Из «Отчета о командировке с научной целью за границу на летние месяцы академика Е.Ф. Карского»

Представляя этот отчет о командировке академика Е.Ф. Карского за границу в 1926 году, продолжаем размещать документы, посвящённые Евфимию Федоровичу, и опубликованные в «Курьере Петровской Кунсткамеры» в 1997 г.

Именно этот отчет стал поводом для написания известным советским журналистом Кольцовым фельетона для газеты «Правда», в котором на профессора Карского были навешаны ярлыки «черносотенца», «шовиниста», «осколка царского режима» за то, что тот был на празднике русской культуры в Югославии, организованном белой эмиграцией, и что в своём отчёте о командировке назвал Львов «старым русским городом», отмечал лучшую благоустроенность Западной Белоруссии (под властью Польши) по сравнению с советской Белоруссией (текст фельетона в нашей предыдущей публикации).

(Начало документов включая оигина "Курьера" - по ссылке)

 2 16 3

***

Путь мой за границу и обратно лежал через Советскую Белоруссию, внимательно следить за жизнью, которой после 1920 г. я не мог. И теперь в виду недостатка времени я только бегло мог производить свои наблюдения. Главный город Минск, который белорусские патриоты называют по-старинному Менск (из Мъньскъ), начал по-немногу оправляться от последствий великой войны и разных оккупаций. Он уже имеет Государственный белорусской университет, успевший дать и первые выпуски окончивших курс разных факультетов1. Издает и «Працы Беларускага Дзяржаўнага унівэрсытэту ў Менску» (№№ 1 — 11), среди статей которого попадаются и писанные на белорусском языке. Есть прилично составленная Государственная библиотека, она же и университетская. Кроме университета есть еще Інбелкульт — Інстытут беларускае культуры, который предполагается преобразовать в «Беларускую Акадэмію Навук». Институт распадается на несколько отделов. Наиболее продуктивно, по-видимому, работает «Камісія для ўкладаньня слоўніку жывой беларускай мовы», которая уже успела собрать больше 120.000 карточек-слов. Принимаются решительные шаги и по изданию белорусских писателей — старых и новых. В бывшей архиерейской церкви устроен белорусский музей. В городе все вывески написаны по-белорусски, а в некоторых случаях по-русски, иногда по-еврейски и по-польски; по-белорусски и по-русски подписаны и все железнодорожные станции. В городе все говорят обыкновенно на русском союзном государственном языке, что и естественно для лиц, воспитанных на общерусской культуре. Иначе обстоит дело в учреждениях: там идет усиленная белоруссизация и даже назначен последний срок (июль месяц текущего года), когда все лица, не перешедшие на белорусский язык, должны быть уволены со службы («Нацкамісія паперждае, что тыя з супрацоўнікаў, незалежна з займаемых імі пасад, якія не будуць ведаць беларускай мовы, будуць неадкладна зьнімацца з працы без права паступленьня на пасаду ў межах БССР». Звезда, 1926 № 197, даже приводится список уже уволенных лиц). Слишком решительное постановление! Можно ли насильно заставить лиц, воспитанных в русской культуре, прекрасно знающих русский литературный язык и хорошо понимающих народный белорусский язык, изучить новые термины, созданные искусственно, больше в подражание польским, только бы они отличались от русских!2 А ведь эти лица, выбрасываемые из своей родины за пределы Белоруссии, хорошие работники. Напрасно их запугивают названием черносотенцев: они так же преданы интересам государства и родины, а иногда еще и более, чем лица, говорящие по принуждению по-белорусски. Суровая расправа со служащими, не знающими грамматически вводимого языка, только вызывает недовольство в Союзе, а в самой Белоруссии служит поводом для разных сплетней: говорят, что белоруссизация делается для того, чтобы усилить сбыт печатаемых в количестве десятков тысяч белорусских «слоўнікоў» и «практычных граматык», которым обогащаются не белорусский народ, а отдельные лица. А тем лицам, которые глубже смотрят на дело, в этом крайнем местном шовинизме может показаться насильственное принуждение к сепаратизму, стремления к которому белорусский народ никогда не имел и не имеет. А посторонний наблюдатель, мало знакомый с настроением умов в теперешней Белоруссии, но помнящий, как Белорусский Народный Комитет, 18 сент. 1919 г. приветствуя Пилсудского, выражал надежду, что под властью поляков вся «niezależna Respublika Białoruska» будет жить счастливо (L. Wasilewski. Litwa i Białoruś, 3 изд. 1925 г., стр.209—210), может подумать, что в Белоруссии и теперь систематически проводится программа, продиктованная извне еще в 1920 г.3 (Ср. "Wiesław Kalnowski. Kwestja Wschodnia a Blaforys. Warszawa, 1920, стр. 12—13): Panstwo, Polskie jako Państwo, jest bezwarunkowo zainteresowane w stworzeniu państwowości białoruskiej i w odseparowaniu Białorusi od Rosji. Żaden kompromis z Rosją kosztem Białorusi nie ratuje groźnej sytuacji, wynikającej z podziału tego kraju. A więc? A więc, należy się zdobyć na śmiały i wielki czyn: należy podtrzymać czynnie białoruskie budownictwo państwowe i pracę kultyralno-narodowp — w tern słusznem przekonaniu, iz Białoruś pójdzie ręka w rękę z tym, kto w chwili najbardziej decydującej da jej pomoc. Jeśli rząd polski i ludność polska na Białorusi zespolą swe siły z biaforusinami, jeśli będą wspólnie pracowali nad utrwaleniem państwowości Białorusi — zamiast odrywania kawałkami terenów bardziej spolszczonych, jeśli dopomogą biaforusinom doprowadzić sprawę ich do zwołania konstytuanty, — to nie podlega żadnej kwestji, iż ta konstytuanta z przedstawicieli ziem juz z pod jarzma bolszewickiego wyzwolonych — złożona — z udziałem silnego kulturalnie i liczebnie elementu polskiego z części zachodniej wypowie się za związek z Państwem Polskim, dla obu stron równie korzystny i równie nieodzowny. Niepo-trzebnem tez będzie szafowanie krwi żołnierzy polskich dla wyzwolenia od bolszewików dalej na Wschód położonych obszarów Białoruskich; rząd białbruski przy pomocy Polski i państwa Ententy zdoła w bardzo krótkim czasie stworzyć dostatecznie silną armię ludową, która — podlegając operacyjnej głównej komendzie polskiej — chętnie pójdzie wyganiać najeźdźców moskiewskich z kraju swojego.

