В конце 2020 года в издательстве «Вече» вышла книга исследователя славянских древностей, главного редактора журнала «Исторический формат» Максима Ивановича Жиха «Восточные славяне накануне государственности». В книге автор рассматривает ряд ключевых моментов жизни восточных славян, начиная от их выхода на историческую арену до формирования Древнерусского государства и далее — вплоть до монгольского нашествия. Книга охватывает множество актуальных тем: происхождение ряда древнерусских племен, норманнский вопрос, проблема Русского каганата, становление ранней русской государственности — таков их неполный перечень.

Ранее на сайте «Западная Русь» был опубликован ряд статей Максима Жиха, которые стали основой для некоторых глав этой книги:

• Древние славяне на Волыни (I тыс. н.э.)
• Ранние славяне в среднем Поволжье по письменным и археологическим данным
• К вопросу об этнической принадлежности кривичей
• Псковские кривичи
• О соотношении летописных «кривичей» и «полочан»
• Радимичи (локализация, происхождение, социально-политическая история).
• Лендзяне Константина Багрянородного и радимичи «от рода ляхов»
• Славянская знать догосударственной эпохи по данным начального летописания
• О соотношении «Новгородской» и «Ладожской» версий сказания о призвании варягов в начальном русском летописании
• Восточнославянский политогенез и реформы княгини Ольги

Следует отметить и то, что на нашем сайте представлена еще одна книга Максима Жиха - "Славянский правитель Само и его «держава» (623-658)"

На сей раз, презентуя свою новую книгу, Максим Жих любезно предоставил для ознакомления читателями сайта «Западная Русь» главу «Русский каганат и этнографические сведения восточных источников о русах».

Саму книгу можно приобрести в магазине «Лабиринт»

--------------
-------------

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Глава I. ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ НА ВОЛЫНИ

1. Проблема локализации земли Oium и «племени» (gens) Spali в труде Иордана «О происхождении и деяниях гетов»
2. Скандинавская прародина готов, их переселение на юг Балтики

III. Миграция готов к Чёрному морю. Овладение землёй Ойум (Oium) и война со спалами (Spali)

1. Дулебский этнополитический союз и аварское нашествие
2. Этнополитический союз волынян. Проблема атрибуции В.линана ал-Мас’уди

Глава II. ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ В СРЕДНЕМ ПОВОЛЖЬЕ ПО ПИСЬМЕННЫМ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИМ ДАННЫМ

1. Проблема этнической атрибуции носителей именьковской культуры в науке 1950—2000-х гг.
2. Арабская традиция об ас-сакалиба в Среднем Поволжье и именьковская культура: проблема соотношения

III. Славяне Среднего Поволжья в арабских источниках

1. Славяне Среднего Поволжья в хазарских источниках
2. Этнонимия славян Среднего Поволжья

Глава III. КРИВИЧИ

1. О соотношении летописных «кривичей» и «полочан»
2. Псковские кривичи

Глава IV. РАДИМИЧИ (ЛОКАЛИЗАЦИЯ, ПРОИСХОЖДЕНИЕ, СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ)

1. Историографические стереотипы о радимичах и реалии социально-политической истории
2. Локализация радимичей

III. Происхождение радимичей

1. Радимичи «от ляхов» и лендзяне Константина Багрянородного

Глава V. СЛАВЯНСКАЯ ЗНАТЬ ДОГОСУДАРСТВЕННОЙ ЭПОХИ ПО ДАННЫМ НАЧАЛЬНОГО ЛЕТОПИСАНИЯ

Глава VI. РУССКИЙ КАГАНАТ И ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ ВОСТОЧНЫХ ИСТОЧНИКОВ О РУСАХ

Глава VII. СКАЗАНИЕ О ПРИЗВАНИИ ВАРЯГОВ В НАЧАЛЬНОМ РУССКОМ ЛЕТОПИСАНИИ

1. «Новгородско-ладожская» альтернатива начального летописания и варианты её решения в историографии
2. «Новгородско-ладожская» альтернатива: соотношение вариантов в летописных списках и вопрос о чтении протографа Лаврентьевской и Троицкой летописей

III. «Новгородско-ладожская» альтернатива и некоторые исторические реалии середины IX в.

Глава VIII. ФОРМИРОВАНИЕ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И РЕФОРМЫ КНЯГИНИ ОЛЬГИ

1. Первый этап восточнославянского политогенеза. Формирование этнополитических союзов
2. Второй этап восточнославянского политогенеза. Формирование объединений из нескольких славиний

III. Третий этап восточнославянского политогенеза. Формирование в Среднем Поднепровье поляно-варяжской политии и объединение славиний Восточной Европы вокруг Киева

