49.   Белорусская митрополия в годы Великой отечественной войны

В сентябре 1939 г. советские войска заняли Западную Белоруссию. Ее территория была включена в состав БССР. В то время как в Восточной Белоруссии была разрушена церковная жизнь, в западной части страны существовали 3 епархии (Виленская, Гродненская и Пинская), около 800 храмов и 5 монастырей. Перед приходом советской власти оставил Гродно активный полонизатор еп. Савва (Советов). На освободившуюся кафедру вступил известный противник самопровозглашенной польской автокефалии еп. Пантелеимон (Рожновский), проживавший до этого на покое в Жировицком монастыре. Имя польского предстоятеля митр. Дионисия перестало возноситься за богослужением, вместо него стало звучать имя местоблюстителя Московского Патриаршего престола митр. Сергия. Вильно и Виленская епархия отошли к Литовской республике. Две других белорусских епархии (Гродненская и Пинская) вошли в состав Экзархата Западных Украины и Белоруссии.

Советская власть объявила церковное имущество собственностью государства, запретила преподавание Закона Божия, начала проводить антирелигиозную кампанию. Репрессиям были подвергнуты некоторые священнослужители и православные учителя. Однако взять открытый курс на уничтожение Церкви в приобретенных областях новая власть не решилась.

Нападение Германии на СССР существенно повлияло на церковную жизнь в Белоруссии. Ее территория уже в августе 1941 г. была полностью оккупирована. Период оккупации продолжался до июля 1944 г. Как известно, фашистская идеология низко ставила славянские народы в расовом отношении. Однако в период военных действий немецкая власть старалась представить себя только в качестве освободительницы от коммунистического режима. В отношении религии отменялись прежние запреты. В Восточной Белоруссии стали открываться храмы, народ возвращался к попранным святыням, многие принимали крещение. Стала резко сказываться нехватка священнослужителей. С подозрением относясь к польскому влиянию, немецкая власть оказывала поддержку белорусским националистам, которые состояли у нее на службе. Так получил одобрение проект создания Белорусской Автокефальной Церкви.

В октябре 1941 г. на имя старейшего белорусского иерарха архиеп. Пантелеимона было подано письмо из немецкого Генерального комиссариата об учреждении независимой от Московского патриархата Национальной Церкви. Среди условий значились: составление устава, проповедь и делопроизводство на белорусском языке, богослужение на церковнославянском, назначение священнослужителей с ведома немецкой власти. Этот проект был принят архиеп. Пантелеимоном и его помощником еп. Венедиктом. Пантелеимон принял титул митрополита Минского и всея Беларуси. Было также решено увеличить количество епархий и открыть духовные семинарии для подготовки священников. Белорусы, оставшиеся в пределах Польши, создали церковный совет, который рекомендовал для посвящения на белорусские кафедры архимандритов Феофана (Протасевича), Филофея (Нерко) и Афанасия (Мартоса). Эти кандидатуры были приняты, и произошло посвящение. В марте 1942 г. в Минске состоялся епископский собор, который утвердил устав Белорусской Церкви, титул митрополита и определил пределы 6 белорусских епархий: Витебской, Гродненской, Минской, Могилевской, Новогрудской и Смоленской. В 1943 г. в соответствии с прошением духовенства из г. Гомеля была учреждена Гомельская епархия. На епископском соборе вопрос о белорусской автокефалии был отсрочен, что не устраивало белорусских политических деятелей и оккупационные власти. Главным противником самопровозглашения автокефалии был митр. Пантелеимон. Белорусские коллаборационисты смотрели на него с неприязнью. Митрополит, например, никогда не проповедовал по-белорусски, мотивируя это тем, что население городов разговаривает преимущественно на русском языке. Распоряжением комиссариата в мае 1942 г. он был уволен на покой, а затем вывезен в Ляденский монастырь. Его заместителем стал архиеп. Могилевский Филофей (Нерко). На него и на других епископов было оказано давление для положительного решения вопроса об автокефалии. Необходим был церковный собор. Он открылся 30 августа 1942 г. в Минске. В нем приняли участие делегаты духовенства и мирян только Минской и Новогрудской епархии, всего 107 человек. А также три архиерея: архиеп. Могилевский Филофей, еп. Витебский и Полоцкий Афанасий и еп. Смоленский Стефан. Собор принял решение официально провозгласить автокефалию после признания ее другими Православными Церквями и утвердил церковный статут. Соответствующие письма были подготовлены, но подписаны только после возвращения на кафедру митр. Пантелеимона в апреле 1943 г. Переданные в Генеральный секретариат, они так и не были отправлены. Среди духовенства автокефалия не получила однозначной оценки. Многие продолжали поминать за богослужением имя предстоятеля Русской Церкви патриарха Сергия (с 1943 г.). Под нажимом властей в мае 1944 г. белорусские иерархи подписали отказ от признания полномочий новоизбранного Московского Патриарха и вскоре покинули пределы Белоруссии, т.к. приближались советские войска. Все они вошли в состав Русской Зарубежной Церкви.

Не смотря на все обстоятельства военного времени и политические интриги вокруг иерархии, церковная жизнь в период оккупации восстанавливалась. В Восточной Белоруссии открылись более 200 храмов. Власти не разрешили открыть духовные семинарии, но в Минске, Гродно, Новогрудке, Гомеле, Витебске, Смоленске и Жировицах действовали пастырские курсы. Очевидец тех лет архиеп. Афанасий (Мартос) называет это возрождение «вторым крещением Руси». Спустя годы атеистической пропаганды по радио можно было услышать воскресное богослужение. Во многих храмах производились благотворительные сборы. Одна десятая часть церковных доходов обязательно шла на помощь бедным и сиротам. Церковная миссия проходила среди разрушенных войной зданий и во время бомбежек. Особенно известны своими миссионерскими трудами свщмч. Серфим (Шахмуть) и его сподвижник свящ. Григорий Кударенко, открывшие в Восточной Белоруссии 74 храма.

Конечно, война знала примеры героизма и малодушия, верности и предательства. В сельской местности духовенство зачастую помогало партизанам, укрывая их, снабжая питанием и лекарствами. По подозрению в доносительстве со священниками жестоко расправлялись равно как немцы, так и партизаны. Во время карательных экспедиций солдаты могли сжигать жителей, запирая их при этом в храме. В Западной Белоруссии были случаи убийства православных священников и мирян польскими партизанами. Боль и горечь страдающего народа выражалась в сооружении больших деревянных крестов по обету в течение одной ночи. Эти кресты устанавливались при входе в селение с молитвой Богу о сохранении от жестокости военного лихолетья.

«Воскресение», № 12 (113), 2008 г.