсевичи, для участия в заключительной части операции «Болотная

лихорадка "Юго-запад"».

17-05. 1-я рота батальона ведет бой с партизанским отрядом численностью в 200 человек.

А вот запись в дневнике от 10 сентября:

«В ночь с 9 на 10 сентября 1942 г. произошло неприятное столкновение с неизвестным противником южнее Жи-ровичей. После безуспешного отзыва на пароль - короткая перестрелка. Противником оказался саперный взвод 24-го латышского полицейского батальона, который во время разведки углубился слишком далеко и на обратном пути заблудился. В результате перестрелки 3 человека ранены. Один из них в течение дня умер».¹⁵

Операция «Болотная лихорадка "Юго-запад"» продолжалась до 22 сентября 1942 г. После ее завершения 24-й латышский батальон по железной дороге был отправлен в Столбцы, а оттуда пешим порядком в д. Налибоки.¹⁶

27 июня 1942 г. в район Бегомль - Плещеницы прибыл 26-й латышский полицейский батальон в количестве 392 человек (18 -офиц., 68 - унтер-офиц.). Батальон был сформирован в Тукумсе. Как видно из сообщений жандармского поста в Плещеницах, в первой половине июля 1942 года батальон принимал активное участие в борьбе с партизанами:

«9-10 июля 1942 г. весь личный состав латышского батальона, при поддержке жандармерии предпринял крупное наступление в районе Ускромы, Щавского Бора, Окрайцы. Во время нападения латыши сравняли с землей д. Щавский Бор. 30 жителей этой деревни переселились в Бегомль. Руководитель партизан был расстрелян. Из местности Окрайцы 8 человек заключены в тюрьму.

13.07 было сообщено по телефону пограничной таможенной охраны Березинского моста, что около 20 партизан грабят в деревне Каролино. Латышским батальоном был немедленно туда направлен отряд, при прыбытии которого последние уже бежали.

14.07.1942 г. на основании донесения 2-го латышского взвода предприняли наступление на д. Оссовы. Партизаны в количестве 10 человек почти уже убежали в направлении Каменки (Мстиж). Отряд растянулся и смог поразить банду в количестве 6 человек. Из них трое были расстреляны, 2 арестованы и 1 бежал».¹⁷

Батальон находился на территории Белоруссии до ноября 1942 г., постоянно принимая участие в боевых действиях против парти-зан.¹⁸ Четыре человека отмечены в приказах среди героически погибших.¹⁹ В ноябре 1942 г. 24 и 26 латышские батальоны были выведены с территории в Белоруссии. По этому случаю 15 ноября 1942 г. приказом командующего службы порядка в оккупированной Белоруссии полковника полиции Клепша командирам батальона обер-лейтенанту Веверсу и оберлейтенанту Аператсу, а также немецким офицерам связи гауптману охранной полиции Маркварту и гаупт-штурмфюреру СС Вихманну объявлялась благодарность.²⁰

О 266-м «Е»²¹ латышском полицейском батальоне известно, что он был сформирован в Риге (Болдерая), и по данным на 1 июня 1942 года, дислоцировался в Минске. Он насчитывал 682 человека. Из них: 54 офицера и 222 унтер-офицера. Командовал батальоном СС хауптштурмфюрер Вихманн. Батальон в августе-сентябре 1942 г. в качестве резерва принимал участие в карательной операции «Болотная лихорадка», которая проводилась под общим руководством HSSPF Ostland обергруппенфюрера СС Еккельна.²² Как видно из приказа полковника охранной полиции и командующего службы порядка Белоруссии от 1 декабря 1942 года № 19:

«Согласно распоряжения командующегополицией службы порядка Остланда от 15 октября 1942 г. 1-я и 2-я роты 266-го Е батальона с отбросом их прежнего наименования включаются в 271-й Ф полицейский батальон. Немедленно 1-я рота 266-го Е полицейского батальона становится 2-й ротой 271-го б-на, а 2-я рота 266-го б-на становится 3-й ротой 271-го б-на. Остающиеся временно в Мариенбурге силы 271-го Ф полицейского батальона будут сведены в одну роту и получат наименование 1-я рота 271 батальона».²³

По данным на февраль 1943 г., батальон дислоцировался в Риге.²⁴7 июня 1942 г. был издан приказ HSSPF Латвии о передислокации из г. Лиепаи в г. Брест-Литовск 25-го и 268-го латышских полицейских батальонов. В этот же день начальник СС и полиции Латвии направил командующему вермахтом телеграмму, в которой говорилось о том, 25-й и 268-й батальоны могут немедленно быть отправлены в Брест-Литовск, а также сообщалось, что батальоны только частично обеспечены оружием и лишь отчасти - снаряжением; отсутствует также обмундирование, в особенности обувь и полевые кухни. Так как батальоны только частично обеспечены обмундированием, то некоторые роты, смотря по обстоятельствам, вынуждены ехать в Брест-Литовск в гражданской одежде.²⁵

В декабре (10-16) 1942 года на Слонимщине вновь проводилась очередная акция против партизан, получившая кодовое название «Гамбург». В ней в составе группы Бинца принимал участие 271-й латышский полицейский б-н. В одном из оперативных приказов Готтберга во время проведения операции указывалось:

«В районе Жировичи-Бытень-Коссово установлены банды общей численностью 2 000 человек. Их лагеря располагаются на восточном берегу реки Рудница. Банды совершают диверсии на ж-д линии Барановичи-Брест. Врага уничтожить. Каждого бандита, цыгана и еврея рассматривать как врага».³⁰

