Г.Я. Киприанович «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве, с древнейшего до настоящего времени». (Предисловие, Главы I-II).

Опубликовано: 20 апреля 2015

Автор: Григорий Яковлевич Киприянович

Уже довольно давно на сайте была размещена книга дореволюционного западнорусского историка Григория Яковлевича Киприяновича «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве, с древнейшего до настоящего времени». Однако, она была в PDF с плохо читаемым текстом (тем не менее, судя по счетчику, у публикации около 2.5 тысяч просмотров). Недавно у нас появилась копия более высокого качества, что позволило перевести ее в текст. Учитывая важность этой книги, мы размещаем ее по главам несколькими частями в текстовом формате в современной орфографии. В статье за 2010 год можно открыть книгу в PDF (файл заменен).

Г.Я. Киприяновичъ

ИСТОРИЧЕСКIЙ ОЧЕРКЪ

ПРАВОСЛАВІЯ,

КАТОЛИЧЕСТВА И УНІИ

В Белоруссiи и Литвѣ

с древнѣйшаго до настоящаго времени

ВТОРОЕ,
значительно дополненное изданіе.

Первое изданіе Училищнымъ Совѣтомъ при Св Синодѣ допущено въ библіотеки ц.-приходскихъ школъ.

ВИЛЬНА.

1899.

Печатать дозволяется. 1897 года, Іюля 2 дня. Вильна.

Цензоръ, Каѳедральный Протоіерей Петръ Левицкій.

Типографія И. Блюмовича, въ Вильне.

Книга в в формате PDF (13.5 Мбайт)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Задача нашего труда состоит в том, чтобы изобразить в кратких чертах, прежде всего, начало и распространение православной веры в древней северо-западной Руси под владычеством русских князей из дома св. Владимира, а потом— литовских князей из дома Гедимина; затем, представить сравнительно позднейшее появление и распространение католичества и насильственное введение унии в Белоруссии и Литве, под владычеством литовско-польских королей; далее, изложить упорную, продолжительную борьбу православных западноруссов с изменниками латино-униатами и, наконец,—уничтожение унии, под владычеством России, и последние судьбы католичества и православия в Северо-Западной России. Цель нашего труда будет достигнута, если чтение его оживит и укрепит в сердце читателя сознательную любовь к родному православию, которое, после долгих и тяжелых испытаний, наконец, опять воссияло на западно-русской земле с новым блеском и красотою. Труд наш не лишен и современного значения.

Недавно (1896 г.) совершившееся столетие со времени окончательного возвращения в России от Польши западных губерний невольно переносит нас к весьма поучительным воспоминаниям о тех отдаленных временах св. Владимира и Ярослава Мудрого (980— 1064), когда Западный край входил в состав древнерусской земли, когда из Киева быстро распространилась св. православная вера в большей части нынешнего Северо-Западного края, когда здесь не было и следов католичества или унии. Современное значение нашего труда открывается и в других отношениях.

Папа Лев ХIII настойчиво стремится ныне к введению унии между православными христианами, живущими на Востоке, не покидая намерения обратить в унию и весь русский народ. С этою целью в Риме созываются соборы (1894 г.), издаются папские постановления и послания, среди католиков собираются пожертвования для учреждения на Востоке учебных заведений, в которых обучение производится в духе латинства. Кроме того, папа Лев ХIII недавно решил распространить постановление папы Венедикта ХIV (от 24 декабря 1743 г.) касательно сохранения восточных обрядов греками-мелхитами на все восточные народности без исключения, каков бы ни был их обряд. Сказанное постановление папа Лев ХIII дополнил 13-ю новыми статьями. Па основании этих статей латинские священники подвергаются разным наказаниям за переведение кого-либо из принявших унию восточных христиан в латинский обряд. Скрытый смысл этого постановления тот, что увлеченные в унию христиане мало-по-малу оставят православные обряды и сами собою скоро перейдут в латинство, особенно под влиянием латинского направления в учреждаемых папою на Востоке школах.

С тою же затаенною целью римский престол теперь, как некогда в былые времена, призывает и русский народ к унии с Римом, льстиво обещая сохранить нам, русским, в полной неприкосновенности все восточные обряды, внутреннее самоуправление, свободное избрание епископов, вековые обычаи. Он требует только признания верховного главенства папы—это условие, от которого римский престол не откажется никогда! „Никогда, ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем", говорится по этому поводу в одном духовном журнале ^*), „мы, православные русские люди, не признаем верховного главенства папы. В силу глубочайшей искренности веры русского народа, ему просто претит „папежская вера" со всем внешне-правовым, Формальным строем церковной жизни католицизма".

^*) «Душепол. Чтение, 1895 г., февр., 257 стр. См. также «Церк. Вести.», 1895 г„ № 3.

В виду новейших попыток папства к введению унии среди православных, мы с намерением изложили подробнее историю возникновения и распространения брестской унии и других, предшествовавших ей уний. Все эти унии, как мы увидим в своем месте, всегда вводились с предвзятою целью и имели весьма печальный конец *).

*) С тою же целью мы изложили в своем очерке и бедственное положение унии в современной Галичине (стр. 204). Несмотря на все отвращение русских от принятия преступной унии с Римом, в последнее время являются иногда из католических стран в Россию ксендзы, которые настойчиво выражают напускную уверенность, что уния в России непременно осуществится («Богосл. Вести.», 1895 г., февр., 181 стр.). Такую же уверенность высказывает в своем новейшем труде польский историк западно-русской унии, прелат Ликовский. Последний уверяет, будто бы западноруссы не забыли еще своего униатского прошлого и «с тоской» вспоминают об унии. Б ожидании восстановления унии Ликовский приглашает польское духовенство заблаговременно приготовиться к миссионерской деятельности среди русских посредством изучения русского языка и истории русской церкви. Нам кажется, что более близкое знакомство с историей могло бы предохранить польских ксендзов от подобных праздных, несбыточных мечтаний. См. Dzieje kosciolu unickiego na Live i Rusi, Lukowskiego, стр. 458-9, издан, в Познани, 1880 г.

В виду близкого отношения р.-католичества к судьбам православия и унии в Белоруссии и Литве, мы отвели не мало места в нашем труде и судьбам р.-католичества, насчитывающего в этой стране более 3-х миллионов последователей и возводящего свою историю ко временам первых литовских князей. Для большей ясности и цельности представления мы изложили исторический очерк католичества отдельно от истории православия и унии. С большею подробностью изложено нами положение р.-католической церкви в западной России от Екатерины Великой до настоящего времени, в виду того, что с этого времени появилось в пределах Российской империи множество католиков и вполне организованная р.-католическая церковь с полнотною иерархических чинов, со своей обычной само замкнутостью и обособленностью от окружающего мира, с игнорированием местной государственной власти и полным подчинением римскому папе. Мы коснулись также в своем труде современного положения католичества в России и показали, что, по уничтожении унии, оно перешло из прежнего наступательного в оборонительно-выжидательное положение по отношению к православию. С принявшим польскую окраску католическим вопросом в западной России долго еще придется считаться и русскому правительству, и русскому обществу.

В приложенных в конце книги церковно-статистических (числовых) ведомостях мы поместили новейшие, большею частью, официальные, данные о положении православия и католичества в Северо-Западном крае. В общих чертах судьбы церкви в нынешних губерниях Северо-Западного края представляются в следующем виде.

Коренные и наиболее многочисленные обитатели Северо-Западного края России—белоруссы и литовцы. Оба эти родственные племена с незапамятных времен живут в близком соседстве. С давних пор они оказывали друг на друга влияние в языке, вере, просвещении и нередко общими силами защищались от своих внешних врагов. Предки нынешних белоруссов, кривичи, ранее литовцев становятся известными в истории (с IX в.) и ранее их приняли христианство. Свет православной веры стал распространяться в древней Белоруссии еще со времен св. Владимира (+ 1015), при котором „вся земля русская крещена была от конца и до конца". Образование Литовского государства относится к половине XIII в., ко времени княжения Миндовга. К этому времени прошло уже от начала Русского государства более трех с половиною веков и от крещения Руси (в 988 г.) более двух с половиною веков. Благодаря частым сношениям славяно-русских племен с соседями-литовцами, русская гражданственность и вместе с нею православная вера мало-по малу стали проникать в языческую Литву, особенно с половины ХIII в., со времени покорения литовцами многих русских земель. Православие успело проникнуть даже в семейства литовских князей и нашло там для себя защитников.

Латинская же вера стала распространяться в Литве только в княжение Гедимина и Ольгерда (1316 — 1377) и окончательно утвердилась здесь при Ягайле (1386 — 1392) и Витовте (1392 —1430)^*). Великий князь литовский Ягайло из православия перешел в латинство и, женившись на польской королеве Ядвиге, обязался соединить Литву с Польшей и крестить в латинство своих подданных. Литовско-польские короли, преемники Ягайлы, поощряемые папами и латинским духовенством, старались обратить в латинство всех западноруссов.

*) Предки нынешних белоруссов приняли святую веру от православно-христианскаго Востока, бывшего колыбелью всего христианства и пребывавшего верным учению и преданиям единой, святой, соборной или вселенской и апостольской церкви. В единении с восточною церковью находилась и церковь римская. Но в век св. Владимира это единение уже нарушилось и близилось к конечному разрыву. Римские папы, епископы старейшей на Западе римской церкви, возмечтали поставить себя превыше вселенской церкви и мало-по-малу создали учение о папстве, т. е. о главенстве или верховной власти римского папы над всею христианскою церковью, всеми хр. народами и странами. Так возмечтав, они уже не убоялись вводить в церковное вероучение и другие измышления, несогласные с учением слова Божия, учением и преданием вселенской церкви, завещанным отцами ц. на семи вселенских соборах. Когда восточные святители сочли своим долгом братски обличить в том римских пап, то они, гордые тогдашнею своею мирскою силою, порвали единение веры с правосл. Востоком. Так последовало печальное разделение дотоле единой христианской церкви на восточную и западную. Первая осталась, как и была, православною, последняя, называющая себя католическою, на самом деле стала р.-католическою, патетическою и латинскою, потому что учит верить и покоряться в деле веры только Риму и римским папам, будто единым наместникам Христовым на всей земле, и требует даже совершать и службы Божии на латинском языке. Заметив быстрые успехи православия в Литве, р. папы и паписты постарались обратить в латинство оставшихся в язычестве литовцев и затем стали домогаться покорить своей власти и православных западноруссов.

Но последние крепко держались родного православия. Известно, что в XV веке литовская православная митрополия заключала в себе еще целых девять епархий. А в XVI веке в Вильне, столице Литвы, существовало не менее 16 православных церквей. Печальные времена настали для православия только со времени люблинскаго сейма 1569 г. На этом сейме состоялось насильственное слияние Литвы и Польши, за которым скоро последовало и церковно-религиозное их соединение, т. е. уния. Потеряв надежду на скорое ополячение многочисленных своих русских подданных посредством введения чистого латинства, Польша, по совету иезуитов, задумала ввести церковную унию, с целью окатоличения и ополячения православных западноруссов. Уния понималась поляками, конечно, не в смысле христианского единения и взаимного уважения, а, наоборот, в смысле порабощения братьями-поляками братьев западно-руссов.

Изменившие православию русские владыки торжественно объявили унию на брестском соборе (1596 г.). Лучшие представители православного духовенства, дворян и церковных братств сначала оказали решительное сопротивление введению унии. Но скоро многие вельможи и дворяне, воспитанные иезуитами в польских школах и увлеченные мирскими расчетами, стали переходить прямо в латинство. В унию переходил только простой угнетенный народ да бедное его духовенство. Многие принимали унию по недоразумению. Под словом „уния" они понимали то пресловутое „примирение русских с поляками", которое в наше время проповедуют некоторые наивные русские писатели.

Между тем польско-католики никогда не забывали, что главная цель унии—облегчить православным переход в чистое латинство. Поэтому они деятельно заботились об окатоличении унии, о теснейшем сближении её с латинством в учении и обрядах. Особенно быстро стала окатоличиваться и ополячиваться уния со времени Замойского собора (1720 г.). С этого времени в униатских храмах стали употреблять латинские облачения, сосуды и утварь, священники стали брить бороды, стричь волосы на голове и носить ксендзовское одеяние. Постановлено было читать символ веры с прибавлением „и от Сына" и за богослужением поминать римского папу, чего прежде не бывало. Назначены новые праздники Тела Божия, Иосафата (Кунцевича), вводились новые службы Игнатию Лойоле, королевичу Казимиру, униатские богослужебные книги страшно искажались и переделывались на латинский лад. Из них исключали имена некоторых русских святых, наприм., Антония и Феодосия Печерских.

Кроме передовых бойцов за унию, иезуитов и базилиан, целые толпы доминиканских и Францисканских монахов рассеялись по Белоруссии, проповедуя католичество и унию с Римом. Для совращения православных пускались в ход все средства: ложь, обман, тюремные заключения и разного рода истязания. Подкрепляемая насилием, проповедь этих миссионеров находила себе сильную поддержку со стороны польской и ополячившейся русской шляхты. По свидетельству современников, многие белоруссы, „как безответные овцы, подгоняемые дубьем и палкою, шли или в костел для принятия католичества или в униатскую церковь для объявления себя униатами".

Приняв унию по принуждению и, большею частью, неискренно, белоруссы и под покровом унии продолжали хранить православные верования и русские предания. Вот почему, с возвращением Белоруссии к России в конце прошлого века, в царствование Екатерины Великой, белоруссы тысячами и десятками тысяч стали возвращаться в родное православие. Всего в Белоруссии и Малороссии присоединилось к православию не менее двух миллионов. Но большинство белоруссов, подпавших под сильный крепостной гнет ополяченных помещиков, долго еще оставалось в унии.

Окончательно оставлена уния белоруссами только в 1839 году, когда возвратилось в православие более полутора миллиона униатов. Между тем не малая часть белоруссов-униатов в разное время сделалась жертвою латинства. Эти отщепенцы еще доселе крепко держатся латинского костела и находятся в значительном отчуждении от православно-русской церкви, хотя говорят по-русски и хранят много русских преданий и обычаев. Совращенные из унии в католичество белоруссы, простодушно называющие себя теперь поляками, а свою веру польскою верой, служат наглядными примерами того, что преступная уния всегда была, есть и будет в глазах латинян только мостом, облегчающим для православных переход, или, правильнее, перевод, в чистое латинство.

