Представляем апрельский выпуск "Западнорусского календаря" с информацией о датах жизни выдающихся ученых и политических деятелей Западной Руси (Украины и Белоруссии), стоявших на позициях западнорусизма и единства трёх ветвей русского народа.
- 7 апреля – день памяти Юрия Ивановича Венелина (1802-1839)
- 17 апреля – день памяти Алексея Юлиановича Геровского (1883-1972)
- 19 апреля – день памяти Николая Ивановича Костомарова (1817 – 1885)
- 26 апреля – день памяти Андрея Радлинского (1817-1879)
7 апреля – день памяти Юрия Ивановича Венелина (1802-1839)
Настоящее имя Венелина — Георгий Гуца. Юрий Венелин - выдающийся русский славист закарпатского происхождения, один из родоначальников славистики, открывший миру болгар.
В 1823 году Венелин вместе с двоюродным братом бежал от религиозных притеснений в Россию. Закончил медицинский факультет Московского университета, работал домашним учителем, причем среди его учеников были Константин и Иван Аксаковы, будущие идеологи славянофильства.
В 1829 году вышла первая книга Венелина «Древние и нынешние болгаре».
Венелин впервые описывал современных болгар как этнографическую и историческую реальность; в его книге болгары, которых еще недавно смешивали с сербами, впервые за предшествующие столетия представлены были как самостоятельный народ. Внезапная смерть Венелина в 1839 году вызвала в Болгарии многочисленные отклики; нарождающаяся болгарская интеллигенция находилась под огромным воздействием его славянофильских идей и считала себя в долгу перед русским учёным. На могиле Венелина, похороненного на кладбище Данилова монастыря, представители болгарской эмиграции в России поставили надгробный памятник с посвящением: «Он первый напомнил свету о забытом, но некогда славном и могущественном племени Болгар и пламенно желал его возрождения».
Венелин не делил русских на белорусов, москалей, украинцев, закарпатцев и т.п. в ряду других славянских народов, а провозглашал единство русского массива, называя всех нас «россиянами» (30-е годы XIX века): «Главнейшие отростные народы Славянские суть: Россияне, Булгары, Поляки, Чехи, после сих: Моравци (чешское племя. – М.Б.), Силезцы (польское племя. – М.Б.), Серби, Стирийци, Каретанцы, Венеды, Каринолцы, Кроаты, Славонци, Далматы и проч.
Из всех сих отраслей одни Россияне (свободны. – М.Б.), кроме Галицийских и Венгерских, коих всех есть до 2 500 000, прочие же, или по праву наследства, или по праву оружия зависимы от иноплеменных господ своих» (Несколько слов о Россиянах Венгерских, и также одно словцо Историческое о Православной Греко-Восточной Церкви в Венгрии//«Материалы по истории возрождения Карпатской Руси» (Собрал И.С. Свенцицкий) Львов, 1905. С. 86)
Ю.Венелин писал: «Велико-Росс с так называемым Мало-Россом объясняться может довольно свободно сколько ему угодно. Следовательно, оба Русския наречия гораздо сроднее, нежели наречия многих других языков» (Об украинском правописании// «Материалы по истории возрождения Карпатской Руси» (Собрал И.С. Свенцицкий) Львов, 1905. С. 119)
В статье «Об украинском правописании» Венелин составил таблицу европейских народов с отметкой об их численности и количестве наречий. Народы численностью от 1 до 39 миллионов с количеством наречий от 3 до 9. Обычно, если мы где-то выигрываем в количестве, то проигрываем в качестве. И наоборот. Но… Русский народ среди других европейских, с точки зрения Венелина, обошел все остальные и в количестве, и в качестве: при самой большой численности в 42 миллиона русский язык разделен всего на 2 наречия: северно-русское и южно-русское (белорусский язык в согласии с многими другими славистами, Венелин считал частью северно-русского наречия): «Всякий народ, всякий язык растерзан, по несчастью на наречия. И всякий народ, по счастью, стремится обобщить, сплавить одним наречием свои разросшиеся члены, ветви. Это стремление происходит из чувствва самосохранения, усиления себя, упрочения своей независимости, своего счастья… Из всех Европейских языков (народов) самый развитый есть Русский, который заключает в себе более 42 миллионов и только два наречия: Северно-Русское и Южно-Русское (Мало-Русское). Поздравляю тебя, о земле Русская, необозримая от Севера до Юга, от восхождения Солнца до Запада!» » (Об украинском правописании// Материалы по истории возрождения Карпатской Руси (Собрал И.С. Свенцицкий) Львов, 1905. С. 117,118)
17 апреля – день памяти Алексея Юлиановича Геровского (1883-1972)
Геровский родился 6 сентября 1883 года во Львове, в семье адвоката, директора Ставропигийского института Юлиана Геровского и дочери одного из лидеров русского движения в Прикарпатской Руси, Адольфа Добрянского, Алексии. В 1895 году, Геровские переехали в Буковину, в город Черновцы. В то время Буковина подверглась украинизации, проводимой австрийскими властями. Украинизировался школьный процесс, русский язык изгонялся повсеместно. Алексей Геровский был исключён из гимназии, за то что расклеивал по всему городу объявления на русском языке, сообщающие о кончине православного законоучителя о. Ивановича. Помимо этого, австрийским министерством народного просвещения ему было запрещено обучение во всех учебных заведениях Буковины и Галиции. Заканчивать обучение ему пришлось дома, экстерном, что он и сделал, успешно окончив черновецкую гимназию. После этого он поступил на юридический факультет Черновецкого университета, который впоследствии окончил со степенью доктора юридических наук.
