Церковь Святой Троицы (Белград). Заложена 21 сентября 1924 года, освящёна 4 января 1925 года. Храм сооружён по инициативе основанной в ноябре 1920 года протопресвитером Петром Беловидовым русской церковной общины в Белграде, ставшем в начале 1920-х годов одним из главных центров русской эмиграции. В 1929 году в храме перезахоронен Главнокомандующий Русской армии в Крыму генерал Врангель, умерший годом ранее в Брюсселе. В церкви до 1944 года хранились боевые знамёна Наполеона и османской армии, взятые в плен российской армией.

Трагические события 1918-20-х гг. в России (гражданская война и последовавшая за ней попытка строительства государства диктатуры пролетариата) привели к невиданной доселе волне эмиграции: по разным данным, число эмигрировавших из России на 1921 г. составляло от одного до полутора миллионов человек. Одним из центров русской эмиграции были Балканы и в частности, Королевство сербов, хорватов и словенцев.

Исследователи выделяют четыре волны русской эмиграции на Балканы. Первую волну составили в начале 1920го года эвакуированные из Одессы войска генерала Шиллинга и гражданские из администрации «Новороссии». Вторая волна - беженцы из эвакуированной весной 1920 г. Новороссийской группировки генерала Кутепова. Самой большой была третья - «крымская волна»: армия генерала Врангеля и гражданское население, эвакуировавшееся из Крыма. И, наконец, четвертую волну составили остатки Дальневосточной Белой армии, точнее, те ее представители, кто не пожелал остаться в Китае или США и отправился на Балканы через Ближний Восток [1].

Среди других европейских центров русской эмиграции (Франция, Германия, Чехословакия, прибалтийские государства и т.д.) Балканы отличает то, что именно здесь сосредоточилось наибольшее количество военных, что давало основание советским историкам называть всю русскую эмиграцию, осевшую в Болгарии и Югославии, «белогвардейской» (что, впрочем, не соответствует истине, поскольку политические взгляды русских эмигрантов были достаточно разнообразны).

Необходимо отметить, что военные вышеупомянутых четырех балканских волн не были первыми русскими военными, осевшими в Югославии. К этому времени здесь уже находилось несколько тысяч российских граждан -военнопленных с Галицийского фронта 1914-18 гг. и солдат с Салоникского фронта 1917-19 гг. [2].

Обстановка, создаваемая властями Белграда для русских эмигрантов, была едва ли не самой благоприятной для их пребывания по сравнению с другими центрами русской эмиграции. Вот как описывает впечатления русских о стране, давшей им приют, Владислав Маевский, летописец русской эмиграции в Югославии: «Русские, не стесняемые никакими „квотами“, визами, ограничениями, паспортами и пр., въехали тогда в сербскую землю. Братская страна впускала к себе русских, не стесняя их формальностями, которые существовали при въезде в европейские и американские государства. Это следует запомнить и помнить с благодарностью» [3].

Среди причин, объясняющих подобное отношение как властей, так и населения, можно выделить следующие:

1. Как считает директор общественных и издательских программ Фонда исторической перспективы Е.Бондарева, «на русских беженцев было перенесено традиционное отношение к исторической России». Многовековая защита Россией интересов православных славян, и в особенности роль России и императора Николая II в событиях Первой мировой войны, не могла остаться без ответа. Понимали в Югославии и то, что «потеря русскими их родины есть следствие войны», войны в защиту Сербии [4].

2. Очень значимым фактором, определивших отношение к русским эмигрантам было покровительство, которое оказывал им король Александр Карагеоргиевич. С Россией его роднили и политические симпатии, и родственные узы. Его родные тетки по матери Милица и Анастасия были замужем за великими князьями Николаем Николаевичем и Петром Николаевичем. Сам Александр учился в Петербурге в Пажеском корпусе, а затем в Императорском училище правоведения. Он прекрасно говорил по-русски, знал русскую культуру [5]. Патриарх Сербский Варнава был воспитанником Петербургской духовной академии.

3. Значительную роль сыграли общая христианская религия и давние русско-сербские связи, берущие начало в прошлых веках.

4. И, наконец, не последнюю роль сыграли сугубо прагматические соображения. Молодому государству нужны были кадры специалистов: инженеры, медики, преподаватели, экономисты, военные. И действительно, в дальнейшем Югославия получила их в лице русских эмигрантов.