Как видно из сообщения № 38 полиции безопасности и СД от 22 января 1943 г.:

«Эта операция была одной из наиболее успешных операций, проведенных до сих пор в Белоруссии. Данные разведывательной команды полиции безопасности и СД были такие точные, что удалось обнаружить каждый лагерь. В многочисленных боях было убито 1 676 партизан. Далее было расстреляно по подозрению в связи с партизанами

1 510 чел. Были захвачены многочисленные трофеи. В том числе 4 броневика и 8 противотанковых ружей, огромное количество скота и зерна. В населенных пунктах, расположенных в районе операции, кроме того, было уничтожено

2 658 евреев и 30 цыган. Потери немцев составили 7 убитых и 18 раненых».³¹

271-й латышский полицейский батальон снова в составе группы Бинца принимал участие в операции «Фён 1», которая проводилась в начале марта 1943 г. в районе Чудин - Большие Чучевичи - Люси-но. 1 марта 1943 г. батальон занял д. Волута и расположился в ней, а в 15-30 2 марта занял д. Бол. Чучевичи.

4 марта 1943 г. в группу Бинца поступило следующее сообщение от 271 -го батальона:

«Возле д. Утиса столкновение с разведкой противника. Уничтожено три конных разведчика. Трофеи: 2 винтовки, 2 лошади, 2 повозки. Возле лесничества Лавица расстреляно 22 человека по подозрению к принадлежности к бандитам. 5 марта 1943 г. в 15-30 прибыл в д. Денисковичи и расположился там. Продвижение возможно только по дорогам. Столкновение с противником возле д. Ясковичи, в результате уничтожено 7 бандитов».

7 марта операция «Фён 1» была завершена. Как видно из дневника 23-го немецкого полицейского батальона, ее итоги были следующими. Потери противника: убито 83 человека, расстреляны по подозрению в принадлежности к бандам 22 человека. Трофеи: 15 винтовок, 7 телег, 15 000 винтовочных патронов, 10 ножей, 22 сигнальных патрона, 43 лошади, 8 ремней, 1 ротатор. Уничтожено или повреждено: 1 орудие, 1 станковый пулемет, 6 000 патронов, 420 шалашей. Собственные потери: 6 человек убиты, в том числе 1 немец. Один украинец тяжело ранен. Итоги реквизиции: захвачено 968 голов скота, 14 717 кг зерна, 153 овчины.³²

Приказом № 18 от 18 августа 1943 года командующего полиции порядка Белоруссии бронзовой медалью за отвагу 2-й степени награждены 20 служащих батальона, «черный» значок за ранение получили полицейские Александр Лицитис и Павилс Ермакс.³³ Среди «геройски погибших в борьбе большевизмом», которые отмечены в ежедневных приказах командующего полиции порядка Белоруссии, значатся 6 служащих 271-го латышского батальона.²⁶

Как видно из архивных материалов, 25-й латышский батальон (14 офицеров, 63 унтер-офицера, 366 рядовых) с 1 июля 1942 г. был переброшен в район Житомира - Коростеня - Овруча. С 17 июля

1942 г. подразделения батальона принимали участие в карательных операциях против партизан на юге Белоруссии (Ельчицы, Скарод-ное,²⁷ Ельск, Словечно, Буйновичи).³⁶ Командовал батальоном подполковник Пликаусс. В ноябре 1942 г. батальон принимал участие в карательной операции в районе Хойники-Брагин-Лоев, а в феврале

1943 г. в карательной операции «Горнунг» на территории Минской, Пинской и Полесской областей.²⁸ Как уже отмечалось выше, в апреле 1943 года батальон был слит с 17-м латышским полицейским батальоном.

Отдельные отрывочные сведения о латышских батальонах, действовавших на территории Белоруссии, имеются также в партизанских документах военной поры. Так, в разведывательном обзоре о ситуации на территории Слонимщины, составленном в августе 1943 г. за линией фронта группой «Коли», отмечается:

«В помощь полицейским участкам присланы отдельные батальоны из военнопленных украинцев и русских и иногда по роте, и даже по взводу придают полицейским участкам для защиты от партизан.Осенью 1942 были и латышские батальоны, которые во время облавы исключительно свирепствовали, но теперь их здесь нет».³⁸(Подчеркнуто нами - А.Л.)

В материалах Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) хранится один интересный документ - итоговые данные Главного разведывательного Управления (ГРУ) РККА по состоянию на 3 декабря 1942 года о выявленных на оккупированной территории СССР германских полицейских и жандармских частях. Всего на этот период ГРУ располагало сведениями о 13 бригадах и дивизиях, 38 полках, 144 батальонах и 74 разных частях (отдельных ротах, отрядах, взводах и т.д.). Их общая численность только документальными данными определялась примерно в 150 - 200 тысяч человек. Среди общего списка батальонов упоминаются 18-й, 24-й и 208-й латышские батальоны. О последнем из документа следует, что он дислоцировался в Картуз-Березе, состоял из 17 офицеров и 450 солдат (данные на 7 октября 1942 г.).³⁹

Таким образом, c определенной степенью уверенности мы можем говорить о том, что в 1942 году на территории Белоруссии, в разное время находились следующие формирования: 17-й, 18-й, 24-й, 25-й, 26-й, 208-й(?), 266-й «Е», 268-й(?), 271-й и 432-й(?) латышские полицейские батальоны.

