Миграция индоевропейцев из Европы на восток началась в V-III тысячелетии до н. э. в период неолита. Это были уже не совсем кочевые племена. Они занимались земледелием, изготовляли глиняную посуду, разводили скот и домашнюю птицу, умели прясть и ткать, использовали колесо. Среди них было распространено многобожие.
Для немецких гуманистов было недостаточным одного возвеличивания своих народов, необходимо было найти народы, на которых можно было бы перенести ответственность в варварстве и неспособности к нормальному развитию. И такими народами стали славяне.
Миф о польских легионерах, как о защитниках идеи польской государственности и свободы уже давно закрепился в польском общественном сознании. Культ "легионов польских", формирование которого началось ещё во времена второй Речи Посполитой, до сих пор является обязательным элементом официальной патриотической риторики и политики властей в области исторической памяти. Легионеры объявляются носителями польской национальной идеи вне зависимости от того, на чьей стороне они выступали в мировом конфликте.
Главной задачей русского командования в конце 1812 г., после сражения на р. Березина, было продолжение наступления с целью разгрома французских войск в Польше и Восточной Пруссии. Продолжение военных действий осложнялось тем, что русские войска вступали на территорию сразу двух враждебных государств, ведших против России вооруженную борьбу в составе антирусской коалиции - Польши и Литвы.
Польское восстание 1863 г. заострило проблему русско-польских взаимоотношений в журнальной и газетной публицистике с обеих сторон. Негативному образу России, представленному в польской местной и заграничной прессе, был противопоставлен образ неверного и религиозно-фанатичного «ляха» в русскоязычной прессе. Можно сказать, что наравне с военными, русские и польские публицисты вступили друг с другом в настоящее сражение. В качестве горячей новости с поля сражения в «Московских ведомостях» М.Н. Каткова (1863 г. № 116) появился документ, названный «Польским катехизисом».
Первая мировая война явилась роковым конечным пунктом «длинного» XIX в., который начался Великой французской революцией 1789 г. и «подошел к концу в 1914 г. под радостные крики европейцев, которые слишком долго жили в мире1. Однако в этом стройном хоре, в патриотическом порыве, приветствовавшем начало войны, чешский голос был одним из самых слабых, робких и неуверенных.
Разделы Речи Посполитой и утеря поляками своей государственности в конце XVIII века негативно воспринимались словацким общественным мнением, которое с пониманием и сочувствием относилось к стремлению польских патриотов возродить Польшу. Вместе с тем, отношение словаков к польскому национальному движению испытывало серьезное влияние широко распространенных в словацком обществе русофильских настроений.
Словакия, бесспорно, принадлежит к тем странам, где славянская идея имела глубокие корни и где одновременно были распространены русофильские настроения, происходящие от идеи славянского братства и близости «великой России». Особенно наглядно это явление проявилось в северо-восточной части Словакии во время существования первой Словацкой республики (1939—1945 гг.). Такое положение дел было результатом недооценки важности или же «игнорирования русинского национального вопроса» словацкими правительственными кругами.
5 ноября исполняется ровно 100 лет с момента создания Польского Королевства - государственного образования, возникшего под эгидой Центральных держав в период Первой мировой войны. Его структуры, их деятельность, цели германских и польских политиков в нашей стране практически неизвестны. Крайне мало информации о личностях польских политиков, которые пошли на соглашение с Германией, о том, какие мотивы ими руководили.