Западно-русская церковь после отделения её от восточно-русской продолжала хранить общий с последнею иерархический строй, общие догматы и обряды. Но с течением времени явились некоторые отличия, вытекавшие из утраты гражданской независимости западноруссов. Между тем, как в московской Руси церковь находилась под охраною православного правительства и не подвергалась напору иноверных исповеданий, в литовской Руси, наоборот, при иноверном правительстве церковь была предоставлена самой себе и принуждена была находиться в упорной борьбе с латинством и, отчасти, с реформацией. Поэтому церковная иерархия здесь должна была искать опоры вообще в народе, а особенно в светских вельможах. Искала она также опоры в цареградском патриархе, признавая над собою его высший авторитет. Когда польско-литовские латиняне-паписты или папы римские предлагали западноруссам принять латинство или унию и подчиниться папе, то православные могли говорить и говорили: „мы находимся под благословением константинопольского патриарха, союзны по вере с ним и другими патриархами православного Востока. Без их согласия мы не можем принять унии и латинства, да и не нуждаемся во власти римского папы, имея духовную власть единоверного патриарха". Долго не прерывавшийся союз с Востоком напоминал западноруссам, что они приняли веру с Востока, при св. Владимире, а не с Запада.

Отличительной чертой истории западно-русской церкви служит упорная, продолжительная борьба за православную веру и русскую народность. Мучительная борьба произвела значительные опустошения в рядах православных. Многие западно-руссы не выдержали тяжести гонений, которые напоминают собою гонения языческих римских императоров на христиан в первые века христианства. Некоторые же, наоборот, обнаружили в этой борьбе за православную веру необычайное величие духа, стойкость убеждений и терпеливость. Эти мученики и страдальцы за веру, несмотря на временную победу латино-униатов, подготовили в будущем торжество западно-русской православной церкви над унией и латинством. Вечно памятными должны оставаться в истории западно-русской церкви святой преподобно-мученик Афанасий, игумен брестский, князь Константин Острожский, митрополит Петр Могила, преосвященные Георгий Конисский, Виктор Садковский, Иосиф Семашко и многое множество других доблестных представителей и защитников православия.

В борьбе западноруссов с унией и католичеством проявилась великая нравственная сила русского народного самосознания. В западной Руси не одно только духовенство, но и сам народ выступил на защиту православия. Народное сопротивление выразилось здесь, между прочим, в учреждении церковных братств и школ и в распространении просвещения. Из западно-русских школ выходили просвещенные православные иерархи, создавшие обширную церковно-полемическую (обличительную) литературу, которая успешно боролась против подавляющего влияния католической церкви и иноземной науки. Начавшееся в западной России образовательное движение отразилось потом и в России московской. Многие ученые белоруссы перешли на службу в Москву и принесли с собою многочисленные ученые и богословские труды западноруссов. Заслуга западноруссов, по отношению к восточно-русской церкви, простирается еще далее. Если бы западно-русский народ не вышел победителем в вековой борьбе своей с латинством и унией, то успевшее поглотить часть западноруссов латинство могло бы распространить свое победоносное шествие и далее на восток— в Великороссию. В таком печальном случае гражданский строй государства и церковная жизнь русских совершенно изменились бы.

Сообразно с главными течениями церковно-религиозной жизни Белоруссии и Литвы, мы разделили слое сочинение на семь глав. В первой Главе повествуется о начале и распространении православной веры в Белоруссии, начиная со времени св. Владимира и Ярослава Мудрого, а затем в Литве, - до введения унии в 1596 году. Во второй главе говорится о появлении и распространении католичества в Литве от времен Миндовга до утверждения западно-русской унии или до конца XVI века. В этих двух главах с ясностью открывается весьма древнее распространение и утверждение православной веры среди предков нынешних белоруссов и - проникновение её к соседям-литовцам, из среды которых в XIV веке появились в г. Вильне даже мученики за православную веру - Антоний, Иоанн и Евстафий. Здесь же доказывается, что латинская вера нашла себе самое ничтожное число последователей в ХУ и ХVИ веке среди белоруссов, несмотря на то, что она была объявлена господствующею в Литовском государстве (с 1386 г.). А среди коренных литовцев латинство утвердилось едва в ХУ веке и едва не искоренено было появившимся здесь в половине ХVИ века протестантством. В третьей главе рассказывается о начале (1596 г.) и насильственном распространении унии, о борьбе с нею православных и бедственном состоянии православной церкви в северо-западной Руси до половины ХУIII века. В четвертой главе говорится об успешном распространении католичества со времени введения унии и призвания иезуитов в Литву и о состоянии р.-католических епархий в ХVII и ХVIII веке до присоединения Северо-Западного края к России при Екатерине Великой. В пятой главе излагается способ устройства и управления католической церкви в Северо-Западном крае, под владычеством русских венценосцев, и указывается положение и отношение р.-католической церкви к господствующей в России православной церкви. В шестой главе изображается оживление православия в Сев.-Западном крае со времени присоединения его к России (1772 — 1795) и описывается древнейшее (в конце ХѴIII в.) и новейшее (в 1839 г.) воссоединение униатов с православною церковью. Седьмая—последняя глава содержит в себе краткий очерк состояния православных западно-русских епархий, под владычеством России, до настоящего времени.

При составлении настоящего труда мы пользовались, между прочим, следующими пособиями: „История русской церкви“, преосвящ. Макария, т. IV, V, IX—XII; „Очерк истории западно-русской церкви" И. Чистовича, ч. I и II; „Белоруссия и Литва" изд. Батюшкова, 1890 г.; „Римский католицизм в России", графа Толстого, т. I и II. Кроме того, мы пользовались сочинениями по западно-русской истории проф. Кояловича, Петрова, Малышевского, Васильевского, Антоновича, Беляева, отчетами об.-прокурора Св. Синода, материалами, помещенными в епарх. сев. зап. губ., и др. Многие пособия на русском и польском языках показаны нами в соответствующих местах нашей книги.

Необходимость настоящего, второго издания, значительно пополненного многими новыми сведениями, вызывается тем, что первое издание (1895 г.) давно уже вышло из продажи.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Начало распространения православной веры в Белоруссии и Литве до введения унии.
988—1596.

Современные и древние обитатели Северо-Западного края России. — Подчинение древних белоруссов Русскому государству в IX и X веке.

В настоящее время в Северо-Западном крае России живут белоруссы, малороссы, великороссы, литовцы, латыши, поляки, евреи, немцы и татары. Самые древние и самые многочисленные обитатели этого края — белоруссы и литовцы. Белорусское племя населяет губернии: Могилевскую, Витебскую, Минскую, Гродненскую и большую часть Виленской. Литовское племя населяет Ковенскую губернию и северо-западную часть Виленской. Губернии Северо-Западного края Могилевская, Витебская, Минская, Гродненская и часть Виленской называются, по имени коренных обитателей этой страны, Белоруссией, а губерния Ковенская и часть Виленской, как издавна населенные литовцами, называются Литвою. В последнее время, наблюдения над языком и бытом убеждают, что из трех племен — великорусского, белорусского и малорусского ветвь белорусская находится в более близком родстве с великорусскою, чем с малорусскою отраслью. В древности белоруссы назывались кривичами ^*).

*) „История русской этнографии", Пышна, т. IV, стр. 3—7.

Северо-западная Русь, населенная кривичами и, отчасти, близко родственными им славяно-русскими племенами дреговичей, радимичей и северян, еще в IX веке входила в круговорот общей жизни Русского государства. Из истории известно, что первоначальное образование Русского государства произошло из соединения древнего белорусского и малорусского племени ^*).

*) „Исторія Лиговск. государства'*, Брянцева, Вильна, 1889 г., стр. 118.

К концу X века, в княжение св. Владимира, все славяно-русские племена, обитавшие в северо-западной Руси, как-то: полоцкие кривичи, древляне, северяне, радимичи и дреговичи, были подчинены Русскому государству. Но еще более объединила и связала славяно-русские племена православная вера.

Распространение православия в северо-западной Руси при св. Владимире и Ярославе Мудром.

В 988 году св. Владимир, приняв православие и крестив киевлян, по словам древних летописей, крестил всю Русскую землю от конца и до конца: начал ставить по городам церкви и священников и людей к крещению приводить по всем городам и селам. Чтобы легче управлять обширной Русской землей, и чтобы скорее посеять повсюду семена православия, св. Владимир разделил Русское государство на уделы, поделив их между 12-ю своими сыновьями. Вследствие этого деления при св. Владимире явились три княжества в нынешнем Северо-Западном крае: Полоцкое, Туровское и часть Древлянского. Князья, получившие от св. Владимира уделы в северо-западной Руси, строили новые города и поселения, производили суд и расправу по общим для всех славяно-русских областей правилам и этим способствовали объединению и теснейшему сближению отдельных славяно-русских племен. Принятие православной веры связало все эти пленена крепкою внутреннею связью. Знаменен их единства служила единая христианская православная церковь с ее богослужением на родном славянском языке, с ее святынями, с ее церковным устройством, во главе которого была единая духовная власть киевского митрополита.

Раздавая сыновьям уделы, Владимир „посла с ними священники, заповедай сынам своим учити и крестити людей и церкви ставити, еже и бысть“. Он намерен был „устроить в градах епископы во исполнение благочестия", а потому он заповедал также своим сыновьям советоваться с епископами. Польские писатели относят основание епископских кафедр (т. е. местопребывания епископов) в Полоцке и в Турове еще ко времени св. Владимира. Не сохранилось достоверных сведений о первых православных храмах и монастырях при св. Владимире. По преданию, ко временам св. Владимира относится основание в г. Пинске, Минской губ., церкви св. Феодора и монастыря Лещинского Рождество-Богородичного, а в Изяславле (ныне м. Заславль, Минской губ.) — монастыря св. Анастасии и приходской церкви. Как монастырь, так и церковь построены были, по преданию, св. Владимиром. В женском монастыре св. Анастасии постриглась, под тем же именем, и скончалась дочь Владимира Роднеда. В самой глубокой древности построены были также церкви и монастыри в г. Игумене, Давид-городке и Петрикове. В 1007 г. упоминается церковь св. Богородицы в Полоцке.

При сыне св. Владимира Ярославе Мудром почти все русские области снова соединились под единодержавною властию этого князя. По преданию, Ярослав покорил также ятвягов, живших в нынешней Гродненской губернии, и заселил русскими поселенцами города по р. Бугу: Дрогичин, Мельник, Брянск и, может-быть, Бельск. Ярослав основал также Новогородок (ныне Новогрудок) литовский. По сказаниям польских историков, Ярослав Мудрый в 1044 году отвоевал у ятвягов и Литвы юго-западную часть нынешней Минской губернии, почти всю Гродненскую губернию и большую часть Виленской губернии. Литовское поселение „Курганы“ стало будто бы средоточием Русского управления покоренной области, под новым именем Троки, в нынешней Виленской губернии. Ярославу Мудрому предание приписывает построение Новогрудской Борисоглебской церкви и в г. Мельнике—церкви св. Богородицы. Ко временам же Ярослава следует приурочить предание о том, будто бы в первые времена христианства в России прибыли в окрестности г. Нарева, ныне Бельскаго уезда, Гродненской губ., семь монахов из Киева и распространили православную веру в этой стране. Вместе с православием распространялась и церковная письменность в северо-западной Руси. До нашего времени сохранились: принадлежавшее Туровской Преображенской церкви древнейшее евангелие XI века и Супрасльская рукопись (Минее-Четья) того же XI века. Изданными при Ярославе церковным уставом и Русской Правдой, т. е. сборником законов, без сомнения, пользовалась и северо-западная Русь, наравне с прочими русскими областями^*).

*) „Белоруссия и Литва", Батюшкова, 17—22 стр.

Начальное единство Русской земли или России. — Православие в княжествах Полоцком, Турово-Пинском и Берестейской области. — Св. Евфросиния полоцкая.

Таким образом, благодаря распространению православия и возникшей письменности, а также благодаря господству одного княжеского рода, торговым сношениям и военным походам, еще при Владимире и Ярославе М. создавалось объединение между всеми родственными славяно-русскими племенами. После принятия христианства по всей Русской земле, от новгородских до киевских мест, от Галича у Карпатских гор до При-Азовья, было одно движение и пробудилось одно сознание: Все мы братья по Христовой вере да по Русской земле. Один везде народ православный, одна земля святорусская! слышалось из края в край по всему обширному царству. Киев, купель крещения Русского народа, главная сокровищница всех святынь царства, сделался священным городом всей Русской земли.

После смерти Ярослава Русь распалась на несколько областей. Княжество Полоцкое, принадлежавшее потомкам Изяслава Владимировича, брата Ярослава, было самым могущественным в северо-западной Руси ^*).

*) „Очерк истории Полоцкой земли", Данилевича, Киев, 1896.

Оно стремилось к полной независимости от великого князя киевского и от остальных частей Руси. Остальная часть северо-западной Руси, а именно земля Древлянская и земля дреговичей с новыми приобретениями Ярослава Мудрого в Берестейской области, принадлежала Ярославичам киевским. После продолжительной взаимной борьбы, Ярославичи киевские сокрушили могущество Полоцкого княжества. Основав затем в северо-западной Руси ряд особых наследственных уделов, Ярославичи киевские ослабили этим как великого князя киевского, так и свои собственные княжества и, таким образом, подготовили упадок северо-западной Руси.

Сами полоцкие князья постоянно враждовали с соседними князьями. В одно время все полоцкие князья были забраны и заточены в Царьград. Впоследствии, возвратившись из этого заточения, полоцкие князья продолжали враждовать с другими князьями и между собою. От этих усобиц Полоцкая земля ослабела и разбилась на множество мелких княжеств. Кроме Полоцка и Минска, князья являются в Витебске, Изяславле, Логойске, Друцке, Стрежеве, Городце, Клецке, Орше, Свислочи, Лукомле, Кукейносе, Героике и др. Князья полоцкие потеряли всякое значение между своими родичами. Некоторые удельные князья, напр., минские, стремятся к самостоятельности. Княжеская власть в Полоцкой земле упала, и усилилось народоправление, которое повело к подчинению полоцких уделов Литве и другим соседям около половины XIII века. Раздробление Полоцкой земли на многие княжества имело и хорошие последствия в будущем. Ближайшие к Литве удельные князья входили в ближайшие сношения с литовцами, а многие русские переселялись в Литву, подготовляли ее обрусение и заносили туда первые семена православия и гражданственности.