Как видно из имеющихся материалов, названные формирования находились на территории Белоруссии разное по продолжительности время. Отдельные продолжали оставаться здесь и в 1943 году. Они заслужили благосклонное отношение со стороны рейхсфюре-ра СС г. Гиммлера, который своим распоряжением в июле 1943 года ввел служебное различие для латышских батальонов:

«Оценивая проявленное ими до сих пор отличное поведение, я присуждаю им служебное наименование "латышские полицейские батальоны"».²⁹

Кроме того, в 1943 году при проведении операций против партизан привлекались новые латышские полицейские батальоны. Пожалуй, наиболее показательной в этом отношении является крупная операция против партизан и населения Россонско-Освейской партизанской зоны в трехугольнике Себеж - Освея - Полоцк (Дрис-сенский, Освейский, Полоцкий и Россонский районы), проведенная в феврале-марте 1943 года, с целью создания «нейтральной зоны» шириной 40 км. на границе Латвии и Белоруссии, получившая условное название Винтерцаубер (Winterzauber - «Зимнее волшебство»). Руководство операцией осуществлял Высший начальник СС и полиции Остланда (HSSPF) генерал-лейтенант Еккельн. Непосредственные боевые действия проводились с 14 февраля по 20 марта 1943 года.

В операциях принимали участие десять полицейских батальонов, восемь из которых являлись латышскими: 273-й, 276-й, 277-й, 278-й, 279-й, 280-й (специально сформирован 23 января 1943 года для операции «Зимнее волшебство», расформирован после ее проведения - 9 апреля 1943 года), 281-й, 282-й латышские полицейские батальоны,⁴¹ а также 2-й литовский и 50-й украинский полицейские батальоны,³⁰ моторизованные подразделения жандармерии, связи и артиллерии, 2-я авиагруппа особого назначения. С севера и юга район операции был окружен подразделениями 201-й охранной и 391-й учебно-полевой дивизий.³¹ Более месяца длилась операция.

В отчете об операции³² подробно, по дням и часам можно проследить деятельность практически каждого подразделения. Приведем некоторые выдержки из этого отчета:

«18.02.1943 г. 1-й взвод 4-й роты 277-го латышского батальона продвинулся в д. Жерносеки, Шарвоношки, Хельмники и Зелянки. После ареста трех жителей названные деревни были сожжены.

1943 г. 1-я рота 232-го и 1-я рота 277-го захватили населенные пункты Бандзели, Межжелево, Плески, Дубники, и Тришево. Бандиты не обнаружены. Захвачено 204 человека, 16 лошадей, 62 коровы и 95 голов мелкого скота. Деревни сожжены СД.

В ходе операции восточнее линии Зарьянки с севера на запад 278-м и 279-м батальонами взяты бандитские деревни Колбовщина и Барсуки, а 278-й батальон захватил Медведево и Веснино. Все захваченные деревни сожжены...»

Всего в ходе операции было уничтожено и сожжено живьем 3 500 местных жителей, 2 000 угнали на каторжные работы в Германию, более 1 000 детей в Саласпилский концлагерь (Латвия). Во время этой операции было разграблено и сожжено 158 населенных пунктов, в том числе вместе с людьми сожжены деревни: Амбразе-ево, Аниськово, Булы, Жерносеки, Калюты, Константиново, Папо-ротное, Соколово и др.

Ныне всемирно известная Хатынь, ставшая символом нацистских зверств над жителями Белоруссии, была уничтожена через два дня после завершения операции - 22 марта 1943 г.

Во время этой операции применялся метод подрыва минных полей с помощью местного населения.³³ Более того, каратели сетовали, что «для разминирования минных полей в настоящее время нет местного населения».³⁴По окончании операции был издан соответствующий приказ HSSPF Остланда и России «Север» обергруппенфюрера СС и генерал-лейтенанта полиции Еккельна, согласно которому после операции 273,³⁵ 276, 277, 278, 279-й⁴⁸ и 282-й латышские полицейские батальоны с 1.04.1943 г. снова поступали в распоряжение командира полиции службы порядка Латвии и направлялись: 282-й - в район Краславы; 277-й - в район Индра-Пустина-Асуне; 278-й - в район Скуне-Вецслобода; 279-й - в район Розенов-Пассиене; 273-й -в район Лудзен-Карсава; 276-й - в район Абрене, а 280-й и 281-й в места своего сформирования в Болдераю и Ригу, где должны быть расформированы командующим полиции службы порядка. В Вильнюс возвратились 2-й литовский и 50-й украинский полицейские батальоны, а в Ревель - 1-я рота 36-го эстонского полицейского батальона.⁴⁹ Партизанские документы, кроме названных, отмечают еще 251-й добровольческий латышский батальон,⁵⁰ однако это, видимо, ошибка, или сознательная дезинформация пленных. 2 марта в районе восточнее Освея в бою с латышами добровольно сдался в плен партизан Кулаченок Матвей Онуфриевич. Там он был завербован и 7 марта послан в расположение бригады Лисовского для установления ее дислокации, где был задержан. На допросе он признался, что выдал место расположения бригады, ее вооружение и состав.³⁶