Общее настроение сербов очень точно выразил в своей речи в парламенте 25 января 1922 года глава правительства Никола Пашич: «Мы, сербы, а также и другие наши братья, которых нам довелось освободить и объединить, мы все благодарны великому русскому народу, поспешившему нам на помощь, объявившему войну и спасшему нас от гибели, которой нам угрожала Австро-Венгрия. Если бы Россия не совершила этого, если бы не стала на нашу защиту, мы бы погибли. Мы этого не можем забыть. Мы сейчас приняли русских эмигрантов, и мы их принимаем без различия, независимо от того, к какой партии они принадлежат, мы в это не вмешиваемся. Мы только желаем, чтобы они остались у нас, мы их примем, как своих братьев» [6].

Наиболее полные данные о численности русских эмигрантов в Югославии можно найти в книге Сергея Танина «Русский Белград». Автор сопоставляет информацию из различных источников того времени и называет следующие цифры: на конец 1920 года на территории Королевства СХС находилось около 31 000 русских эмигрантов (в 1919 году их было всего около 1600 человек). Через год число беженцев из России на территории страны составило уже около 42 500. В дальнейшем их количество стало уменьшаться за счет превышения количества умерших над родившимися и переезда в другие страны. В 1926 году, по данным Фритьофа Нансена, Верховного комиссара Лиги Наций по делам репатриации военнопленных из России, здесь находилось около 38 000 русских беженцев. В дальнейшем, в течение 20-х годов, численность русских беженцев в Королевстве СХС стабилизировалась и составила, по различным оценкам, от 32 000 до 35 000 человек [7]. Эти цифры не противоречат данным, публикуемым другими авторами, хотя Бобан Чурич, например, говорит о 70 тысячах русских беженцев в 1924 г. [8].

Среди прибывших в Королевство СХС беженцев более 60% составляли кадровые офицеры, солдаты и военные специалисты. Русские селились преимущественно на востоке Королевства, в районах проживания культурно, исторически и религиозно более близких им сербов. В Сербии осело 70% всех русских эмигрантов, принятых Королевством СХС и основавших более трехсот «русских колоний» (из них в Сербии — около 200 колоний).

Причем в некоторых случаях можно было говорить о «русских колониях» в полном смысле этого слова. Речь идет о поселениях казаков на территории Воеводины и вокруг некоторых городов центральной и Южной Сербии, которые представляли собой находившиеся в подчинении атаманов кубанские, донские, терские казачьи станица численностью от 10 до 50 мужчин [9].

Важнейшим центром русской эмиграции стал Белград. Крупные русские колонии находились почти во всех городах Сербии: Нови-Саде, Панчево, Земуне, Велики-Бечкереке (ныне - Зренянин), Нише, Крагуеваце, Суботице, Косовска-Митровице, Белой Церкви (Бела-Црква). Самые многочисленные русские колонии размещались в Белграде, Нови Саде и в пригородах Белграда Панчево и Земуне. А Сремски Карловци стали местом расквартирования штаба Главнокомандующего русской армией генерала П.Н.Врангеля и по сути военным центром всего русского зарубежья. Здесь же впоследствии находилось и управление созданного в 1924 г. Русского общевоинского союза [10].

По своим политическим настроениям офицеры-эмигранты были весьма разнородны, как и вся эмиграция в целом. Но соотношение между основными направлениями внутри офицерской среды существенно отличалось от общего. Некоторое количество младших офицеров примыкало в эмиграции к кадетам и другим либеральным партиям. Но подавляющее большинство офицерства, особенно старшего — кадрового, было настроено монархически.

Важным вопросом, встававшим перед русскими эмигрантами после прибытия, был вопрос трудоустройства. Безусловно, оптимальным для военной эмиграции было устройство на военную службу в югославскую армию. И прибывшие одни из первых в августе 1921 г. офицеры кавалерийской дивизии были приняты практически в полном составе в пограничную стражу (3382 человека) и в жандармерию (64 старших офицера на офицерские и 778 офицеров на унтер-офицерские должности) [11]. Заметим, что русских офицеров направляли на албанский участок границы Сербии, считавшийся тогда самым опасным, что свидетельствует о признании властями страны их профессионализма.

Более тридцати русских пилотов, авиамехаников, летных инструкторов, радиотехников было принято в военную и гражданскую авиацию, а генерал-майор В.М.Ткачев, бывший командующий авиацией при Генштабе русской армии, занимался вопросами тактики военно-воздушного флота [12].

Тем военным, кто не смог устроиться по специальности, пришлось устроиться на менее квалифицированных работах, в некоторых случаях сохраняя свой воинский уклад. Так, Гвардейский дивизион собственного Ее Величества конвоя под командованием полковника А.И. Рогозина, работая на сахарном и лесопильном заводах, сохранял уклад воинской части вплоть до 1941 года [13].