1. Реформы княгини Ольги. Создание системы погостов

Понимание учёными погостов как центров торговли и административного управления

Понимание историками погостов как центров феодального властвования и финансово-административных округов

Дискуссия И.Я. Фроянова и М.Б. Свердлова о реформах Ольги, погостах и становищах

Территориальный охват реформ Ольги

Выводы

1. Реформы Ольги и древнерусское градообразование

Глава IX. НАРОД И ВЛАСТЬ В КИЕВСКОЙ РУСИ (ОТ «ПЛЕМЕННЫХ» НАРОДНЫХ СОБРАНИЙ ДО МОНГОЛЬСКОГО НАШЕСТВИЯ)

ЛИТЕРАТУРА

----------
***
----------------

 

РУССКИЙ КАГАНАТ И ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ ВОСТОЧНЫХ ИСТОЧНИКОВ О РУСАХ

(ГЛАВА ИЗ КНИГИ «ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ НАКАНУНЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ»)

 

О русах, которыми правит каган, сообщают источники IX века, относящиеся к двум независимым друг от друга традициям: восточной и западноевропейской (с византийским посредством).

Согласно так называемой «Анонимной записке», описанию степного пояса Евразии (токузгузы, огузы, киргизы, карлуки, кимаки, печенеги, хазары, буртасы, булгары, мадьяры, славяне, русы, Сарир, аланы), которое, судя по локализации в нем кочевых народов, должно датироваться первой половиной IX в.[1] и которое с теми или иными отличиями передается рядом арабо-персидских авторов, русы живут между славянами с одной стороны, Сарир и аланами – с другой, и правит ими каган.

Ибн-Русте (конец IX – первая половина Х в.): «у них (русов – М.Ж.) царь, именуемый хакан-рус»[2]. Гардизи (XI в.): «у них (русов – М.Ж.) есть царь, которого называют хакан-рус»[3]. «Худуд-ал-Алам» (982 г.): «они (русы – М.Ж.) называют государя рус-хакан»[4].

Франкские «Бертинские анналы» IX в. под 839 г. сообщают о прибытии к Людовику I Благочестивому (778-840) посольства византийского императора Феофила (829-842): «Прибыли также греческие послы, отправленные императором Феофилом, а именно: Феодосия, халкедонский митрополит — епископ, и Феофан, спафарий, везя императору послание с достойными дарами. Император с почетом принял послов 18 мая в Ингельгейме. Их посольство вело переговоры о подтверждении договора и мира, а также вечной дружбы и любви между обоими императорами и их подданными; также сообщалось о милости и ликовании во господе вследствие побед, которые он [Феофил] одержал, воюя против чужих народов; за них он призвал императора и его подданных по-дружески воздать благодарность Подателю всех побед. Он также послал с ними неких [людей], которые говорили, что они, то есть их народ, называются рос (Rhos — калька с греческого Ῥῶς, которое, очевидно, читалось в византийских сопроводительных документах — М.Ж.), что их король (rex), называющийся хакан (chacanus)^[5], послал их к нему [Феофилу], как они заявляли, дружбы ради. Он [Феофил] просил в упомянутом письме, чтобы они, по милости императора, получили возможность и средства безопасно возвратиться через его империю, потому что путь, по которому прибыли в Константинополь, они проделали среди варварских племен, ужаснейших, отличавшихся безмерной дикостью, и он [Феофил], не желал, чтобы они возвращались тем же путем, подвергаясь опасности. Расследуя более тщательно причину их прибытия, император узнал, что они из народа свеонов (Sueoni), и решив, что они являются в той стране и в нашей скорее разведчиками, чем просителями дружбы, он счел нужным задержать их у себя до тех пор, пока не сможет истинно узнать, пришли ли они честно туда или нет. Он не замедлил поставить в известность об этом Феофила через упомянутых послов и в письме, и что их [росов] он охотно из любви к нему принял, а также, если окажется, что они заслуживают доверия, им будет предоставлена возможность вернуться безопасно на родину; они будут отправлены, причем им будет оказано содействие; в противном случае они будут направлены к лицу его вместе с нашими посланцами, чтобы он по собственному решению поступил с ними так, как подобает поступить с подобными людьми»[6].

М. Б. Свердлов делает важное пояснение к переводу: «Перевод может быть другой. От глагола dicebant зависит оборот accusatives cum infinitive: se… vocari. В средние века se ставилось вместо eum или eos; vocari – от глагола voco infinitivus prass. passivi. Следовательно: “Он также послал с ними неких людей, которые говорили, что их, то есть их народ, называют рос”. Отсюда смысл известия другой: пришедших в Ингельгейм шведов другие народы называли росами, хотя они сами себя называли sueoni – шведы... Вероятно, в данном случае смысл фразы заключается в том, что другие люди называют этот народ рос и послы – сами себя… Из сообщений Пруденция и ал-Йа'куби видно, что в IX в. скандинавов называли росами (русами) другие народы. Отсюда следует важный вывод, согласно которому о норманском государстве или о господстве норманнов в государственном образовании росов (русов) 830-х годов говорить не приходится»[7].