Следующей крупной операцией против партизанских формирований, действовавших в Россонско-Освейской партизанской зоне (Себеж-Пустошка, Пустошка-Невель-Полоцк, Полоцк-Дрис-са, Дрисса-Освея-Себеж), была проводимая под общим руководством специально уполномоченного Гиммлером по борьбе с партизанами обергруппенфюрара СС фон Бах-Зелевского масштабная операция, получившая кодовое название «Генрих». Операция проводилась с 31 октября по 9 ноября 1943 года. В состав боевой группы фон Баха входили оперативные группы Еккельна и фон Гот-тберга. В состав оперативной группы Еккельна наряду с прочими входили: 313-й и 316-й латышские полицейские батальоны - участок Видера; Латышский полицейский полк «Рига» - группа Гах-теля; 283-й латышский полицейский батальон (719 человек в 24-х опорных пунктах), силы полицейской участковой службы (600 человек в 22-х населенных пунктах), 1 латышский мотоциклетно-стрелковый взвод (1/78), 1 рота 317-го латышского резервного батальона - охранная группа Шрёдера.³⁷

Латышские полицейские формирования принимали участие в боевых операциях против партизан и населения Белоруссии и в 1944 году. Как видно из истории 1-й Дриссенской партизанской бригады, 6 марта 1944 началась вторая карательная экспедиция против партизан этого куста. В ней принимали участие три латышских полицейских батальона (321-й, 318-й и 283-й), местные гарнизоны и части 290-й дивизии, общим количеством более 5 тысяч человек. Взятый в плен полицейский 321-го б-на показал, что сюда прибыли также три латгальских строительных батальона и три полицейских батальона: (314-й, 315-й (ППС № 05654)⁵³ и 316-й; они должны были вести работу по ремонту шоссе и дорог и строительству укреплений, а задачей полицейских батальонов была охрана этих дорог и борьба с партизанами. В истории 1-й Дриссенской партизанской бригады отмечается:

«321 полицейский латышский батальон, как и 317 и 283, был сформирован в Латвии из айзсаргов и направлен для борьбы с партизанами. Все были явными пособниками

фашистской Германии, зверски расправлялись с партизанами и мирным населением».³⁸

Бригада, не принимая боев, маневрировала в Освейский район, оставив в Дриссенском отряд имени Суворова для ведения разведки и мелких диверсий.⁵⁵

В операции «Праздник весны» (Frnlingsfest), которая проводилась с 11 апреля по 4 мая 1944 г. против партизан Ушачско-Лепель-ской партизанской зоны, в составе группы Еккельна боевые действия вели подразделения 15-ой латышской дивизии Ваффен СС, а также 2-й и 3-й латышские полицейские полки и 5-й латышский пограничный полк.³⁹ Можно привести ряд свидетельств того, как сохранилась в исторической памяти белорусского народа деятельность латышских батальонов. В концентрированном виде ее суть передает следующее документальное свидетельство - доклад офицера по особым поручениям тыла Русской Освободительной Армии (РОА) поручика В. Балтиньша представителю РОА в Риге полковнику В. Позднякову от 26 мая 1944 года:

«В середине декабря 1943 г. по делам службы пришлось мне (с несколькими сотрудниками) быть в районе Белоруссии (быв. Витебской губернии), в деревнях Князево (Красное), Барсуки, Розалино и др. Эти деревни занимали немецкие части и вполне терпимо относились к населению, но когда им на смену пришли латышские части СС сразу начался беспричинный страшный террор. Жители вынуждены были по ночам разбегаться по лесам, прикрываясь простынями (как маскировка под снег во время стрельбы). Вокруг этих деревень лежало много трупов женщин и стариков. От жителей я выяснил, что этими бесчинствами занимались латышские СС.

23 апреля 1944 г. пришлось мне быть в д. Морочково. Вся она была сожжена. В погребах жили эсэсовцы. В день моего прибытия туда их должна была сменить немецкая часть, но мне все-таки удалось поговорить на латышском языке с несколькими эсэсовцами, фамилии коих не знаю. Я спросил у одного из них, почему вокруг деревни лежат трупы убитых женщин, стариков и детей, сотни трупов непогребенных, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе. Ответ был таков: «Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских». После этого сержант подвел меня к сгоревшей хате. Там лежало несколько обгорелых полузасыпанных тел. «А этих, - сказал он, -мы сжигали живьем»... Когда эта латышская часть уходила, она взяла с собой в качестве наложниц несколько русских женщин и девушек. Им вменялось в обязанность стирать белье солдатам, топить бани, чистить помещения и т.п.

... В начале мая месяца в районе д. Кобыльники в одной из ложбин мы видели около трех тысяч тел расстрелянных крестьян, преимущественно женщин и детей. Уцелевшие жители рассказывали, что расстрелами занимались «люди, понимавшие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-бело-красные флажки на левом рукаве» - латышские СС. Не помню названия деревни, в которой мое внимание привлекла куча мух, кружившаяся над деревянной бочкой. Заглянув в бочку я увидел в ней отрезанные мужские головы. Некоторые были с усами и бородами. Вокруг деревни мы нашли немало трупов расстрелянных крестьян. После разговора с уцелевшими жителями, у нас не осталось сомнений в том, что и здесь также оперировали латышские СС, показавшие свое мужество и неустрашимость в расправах над беззащитным населением. Все остальное, творимое ими, кажется ничтожным по сравнению с той страшной бочкой и заживо сожженными в хате женщинами».⁴⁰

В одном из партизанских документов, который датирован 26 июня 1944 г., говорится, что на мину на старых позициях попал солдат 546-го латышского полицейского батальона.⁴¹