Несмотря не частые междоусобия и на воинственность, многие полоцкие князья отличались благочестием и усердием к храмам Божиим. Так, Борис Всеславич основал в Полоцке кафедральный Софийский каменный собор о семи верхах, или главах, существовавший на месте нынешнего Полоцкого собора, а также Пятницкую церковь над р. Бельчицею и мужской Борисоглебский монастырь. (Нужно заметить, что в Полоцке был уже древний храм Богородицы). Русские князья-мученики Борис и Глеб (сыновья св. Владимира) особенно почитались в Полоцкой земле и вообще в белорусской стране. В этой стране всегда было много—сохранилось и до сих пор не мало—церквей в память Бориса и Глеба. При том же благочестивом князе Борисе полоцком киевский митрополит Никифор I в 1105 г, рукоположил в Полоцке епископом Мину. Со времени Мины идет целый ряд полоцких епископов. Все они подчинялись до 1416 г. киевскому митрополиту и заботились об умножении храмов Божиих.

В ХП веке в Полоцке просияла подвигами благочестия и просветительной деятельности, происходившая из княжеского рода, св. Евфросиния ^*).

*) «Житие пред. Евфросинии», брош. М. Дубровскаго, 1887 г.

Евфросиния была дочерью Святослава-Георгия Всеславича и праправнучкой Изяслава, сына Владимира св. Она родилась спустя около ста лет после крещения Руси и в мире называлась Предславою. Еще в отроческих годах, когда ей готовилось замужество, она тайно ушла из родительского дома в один из полоцких женских монастырей, в котором была игуменьею ее тетка, вдова Романа Всеславича. Тут она постриглась под именем Евфросинии и жила некоторое время в пристроенной к Софийской церкви келье, или „голубце" где проводила время в молитве и переписке священных книг. Скоро она замыслила основать собственную женскую обитель. Полоцкий епископ Илья уступил ей для ее монастыря загородное место Сельцо, где была небольшая деревянная церковь во имя св. Спаса, служившая усыпальницей полоцких епископов. Евфросиния сделана была настоятельницей, основанной ею обители. Вскоре после этого Евфросиния приняла в эту же обитель младшую родную сестру свою Гориславу-Евдокию и двоюродную — Звениславу - Евпраксию. Звенислава принесла в дар обители все свои одежды и утвари, которые приготовлены были к ее замужеству. При содействии родственников, Евфросиния соорудила, вместо старой деревянной церкви, каменный Спасо-Преображенский храм, который был торжественно освящен епископом Дионисием, в присутствии всей княжеской семьи и при многолюдном стечении народа. Храм Спаса сохранился и доныне в основных своих чертах. По просьбе Евфросинии, греческий император и Константинопольский патриарх прислали в новоустроенный храм Ефесскую икону Богоматери, писанную св. Евангелистом Лукою. Икона эта была перенесена в 1239 году в г. Торопец (Псковской губ.), по случаю бракосочетания князя Александра Невского с дочерью полоцкого князя Брячислава. Эта старинная икона находится и поныне в Торопецкой Воскресенской церкви, и называется теперь Корсунскою. Кроме этой иконы преподобная Евфросиния приобрела для своей обители из Иерусалима и других мест православного Востока частицу древа от животворящего креста Господня, обагренную святейшею кровию Христа, частицы камней от гроба Спасителя и гроба Богоматери и части мощей многих святых угодников Божиих. Вся эта святыня помещена преподобною Евфросиниею в 1161 году в драгоценном кресте. Этот свято-чтимый крест, пережив семь столетий, хранится и доселе в Спасо-Евфросиниевской обители, на хорах, в той самой келье, где некогда подвизалась св. Евфросиния. Устроив окончательно свою обитель и склонив к пострижению двух своих племянниц, Киринию и Ольгу, св. Евфросиния, в глубокой старости, покинула Полоцк и отправилась в Киев на поклонение его святыням. Здесь она скончалась в 1173 году. Мощи этой покровительницы всего Белорусского края почивают до сих пор в дальних киевских пещерах.

В древнерусском городе Полоцке впервые появилось на Руси отрадное церковно-общественное учреждение—братчина. Прихожане одной церкви или вообще горожане на собранные деньги делали приношение в церковь воску, свечей. А на остатки от складчины устраивался праздничный обед для братчиков и их гостей. Из братчин впоследствии возникли западно-русские и южно-русские братства.

Полоцкое княжество в половине ХIII века вошло в состав Литовского княжества. При Казимире Ягайловиче Полоцкое княжество обращено было в наместничество, а при Александре Казимировиче, в 1500 г.,—в воеводство.

На юге северо-западной Руси, по Припяти и дальше до Немана, в разное время образовались особые области и удельные княжества. Важнейшие из княжеств были — Турово-Пинское и Берестейская область. Они скоро утратили непосредственную связь с Киевом и зависимость от него. Туров, некогда стольный город удельного княжества, а теперь местечко в Мозырском уезде, Минской губ., памятен в древней истории, как стольный город епископов туровских, как средоточие христианской жизни и просвещения в крае. В XII веке в Турове прославился знаменитый проповедник, епископ Кирилл II. При нем была в Турове церковь или обитель св. Николая. Около того же времени построен в Турове женский Варваринский монастырь. В Туровской епархии существовали уже, в городе Мозыре, монастыри мужской Петропавловский и женский Параскевиинский. В селе Купятичах, Пинского уезда, Минской губ., прославилась впоследствии чудотворениями Купятичская икона Богоматери, имеющая на себе надпись 1182 года. Около половины XIV века Туровская епископская кафедра перенесена в Пинск. В XIV веке Турово-Пинское княжество подпало под власть литовских князей. Берестейская земля—Полесье и Подляшье, как сказано выше, еще с X века находилась под властью русских князей. Они утвердили здесь свою власть, частью покорив, а частью потеснив ятвягов и литовцев. На Полесье князья построили города: Брест (упоминается в 1016 г.), Слоним (упоминается в XI веке), Гродно (упоминается в 1197 г. Вблизи Гродно, на Коложе, сохранился до сих пор от XII века памятник православия—развалины церкви во имя Бориса и Глеба), Волковыск, Кобрин (упом. в ХИИИ веке); а на Подляшье: Мельник, Дрогичин, Бельск, Брянск и Сураж (упомин. в XIII веке). Во всем этом крае Брест на р. Буге, был главнейшим княжеским городом. Но в 1171 г. Берестейское княжество присоединено к Владимирскому. Известный князь Роман Волынский, а потом галицкий, защищал русских от нападений литовцев и ятвягов и часто бывал в Бресте. Князь Даниил галицкий присоединил к своей державе все Полесье и часть Подляшья с Дрогичином, Бельском и др. В 1253 г. Даниил венчался в Дрогичине королевским венцом. Племянник Даниила, Владимир Василькович, отражал набеги хищных соседей на русские земли и старался укрепить и усилить юго-западную Русь как постройкой крепостей, так и христианским просвещением. Так, Владимир построил в 1275 голу город Каменец (ныне местечко Брестского уезда) и укрепил его каменным столбом, или башней. Он укрепил также старый город Берестье. В Берестье он построил храм св. Петра, а в Каменце —храм Благовещения. Он строил церкви и в других городах, снабжал их богатою утварью, сам переписывал евангелия и раздавал их церквам. Владимиру приписывают основание Кобринского Спасского монастыря, а также церкви в г. Бельске. Но по смерти Владимира Галицко - Волынское княжество стало быстро падать. Около 1316 года великий князь литовский Гедимин захватил Берестье и Дрогичин и овладел Берестейской землею.

Православие в великом княжестве Литовском до Гедимина.

В летописи епископа Петра Камераненского есть прямые указания, что еще в XI столетии русские впервые принесли в Литву христианскую веру. Известно, что русские князья с XI столетия предпринимали походы в глубь Литвы и строили здесь укрепления для собирания дани. Русские были учителями литовцев в военном искусстве, они же строили в их земле города и потом их заселяли. Русские выходцы дали название даже главному городу Литвы—Вильне. В древности литовское племя распадалось на множество волостей, управлявшихся князьками. Пользуясь раздробленностью литовцев, немецкие и ливонские рыцари в начале XIII в. подчинили большую часть их своей власти. Оставшиеся непокоренными народы Литвы и Жмуди поспешили соединиться в одно государство, чтобы общими силами отстоять свою независимость.

Основателем Литовского государства был Миндовг (1235—1263). При помощи литовских дружин он завоевал соседние русские области, ослабленные усобицами и татарским нашествием. При Миндовге, около половины ХIII века, в состав великого княжества Литовского, кроме значительной части собственной Литвы, входили следующие русские города: Новгородок (Новогрудок— столица), Волковыск, Слоним, Здитов, Гродно, Пинск, Полоцк, Витебск и другие. Во всех этих городах жили русские люди, давно принявшие православие. Они имели свои церкви и своих епископов. По свидетельству Густынской летописи, сам Миндовг принял будто бы в 1246 году „веру христианскую с востока со многими своими бояры".

У Миндовга был сын Войшелк. В молодости он отличался страшною жестокостью и каждый день убивал по три и по четыре человека. Но, познакомившись в русском и православном городе Холме с игуменом Григорием, Войшелк обращен был им в православие. Принявши новую веру с глубоким убеждением, он не удовлетворился крещением, но постригся в монахи, побывал даже на Афоне Возвратившись в отечественную землю, Войшелк основал в 1261 году Лавришевский монастырь, близ Новгородка, недалеко от реки Немана, и жил там как строгий подвижник. Желая упрочить господство русских начал в великом княжестве Литовском, Войшелк решился ввести это княжество в состав галицко- русских владений и потому усыновил себе своего зятя Шварна, сына Галицкого князя Даниила. Заботясь о просвещении христианством языческой Литвы, Войшелк вызвал из Новгорода и Пскова священников, знакомых с литовским языком. В это время уже многие литовские князья сами исповедовали православие, или женаты были на православных русских княжнах. Литвин Довмонт, князь нальщанский, крестившийся и прославившийся в Пскове, своею приверженностью к православию и великим благочестием столько угодил Богу, что причислен православною церковью к лику святых (| 1299 г.) После Шварна Литва досталась Тройдену (1270—1282), суровому язычнику, который преследовал христиан. Но братья сурового Тройдена „жили в любви и смирении, храня правую веру христианскую, любя веру и нищих“, говорит летопись. Сын великого князя Тройдена, Римунд, в православии Лавр или Лаврентий, принял пострижение в монашество и под именем Елисея подвизался в Новогрудском Лавришевском монастыре. Здесь он построил церковь Вознесения Господня.

Положение православия и язычества при Гедимине.

Истинным основателем нового могущества Литвы почитается Гедимин (1316—1341). В его время великое княжество Литовское во внутреннем устройстве, очевидно, подпадает решительному влиянию своих русских областей, т. е. влиянию русской гражданственности. К концу княжения Гедимина в состав Литовского княжества входили следующие земли: Полоцкое княжество, присоединенное еще при Миндовге, Берестейская земля, или Полесье, княжества Пинское, Туровское, Минское, Витебское и Волынское, а государство Гедимина сделалось известным под именем великого княжества Литовского, Жмудского и Русского. Литовское государство при Гедимине обнимало почти весь нынешний Северо-Западный край, и более двух третей его пространства занято было русским народонаселением. Гедимин стал именоваться князем литовским и русским. Дружина великого князя состояла в значительной части из русских людей. Во главе литовско-русских войск нередко стояли русские вожди, как, напр., Давид, князь и староста гродненский, женатый на дочери Гедимина. Гедимин основал новую столицу — город Вильну (1322 г.). Значительную часть жителей этой столицы составляли русские, и уже при Гедимине здесь существовал православный храм св. Николая. Гедимин был язычник, но, не желая раздражать многочисленных православных жителей подвластных ему русских княжеств, он оказывал полную терпимость православию. Так, он дозволял строить и украшать православные храмы в своих владениях. От его времени сохранился колокол с надписью 1320 года, принадлежащий Троицкой церкви в нынешнем селе Неводнице, Гродненской губ., Белостокского уезда. Гедимин не только сам имел русских православных жен Ольгу и Еву, но и сыновей своих женил на русских княжнах и не препятствовал им креститься по православному обряду. Из семи сыновей Гедимина пять крещены в православии, как-то: Ольгерд (Александр), Наримунт (Глеб), Кориат (Михаил), Любарт (Феодор), Явнут (Иоанн). Все пять дочерей были в замужестве за христианами, и только одна крещена в латинство (жена короля польского), а четыре крещены в православие; в числе их были: Анастасия, жена вел. кн. московского Симеона, и Марья, жена тверского князя Димитрия Михайловича. Таким образом в роде основателя литовско-Русского государства уже прививалось православие. Но сам Гедимин умер язычником. Тело его, по литовскому обычаю, было сожжено на костре вместе с любимым его оруженосцем и боевым конем.

При Гедимине литовцы усердно поклонялись своим старейшим божествам Перкуну—богу неба и земли, Поклусу—богу ада, Атримпосу—богу воды, и бесчисленному множеству других богов и богинь. На алтаре Перкуна пылал неугасаемый священный огонь — знич, поддерживаемый девственными жрицами-вайделотками. Главный жрец, криве-кривейте, занимался изречением воли богов и судебных приговоров. Подле криве-кривейты были кривейты-жрецы, также как он, безженные и избираемые в эту должность, и вайделоты—женатые и избиравшие как криве-кривейту, так и кривейт. Кроме знича литовцы почитали некоторых птиц, особенно аистов, а также ужей. А разных суеверий, примет и гаданий у литовцев было больше, чем у древних славян-язычников.

Положение православия при Одьгерде и Виленские мученики.