Весной 1903 года Алексей ездил в Прагу, на церемонию вручения диплома его брату Роману по случаю окончания им медицинского факультета Пражского университета. Они вместе возвращались домой, и решили заехать в Изу под Хустом, имевшую репутацию центра православия Угорской Руси. Добравшись до Хуста, они стали расспрашивать местных жителей, пытаясь выяснить, как им добраться до Изы. Это вызвало подозрение у жандармов, и Геровские были арестованы и доставлены в Сигетскую тюрьму. Через несколько дней они были этапированы в Будапешт, и только вмешательство депутата венгерского парламента Милана Годжи позволило им выйти на свободу. Возвратившись в Черновцы, Алексей Геровский основал газету «Русская правда», помимо этого занимаясь юридической помощью подвергавшимся преследованию православным угрорусам. В 1905 г. Геровский знакомится со знаменитым святым Алексием Кабалюком. Кабалюк сообщил, что он желает постричься в монахи. Геровский обещал ему дать сведения, как это достигнуть. Вследствие письма Геровского Кабалюк выехал в Киев. Впоследствии Геровский написал письмо холмскому епископу, который затребовал сведения о жизни Кабалюка. После этого Кабалюк был рукоположен в диаконы, а затем в иереи и вернулся на родину в 1911 году.
Вскоре после этого в Мараморошском Сиготе был учинён судебный процесс над Александром Кабалюком и его сторонниками, и братья Геровские решили поддержать своих соратников в зале королевского суда. Это послужило поводом для их ареста в 1913 году. Алексею Геровскому вменялось в вину создание и руководство организацией, замышлявшей государственную измену. Наказанием за это подобные преступления была смертная казнь. Но накануне Первой мировой войны братьям удалось совершить побег, и скрыться на российской территории. Реакцией на это со стороны австрийского правительства стал арест ближайших родственников Геровских. В тюрьму были заключены их мать и сестра Ксения, а также жена Алексея с двухлетним ребёнком. Вскоре при невыясненных обстоятельствах в венской тюрьме скончалась Алексия Адольфовна.
Когда русские войска заняли Галицию и Буковину, Алексей Геровский приехал в Черновцы как «старший чиновник по особым поручениям» при губернаторе Евреинове. После отступления русской армии из Галичины, Геровский состоял при Министерстве иностранных дел в Петрограде на должности эксперта по австро-венгерским и балканским делам.
После большевистской революции 1917 года он переехал в Подкарпатскую Русь, где стал председателем Центрального комитета православных общин и юрисконсультом православной епархии. В 1924 году в Чехо-Словацкой республике проводились выборы, затронувшие и Подкарпатскую Русь. Премьер-министр ЧСР, Крамарж, предложил Алексею Геровскому возглавить список кандидатов от Народно-демократической партии. Однако Геровский отказался от этого предложения, также как и от предложения Милана Годжа возглавить список Аграрной партии, так как понимал, что им нужно только лишь его имя для продвижения своих интересов. В феврале 1927 года он был лишён чехословацкого гражданства и изгнан из страны. Большой авторитет в Сербии позволил ему продолжить свою кипучую деятельность там. Он основал «Сербско-Карпаторусский комитет».
В 1930 году Алексей Геровский переехал в США и поселился в Нью-Йорке. Там он продолжил борьбу за предоставление Подкарпатской Руси автономии. Он вошёл в контакт с американскими русинами, сотрудничал с Обществом русских православных братств в Пенсильвании, печатался в газете «Русский вестник». Через некоторое время был создан «Карпаторусский союз», объединяющий русинов США независимо от вероисповедания. Управлялся он комитетом из 24 человек, в котором православные и униаты были представлены поровну. В 1935 году Геровский стал его генеральным секретарём. Главной задачей союза было представлено объединение всех политических сил Подкарпатской Руси для достижения автономии.