10 апреля 1944 г. на сторону партизан перешли четыре перебежчика из 325 латгальского строительного батальона (ППС № 11283). Батальон был сформирован в январе 1944 года и до 3 марта проходил военную подготовку. 3 марта прибыл в д. Полюдовичи (12 км юго-восточнее Дисна), там же и штаб батальона. Батальон состоит из 7 рот, общей численностью 500 человек. Командир батальона и командиры рот и взводов немцы, остальные русские и поляки Латвии. На вооружении в каждой роте по 8 винтовок и 1 автомату. Батальону придан отряд СС численностью 100 человек - латышей. На вооружении имеют 6 пулеметов, винтовки и автоматы. Батальон строит оборонительные сооружения по р. Зап. Двина от Рубаново до Петровцы (8-14 км вост. Дисна).⁴²

Данные партизанских разведсводок за 1944 год говорят о том, что в марте в район Дисны прибыли 22-й и 25-й латышские батальоны. По показаниям пленных 22-го батальона установлено, что 22-й и 25-й батальоны сформированы в апреле 1943 года в Болдерае (на окраине Риги). В каждом батальоне по 4 роты, в них 100-120 человек в возрасте от 18 до 40 лет. В каждой роте 2 миномета, 4 станковых пулемета, автоматы и винтовки. 22-й и 25-й батальоны в марте вели экспедицию против партизан. По этим же данным, в апреле 1943 г. в Болдерае были сформированы также 116-й и 118-й латвийские полицейские батальоны, которые действовали на Невельском участке фронта. Всеми полицейскими батальонами командовал генерал Бангерский, штаб его в Риге.⁴³

По данным партизанской бригады «Спартак» (Вилейская область, командир А.Н. Пономарев), «2 мая 1944 года в плен был захвачен лейтенант-латыш из 1-го латышского полка, который показал, что полк состоит из четырех батальонов, в каждом по 600-700 человек. Полк дислоцируется в Двинске и окрестностях. По данным на 6 мая 1944 года, 1-й латышский полк и другие части из г. Двинск расположились: в Браславе - 2 000 чел., Слободка -1 500, Иказнь - 1 000 чел., в Видзах, Миорах и Друя - три школы СС».⁴⁴

По данным командира партизанской бригады т. Григорьева от 16.05.1944 г., «в Якубово (2 км. зап. Клястицы) дислоцируется штаб 3-го латышского полка... В полк входят: 317, 318 и 321 батальоны. Общая численность полка до 660 человек. Батальоны дислоцируются: в Юзефово, Дерновичи (15 км и 3 км сев. вост. Борковичи)».⁶²

Таким образом, исходя из вышесказанного, мы можем говорить о том, что на территории Белоруссии оставили свой след одна латышская дивизия (15-я), 3 латышских полицейских полка (1-й, 2-й и 3-й), 1 латышский пограничный полк, строительные части и 1 мотоциклетно-стрелковый взвод. Из отмечаемых в документах 26-ти полицейских батальонов (Schutzmmanschaft b-n) к латышским с полной уверенностью можно отнести 21 батальон (№ 17, 18, 24, 25, 26, 266»Е», 268, 271, 273, 276, 277, 278, 279, 280, 281, 282, 283, 313, 316, 317 и 321).

Документы партизанской разведки говорят также о «латышских гарнизонах», и гарнизонах, в составе которых были латыши. Так, по сведениям партизанской разведки, на территории Дриссен-ского района Витебской области по состоянию на 29 апреля 1944 г. в гарнизоне Войтово находилось 85 латышей, Залесье - 40, Пярэ-ки - 37. В гарнизоне д. Страшные - рота немцев и невооруженная команда латышей в количестве 100 человек. На станции Бигосово гарнизон в количестве 100 человек, по национальности латыши и украинцы. Партизаны отмечали низкий моральный дух латышей и украинцев, что между ними были ссоры по вопросам несправедливых расправ над мирными жителями.⁴⁵ Как видно из разведсводки № 6 от 18.01.1944 г. Представительства БШПД на 1-м Прибалтийском фронте, по данным командира партизанской бригады «Железняк» И. Титкова гарнизоны противника установлены в следующих населенных пунктах:

- «Докшицы - 700 человек, по национальности немцы, латыши, литовцы, русские.

- Фольварок Яново - (6 км вост. Докшицы) - 250 латышей.

- Глинное - (15 км вост. Докшицы) - 80 немцев и латышей.

- Пустоселье - (19 км. Вост. Докшицы) - штаб 546 батальона и до 300 человек солдат. По национальности немцы, латыши, русские.⁴⁶

Весьма интересным является вопрос об отношении к латышским полицейским (а также литовским и эстонским) немецкого оккупационного руководства. Прибалтийские полицейские формирования находились в явно привилегированном положении по отношению к «украинским» и «белорусским». Об этом прямо заявил на совещании в Генеральном комиссариате Белоруссии командующий полицией порядка полковник Клепш:

«5. Выплата денег охранным командам была самой различной.

а) каждый литовский и латвийский охранник за службу на чужой территории [т.е. не в Литве и Латвии] ежедневно получал 3,80 гм [гм - германская марка], а командир батальона - 15,50 гм. Белорусский и украинский охранник получал ежедневно 0,80 гм, женатый охранник -1,80 гм, командир белорусского батальона - 5,50 гм, командир украинского батальона - 5,80 гм. Латыши и литовцы получали на руки столько же марок, сколько белорусы и украинцы. Разница в деньгах выплачивалась латвийским и литовским семьям на родине, или же заносилась на сберегательную книжку охранника. Большое различие в оплате различных по национальности охранников, при котором определенную роль играли политические причины, до сих пор еще не устранено. Охраннику, питающемуся при несении одиночной службы на свои собственные средства, выплачивалась надбавка в сумме 0,60 гм ежедневно. До сих пор не уплачено отдельным охранникам за то, что они носят не форменную, а гражданскую одежду и белье.