Достойный преемник Гедимина, его сын Ольгерд (1345—1377), успел присоединить к своим владениям княжества Чернигово-Северское, Киевское и Подолию. При нем в состав Литовского, правильнее было бы сказать, Западно-Русского княжества, входили нынешние губернии: Витебская, Могилевская, Минская, Виленская, Ковенская, Гродненская, Киевская, Волынская и Подольская, да сверх того Черниговская и Смоленская. В делах веры Ольгерд был непостоянен. Еще за 27 лет до своего княжения в Вильне, Ольгерд, рожденный от русской матери, женился на княжне витебской Марии Ярославне и переселился в Витебск. Мария Ярославна, как последняя отрасль витебских князей из потомства св. Владимира, принесла в приданное мужу свое наследственное княжество. Проводя большую часть своей жизни в Витебске, среди Русского населения, Ольгерд усвоил русский язык, русские понятия и привычки. Ученые полагают, что, живя в Витебске, Ольгерд принял там и св. крещение с именем Александра. Впрочем, он старался не придавать огласки этому событию, не желая навлечь на себя нерасположение могущественных языческих жрецов в Литве. Будучи витебским князем, он построил там, вместе с Марией Ярославной, две каменные церкви — Свято-Духовскую и Благовещенскую; последняя, хотя в измененном виде, существует доселе. Сделавшись великим князем литовским и переселившись из Витебска в Вильну, Ольгерд и здесь продолжал благосклонно относиться к православию и русской народности. Первая его супруга Мария Ярославна, по преданию, построила в Вильне Пятницкую церковь, в которой после была погребена. Литовские язычники довольно спокойно смотрели на появление христианского храма на месте какого-то старинного языческого капища. Их не оскорбляло присутствие в Вильне прибывшего вместе с княгиней православного духовника, по имени Нестора.

Виленские мученики. Только одни жрецы языческие стали опасаться полного падения язычества в Литве. Их особенно раздражало обращение пресвитером Нестором в православную веру двух знатных придворных литвинов, постельничих Михлее и Нижила. Принявши русскую веру, Михлей и Нижило стали пренебрегать тогдашними обычаями литовцев, оделись в русские одежды, перестали брить бороды и выстригать волосы на голове. Как христиане, они не хотели повергаться перед священными змеями и пред неугасимым огнем—зничем и не простирали своих рук для жертвоприношений литовскому богу Перкуну.

Между тем умерла покровительница православных, великая княгиня Мария Ярославна. Уступая настояниям жрецов, Ольгерд приказал, чтобы принявшие христианство братья Кумец и Нежило^*), в православии Иоанн и Антоний, были заключены в темницу.

*) Так называли русские Михлее и Нижила.

Ни убеждения, ни угрозы не могли поколебать их твердости. Мучения были так тяжелы, что один из братьев Иоанн поколебался на время, но скоро, раскаявшись в своей слабости, опять возвратился в темницу в тяжелых оковах. Языческий народ проникся благоговением к такой твердости страдальцев. Общая тюрьма двух братьев превратилась в место проповеди. Многие возвращались оттуда в свои дома с убеждением в истине и превосходстве русской веры и принимали св. крещение. Испуганные жрецы просили князя, чтобы он защитил веру своих предков и строго наказал бывших своих любимцев Антония и Иоанна, в пример другим. По требованию жрецов Антоний и Иоанн были отведены в дубовую рощу, находившуюся на конце города, на взгорье (где ныне Свято-Троицкий монастырь), и тут повешены на дубе. Благочестивые виленские христиане сняли тела мучеников, и тот же пресвитер Нестор предал их погребению в храме Чудотворца Николая. Это случилось около 1346—7 года. Через несколько месяцев на том же самом месте пострадал родственник Антония и Иоанна ловчий Куклей, или по-русски Круглец. Подобно им он принял христианство, под именем Евстафия, просвещенный тем же Нестором. Кроме того, его обвиняли в том, что он совращал „в русскую веру“ других литвинов. Эти три первые христианские мученики в Литве были признаны святыми при митрополите киевском Алексие (в 1355 г.), после сношения его с константинопольским патриархом Филофеем. Они были тайно перенесены в конце XVI века из церкви св. Николая в церковь Св. Троицы, которая была построена православными виленцами (около половины XIV в.) на том месте, где пострадали святые мученики, „Троице равночислении“. После введения унии, мощи их были перенесены (при архимандрите Иосифе Нелюбовиче - Тукальском) в Свято-Духов монастырь, в котором нетленно почивают и доныне. Смерть Виленских мучеников последовала в 1346 — 1347 г. *), а в 1346 г. скончалась первая супруга Ольгерда Мария Ярославна.

*)Некоторые ученые полагают, что Антоний и Иоанн замучены гораздо раньше—еще при великом князе Гедимине. Мы думаем, что они были только заключены в темницу гораздо раньше, как видно из слов Четь-Минеи: «по нескольких же летех св.мученик Антоний осужден был на смерть».

Нужно думать, что смерть ее помогла временному торжеству языческой партии при дворе великокняжеском. Молитвами св. угодников Божиих православная вера стала быстро распространяться; самое место их страданий, доселе пустынное, своею святостью начало привлекать к себе русских православных и все почти исключительно ими заселилось.

В 1349 году Ольгерд вновь женился на православной княжне Иулиании тверской, которая имела придворную церковь в Виленском замке. Кроме бывших уже в Вильне церквей Успенско-Николаевской *), Пятницкой **) и Свято-Троицкой, около половины ХIѴ в. явилась в Вильне и Успенская Пречистенская церковь, или Пречистенский собор.

*) Успенская Николаевская церковь находилась на углу Лоточка (ныне Пятницкий переулок). Церковь Успения св. Николая—покровителя г. Вильны до 1484 г.—настолько древняя, что в ней были первоначально погребены (в 1347 г.) тела 3-х Виленских мучеников. Нет сомнения, что в XIV в. существовала уже и Николо-перенесенская (ныне Никольская) церковь, построенная, как говорят, второй супругой Ольгерда—Иулианией тверской.

**) По сказанию ксендза Лодзяты (1649—1669), Пятницкая церковь построена около 1346 года на месте молельни языческого бога Рагутиса, которая уничтожена была по повелению первой супруги Ольгерда—Марии витебской. Лодзята говорить, что церковь эта была первым каменным храмом истинного Бога, воздвигнутым в литовской столице и земле. После пожара 1557 и особенно 1610 года Пятницкая церковь пришла в запустение. Возобновлена она между 1700 и 1702 г. Но около 1794—1796 г. в ней окончательно прекратилось богослужение.

С 1416 года, когда последовало разделение русской митрополии на восточную и западную, храм этот сделался кафедральным собором Литовской митрополии. Основание этого храма летописи приписывают великому князю Ольгерду. „И по малых днях преставися“, говорит Никоновская летопись об Ольгерде (1377 г.), „и положиша тело его в церкви Пресвятыя Богородицы в Вильне, юже сам созда". Храм построен зодчими из Киева, на подобие Софийского храма Ярослава Мудрого.

Построенный храм освящен был известным впоследствии святителем московским Алексием *).

*) Пречистенский собор служил средоточием церковной жизни сначала для православных, потом для униатов. Протопопы Пречистенскаго собора нередко бывали наместниками митрополитов и их именем вершили все церковные дела, творили суд и расправу. Вместе с настоятелями прочих виленских церквей эти протопопы составляли церковный собор, «клирос», или, со времен унии—«капитулу». Это было высшее местное судилище в каждой епархии. «Вил. Кал.», 1895 г., 158 стр.

У Ольгерда было двенадцать сыновей и пять дочерей от двух его православных жен. Все эти сыновья и дочери, с согласия отца, были крещены в православную веру. Сыновья, племянники и внуки Ольгерда, владели различными участками в Литовском государстве, не мало содействовали укреплению православия и русской народности в своих уделах. Андрей Ольгердович, князь полоцкий, основал Никольскую церковь в полоцком замке, а сын его Михаил Андреевич (+ 1385 г.) основал Петровский монастырь в полоцком замке. Другой сын Ольгерда, Лутвений-Симеон, построил близ г. Мстислава Онуфриевский монастырь. В 1355 году Вас. Мих. Скирмунт, князь пинский, построил Рождество-Богородичную церковь в м. Куренце, ныне Виленской губ., Вилейского уезда. Племянник Ольгерда, Витовт Кейстутьевич, основал в г. Троках, в 1384 году, монастырь Рождество-Богородичный и в м. Крожи—Крожский.

Ольгерд, имея под своею властью громадное большинство православного населения, подчиненного в церковном отношении московскому митрополиту, захотел образовать особую литовско-русскую митрополию. В 1354 году св. Алексий был посвящен в Константинополе в сан митрополита всея Руси. В то же время Ольгерд прислал к константинопольскому патриарху своего подданного Романа с просьбою посвятить его в митрополита западно-русской церкви. Опасаясь, чтобы Ольгерд, в случае отказа, не сделал вреда православию, патриарх возвел Романа в сан митрополита литовского и подчинил ему епархию Полоцкую, Туровскую и Волынскую. Кафедра (местопребывание) литовского митрополита была в Новогрудке литовском. В 1362 г. митрополит Роман умер, и митрополит Алексий стал первосвятителем всей России. Но Ольгерд настоятельно просил патриарха о назначении особого митрополита литовского, ссылаясь на то, будто бы св. Алексий, живя в Москве, никогда не посещает ни Киева, ни Литовского княжества. После долгих настояний патриарх согласился. В сан митрополита киевского и литовского был рукоположен серб Киприан, который, после смерти митрополита Алексия, сделался митрополитом всей России. До нашего времени сохранились драгоценные сведения о его деятельности в Литве. „Я был в Литве“(митрополитом), пишет Киприан к преподобн. Сергию радонежскому, „где многих литовцев, не знающих истинного Бога, чрез св. крещение обратил в православие; основал много церквей. Литовский Новогрудок, отпавший от православия, оправил и укрепил".

Православие стремится занять господствующее положение в Литве.

Ольгерд оставил великое княжество Литовское в таком виде, что его можно было назвать скорее русским или русско-литовским. Русские и православные составляли в нем огромное большинство населения. Кроме того, в коренных литовских землях (нынешних Виленской и Ковенской губ.) и самой столице Литвы—Вильне жило не мало русских и православных, так что немецкие писатели того времени называли Вильну русским городом. Самое название этого города, сродное с названием протекающей здесь реки Велии или Вилии (по-литовски Нерис), указывает на большое влияние русских в этой стране. Русский язык был государственным и народным. На этом языке говорили даже многие литвины. Ольгерд заключил договор с польским королем Казимиром III на русском языке; договорные сроки в этом договоре обозначены православными праздниками. Ольгерд на своей печати имел надпись русскую. Князья употребляли в разговоре и на письме русский язык. Ягайло обыкновенно говорил по-русски. Свидригайло говорил и писал исключительно по-русски. Не менее Русского языка была распространена и русская православная вера. Мы сказали выше, что в Вильне было уже несколько православных церквей. Известно также, что к этому времени 56 литовских князей исповедовали православную веру, 16 русских княжон были в замужестве за князьями литовскими и 15 литовских княжон были выданы за князей русских. Русские княжны, вступавшие в брак с литовскими князьями, имели при себе священников, совершавших богослужение в литовских городах. Русские иноки часто посещали Литву, проповедуя христианскую веру. Мелкие княжества литовские по наследству и родству переходили иногда к князьям православным. Латинство, распространяемое рыцарями в Литве насильственно, внушало к себе живейшую ненависть со стороны литовцев. Оно для них было тождественно с порабощением. Православная же вера являла им примеры истинной святости; они знали о великом святителе Кирилле Туровском, о подвижнице Евфросинии полоцкой, о добродетельной жизни и мученической кончине княгини Евпраксии псковской, литовской княжны, принявшей крещение и скоро умершей от руки пасынка своего. В 1397 г. великий магистр Кондрат Юнгинген перед всеми европейскими дворами свидетельствовал, что в Литве не заметно успехов латинства, потому что литовцы больше обращаются в русскую веру. Вообще до 1386 года литовское племя шло довольно быстро по пути решительного сближения с русскими, которые занимали девять десятых земель нового государства. „Если бы такое течение дел продолжалось еще некоторое время", говорит польский историк Ярошевич, „то Литва, усвоив себе русский язык, русские обычаи, частью и русское законодательство, принимая русское вероисповедание с духовною властью русской церкви и вступая час-от-часу в более тесные сношения с целой Русью посредством семейных связей своих князей,—Литва, —говорю, переменила бы свою литовско-языческую народность на христианско-русскую “.

От XIV века сохранились до настоящего времени следующие церковные рукописи, принадлежащие разным православным монастырям и церквам в пределах нынешнего Северо-Западного края России и свидетельствующие о древности православия в этом крае: Мстижское евангелие; беседы св. Григория, папы римского, из Супрасльскаго монастыря; отрывок из Пинского евангелия; отрывок из соборника 12 месяцев, с чтениями из апостола и тропарями святым, из Трок; евангелие из Полоцкого Предтеченскаго монастыря; Оршанское евангелие; Лавришевское евангелие ХИѴ века; псалтырь 1397 г., принадлежащая Виленской Николаевской церкви; октоих, хранящийся в Минской Екатерининской церкви, и др.

Поворот к худшему со времени первого соединения Литвы с Польшей при Ягайле.

Окончательному сближению Литвы с Русью, или обрусению, помешал преемник Ольгерда, великий князь литовский Ягайло (1377—1392).

Ягайло был сын Ольгерда, рожденный от Иулиании тверской. В детстве он был православной веры и назывался Яковом. Но, желая получить руку польской королевы Ядвиги и сделаться польским королем, он согласился изменить православию. В 1386 году Ягайло торжественно принял в Кракове, тогдашней столице Польши, римское крещение. Вместе с ним перешли, по крайней мере наружно, из православия в латинство прибывшие в Краков его братья и родственники, в том числе Свидригайло и Витовт. Со вступлением в брак Ягайло с Ядвигой в 1386 году, королевство Польское и великое княжество Литовское в первый раз соединились под верховною властью одного государя. Принимая польскую корону, Ягайло обязался ввести польско-католическую веру между своими подданными. Таким образом, русское историческое развитие Литовского княжества было принесено им в жертву союзу с латинской Польшей.

Со времени первого соединения Литвы с Польшей, при Ягайле, в 1386 году, до второго и окончательного соединения в 1569 году, в литовско-русскую государственную, общественную и церковную жизнь медленно, но постепенно проникают польско-католические начала. Литва и западная Русь постепенно окатоличивались и ополячивались. После признания католичества господствующим вероисповеданием в Литве, православных стали склонять к принятию католичества ограничительными мерами и лишением их некоторых прав. Еще в 1387 г. было постановлено привлечь и даже присудить к повиновению римской церкви всех литовцев обоего пола и всякого звания и состояния, к какой бы вере или секте они ни принадлежали (не исключая православия).

Православие при Витовте, Свидригайле и Сигизмунде.