В возникшей в Белоруссии в последнее время газетной полемике по поводу белоруссизации неоднократно упоминается мое имя, при чем на меня ссылаются обе стороны. Во избежание недоразумений считаю нужным вкратце высказать свой взгляд на этот предмет. Белорусский язык, одно из наречий русского языка, заслуживает глубокого научного изучения и широкой литературной обработки. И то и другое должно быть сделано прежде всего в Белоруссии и белорусами. Это их долг по отношению к своей матери. Достоинства языка, художественность и идейность литературы на нем, искренность чувства — сами должны вызвать интерес к себе сначала у себя на родине, а затем и за пределами ее. Всякое принуждение, а тем более насилие вызовут только сильное противодействие и отвращение к ним.

Из Протоколов Общего Собрания АН СССР. Заседание VIII. 1926. Приложение. С.55—57.

Подготовка текста А.М. Решетовым.
Опубликовано: Курьер Петровской Кунсткамеры. Санкт-Петербург.1997 Выпуск 6—7 С. 98- 100

-----------------------------

1. По ФОН’у в 1925 г. окончило 60 чел., в том числе белорусов 19 (31.6%), евреев 38 (63.3%). Ср. Першы выпуск беларускага Дзяржаўнага унівэрсытэту 20 Лютага 1925 году.

2. Вероятно теми же соображениями вызвано употребление терминов: Alba Ruthenia, weissruthenisch, blanche-ruthenienne вм. Alba Russia, veis-srussisch и т.п. «Рутенами» в Австро-Венгрии называли русских-украинцев (русинов) в Галиции и Закарпатьи; у нас же белорусов белорусинами до сих пор не называл никто, кроме поляков (bibfórusini).

3. «...(Ср.: Веслав Калиновски.Беларусь и восточный вопрос. Варшава, 1920, С. 12—13): Польское государство как независимое государство, безусловно, заинтересовано в создании белорусской государственности и в отделенииБелоруссии от России. Никакой компромисс с Россией без учета интересов Белоруссии не спасет положения, в основе которого лежит раздел этого края. Стало быть, следует решиться на смелый и определенный шаг: поддержать создание белорусской государственности, а также развитие народной культуры с тем непреложным убеждением, что белорус пойдет рука об руку с тем, кто в наиболее решающую минуту окажет ему помощь. Если правительство Польши и польское население Белоруссии объединят свои силы с белорусами, если они будут совместно трудиться над созданием белорусской государственности вместо того, чтобы отрывать наиболее полонизированные куски ее территории, если помогут белорусам довести дело до созыва Учредительного собрания, — то не подлежит никакому сомнению тот факт, что это Учредительное собрание, состоящее из представителей земель, освобожденных из-под большевистского ига, с участием сильного в культурном и количественном отношении польского элемента западных земель выскажется за союз с Польским государством. А это станет в равной мере полезным и непреложным для обеих сторон. В этой ситуации окажется ненужной гибель польских солдат во имя освобождения от большевиков восточных территорий Белоруссии, а ее правительство при содействии Польши и государств Антанты сможет создать за очень короткое время достаточно сильную народную армию, которая, — подчиняясь Главному оперативному командованию Польской Армии, — с большой охотой начнет изгонять московских оккупантов со своих земель».

ПРОДОЛЖЕНИЕ