В случае если латвийский или литовский охранник погибал от вражеской пули, то его родственникам ежемесячно выплачивалось от 43 гм до 144 гм, в зависимости от звания и срока службы убитого, к чему еще шла надбавка за то, что дети убитого оставались сиротами. У белорусов и украинцев эта надбавка составляла 17 - 60 гм (если дети оставались круглыми сиротами, то денежная надбавка была больше). При частичной и полной непригодности охранника к службе из-за увечья, нанесенного противником, денежное пособие выплачивалось в различной градации: латышам и литовцам от 15 дм до 240 гм, белорусам и украинцам от 7 гм до 100 гм. Холостым и женатым охранникам выплачивались различные денежные пособия.

б) Большая работа была проведена по культурному обслуживанию, просвещению и поддержанию боевого духа среди охранных команд, посредством специальных радиопередач, распространения газет на латвийском, литовском, белорусском и украинском языках, а также различного пропагандистского материала. Улучшение питания и расположения охранных отрядов является одной из первоочередных задач.

в) Семьи сельских охранников, проживающие в небезопасных местах, по договоренности с местными областными комиссарами переселяются в безопасные районы.

г) С ноября 1942 года, по приказу фюрера, для охранников введены медали за храбрость и особые заслуги.

д) Особо отличившиеся охранники, по новейшим положениям, исходящим из изданного фюрером закона, получают земельный надел для обзаведения собственным хозяйством; первые ходатайства на земельные наделы уже получены.

6. События на фронте, происшедшие этой зимой, и искусно использованные пропагандой противника, вызвали, к сожалению, неприятные для нас последствия среди украинских и белорусских охранных команд, проявившиеся в форме дезертирства, насилия по отношению к своим немецким командирам, предательства и сговора с партизанами. Все это сначала в различной мере проявились среди украинских полицейских батальонов, а затем частично перекинулись на белорусские сельские охранные отряды. Восточные славяне по своей натуре очень легко поддаются любому влиянию. Среди украинцев в большей степени это обусловлено тоской по родине и заботой о благе своих семей, находящихся на занятой советскими войсками территории, а также на территории только недавно занятой нами. Большая часть этих дезертиров, также как и белорусы, без сомнения, стала жертвой пропаганды противника и перебежала к партизанам. Предпосылкой к этому была также низкая дисциплина в охранных подразделениях, исходящая из постоянного использования их на различных трудовых работах и регулярной военной подготовки, вполне надоевшей им. В настоящее время эти вопросы урегулированы путем нашей контрпропаганды, а также принятых контрмер. Посредством перегруппировки отдельных неблагоприятных украинских охранных батальонов, переведения их в другие места, замещения должностей командиров и их помощников германскими офицерами и младшими командирами полиции, удалось нужным образом ликвидировать эти симптомы разложения среди охранных отрядов. Украинские, а также латвийские и литовские охранные подразделения до сих пор имели только одного офицера германской полиции и 8 младших командиров - немцев, в распоряжении которых было недостаточное количество чуждых рядовым охранникам местных командиров.

7. Но охранники, невзирая на свою национальную принадлежность и пропаганду противника, при надлежащем руководстве сами смогли справиться со своими людьми, о чем свидетельствует ежедневное участие истребительных отрядов и патрулей охранных команд в оперативных делах, где охранники смогли не только хорошо выполнять поставленные боевые задачи, но и в некоторой степени компенсировать недостаток личного состава немецкой службы безопасности в Белоруссии, выполнение своего долга они подтверждают, жертвуя убитыми и ранеными в этой малой войне.

Охранные отряды в течение полгода (с октября 1942 г. по март 1943 г.) имели всего 268 убитых и 256раненых.

Надеюсь, что своим выступлением я дал вам сжатую картину деятельности и настоящего положения охранных отрядов в Белоруссии.

Нет сомнения, что предстоит еще очень много работы, чтобы поставить эти силы на должную ступень не только в вопросах подготовки и моральном отношении, но и снабдить охранные отряды также орудием и обмундированием, чтобы достигнуть полной готовности их к любым боевым действиям. Вы могли также установить, ценой каких больших трудностей в эти полтора года охранной полиции и жандармерии удалось сделать из этих

вспомогательных сил в некоторой степени полезный инструмент, хотя практически совершенно не было времени для организации планомерной подготовки и обучения, ввиду постоянных боевых действий».⁴⁷

Вместе с тем, на имя Кубе поступали жалобы от латышей и литовцев о том, что некоторые немецкие служащие оскорбительно к ним относятся. В связи с этим Кубе направил гебитскомиссарам специальное письмо, в котором указывал на недопустимость такого поведения:

«Господам гебитскомиссарам!

Касается:трудностей и недоразумений при появлении латышских и литовских офицеров и рядовых в немецких учреждениях.

Как сообщает мне командующий полицией службы порядка при высшем начальнике СС и полиции Белоруссии, неоднократно имели место случаи, связанные с неосведомленностью [незнанием] о пребывании [нахождении] латышских и литовских соединений, и о их месте в борьбе против большевизма, которые впоследствии привели к тому, что служащие этих соединений в немецких учреждениях унижались в оскорбительной форме.

Такого рода случаи лишь только пригодны [способствуют] тому, чтобы подорвать недоверие борющихся не жалея своей жизни за сохранение европейского культурного общества служащих батальонов из прежних прибалтийских государств и их честь и достоинство.