На городельском сейме 1413 г. польский король Ягайло и сделавшийся великим князем литовским Витовт (1392—1430), объявив соединение Литвы с Польшей, постановили, что только принадлежащие к латинской церкви и принявшие польские гербы князья и бояре литовские имеют право пользоваться полными преимуществами и льготами, установленными в Польше. Тогда же постановлено было на высшие должности и чины в государстве избирать только лиц, принявших латинскую веру; равным образом и в совет (раду) государев могут быть допускаемы только латиняне, а отнюдь не схизматики (отщепенцы, т. е. православные) и иные неверные. Со времен Витовте православных мещан стали лишать, так называемого, магдебургскаго права, т. е. права участия в городском самоуправлении. Но еще больший удар нанес. Витовт православному русскому мещанству тем, что даровал особые права евреем. Евреи постепенно стали вытеснять из городов православных мещан.

В княжение Витовте мы видим первую попытку к соединению русской церкви с римскою посредством, так называемой, унии. Не желая видеть своих православных подданных в зависимости от московского митрополита Фотия, Витовт настоял, чтобы для них был избран и поставлен в Новогрудке (1416 г.) отдельный митрополит Григорий Цамвлак. Витовт старался показать своим православным подданным, что делает это от ревности и заботливости об их вере. Но, кажется, он имел при этом другое намерение. Он желал в обширном своем государстве устранить вероисповедную рознь. Для этой цели должна была служить, по его мнению, уния, или соединение русской церкви с римскою. С этою целью Витовт посылал новоизбранного митрополита Цамвлака на констанцский собор. Но Цамвлак объявил там, что сам лично вовсе не желает подчиниться папе. По смерти Цамвлака, Витовт примирился с митрополитом Фотием и дозволил ему свободно управлять православными епархиями в Литве.

По смерти Витовте, на литовский престол возведен был, преимущественно русскими боярами, брат Ягайлы—Свидригайло (1430—1432). При нем, казалось, воскресла древняя литовско-русская жизнь. Его окружали русские и православные люди ^*).

*) Свидригайло, по примеру своею брата Ягайло, перешел (в 1386 г.) из православия в католичество, но не был ревностным католиком и обнаруживал явное сочувствие русским православным.—„Волынь", Батюшкова, стр. 82. М. Коялович, („Чтения", стр. 129 и 137) и Макарий (V, 338) думают, что Свидригайло отрекся от латинства и был православным.

Его жена была особенно предана православию и усердно исполняла православные обряды. Свидригайло вырос с ненавистью к польской короне и боролся против нее целую жизнь. Он продолжал стремления Витовте отделить Литву от Речи Посполитой (Польши). Вступив в борьбу с королем польским Ягайлом, он разрушил и сжег, с приверженными к нему русскими, все латинские храмы в Литве, изгнал отовсюду латинских епископов и монахов и отнял их имения. Но скоро Ягайлу удалось возвести на литовский престол ревностного католика Сигизмунда (1432—1440), друга поляков. Последователи папы, в свою очередь, разрушили и сожгли в Литве большую часть русских церквей. Свидригайло, хотя очень не жаловал латинства, но не отказался, вместе с смоленским митрополитом Герасимом, войти в сношения с папою по вопросу о соединении восточной церкви с западною. Переговоры с папою прекратились со смертью Герасима, которого умертвил сам Свидригайло, как передавшегося на сторону Сигизмунда.

Несмотря на различные ограничения и стеснения православной церкви, она продолжала развиваться в Литовском государстве, благодаря многочисленности и плотности православного населения и покровительству православных удельных и служилых русско-литовских князей и вельмож. Сколько было при Витовте и Свидригайле православных храмов и монастырей в Литовском государстве, об этом нельзя судить даже и приблизительно, потому что они существовали, большею частью, искони, от начала христианства на Руси. Кроме упомянутых прежде православных церквей и монастырей, в Литовском государстве при Ягайле, Витовте и Свидригайле основаны или впервые становятся известными следующие православные храмы и монастыри: в Логожске, или Логойске—Предтеченский монастырь 1387 г.; в Слуцке—Михайловская церковь, обогащенная в 1392 году князем Александром-Олельком Владимировичем, внуком Ольгерда; в Креве, Ошмянскаго уезда, Виленской губ., вероятно, в конце XIV века; в Бреславле, Ковенской губ., церковь и монастырь, в начале XV века; в Троках —Георгиевская церковь, основанная женой самого Витовте, Иулианией Гольшанской; в Мозыре—Ясногорский Петропавловский монастырь, упоминаемый в 1401 г.; в Слуцке—Успенский собор 1404—1409 г.—княгиней Анастасией Олельковной; в Витебске—Богородичный и близ Витебска—Добейский монастыри, упоминаемые в 1406 г.; в Маломожейках, Лидского уезда, Виленской губ., Пречистенская церковь, основанная в 1407 году Шимком Мацкевичем-Шкленским, и в Сынковичах, Слонимского уезда, Гродненской губ., около того же времени,—обе сохранившиеся до настоящего времени; в Бресте—Николаевская, с древнею иконой св. Николая, и Крестовоздвиженская, основанная женой Витовте, Анной Святославной, упоминаемая в 1412 году; в Новгородке—замковая Успенская, упоминаемая в 1416 году; в Клецке, Минской губ., 4 православные церкви, существовавшие в первой четверти ХV века; Малецкая церковь, Гродненской губ., в 1427 году— Александром Витовтом; в Орше— древнейшая Никольская церковь; в Казачизне, Ковенской губ., правосл. монастырь ХV века; правосл. церкви: в Мельнике, Гродненской губ., 1431 г.; в Семятичах, Гродн. губ., 1431 г.; в Сулятичах, Минской г., Новогрудского уезда, 1433 г. *).

В 1431 году явилась в г. Вильне на главных городских воротах, называвшихся Острыми, Островоротная, или Остробрамская, икона Божией Матери. Ученые полагают, что это была та самая православная икона, которую привез из г. Корсуни, в Крыму, Ольгерд, около 1360 года. Ольгерд подарил эту икону своей православной супруге, а та передала ее в Свято-Троицкий монастырь. Православные иноки монастыря поместили эту икону в часовне, построенной при Острых воротах **).

*) Перечень церквей и костелов заимствован нами из изд. Батюшкова: „Белоруссія и Литва“, очерк Н. И. Петрова.

**) «Островоротная икона Богородицы», Архим. Иосифа, Вильна, 1890 г.

Как много было православных храмов и монастырей около того времени, и сколь многочисленно было православное народонаселение в Северо-Западном крае, об этом можно заключить из значительного числа православных епархий в том же крае. Здесь продолжали существовать прежние епархии: митрополичья, Полоцкая и Турово-Пинска и, кроме того, в пределах того же края были части соседних епархий: Холмской, Владимиро-Волынской, Луцкой, Киевской, Черниговской и Смоленской. Из полоцких епископов при Ягайле и Витовте известен Феодосий (1406—1416 г.), а из турово-пинских — Феодосий, Антоний и Евеимий Окушкович.

Со времени Ягайло, несмотря на неоднократные договоры о соединении Литвы с Польшей в одно государство, Литовское государство все-таки стремилось к тому, чтобы удержать свою самостоятельность и самобытность. Могущественный литовский князь Витовт хотел-было даже надеть на себя королевский венец. Свидригайло, опираясь на русских и православных своих подданных, также не признавал зависимости Литвы от Польши. Сигизмунд, сделавшийся великим князем литовским при помощи поляков, обязался поставить Литву в зависимость от Польши; но этим он так вооружил против себя литовско-русских князей и бояр, поборников самостоятельности Литвы, что скоро был убит Чарторыйским, одним из русских удельных князей.

Православие при четырех последних Ягайловичах.— Причины, подготавливавшие введение унии.

После Сигизмунда Кейстутьевича один за другим управляли Литвой следующие князья Ягайловичи (потомки Ягайло): Казимир ИѴ, сын Ягайло, Александр и Сигизмунд I, сыновья Казимира IV, и Сигизмунд II Август, сын Сигизмунда I. Со второй половины XV века поляки сами стали выбирать литовских великих князей в короли Польши, с целью теснейшего сближения Литвы с Польшей. При великих князьях Казимире IV и Александре не прекращались попытки к соединению западно-русской церкви с римскою. Положение православных ухудшилось с половины XVI века. Сначала на них напали протестанты, а потом иезуиты, добившиеся, наконец, несчастной унии. Какие же причины привели постепенно к возникновению унии?

В Московском государстве православная вера была господствующею; все прочие веры были только терпимы. Сам государь московский всегда считался сыном православной церкви и ее естественным покровителем и защитником. Совсем не таково было положение православной церкви в Литовском государстве. Здесь она, со времени первого соединения Литвы с Польшей, постоянно находилась лицом к лицу с своим давним и непримиримым врагом—латинством и могла называться только терпимого, а не господствующею. Государи Литвы всегда исповедовали римскую веру, и православие находилось здесь в постоянной борьбе с польским католичеством.

Литовские государи поступали по отношению к православной церкви двулично. С одной стороны, они ясно видели, что их великое княжество есть не столько литовское, сколько русское. Русские, православные, составляли в нем громадное большинство населения; на русском языке преимущественно писались договоры, просьбы, грамоты и обнародовались законы. В среде Русского и литовского православного населения находились многие знатные фамилии из племени прежних князей, княживших некогда в этом крае. Некоторые из этих Фамилий состояли в родстве с великими князьями Литвы, другие владели огромными имениями, целыми почти уездами, и содержали собственные дружины (войско). Некоторые из православных западно-русских вельмож оказали королям большие заслуги в государственном и военном деле. В виду такого важного значения православных западноруссов, литовско-польские государи, при своем вступлении на престол, изрекали клятвенное обещание сохранять права и преимущества всех своих подданных не только римской веры, но и русской. Так называли в то время православную веру в отличие от латинской. Мало того, литовские государи часто давали жалованные грамоты православным церквам, монастырям и духовенству. В этих грамотах они подтверждали разные права и преимущества православных лиц и учреждений. Но, с другой стороны, как католики и притом бывшие часто под влиянием своего латинского духовенства, литовские государи не могли искренно исполнять на деле своих обязательств и обещаний. Притом они всегда опасались естественного тяготения православных западноруссов к единоплеменному и единоверному Московскому государству. Прямой расчет заставлял правителей литовско-польского государства приводить своих русских православных подданных к теснейшему сближению с католической Польшей. Вот почему мы нередко видим попытки литовских государей к соединению православной церкви с римскою, —т. е. к, так называемой, „унии“ с Римом.

Справедливость требует сказать, что, пока на литовско-польском престоле сидели Ягайловичи, родственные Литве и хорошо понимавшие, как молодо было в Литве католичество и сильно православие, исповедуемое большинством литовско-русских панов и народом, православная церковь не подвергалась еще особенно большим насилиям. Первым из Ягайловичей вступил на престол Казимир IV.

При литовско-польском короле Казимире IV (1440—1492) сделана была решительная попытка утвердить в Литве Флорентийскую унию. Король признал митрополитом литовским болгарина Григория, ученика отступника от православия Митрополита Исидора. Но на московском соборе 1458 года восточно-русские епископы предали проклятию Флорентийскую унию и ее ревнителя Григория. После этого собора все литовско-русские православные князья и почти все литовские епископы со своими паствами отказались признать своим митрополитом Григория и остались верными православию. Так, уния опять не удалась в западной России. Но ближайшим ее следствием было то, что отделенная при Григорие киевская митрополия, с своими девятью епархиями в западной России, уже не возвращалась под общую власть митрополита, жившего в Москве. Со времени Григория западная Россия отделена была от восточной не по государственному только управлению, но и по церковному. В 1474 г. православные западной России выбрали на киевскую митрополию епископа Мисаила. С Мисаила собственно и начинается непрерывный ряд киевских православных митрополитов, отдельных от московских. Иезуиты Скарга и Кулиш утверждают, будто в 1480 г. королевич Казимир, настроенный ксендзами, выпросил у своего отца постановление, чтобы православные Жители Литвы, не признававшие власти римского пап нигде не могли ни строить для себя новых церквей, ни починять старых. Болезненный фанатичный королевич Казимир умер в 1484 г. и был признан папою святым в 1602 г.

Несмотря на подобные неблагоприятные обстоятельства, православие не только не оскудело в Литве, но даже увеличилось, а число церквей и монастырей умножилось. При Казимире ИV получают начало или известность следующие православные монастыри и церкви: Слуцкий Троицкий монастырь, Зельжинская церковь 1443 г.; Георгиевские церкви в Могилеве и Орше и Спасская церковь в Могилеве 1447 г., Черейский монастырь в Сеннинском уезде, Могилевской губ., 1354 г , Троицкая Мстиславская соборная церковь 1463 г., Петропавловская церковь в Кобрине 1466 г., Ильинская—в Городце, Кобринского уезда, и Христорождественская—в Добучине (ныне в г. Пружанах, Гродненской губ.), построены кобринскими князьями; Жировицкий монастырь, Слонимского уезда, Гродненской губ.,—Александром Солтаном, в 1480 г., на месте явления благодатной иконы Богородицы в 1470 г.; Ильинский Слуцкий монастырь, упоминаемый в конце ХУ века, при князе Симеоне Александровиче слуцком, и Воскресенская Слуцкая церковь до 1483 г.; церкви Космодамианская, Сергия и Вакха в Бресте 1485 г.; мужской Вознесенский монастырь в Минске, упоминаемый под 1492 г.; Никольская церковь в Переходовичах, Минской губ., церкви: Жизневская, Ошмянскаго уезда, Гродненская св. Креста, Михайловская в селе Гайне, Борисовского уезда, и церковь в селе Николаеве, Дисненского уезда, ХУ века.

Сын Казимира ИV Александр (1494—1506) был искренний католик. Но он чувствовал необходимость ладить не только с Польшей, но и с Москвой. В то время возрастало могущество Московского государства. На Московском престоле сидел собиратель Русской земли, Иоанн ИИИ, который в грамотах называл себя „государем всея Руси", а, следовательно, и Руси литовской. С целью сблизиться с могущественным московским государем, Александр женился на дочери Иоанна ИИИ, Елене Ивановне *).

*) С нею прибыл в Вильну благословенный образ Богоматери—Одигитрии. Этот чудотворный образ, писанный, по преданию, св. ев. Лукою, составлял семейную святыню греческих царей. Его привезла в Москву София Палеолог, жена Иоанна III. Иоанн III благословил им свою дочь Елену при выходе ее замуж за в. кн. Александра Казимировича. 15 февраля 1895 г. исполнилось 400-летие пребывания этого образа в Вильне, находящегося в Свято-Троицком монастыре.