Ряд офицеров и нижних чинов нашли работу на шахтах, заводах, на строительстве дорог. Так, воинские части генерала Врангеля участвовали в строительстве магистральных дорог Вране-Босилеград, Кралево-Рашка, железнодорожных путей Ормож-Лютомер и др. [14].

Специфика воинской профессии и стремление сохранить свою национальную идентичность и корпоративную солидарность объясняют тягу русских военных к созданию офицерских организаций, различных военных обществ и союзов. Большинство из них находилось в Белграде, хотя действие их распространялось на все королевство.

В 1921 г. в Белграде возник Совет объединенных офицерских обществ в Королевстве СХС в составе всех местных офицерских организаций, некоторые из которых распространяли свою деятельность и на другие страны. К концу 1923 г. в него входили следующие общества: русских офицеров в Королевстве СХС — 225 чел., офицеров Генерального штаба — 318, офицеров-артиллеристов — 290, военных юристов — 33, военных инженеров — 121, офицеров инженерных, железнодорожных и технических войск — 652, бывших воспитанников Николаевской Инженерной академии и училища — 306, офицеров Корпуса военных топографов — 88, военных интендантов — 63, гвардейской артиллерии — 55, георгиевских кавалеров — 150, морских офицеров — 709, пажей — 129, бывших юнкеров Николаевского кавалерийского училища — 51, офицеров Корпуса военно-воздушного флота — 200, Союз полковых объединений гвардейской пехоты и сапер — 190 (членами последнего были не отдельные лица, а полковые объединения в полном составе); всего 3580 чел. Советом было основано Русское офицерское собрание, имевшее целью дать возможность офицерам проводить свободное время в офицерский среде и пользоваться библиотекой, читальней и столовой. Его членами были все офицеры, чиновники и военные священники и члены их семей [15]. Также действовали Общество галлиполийцев, Союз участников Первого кубанского (ледяного) похода, Русский национальный союз участников войны, Корпус императорской армии и флота и др. [16].

1 сентября 1924 г. бароном Врангелем было объявлено о создании Русского Обще-Воинского Союза (РОВС), включавшего в себя всех солдат и офицеров белых армий, оставшихся верным идеям Белого Дела, и главной его задачей стало сохранение кадров для развертывания в будущем новой русской армии. Штаб РОВС находился в Белграде. Югославия по сути была организационным и идейным центром российского военного зарубежья и сохраняла эту роль до смерти П.Н.Врангеля в 1928 г. В списке стран, где была развернута деятельность РОВС, Югославия занимала третье место по численности членов.

Важным направлением деятельности русской военной эмиграции и в частности РОВС была подготовка кадров для будущей русской армии. Решение этой задачи возлагалось на военные курсы и кадетские корпуса. Так, в 1931 г. в Белграде были открыты Высшие военно-научные курсы, на которых офицеры обучались по программе курса академии Генштаба. Всего на них прошло обучение 77 офицеров [17].

После революции русские кадетские корпуса сохранялись только в Королевстве Югославия. Среди наиболее известных кадетских корпусов, которые были размещены в Югославии, -Первый Русский великого князя Константина Константиновича кадетский корпус, просуществовавший до 1944 года, Донской кадетский корпус, работавший до 1933 года, Крымский кадетский корпус, действовавший до 1929 года [18].

Так, Первый Русский Великого Князя Константина Константиновича кадетский корпус был создан в Югославии (Панчево и Сисак, затем Сараево и с 1929 г. Белая Церковь) в 1920 г. из остатков Одесского (165 кадет и 21 чин персонала) и Киевского (95 кадет и 18 чинов персонала) корпусов, эвакуированных из Одессы. Он просуществовал до осени 1944 г., приняв в свой состав персонал (в разное время в нем служило 175 чел.) и кадет упраздненных Крымского и Донского корпусов. Корпус за 24 выпуска окончили 906 кадет. Из выпускников корпуса 43 поступили в Николаевское кавалерийское училище, 113 окончили Югославскую военную академию и были югославскими офицерами, более 200 окончили университеты [19].

В Сараево в австрийских казармах в марте 1920 г. был сформирован так называемый Сводный кадетский корпус из частей Киевского, Одесского и Павловского корпусов — всего 263 воспитанника и 40 человек воспитателей и педагогов. Директором стал генерал-лейтенант Б.В. Адамович, ранее бывший руководителем военной школы в Вильно. Сформированный еще в 1920 г. в России (из остатков Петровско-Павловского, Владикавказского и Сумского корпусов), Крымский кадетский корпус под руководством В.В. Римского-Корсакова прибыл в Стрниште близ г. Птуй (Словения), где находился в бывшем лагере для русских военнопленных вплоть до 1922 г., когда был переведен в Белую Церковь. Крымский корпус насчитывал 600 кадет. В Стрниште к нему присоединился и Донской императорский Александра III корпус со 120 кадетами [20].