Латышские и литовские рядовые и офицеры должны пользоваться корректным отношением со стороны немецких учреждений.

Вследствие отсутствия единой формы обмундирования для немецких учреждений трудно отличить латышских, литовских полицейских от украинских и белорусских полицейских. Латышские, отчасти также и литовские, полицейские батальоны обмундированы в форму немецких полицейских, но без петлиц. Литовские полицейские отчасти даже носят свою прежнюю желтого цвета военную форму с золотыми пуговицами, на которых изображен государственный герб (всадник). Но так как и белорусские и украинские полицейские частично обмундированы или будут экипированы в форму немецких полицейских, особенно в шинели, то рекомендуется, чтобы в сомнительных случаях немецкие учреждения требовали предъявления солдатской книжки.

Просим, во избежание в дальнейшем повода для законных жалоб, не допускать подобного рода случаев.

По поручению Подписал Юнгвирт.⁴⁸

Анализ имеющихся в нашем распоряжении сведений показывает, что складывавшиеся на оккупированной территории Белоруссии обстоятельства побуждали гитлеровское руководство привлекать для несения полицейской и охранной службы, а также для борьбы против партизанского движения не только местные, но и другие коллаборационистские формирования, в том числе латышские.

В отчете о боевой деятельности 125-го партизанского отряда за январь - ноябрь 1942 года говорится о том, что:

«Карательные отряды из литовцев и латышей - морально устойчивые, бои выдерживают наравне с немцами. Вооружены гораздо лучше, имеют кроме винтовок и пулеметов, автоматы, минометные батареи, артиллерию. Во время боевых действий им придаются бронемашины, разведавиация, а иногда бомбардировщики».⁴⁹

В исторической памяти белорусского народа о латышских полицейских батальонах, которые в разное время оперировали на территории Белоруссии, остались негативные сведения - как о карателях, многие из которых говорили по-русски и отличались жестокостью по отношению к белорусам. Нам представляется, что необходимо дальнейшее исследование вопросов связанных с созданием, структурой и деятельностью на территории Белоруссии всех, в том числе так называемых «восточных», «прибалтийских», «остмусульманс-ких» и др. воинских формирований. Без их объективного освещения неизбежно будет умаляться глубина и величина истинной трагедии, постигшей народы в годы минувшей мировой войны.

---

 

1  Mira und Gerhard Schoenberner. Zeugen Sagen. Aus Berichte und Dokumente uber die Jdenverfol-gung im Dritten Reich. Berlin, 1988. S. 137-140.

НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 1393. Л. 80-81.

2  Данная статья подготовлена на основании анализа данных Национальнога Архива Республики Беларусь (далее НАРБ), областных государственных архивов Республики Беларусь, а также Белорусского государственного музея Истории Великой Отечественной войны в Минске (далее БГМИВОВ), личного архива автора и опубликованной литературы.

3  Hauptmann der Schutzpolizei Erzum ist zur Einweisung dem lett. Schutzmannschaftbatl. 18 zugeteilt worden. Tagesbefehl № 72 / 1942 Der Komandeur der Ordnungspolizei Weisrutehnien 21.05.1942.

4  НАРБ. Ф. 3500. Воп. 3. Спр. 171. Л. 15.

5  Боевой приказ командющего полицией безопасности и СД Белоруссии оберштурмбаннфю-рера СС Штрауха от 5. 06. 1942 г. // НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 969. Л. 46-48; Ф. 845. Оп. 1. Д. 206. Л. 11115.

6  Известия ЦК КПСС. 1990. № 11. С. 118.

7  Трагедия евреев Белоруссии в 1941-1944 гг. Минск. 1995. С. 163-166; Уничтожение евреев СССР в годы немецкой оккупации (1941-1944) / Сб. документов и материалов. Иерусалим: Яд Ва-Шем. Национальный Институт Памяти жертв нацизма и героев Сопротивления. Иерусалим, 1991. С. 197-198.

8  Война в тылу врага. Вып. 1. М.,1974. С. 441.

9  НАРБ. Ф. 510. Оп. 1. Д. 17. Л. 45.

10  НАРБ. Ф. 389. Оп. 1 Д. 1. 139-139; Ф. 510. Оп. 1 Д. 9. Л. 45, 102.

11  Как видно из телеграммы начальника гарнизона СС и полиции г. Либава HSSPF Остланда от 30. 05. 1942 г., передовая команда 24-го полицейского батальона численностью 30 человек под командованием майстера полиции Штайна отправлена. Ее прибытие в Койданово пред-полоржительно 2.06.1942 г. См.: НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 98. Л. 39.

12  См.: ЦГИАЛ. Ф. Р. 83. Оп. 1. Д. 190.

13  Tagesbefehl Kdo OrdnP Белоруссии от 8. 08. 1942 г.

14 Доморад К. И. Партийное подполье и партизанское движение в Минской области, 19411944. - Минск: Навука и тэхника, 1992. С. 92; НАРБ. Ф. 3500. Оп. 4. Д. 186. Л. 4.; БелСЭ. Т. 1. С. 239, 240.

15  Убитым оказался ефрейтор Фридрих Ботманис. См.: Tagesbefehl Kdo от 25. 10. 1942 г. Всего, судя по дневным приказам, в батальоне за период с июня по сентябрь 1942 г. погибло 7 человек. Из них 2 офицера (лейтенант Дзегузе и гауптман Борхардт).