Алексей Геровский возглавил делегацию в Европу. В Праге делегацию принял премьер-министр Милан Годжа, который рекомендовал совершить им обзорную поездку по Подкарпатской Руси. Под руководством Геровского был подготовлен меморандум о предоставлении автономии Подкарпатской Руси, который подписали все политические движения Подкарпатской Руси кроме коммунистов. Его передали Милану Годже 13 сентября. 11 октября 1938 года было сформировано правительство Подкарпатской Руси во главе с А. Бродием, и она получила автономию в составе Чехо-Словацкой Республики. Чехословацкое правительство через некоторое время попыталось отменить своё решение, а Алексея Геровского выслать из страны, однако вмешательство югославского посла помешало это сделать. Геровский получил через министра иностранных дел ЧСР Хваловского приглашение от германского министра иностранных дел Риббентропа приехать в Мюнхен для переговоров. Однако Геровский отказался, и по совету югославского посла в Праге отправился с Белград. На следующий день по прибытию он узнал, что 26 октября «за государственную измену» был арестован Андрей Бродий, а премьер-министром Подкарпатской Руси назначен Августин Волошин. Позже, уже в Штатах, бывший премьер-министр ЧСР Милан Годжа рассказал Геровскому, что гитлеровское правительство потребовало, чтобы чехословацкие власти арестовали вместе с Бродием и самого Геровского.
В конце 1939 года Алексей Геровский вернулся в США. Умер Алексей Геровский в Нью-Йорке, 17 апреля 1972 года.
19 апреля – день памяти Николая Ивановича Костомарова (1817 – 1885)
Кирилло-Мефодиевское братство считается краеугольным камнем украинского национализма. Его основатель Н.И. Костомаров, в будущем выдающийся русский историк, еще в 40-х гг. XIX века сформулировал мысль о том, что люди, живущие на территории, лингвистически относимой славистами к зоне распространения малорусских говоров, составляют отдельный народ в ряду остальных славянских народов. Вряд ли предполагал Костомаров, что его идеи будут подхвачены антирусскими силами и будут использованы в борьбе против его Отечества. Сам же Костомаров в свои зрелые годы стал убежденным сторонником русского единства: «Русь Червонная (Современная западная Украина. – М.Б.), в народном смысле, есть Русь, следовательно — и Россия... Русь Червонная была Земля Русская, — точно такая же, как и Рязань, и Великий Новгород, и Псков, и Тверь, и Полоцк,— все они были связаны одинаково сознанием единства, верою, книжным языком, сходными основами общественного устройства и институциею единого правительственного рода». Хотя Червонная или Галицкая Русь уже пять столетий находилась под иноземным владычеством, Н.Костомаров указывал, что «этнографическое и историческое сознание единства Червонно-русской Земли с остальною Русью не исчезло и до настоящего времени, несмотря на все иноплеменные усилия». Цит. по: Леонид СОКОЛОВ. Ответ идейным наследникам Духинского (http://www.ukrstor.com/ukrstor/vestnik20074-sokolov.html)
Мысль о том, что Украина может существовать отдельно от остальной России, к концу жизни стала настолько для него дикой, что он писал, анализируя фразу автора одного из проектов о целесообразности введения ограничений на малорусское письменное слово: «Мысль об отделении Малой России от империи называет автор "жалкою и несбыточною мечтою". Мы в этом совершенно с ним согласны и прибавим, что если бы существовала у кого-нибудь такая мысль, то она была бы в одинаковой степени нелепа, как мысль о самобытности всякого удельного княжения, на которые когда-то разбивалась Русская земля в удельно-вечевой период нашей истории; но едва ли бы такая мысль могла найти себе долговременное пребывание в голове, не нуждающейся в помощи психиатра» («Украинофильство» //журнал «Вестник Европы», 1882 г. том 1, кн.2.) (http://litopys.org.ua/kostomar/kos19.htm)
26 апреля – день памяти Андрея Радлинского (1817-1879)
Радлинский – выдающийся словацкий лингвист, доктор филологии (1841), католический священник, подвижник славянской взаимности.
Редактировал «Словацкие новости», издавал журнал «Кирилл и Мефодий». Внес значительный вклад в создание научной терминологии словацкого языка. В своем журнале «Кирилл и Мефодий» со временем стал печатать проповеди и на русском языке. В предисловии к «Собранию русских проповедей» он пояснял, что это издание было предпринято им для удовлетворения религиозных нужд братии русской (т.е. русского населения северной Венгрии, Закарпатья)…
На Радлинского, несмотря на то, что его «Собрание» удостоилось «епархиальной апробации» венгерского кардинала-примаса (она присоединена к первому тому), посыпались подозрения, упреки и запросы, преимущественно со стороны поляков, как это он, не будучи русским по происхождению и при этом священник латинского обряда, мог заняться изданием русских проповедей. Он ответил обличителям в предисловии к сборнику (С. XI) следующими смелыми словами: «По истине я по имени и по происхождению от моих прародителей поляк, но по рождению и отечеству словак и духом славянин в настоящем смысле. Как словак, верный моему роду, усовершился я в наречии словацком, а как настоящий славянин ознакомился я со всеми славянскими наречиями, преимущественно с русским языком, в котором я заметил всю славянскую подлинность, точность, определенность, сжатость и полнозвучность как в самих словах, так в формах и слоге, чему подобного не нашел я в других славянских наречиях. А потому могу основательно заключать, что, если надобно славянам приближаться к единству литературному, это единство возможно токмо при согласном стремлении славян к оному источнику славянской литературы. Вследствии сего передался я преимущественно научению русского языка, в котором нахожу богатую сокровищницу для образования духа и наслаждения умственной жизни».