Но положение православных в Литве от этого брака нисколько не улучшилось. Смоленский епископ и нареченный митрополит Иосиф Болгаринович пытался даже восстановить в Литве Флорентийскую унию. На православных здесь было воздвигнуто настоящее гонение. Не перенося стеснений в вере, многие знаменитейшие литовско-русские люди со своими владениями перешли под власть московского государя. По поводу этого перехода каковский каноник Иван Совран писал в 1500 г., „что русские до того ненавидят веру латинян, что желали бы не только всячески вредить ей, но даже искоренить ее во всем мире. Едва только великий князь литовский Александр начал в своих владениях обращать русских к единству римской церкви, как князья и воеводы их с яростью поспешили передаться к московскому великому князю, защитнику их схизмы". Так как православные паны, народ и низшее духовенство относились к унии с Римом весьма враждебно, то со смертью Болгариновича (1504 г.) дело унии затормозилось почти на целое столетие. Православные литовско-русские служилые князья и вельможи не только охраняли древние православные храмы и монастыри в своих имениях, но и отроили новые. В царствование Александра Казимировича становятся известными следующие православные монастыри и церкви в Литовском государстве: Никольская в селе Порудомине, Виленской губ,, наданная в 1493 г. князем К. И. Острожским; Кобринский Спасский монастырь, Гродненской губ., основанный в 1497 году кобринским князем Иваном и женой его Феодорой; Супрасльский монастырь с иконою Богоматери, построенный в Городке в 1498 году, а потом перенесенный в 1500 г. в Супрасль, Гродненской губ., и вновь отстроенный здесь Ходкевичем и Солтаном; Рождество-Богородичная церковь в Минском замке, где первоначально находилась Минская чудотворная икона Богоматери; Троицкий монастырь в Дрогичине, Гродненской губ., ок. 1500 г.; Ильинская церковь в селе Саковщине, Ошмянскаго уезда, Виленской губ. 1502 г.; Никитская церковь в м. Здитове, Гродненской губ., основанная Гуринами в 1502 г.; Збирогская церковь, Гродненской губ., 1502 г.; соборная Дмитриевская церковь в Пинске; Рождество-Богородичная церковь в Вильне, построенная в 1507 г., с разрешения короля Александра, Федькою Янушевичем; Рождество-Богородичная церковь в г. Бельске, Гродн. губ. и др.

Между православными ктиторами того времени особенно достопамятен Александр Иванович Ходкевич, новогрудский воевода и маршалок великого княжества Литовского. Верный православию, как и его литовско-русские предки, он дал обет построить монастырь с церковью в Супрасле, в 16 верстах от г. Белостока. Ему помогал при этом советом и средствами митрополит Иосиф Солтан. На устройство и содержание этого монастыря и церквей при нем оба соктиторы жертвовали населенные земли, поля, луга и рыбные ловли. Пособником при устроении монастыря был священно-инок Пафнутий Сигень из г. Бельска (Гродненской губ.). Он же был и первым игуменом монастыря. Новому монастырю, с благословения константинопольского патриарха, дан был (в 1505 г.) строгий общежительный устав. Украшенный святыми иконами, евангелиями, крестами, священными сосудами, Супрасльский монастырь стал для всей православной Литвы примером по духу общежития и доброму порядку служб церковных, а также по строгой трезвости братии. Ктиторы собрали в монастырь много церковных и святоотеческих книг на помощь духовному просвещению и церковному учительству.

В это время в западной Руси были следующие 8 епархий: митрополичья, Смоленская, Полоцкая, Владимирская, Луцкая, Туровская, Перемышльская и Холмская; кроме соборов при кафедрах упоминаются еще соборы: Новгородский Борисоглебский, Витебский Михайловский и Брестский Николаевский. В Вильне был 1 монастырь, 1 собор и 12 приходских церквей. Хотя западно-русские митрополиты носили название „киевских и всея России", но в описываемое время они в Киеве не живали и не бывали. Жили они в древнейшей столице литовских князей, Новогрудке (Минск. губ.); здесь был митрополичий дом и кафедральный собор. Временами, для торжественных служений и рукоположений епископских они приезжали в Вильну, где также имелся митрополичий дом и кафедральный Пречистенский собор и подведомый им (до 1584 г.) Св.-Троицкий монастырь.

При преемнике Александра, Сигизмунде Казимировиче (1506—1548), в 1509 г., в самой столице Литовского княжества, в „богоспасаемом городе" Вильне, состоялся собор православной западно-русской церкви. На этом соборе присутствовало 7 епископов, 7 архимандритов, 6 игуменов, 7 лиц белого духовенства.

Председательствовал на соборе митрополит Иосиф II Солтан (1507— 1521), такой же несомненный ревнитель православия, как и его предшественник митрополит Иона II. Целью собора было установить церковный порядок и оградить духовенство от влияния мирской власти.

Правление Сигизмунда было временем наибольшего спокойствия и процветания православной церкви в княжестве Литовском. При Сигизмунде I в особенном почете был русский народ, и 60 лет спустя потом вспоминали, что Сигизмунд созидал и обогащал фундушами русские церкви, как и католические костелы. Процветанию православия в описываемое время много содействовали достойнейшие митрополиты: Иосиф II Солтан, Иосиф III и Макарий II (1535—1555). Иосиф Солтан происходил из знатного литовско-Русского православного рода Солтанов и был в родстве с знатными и богатыми западно-русскими православными Фамилиями князей Чарторыйских, Тышкевичей, князей Горностаев и других. Послужив с честью государству, Иосиф по благочестию принял монашество, скоро стал смоленским епископом, а в 1508 г. возведен в сан митрополита по желанию православных, соизволению государя и благословению константинопольского патриарха. В сане епископа и потом митрополита Иосиф ознаменовал себя твердою верностью православию, заботами о нравственном улучшении своей паствы, своим патриотизмом, деловитостью и умением руководить церковными делами. Государь благоволил к нему, православные относились к нему с большим уважением, он был известен и патриарху константинопольскому. Все это придавало особую силу его власти. Сигизмунд вообще благосклонно относился к русским православным. Начиная с „писарей“(статс-секретарей) Федьки Святоши, Ив. Горностая, Коптя, Ив. Богдан. Сапеги, Богуша Боговитиновича, король везде был окружен православными: посольства велись Сапегами, личными Финансами короля заведовал Ив. Андр. Солтан, государственными Финансами — Богуш Боговитинович, на трех воеводствах Трокском, Витебском и Киевском сидели православные, главнейшие староства заняты были также православными, военными силами Литвы заведовал К. И. Острожский. Последний, став во главе литовско-Русского ополчения, победою близ г. Орши (Могилевск. губ , 1514 г.) остановил дальнейшие успехи московских войск.

При Сигизмунде I в Литовском государстве является едва ли не более православных церквей и монастырей, чем костелов и кляшторов. Последних при Сигизмунде I появилось до 56. Православных же монастырей и церквей при Сигизмунде известно свыше 80, кроме упоминавшихся нами прежде. В самой Вильне Сигизмунд I дозволил гетману великого княжества Литовского кн. К. И. Острожскому перестроить вновь Пречистенский собор, где впоследствии погребена королева Елена Ивановна (+ 1513 г.), пожертвовавшая сюда драгоценный образ Богоматери, находящийся теперь в Св.-Троицком монастыре, а также—Св.-Троицкую церковь, церковь св. Николая (в 1514 г.) и, может-быть, Покровскую. Из православных монастырей при Сигизмунде I становятся известными следующие: Сурдегский монастырь с благодатною иконою Богородицы, основанный Шиш-Ставецким в 1510 г.; Браславский женский монастырь, основанный до 1513 года королевой Еленой Ивановной; Полоцкий Пятницкий монастырь; Тороканский монастырь, Гродненской губ., основанный в 1517 г. Пясочинскою; Варваринский Пинский женский монастырь, упоминаемый в 1520 г., и др.—Строителями и покровителями православных церквей являются кн. К. И. Острожский, кн. Феод. Иванович Ярославич пинский, Григорий Александрович Ходкевич, Ив. А. Солтан, кн. Юрий Семенович Олелькович слуцкий, Варвара Забелло и др. Православные храмы воздвигаются не только в русских областях Литовского государства, но и в самой Литве и Жмуди, как, напр., в Сурдегах и Кейданах. Около 1526 г. Григорий Ходкевич построил православную церковь даже в Бале, Сувалкской губ., Августовского уезда. Вместе с тем Сигизмунд I старался уравнять православных в правах с католиками. И в литовских землях и в самой Вильне он давал магдебургское право „обудву законам“.

Еще большею терпимостью к православию отличался, в начале своего правления, преемник Сигизмунда, последний из Ягайловичей, потомков Гедимина, король Сигизмунд II Август (1548— 1572 г.). При нем всем христианским исповеданиям объявлена была полная свобода. В 1563 г. отменено было городельское постановление; православные воспользовались хотя на время всеми государственными правами, наполнили магистраты, засели в сенате. Но при этом же государе мы видим и печальные предвестия таких бедствий, каких доселе еще не испытывала православная церковь в Литве. Такими бедствиями были: люблинская уния и призвание в Литву иезуитов. Со времени первого соединения Литвы с Польшей под властью одного короля в 1886 г. Литва сохраняла еще свое управление, свои законы, свою монету. Польша признавалась страною чужою и поляки—иноземцами. Между тем, чуждые Литве поляки постепенно заводили здесь свои порядки. Древние русские княжества были разделены на воеводства и поветы. Введены были новые должности и дворянские сеймы (собрания). Многие города получили самоуправление по немецкому, или Магдебургскому праву. Крестьяне, подобно польским хлопам, постепенно закрепощались за своими владельцами. Люблинская уния окончательно уничтожила самостоятельность Литовского княжества. Поляки стали теперь свободно проникать в литовские и русские земли, завладевать здесь должностями, имениями и председательством на сеймах. Такое преобладание поляков было в ущерб и местной народности и народного православия. Гражданское соединение скоро повело и к церковному соединению. Явилась, так называемая, уния. По причине веротерпимости Сигизмунда II Августа, в его правление распространилось в Литве протестантство. К нему принадлежали лютеране и кальвинисты, т. е. последователи Лютера и Кальвина, которые отложились от папы в XVI веке и основали свои особые церкви. Протестантство страшно опустошило католичество в Литве. В то время как католичество падало, православие продолжало развиваться. При Сигизмунде II Августе в северо-западной Руси и Литве упоминается свыше 95 православных монастырей и церквей. Православные церкви являются даже в собственной Литве и Жмуди, как, напр., в Ковне церковь всех святых, упоминаемая под 1553 г., и Никольская в начале XVI века, в Войборовичах, на Жмуди, 1555 г., и в Мяделе, Вилейского уезда, 1559 г. Православные учреждали также богадельни, братства, школы, книгопечатни. Православные же дают приют у себя просвещенным людям из других стран и ведут борьбу как с протестантами, так и с католиками.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Появление и распространение римского католичества в Литве и Белоруссии от Миндовга до конца XVI века *).
1250—1600.

*)О распространении католичества в Литве можно читать, кроме больших курсов по русской истории—Соловьева, Иловайского, Бестужева-Рюмина, в сочинениях: Антоновича, „Монографии по ист. Росс. “, Васильевского, „Очерк ист. гор. Вильны", М. Смирнова, „Ягелло, Яков, Владислав"; у польских историков Нарбутта, Ярошевича, Бакинскаго и ксендза М. Булинскаго; соч. последняго: Historia kosciola polskiego, tom/ I-Vi, считается лучшим.

Притворное крещение Миндовга в католичество.

Выше было оказано, что православная вера существовала еще со времен св. князя Владимира в русских областях, составляющих ныне губернии Витебскую, Могилевскую, Минскую, Гродненскую и отчасти Виленскую. В течение XI и ХII в. православие успело укрепиться среди удельных князей и среди простого белорусского населения. По свидетельству польских историков, с конца ХII века даже соседние литовские князья один за другим стали принимать православную веру (Гинвил, сын его Борис, Рогвольд, сын его Глеб и др. ). Мало того, православие стало проникать и в среду простого литовского народа.

Католическая же, или латинская, вера долго не имела никакого успеха в Литве. Причиною нерасположения язычников-литвинов к латинству служили насилия прибывших из Западной Европы немецких рыцарей, так называемых, крестоносцев. Последние старались мечом и огнем насадить католичество в Литве. Миндовг первый из литовских князей притворно принял католичество в 1250 г., чтобы избавиться от немецких рыцарей, нападавших на его владения, с целью обращения язычников в христианство и подчинения их своей власти. Обрадованный папа прислал Миндовгу, в благодарность за это крещение, королевский венец. Через 11 лет после притворного крещения, Миндовг успел соединить под своею властью так много литовских племен, что не побоялся отречься от наружно принятого христианства. При этом латинский епископ Христиан был изгнан из Новогрудка. „Крещение Миндовга было льстиво", говорит наш русский летописец, „потому что втайне он приносил жертвы своим богам и сожигал мертвых". Между тем, сын Миндовга Войшелк, как было сказано выше, не только искренно принял православие, но постригся в монашество и был основателем православного монастыря.

Отношение литовцев к католичеству при Гедимине и Ольгерде.

Крестовые рыцари продолжали теснить языческую Литву и при великом князе Гедимине (1316— 1341). Желая избавиться от нападений рыцарей и уничтожить, так сказать, самую причину существования этих грозных и опасных соседей, Гедимин писал к папе (в 1323 г.), что сам он вовсе не враг католической веры, как представляют его рыцари, что он сам готов признать отеческую власть папы, что при нем находятся монахи доминиканского и францисканского орденов, которым он дает полную свободу проповедовать христианское учение. В другой грамоте Гедимин выражает готовность строить христианские храмы, по образцу уже существующих в Вильне и Новогрудке трех церквей, при которых были общины доминиканцев и Францисканцев. Но когда папа прислал, в следующем 1824 году, посольство к Гедимину, то последний объявил послам, что он никогда не думал креститься. „Если когда-либо я имел намерение креститься", возразил этот язычник, „то пусть меня сам диавол крестит! я сказал, что буду почитать папу, как отца, только потому, что папа старше меня". С отказом Гедимина от принятия католичества исчезли из Вильны и католические монахи *).