16  Дневник 23-го немецкого полицейского батальона. Материалы получены из архива г. Потсдам. // НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 1000. Л. 1-99.

17  НАРБ. Ф. 391. Оп. 2. Д. 10. Л. 159.

18  НАРБ. Ф. 391. Оп. 1. Д. 67. Л. 8-11.

19  Schutzmann - Woldemars Serzewitsch (27.09.1942 - Kopyl), Janis Kruhmnisch (2.10.1942), Janis Trauzinsch (27.09.1942), Kazimirs Meirahns (3.10.1942 - Woinilowsyzna).

20  НАРБ. Ф. 389. Оп. 1. Д. 1. Л. 62-63.

21  НАРБ. Ф. 685. Оп. 1 Д. 1. Л. 107-108.

22  НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 969. Л. 68-70; 77-79.

23  НАРБ. Ф. 398. Оп. 1. Д. 1. Л. 65, 67.

24  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 857. Л. 20.

25  НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 985. Л. 47-50; 51-52.

Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии. 1941-1944. Минск, 1965. С. 71; НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 960. Л. 57-64; Д. 929. Л. 217.

НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 1000.

26  Korporal - Adolf Schanius Graubis (7.02.1943 - Sluzk), Fridrich Irbe (24.03.1943), schutzmann -Anton Logis (28.04.1943), Janis Swidris (24.07.1943), feldfebel - Janis Makstenieks (24.04.1943), Ja-nis Briedis (17.07.1943).

27  Командиром гарнизона в д. Скородное был старший лейтенант Вилдманис. // НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 1393. Л. 214-215.

28  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 1393. Л. 215.

Донесение «Центру» командира разведотряда «Коли» от 2 августа 1943 г. // НАРБ. Ф. 3518.

Оп. 1. Д. 5. Л. 28.

29  См.: Ежедневный приказ командующего полиции Белоруссии Клепша от 15 июля 1943 г. // НАРБ. Ф. 389. Оп. 1. Д. 1. Л. 146.

30  НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 1022в. Л. 102-104.

31  Латышские батальоны входили в две оперативные айнзатцгруппы. Вгруппу Шрёдера (командир группы - бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Шрёдер) входили: 273, 280, 281-й латышские, 1 рота литовского шутцманбатальона и украинский шутцманбатальон № 50. В группу полковника охранной полицииКнехта входили: 276, 277, 278, 279 и 282-й латышские, 2-я рота литовского шутцманбатальона, 10-й моторизованный взвод жандармерии, взвод связи Левинского, зенитная часть Гатье. См.: НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 952. Л. 208-209; Военно-исторический журнал. 1990. № 6. С. 32-33; Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. Рига, 1946. С. 21; Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. / Сб. материалов в 7-ми т. М. ,1957-1961. Т. 2. С. 381-386.

32  Отчет об операции хранится в фонде Начальника СС и полиции Латвии в Государственном историческом архиве Латвии // ЦгИАЛ. Ф. Р-82. Оп. 1. Д. 4, Л. 1-28.

33  Гитлеровцы использовали различные методы: прогоняли впереди себя толпу населения по заминированной дороге, или минному полю; заставляли население бороновать с помощью лошадей (волов, коров), или людей участки дорог. Известны многочисленные случаи гибели (ранения) местного населения во время этих мероприятий.

34  Беларусь у Вяликай Айчыннай вайне. Энцыклапедыя. Мшск: БелСЭ. 1990. С. 221.

35  Как видно из разведсводки № 17 от 19 февраля 1943 г.: «По данным партизанской бригады Лисовского, 25.01.1943 г. на сторону партизан перешел латыш-доброволец 273-го охранного батальона. По показаниям перебежчика численность батальона - 600 человек. На вооружении - 20 станковых и 40 ручных пулеметов, 1 батальонный и 2 ротных миномета. Штаб б-на в Корсава. Командир - подполковник Бирзулис. По его же показанию, в Риге несет службу 266-й охранный батальон, там же имеется школа по подготовке младшего офицерского состава для добровольческих частей» // НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 857. Л. 20.

36  Разведсводка №35. НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 857.

37  Приказ (HSSPF) Еккельна о боевой готовности группы Еккельна от 25. Х. 1943 г. // НАРБ.

Ф. 4683. Оп. 3. Д. 1022. Л. 90-92.

38  См. НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 5. Л. 107.

39  Сведения об этом имеются в проекте письма ЦК КПБ И. Сталину, которое готовилось в июне 1944 г. См. НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 5. Л. 107.

40  «Уничтожить как можно больше русских». Публикация канд. ист. наук С. Кудряшова // Источник. 1998. № 2. С. 74-75.

41  НАРБ. Оп. 2. Д. 37. Л. 353.

42  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 858. Л. 169.

43  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 858. Л. 183.

44  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 858. Л. 189.

Там же.

45  НАРБ. Ф. 3895. Оп. 1. Д. 2. Л. 165, 167, 186; Ф. 3894. Оп. 1. Д. 5. Л. 98.; Ф. 3500. Оп. 4. Д. 28. Л. 33.

46  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 1. Д. 858. Л. 23.

47  НАРБ. Ф. 4386. Оп. 1. Д. 25. Л. 196-209.

48  НАРБ. Ф. 391. Оп. 1. Д. 1. Л. 37.

49  НАРБ. Ф. 3500. Оп. 4. Д. 245. Т. 1. Л. 10-11.

Доктор исторических наук, профессор Алексей Михайлович Литвин