В 1941 г., во время германо-югославской войны часть русских офицеров воевала в югославской армии и была увезена в плен в Германию. Но большинство офицеров служили в Русском Корпусе и других русских антисоветских объединениях: РОА, других, не связанных с РОА русских добровольческих формированиях (лишь в самом конце войны формально присоединившихся к РОА) — бригаде ген. А.В. Туркула в Австрии, 1-й Русской национальной армии ген. Б.А. Хольмстона-Смысловского, полку «Варяг» полк. М.А. Семенова, в казачьих соединениях. После войны многие из них были арестованы, частично расстреляны, частично вывезены в СССР.

Среди нынешнего русского и русскоязычного населения Сербии потомков представителей русской военной эмиграции очень мало: большинство - это те, кто оказался в Югославии уже после второй мировой войны и позже.

 

Татьяна Викторовна Татоли

кандидат исторических наук, доцент
Луганский национальный университет имени Тараса Шевченко.
Научный сборник «Исторические связи России и Сербии» .2019 г.

ЛИТЕРАТУРА:

• Степанов Н. История русской эмиграции в Черногории и Сербии [Электронный ресурс] / Н.Степанов. - Режим доступа: http://openmonte.com/community_item/life/2218.html.
• Арсеньев А. Жизнь русских эмигрантов в Сербии // Новый журнал. - 2010 [Электронный ресурс] / А.Арсеньев. - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nj/2010/259/aa18.html.
• Маевский В.А. Русские в Югославии // Русский Белград / сост. В.А Тесемников, В.И. Косик. - М : Изд во Московского университета, 2008. - С. 58.
• Бондарева Е.А. Русская эмиграция в Югославии (1920-1945) [Электронный ресурс] / Е.Бондарева. - Режим доступа: http:// <a< a=""> href="http://www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm">www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm.
• Вандалковская М. Русская эмиграция в ХХ веке // Московский журнал [Электронный ресурс] / М. Вандалковская. - Режим доступа: http://ruskline.ru/monitoring_smi/2004/03/01/russka-ya_migraciya_v_hh_veke/
• Бондарева Е.А. Русская эмиграция в Югославии (1920-1945) [Электронный ресурс] / Е.Бондарева. - Режим доступа: http:// <a< a=""> href="http://www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm">www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm.
• Танин С. Русский Белград. - М.: Вече, 2009. - С.77-78 [Электронный ресурс] / С.Танин. - Режим доступа: https:// <a< a=""> href="http://www.libfox.ru/356134-7-sergey-tanin-russkiy-belgrad.html%23book">www.libfox.ru/356134-7-sergey-tanin-russkiy-belgrad.html#book. Чурич Б. Русская эмиграция в Сербии / Б.Чурич // Вестник Нижегородского государственного лингвистического университета. - 2014. - Выпуск 26. - С.144.
• Арсеньев А. Русские в Сербии [Электронный ресурс] / А. Арсеньев. - Режим доступа: http://www.maznew.narod.ru/maz-nevtur/etap10/dn10_11/ars_11.htm.
• Арсеньев А.Русская диаспора в Югославии / А.Арсеньев // Русская эмиграция в Югославии. - М.: Изд-во «Индрик», 1996. - С.74.
• Волков С.В. Русская военная эмиграция: Издательская деятельность / С.В.Волков. - М.: Пашков дом, 2008. - С.11.
• Арсеньев А. Русская диаспора в Югославии. - С.87.
• Танин С. Русский Белград. - С.94.
• Йованович М. Россия в изгнании / М.Йованович // Русская эмиграция в Югославии. - М.: Изд-во «Индрик», 1996. - С.42. Волков С. В. Русская военная эмиграция: Издательская деятельность. - С.15.
• Арсеньев А. Русская диаспора в Югославии. - С.50-51.
• Волков С. В. Русская военная эмиграция: Издательская деятельность. - С.53.
• Голдин В.И. Русское военное зарубежье в ХХ веке / В.И.Голдин - Архангельск: Изд-во «Солти», 2007. - С.71.
• Волков С.В. Трагедия русского офицерства. — М., 1993 [Электронный ресурс] / С.В.Волков - Режим доступа: http:// swolkov.org/tro/071-3.htm.
• Бондарева Е.А. Русская эмиграция в Югославии (1920-1945) [Электронный ресурс] / Е.А.Бондарева - Режим доступа: http:// <a< a=""> href="http://www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm">www.perspektivy.info/rus/rassey/russkaja_emigracija_v_jugo-slavii_19201945_2007-03-19.htm.