*) Ко времени Гедимина относится построение древнейшего в Вильне костела св. Николая, существующего и доныне на Жмудской улице.

Летописец замечает, что при начале княжения Ольгерда (1345—1377) „римской веры уже не было, только русская (т. е. православная) замешалася". Около 1360 г. литовский боярин Гаштольд, женившись на дочери польского пана Бучацкой, обратился в католичество и снова вызвал в Вильну из Польши монахов Францисканского ордена. Монахи поселились в доме Гаштольда, где теперь дворец генерал-губернатора. Новые пришельцы не долго пользовались спокойствием. Толпа язычников разрушила (в 1368 г.) жилище францисканцев: Семеро из них были убиты на месте, а семеро пущены с привязанными крестами вниз по реке Вилии. Язычники при этом говорили: „вы пришли с запада, ступайте же на запад". Возвратившийся с похода князь Ольгерд казнил за это возмущение до 500 язычников. Вновь вызванных монахов Гаштольд поместил на окраине города, „на винграх". Не следует забывать, что литвины Антоний, Иоанн и Евстафий, принявшие православие, замучены по настоянию жрецов; францисканские же монахи были убиты рассвирепевшим народом, враждебно настроенным против „немецкой веры". Немецкие рыцари часто нападали на Литву и незадолго перед тем сожгли часть Вильны.

Около того же времени францисканцы основали кляштор в Лиде, Виленской губ., где они так же жестоко были побиты народом.

Как слабы были вообще успехи латинства в Литве, это видно из того, что в течение больше 180-ти лет, со времени притворного крещения Миндовга и до совращения в латинство Ягайлы, в Литве было построено всего два или три кляштора. И эти кляшторы не раз подвергались разрушению со стороны народа, не любившего латинской или немецкой веры. Ясно, что латинское исповедание могло утвердиться в Литве только силою княжеской власти, путем насилий и принуждений.

Католическое крещение Литвы при Ягайле.

Римско-католическая вера окончательно утвердилась в Литве только к концу ХIѴ века и в начале XV века, при Ягайле и Витовте. В 1386 г. великий князь литовский Ягайло (1377—1434 г.) принял в Кракове латинское крещение, под именем Владислава, и вступил в брак с польской королевой Ядвигой, племянницей последнего короля из рода Пястов; затем он торжественно короновался в Кракове польским королевским венцом. Со вступлением в брак Ягайло с Ядвигой великое княжество Литовское и королевство Польское соединились под верховною властью одного государя. Принимая польскую корону, Ягайло дал обязательство обратить всех литовцев в латинскую веру. В 1387 году Ягайло возвратился из Кракова в Литву вместе с Ядвигою и ксендзами и начал насильно крестить язычников в латинство. Священный огонь знич погашен, языческие капища, священные гады и рощи были уничтожены. Язычники были приведены к р. Вилии, расставлены по кучкам, особо мужчины и особо женщины, и окроплены святою водою. Каждая кучка получила особое имя — Павлов, Петров ит. под. Приехавшие из Польши ксендзы не понимали языка литовцев, и сам Ягайло должен был принять на себя обязанности переводчика и проповедника. Чтобы заохотить литовских бояр к принятию латинства, им были дарованы права польской шляхты, а простому народу выдавали белые суконные свиты (кафтаны). Кроме того, на съезде князей в Вильне постановлено было всех природных литовцев, к какому бы вероисповеданию они прежде ни принадлежали, привлечь и даже принудить к вере католической. Православных литовцев, не хотевших принять латинство, дозволялось подвергать даже телесным наказаниям. Природные русские оставлены были при своей старой православной вере. Принуждаемы были переменить веру только те природные литовцы, которые жили в княжествах Виленском и Трокском. Остальные литовцы и вся Жмудь продолжали исповедовать прежнее язычество или принятое ими прежде православие. Всего было крещено 80. 000 литовцев.

Заботясь о распространении латинства в Литве, Ягайло запретил литовцам обоего пола соединяться браком с русскими, пока наперед русский или русская не примет покорности римской церкви. Для утверждения латинства Ягайло построил в Вильне кафедральный костел св. Станислава, кроме того, костел св. Мартина и Свято-Янский. В других городах и населенных местностях Литвы и западной Руси Ягайло основал следующие костелы: в Вилкомире и Таурогене, ныне Вилкомирского и Новоалександровского уездов, Ковенской губ.; в Мейшаголе, Неменчине, Меречи и Креве, ныне Виленской губ., в Бресте, Гродненской губ., в Гайне, Борисовского уезда, Минской губ., в 1387 г., и в самом г. Минске в 1390 г.; в Обольцах, Могилевской губ. Нужно заметить, что большая часть перечисленных костелов основана была в собственной Литве и очень мало в Жмуди и западно-русских областях. Когда католическая вера объявлена была господствующим вероисповеданием в Литовском государстве, то поляки сразу стали приобретать здесь большое значение. Первым виленским епископом назначен был поляк Василло. Ксендзы были также большею частью из поляков. Первый наместник Ягайло в Вильне был тоже поляк. Латинское духовенство было одарено богатыми имениями и разными пошлинами, и налогами.

Католичество при Витовте и Сигизмунде Кейстутьевичах.

Умный, предприимчивый и могущественный Витовт (1392—1430), двоюродный брат Ягайло, отнял у него на время литовский престол. Но на городельском сейме (1413 г.) снова был скреплен союз Литвы с Польшей. На этом сейме дарованы были разные права и преимущества только католикам. „Схизматики же и прочие неверные не могли их иметь и не могли занимать никаких высших должностей". Статья эта очевидно была направлена против греко-русской церкви, которой еще держалась часть потомков Гедимина и их боярства.

Вскоре после окончания городельскаго сейма Ягайло и Витовт отправились на Жмудь, чтобы крестить жмудинов в католичество, которое им так долго и почти безуспешно навязывали рыцари.

Тяжело было жмудинам расстаться с своим языческим святилищем в Ромово (между местечками Трусково и Шаты, в деревне Окойни, Ковенск. губ.) и с своими жрецами. Но частью дарами, частью угрозами Жмудь была окрещена в латинство. Король Ягайло и великий князь литовский Витовт построили несколько костелов в важнейших жмудских поселениях, а именно: в Медниках и Ворнях, Велионе, Уцянах, Эйшишках, Видукле, Свенцянах, Крожах, Лукниках, Колтынянах, Эйраголе, Бетыголе, Побойске и Цертах. Жмудские бояре также построили в своих имениях несколько костелов в правление Витовте, а именно: Аннинский в Шавлях, основанный Бутримовичем, и в Лигумах—Вейковичем. Еще ранее были построены крестоносцами костелы в Велионе около 1400 г. и в Кейданах в 1403 году.

В 1417 г. учреждена была на Жмуди особая епархия. В епископы был поставлен Матвей, немец родом, из Вильны, пробощ Виленской кафедры. Местопребыванием его были Медники или Ворне, в 7 милях от Россиен. Но в следующем же году жмудины епископа прогнали, ксендзов побили и новоустроенные костелы разрушили. И хотя Витовту скоро удалось восстановить здесь спокойствие, но остатки язычества держались еще до XVI века.

Причину нерасположения жмудинов к католичеству следует искать в жестоких действиях крестоносцев, которые старались распространять католичество на Жмуди огнем и мечем. „Выслушайте нас угнетенных и измученных", писали восставшие против немецких рыцарей жмудины к папе и к немецкому императору в 1400 г.: „выслушайте нас, князья духовные и светские! Орден не ищет душ наших для Бога, —он ищет земель наших для себя... Все плоды земли нашей и пчелиные ульи рыцари у нас забрали; не дают нам ни зверя бить, ни рыбы ловить, ни торговать с соседями; что год увозили к себе детей наших в заложники, старшин наших завезли в Пруссию, других со всем родом огнем сожгли; сестер и дочерей наших силою увлекли, — а еще крест святой на платье носят! Сжальтесь над нами! Мы просим крещения, но вспомните, что мы—люди же, сотворенные по образу Божию, а не звери какие... Они с намерением замедлили крещение нашей земли, не построили ни одного костела (до 1400 г.), не поставили ни одного ксендза. Только благородные князья Витовт и Ягайло просветили верою некоторых из наших". — Нерасположением жмудинов к немецким рыцарям воспользовались Витовт и Ягайло и, опираясь на них, нанесли окончательный удар немецкому ордену после битвы при Грюнвальде, 1410 г. Затем они принялись за начатое немцами истребление язычества и водворение католичества в Жмуди.

Для более успешного распространения католичества при Витовте были построены костелы и кляшторы (кроме вышепоименованных на Жмуди) еще в следующих литовских и русских землях: в Вижунах 1406 г. и Браславе, нын. Ковенской губ.; в Вильне—Аннинский, построенный супругой Витовте Анной в 1392 г.; Никольский 1400 г. —воеводой Иевно; Яновский 1427 г. —частными лицами; в Старых Троках—Благовещенский 1400 г. —Витовтом; в Довгах—Витовтом; в Солечниках. Лобонарах—все 3 в конце XIV в.; в Старых Троках—Богородичный и кляштор бенедиктинский 1405—1410 гг. —Витовтом; в Гедройцях 1410 г. —князем Гедройцем, в Липниках 1411 г. —Сигизмундом (Кейстутьевичем?); в Прелае, Дубинках и Меречи 1418 г. —Витовтом; в Вишневе 1424 г. —Хребтовичем; в Ляцке 1424 г. —Скиндером; в Ошмянах—Витовтом, в нын. Виленской губ.; в Гродно в конце XIV века — Витовтом; в Бресте—Августианский и в Волковыске—Витовтом, в нынешн. Гродненской губ.; в Пинске 1396 г. —братом Витовте Сигизмундом Кейстутьевичем; в Новгородке литовском—Витовтом и в Слуцке 1419 г., нынешн. Минской губ.; в Полоцке 1409 г. —немецкими купцами. Из этого перечня костелов видно, что самая ничтожная часть их была построена в русских областях; все остальные появились в собственной Литве и Жмуди. Надобно еще прибавить, что тогда вводилось русское или литовское, а не польское католичество, потому что народ и князья знали только русскую или литовскую речь. Сам Ягайло и Витовт говорили и писали по-русски, а не по-польски. Притом, если строилось не мало костелов, то несравненно более является при Ягайле и Витовте православных церквей и монастырей. Многие из православных церквей и монастырей существовали в русско-литовских областях искони, от начала христианства на Руси, т. е. еще в XI и в ХП веке.

Сигизмунд Кейстутьевич(1482—1440) отличался приверженностью в католичестве, подозрительностью и суеверием. Латинские ксендзы убедили его принять самые строгие меры против православных и вообще против иноверцев. В 1436 г. ксендзам удалось устроить и ввести в Литву инквизицию. Так назывался страшный духовный суд, учрежденный для розыска и для наказания еретиков *) и русских отщепенцев, а также для приведения их в послушание римскому престолу, или папе.

1) Это были чешские гусситы, распространившиеся на Литве и отстаивавшие употребление в церкви славянского языка и право мирян причащаться под обоими видами.

Председательство в инквизиции поручено было католическому монаху-доминиканцу из Ленчицы. Инквизиция в Литве на 43 года опередила испанскую, учрежденную в 1479 г. При Сигизмунде православным запрещали строить и даже починять церкви. В княжение Сигизмунда построены были костелы и кляшторы: в Топчеве, ныне Гродненской губ., Топчевским и Залесским; в Трабах до 1434 г.; в Ошмянах в 1434 г. —самим Сигизмундом; в Койданове, Минской губ., сыном его Михаилом Сигизмундовичем; в Слуцке и Копыле, Минской губ., 1439 г.; в Сенне, Могилевской губ., 1440 г.; в Сесиках, Ковенской губ., до 1441 г. Своею подозрительностью, жестокостью и преданностью католичеству и полякам Сигизмунд так вооружил против себя своих русских подданных, что был убит „русским по вере и происхождению", князем Чарторыйским и его сообщником Скобейкою.

Католичество при Казимире IV и Александре.

В правление Казимира IV Ягайловича (1440 — 1492), были учреждены монастыри католических монахов-бернардинов. По мнению этого короля, руководимого бискупом Войцехом Табором, бернардины могли более всего содействовать обращению „схизматиков", т. е. православных, в католичество. Прибывшие из Польши в 1468 г. бернардины рассеялись по всей литовской Руси и стали усердно проповедовать, что на земле должен быть один костел (церковь) римский и один наместник Христов—папа римский. Вслед за призванием бернардинов последовало запрещение строить вновь и даже возобновлять и поправлять русские православные храмы. Запрещение строить и починять церкви издано Казимиром IѴ, как известно, по настоянию его сына, королевича Казимира, признанного папою впоследствии святым. Тело его погребено в г. Вильне, в кафедральном костеле св. Станислава, в приделе св. Троицы. Оно покоится в серебряном гробике, который помещен высоко над престолом, а потому недоступен для чествования. Иезуиты произвели королевича Казимира в патроны (покровители) г. Вильны, хотя раньше таким покровителем считался, как у православных, так и католиков, св. Николай Чудотворец. В 52-летнее царствование Казимира IV было построено, в пределах нынешнего Северо-Западного края, до 30-ти костелов и кляшторов. Большая часть светских костелов построена была частными лицами в литовской области, а именно: в нынешней Ковенской губ. 10 костелов, в Виленской -14 и в Гродненской— 4. В русских областях было построено только 3 костела: в Пинске и Клецке, Минской губ., и в Дубровне, Могилевской губ. Для бернардинов Казимир построил кляшторы: в Ковне в 1468 г., в Вильне и Троках в 1449 году.

Александр Казимирович (1492—1506) продолжал покровительствовать католическим монахам. В 1498 г. он учредил в Полоцке бернардинский монастырь, а в 1501 г. призвал в Вильну доминиканских монахов. Последним он отдал, для их содержания, приходский костел Св. Духа. „Бернардины приходили к мещанам виленским, к князьям и боярам русским и ко всей Руси, т. е. к простому русскому народу, везде предлагая католическое крещение и употребляя даже насилия для совращения". Латинское духовенство старалось совратить в свою веру даже православную супругу великого князя Александра, Елену Ивановну. Самым сильным врагом православных был виленский бискуп Войцех Табор, один из самых выдающихся по уму и энергии латинских иерархов в Литве и западной Руси. К нему пристал, изменивший православию, смоленский епископ Иосиф Болгаринович. Иосиф с бернардинами ездил по всей Литве, восстановляя Флорентийскую унию, ослабевшую при преемниках Григория Болгарина. Бискуп виленский выпросил даже у папы Александра VI буллу (1500 г.). Эта булла разрешала ему, преемникам его и всему духовному чину преследовать и даже казнить смертью еретиков. Не перенося таких стеснений в вере, многие знатные литовско-русские люди перешли под власть московского государя. В правление Александра было построено кляшторов и костелов всего в Виленской губ. 16, в Ковенской—14, в Гродненской—5 и в г. Витебске—1.

Католичество при Сигизмунде I и Сигизмунде II Августе.

Царствование Сигизмунда I Старого (1506— 1548) и сына его Сигизмунда II Августа (1548—1672) обнимает почти три четверти XVI столетия. Они были последними из Ягайловичей на польско-литовском престоле. Сигизмунд I был государь дельный, умный и серьезный. В делах веры он не выказывал нетерпимости и не потакал изуверству католического духовенства. Он старался даже уравнять православных в правах с католиками. В начале его царствования появились в Вильне новые католические монахи-кармелиты.

Во времена Сигизмунда I становятся известными костелы: в Виленской губ. 18, в Ковенской— 18, в Гродненской—12 и в Минской—3.

Ко времени Сигизмунда I относится начало книгопечатания в великом княжестве Литовском. Наши славянские богослужебные книги впервые были напечатаны в польском Кракове (1491 г.), где были тогда и православные жители, и храмы. Первым книгопечатником в западной Руси был Григорий Скорина, родом русский, из Полоцка, из купеческой семьи. Побывав в высших школах за границею, он стал римским католиком с именем Франциска. Однако он сохранил память о православии и любовь к родному отечеству и родному русскому народу. Нужно помнить, что до люблинской унии и до появления в Литве иезуитов литовские и западно-русские р.-католики, были ли они такими издавна (это собственно в Литве), или становились ими по каким-либо особым обстоятельствам—все еще сохраняли любовь к своей русской народности. В 1525 г. Скорина напечатал на славянском языке (кириллицей), приближенном к русской речи, апостол, а также канонник, т. е. р. -католический молитвенник на русском языке. Скорине покровительствовали православные виленские купцы, старший бургомистр Бабич и член магистрата Богдан Оньков; оба эти ревнители православия были членами Виленского братства. В доме Бабича была скоропечатня и жил сам Скорина.

Первые московские книгопечатники, диакон Иван Федоров и мирянин Петр Мстиславцев, вынуждены были спасать свою жизнь от ярости московской черни, оказавшейся еще не в состоянии оценить блага Гуттенбергова изобретения. Оба они бежали в Литву и здесь нашли себе приют у гетмана Григория Ходкевича, сына основателя Супрасльскаго монастыря. Ходкевич учредил в своем имении Заблудове (близ г. Белостока) типографию, в которой Федоров и Мстиславцев напечатали „Евангелие учительное" (1568—9). После выезда Мстиславцева вильну Федоров один напечатал „Псалтирь". В 1681 г. тот же Федоров издал в Остроге, старанием и на средства князя К. К. Острожского, первую печатную церковно-славянскую библию. Мстиславцев же, приютившись в Вильне, работал в типографии, основанной здесь православными братчинами Мамоничами.

Русская народность в Литве и западной России была еще сильна и при последних Ягайловичах Сигизмунде I и Сигизмунде II Августе. Теперь, как и прежде, к этой народности принадлежало громадное большинство населения литовско-Русского государства и всех сословий его. Это население православное, имевшее в своей вере и родной церкви и главную опору своей народности. Но эта же народность продолжала теперь, как и прежде, держаться и в среде литовцев римско-католиков, которые, хотя и были соединены с поляками по вере, но считали себя соотечественниками и собратьями русских православных по единому литовско-русскому государству, хотя и союзному с Польшей, но отдельному от нее, и по русскому языку, как народному и государственному языку для областей и земель всего великого княжества литовско-Русского. Русский язык был тогда во всеобщем употреблении. Как в настоящее время католики и православные белоруссы в деревнях говорят исключительно по-русски, так в те времена только по-русски, а не по-польски говорили католики не только в деревнях, но и в городах и местечках. Пригородные литвины в городах говорили также по-русски. Русский язык был языком литовской „государевой рады", хотя в этой раде заседали литовские латинские епископы и паны латинской веры. Дарственные грамоты и записи князей в пользу католических каноников Виленского капитула писались в то время на русском языке, так же как почти все прочие деловые бумаги. Точно так же на русском языке совершалось у католиков и, так называемое, дополнительное богослужение, а именно: пение и чтение молитв, произношение проповедей в костелах и т. п. На польском языке первая печатная книга явилась в Литве в 1555 г., т. е. спустя 30 лет после печатания русских книг.

Веротерпимость Сигизмунда I и особенно сына его Сигизмунда II Августа была причиною того, что в Литве и западной Руси быстро распространилось протестантство и другие еретические секты, враждебные Риму и даже вовсе отрицавшие сущность христианства. Старое лжеучение римской церкви, будто папа есть глава всей христианской церкви, единый наместник Божий и Христов на земле, это учение принесло свои плоды. Власть пап, как духовное иго, стало в тягость даже многим римско-католикам. Последние не могли сносить некоторых злоупотреблений. Особенно не нравилась им продажа индульгенций, т. е. папских грамот на отпуск грехов. Папские монахи продавали за деньги эти грамоты, уверяя, что кто заплатит и купит их, тот избавит себя от вины за грехи или же освободит из какого-то чистилища своих умерших родителей или родных. Многие р. -католики выражали также недовольство, что в римской церкви богослужение совершается не на понятном народу языке, а на латинском, что на том же, далеко не всем понятном, языке читается и само слово Божие. Вожаками восстания против римской церкви, как церкви папистической, а не подлинной христианской, явились более отважные из самих латинских ксендзов и монахов, каковы: немец Лютер и Француз Кальвин. Многие страны с своими князьями и государями отпали от папской или римской церкви. Они называли себя протестантами, т. е. противниками, обличителями неправд римской церкви. Назывались они также лютеранами и кальвинистами по имени Лютера и Кальвина. Скоро из разных стран Западной Европы стали приходить в Польшу и Литву учители и проповедники новых учений и толков. Они нашли здесь не мало последователей среди поляков и литовцев из р. -католиков, которым стало в тягость иго папской власти. Иные же увлекались новыми учениями и толками просто по их новости и заманчивой свободе, льстившей панской вольности. По словам знаменитого польского проповедника Скарги, католик в то время был редкостью во всей Литве, особенно между панами, и католический священник едва мог показаться на улице в Вильне. Из нескольких сот латинских приходов, в собственной Литве, уцелело от протестантства едва шесть. Кляшторы пустели, ксендзы спешили жениться. Незадолго перед этим не хотели принять в сенат кн. Острожского, потому что он был православный. Теперь же в литовском сенате почти все сенаторы были не латиняне. Буря споров, раздоров, сомнений из-за различных вероучений не коснулась только простого Русского народа. Он не понимал этих споров, а в простоте души горячо верил, что церковь православная есть единая, истинная и святая; он молился перед своими древними иконами на старом славянском языке. В минуты тяжких притеснений за веру он, конечно, вспоминал, что за рубежом Литвы живут сильные единокровные и единоверные его братья, у которых такие же храмы, те же предания, те же молитвы. Он, без сомнения, не терял надежды, что когда-нибудь Русь московская протянет ему руку помощи.

Угрожавшая латинству опасность заставила Сигизмунда II Августа искать теснейшего сближения с латинским духовенством. Вместе с тем пролагался путь и к теснейшему сближению Литвы с Польшей. При Сигизмунде II Августе было построено костелов в Виленской губ. 2, в Ковенской —12, в Гродненской—8, в Минской и Могилевской - по одному. Б числе этих костелов б построено самим Сигизмундом II Августом. При этом короле полякам удалось устроить полное соединение Литвы с Польшей в 1569 году. Событие это известно под именем люблинской унии (соединения).

Устроив, при поддержке поляков, государственное соединение Литвы с Польшей, Сигизмунд II Август на самом люблинском сейме 1569 г. заявил, что он думает еще об одном великом деле—о восстановлении единства веры. Этого единства он хочет достигнуть, однако, без всякого насилия совести и не прибегая к насильственным мерам, неуместным в деле веры и совести. Следствием этого решения было призвание в Литву иезуитов и затем введение, так называемой, церковной унии с Римом.

Иезуиты в Литве.

В том же, несчастном для литовско-Русского народа, 1669 году прибыл в Вильну первый отряд иезуитов, в числе пяти человек. В знак смирения они хотели прийти в столицу пешком. Но их покровитель, виленский епископ Валериан Протасевич, опасаясь народного волнения, выслал им навстречу повозки и значительную охранную стражу. В следующем 1670 г. прибыло в Вильну еще 20 иезуитов, в большинстве поляки. В числе их был уроженец г. Варшавы Варшевицкий, назначенный ректором (начальником) иезуитской коллегии (школы). Скоро иезуиты завладели лучшим в Вильне Свято-Янским костелом. Орден, или общество, иезуитов недавно перед тем (1540 г.) был учрежден лапою. Целью учреждения ордена было противодействие распространению еретических учений и охрана прав римского престола. Одним из главных средств для этой цели служило открытие высших школ для детей знатных родителей. В те времена, как и теперь, иезуиты действовали обыкновенно не на массы простого народа, а на людей знатных и богатых, даже на государей. Этот прием иезуитов имел тем больший успех в Литве и Польше, что простой народ там был бесправен и безответен, а шляхта всюду и во всем шла за знатными панами. Надобно заметить, что между виленскими иезуитами были люди весьма ученые, речистые, искусные, и все были горячие ревнители своего дела. Призванные в Литву иезуиты ревностно занялись воспитанием юношества, проповедничеством, вероисповедными спорами с протестантами. Они часто совершали торжественные богослужения и процессии, иногда прибегали и к кулачной расправе с разноверцами. Скоро они сумели проникнуть в дворцы и знатные дома и втереться в доверие литовско-русских вельмож, зараженных вольномыслием протестантов. В то же время они не упускали из виду и православных вельмож. В 1577 г. знаменитый иезуитский проповедник, поляк Петр Скарга, издал в Вильне книгу „о единстве церкви Божией под единым пастырем и о греческом отступлении от сего единства, с предостережением и увещанием русским народам, держащимся греков “. Книгу эту Скарга посвятил видному представителю и покровителю православия, князю К. Острожскому. В этой книге проводится та мысль, что православная западно-русская церковь, будто бы, может выйти из жалкого расстроенного положения, в каком она тогда находилась, единственно в том случае, если она возобновит соединение с католическою церковью, под главенством римского папы. При этом русская церковь может удержать свои восточные обряды. Греки бессильны оказать ей помощь, ибо и сами, находясь в турецкой неволе, страдают, будто бы, теми же нестроениями и погрязают в невежестве. С своей стороны, король польский Стефан Баторий, делая притеснения православным, в том же 1577 году запретил им строить в Вильне храмы и школы.

Просветительная деятельность иезуитов и давление польского правительства привели к тому, что лучшие литовско-русские фамилии совратились из протестантства и православия в католичество. Прежде всего совратились в католичество те вельможи, которые раньше из православия перешли в протестантство, а именно: Иван Иероним Ходкевич с своим сыном Яном Карлом; четыре сына Николая Радзивила Чёрного и подканцлер литовский Лев Сапега. Для поощрения деятельности иезуитов папа в 1579 г. возвел виленскую коллегию на высшую степень академии.

Скоро иезуиты успели утвердиться в 20 важнейших городах. Кроме Вильны иезуиты основали свои костелы и школы: в Полоцке, Орше, Несвиже, Витебске, Слониме, Ковне, Гродно, Смоленске, Динабурге (Двинске), Минске, Дрогичине, Мерече, Слуцке, Пинске и др. По следам иезуитов стали размножаться в литовско-русских областях мужские и женские монастыри и других католических монашеских орденов и общин, как-то: Францисканцев, доминиканцев, миссионеров, августиниан, бернардинов, кармелитов босых и обутых, бенедиктинцев, тринитаров, тиаров, камедулов, картузиан, цистерсов, капуцинов, комунистов, каноников регулярных и каноников латеранских, рохитов, марианов, бонифратров, марианиток, екатеринок, бригиток, шариток и проч. Со времени люблинской унии 1569 г. и до конца XVI века, на протяжении 30 лет, в литовско-русских областях появилось до 15 кляшторов (в числе их было 8 иезуитских) и до 29 костелов: всего кляшторов и костелов— 44; из них 13 падает на нынешн. Ковенскую губерн., 11—на Виленскую, 9—на Минскую, 8—на Гродненскую, 1—на Могилевскую и 1—на Витебскую губ. Таким образом, вся честь восстановления католичества и уничтожения протестантства в Литве принадлежит иезуитам. Вслед затем они принялись и за православных.

Продолжение

Оглавление всей книги

Уважаемые посетители!
На сайте закрыта возможность регистрации пользователей и комментирования статей.
Но чтобы были видны комментарии под статьями прошлых лет оставлен модуль, отвечающий за функцию комментирования. Поскольку модуль сохранен, то Вы видите это сообщение.

JComments

Западная Русь

Г.Я. Киприанович «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве, с древнейшего до настоящего времени». (Предисловие, Главы I-II).

ПРЕДИСЛОВИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Начало распространения православной веры в Белоруссии и Литве до введения унии.
988—1596.

Современные и древние обитатели Северо-Западного края России. — Подчинение древних белоруссов Русскому государству в IX и X веке.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Появление и распространение римского католичества в Литве и Белоруссии от Миндовга до конца XVI века *).
1250—1600.

Западная Русь

Header

Г.Я. Киприанович «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве, с древнейшего до настоящего времени». (Предисловие, Главы I-II).

ПРЕДИСЛОВИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Начало распространения православной веры в Белоруссии и Литве до введения унии. 988—1596.

Современные и древние обитатели Северо-Западного края России. — Подчинение древних белоруссов Русскому государству в IX и X веке.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Появление и распространение римского католичества в Литве и Белоруссии от Миндовга до конца XVI века *). 1250—1600.

Западная Русь

Header

Начало распространения православной веры в Белоруссии и Литве до введения унии.
988—1596.

Появление и распространение римского католичества в Литве и Белоруссии от Миндовга до конца XVI века *).
1250—1600.