То есть из источника никоим образом не следует тождество росов с хаканом во главе и «свеонов» (Sueoni). Франки никакой связи между народом «рос» и «свеонами» не видели. Свеоны только в силу неких причин представляли политию росов в качестве послов, но сами росы – не свеоны, вот какой вывод можно сделать из сообщения Бертинских анналов.

В 871 г. восточнофранкский король Людовик II (843-876), отвечая на несохранившееся послание византийского императора Василия I Македонянина (867-886) и споря с ним о правильности употребления титулов (между Византией и франками шла полемика по вопросу о правомочности принятия правителями последних императорского титула), в числе прочего, заявил: «Хаганом (chaganus) же, как убеждаемся, звался предводитель (prelatus) авар (Avares), а не хазар (Gazani) или норманнов (Nortmanni), а также не правитель (princips) болгар (Vulgares), а король или государь (dominus) болгар»[8].

Франки хорошо были знакомы с Аварским каганатом, а вот о Хазарии они, видимо, мало что знали и не имели с ней никаких стабильных контактов, соответственно, ничего не знали и о титуловании ее правителей. Также ничего они не знали и о титуловании правителя неких «северных людей» (Nortmanni), так как с ними, видимо, тоже никаких стабильных контактов не поддерживали. А вот византийцы, очевидно, были хорошо знакомы как с хазарами, так и с «северными людьми», и Византия признавала за их правителями титулы каганов.

В византийском послании на месте «северных людей» (Nortmanni) франкского латиноязычного источника, стояло, очевидно, что-то типа «северные скифы» (οἱ βόρειοι Σκύθαι) / «тавроскифы» (Ταυροσκύθες), как нередко в византийских источниках (Лев VI Мудрый, Лев Диакон, Михаил Пселл, Георгий Кедрин, Иоанн Зонара, Иоанн Киннам, Анна Комнина, Никита Хониат и т.д.) именуются русы, что было просто калькировано франками. Сравним с тем, как в Бертинских анналах было в форме Rhos калькировано византийское Ῥῶς, совершенно не типичное для европейских обозначений Руси[9].

Позднее «северными людьми» русы названы в рассказе «Венецианской хроники» о набеге на Константинополь 860 г.[10] и в качестве соседей Византии у Лиутпранда, дважды посещавшего Константинополь (Antap. V, 15)[11]. Оба известия связаны с Византией и также, очевидно, восходят к византийской традиции и являются латинским калькированием указанных византийских терминов.

Сопоставляя сообщение Бертинских анналов и послание Людовика II можно заключить, что полития русов, правитель которой титуловался каганом, находилась где-то очень далеко от государства франков, никаких стабильных контактов с ней они не имели, ничего о ней не знали, и сталкивались с ней только при византийском посредстве. Но по иронии судьбы соответствующие франкские источники сохранились, а византийские – нет. Тем не менее важность этих двух франкских известий сложно переоценить: они независимо подтверждают данные восходящих к «Анонимной записке» восточных источников о существовании русов, которыми правит хакан. Совпадает и хронология соответствующих известий: «Анонимная записка» – первая половина IX в., Бертинские анналы – 839 год.

Источники о Руси Х в., существенно более многочисленные, ни разу не называют ее правителей каганами, из чего можно заключить, что в это время данный титул правителями русов не употреблялся. В XI-XII вв. он применительно к русским князьям появляется в древнерусских источниках (Произведения митрополита Илариона; надпись на стене собора Святой Софии в Киеве; Слово о полку Игореве), но невозможно однозначно сказать, имел ли он непосредственную преемственность по отношению к Русскому каганату IX в. или имел иное происхождение и вторичный по отношению к нему характер (результат разгрома Святославом хазар-? Влияние болгарской книжности, где упоминался каган авар-?).

При этом надо сделать важное пояснение: источникам не известен ни Хазарский каганат, ни Аварский каганат и т.д., в них есть только упоминания о кагане хазар, кагане авар и т.д. «Каганат» – сугубо кабинетный термин современной науки, неизвестный источникам. И если на основании упоминаний в источниках о каганах авар и хазар ученые условно именуют возглавляемые ими политии каганатами, то на основе упоминаний в источниках о кагане русов можно с аналогичным основанием употреблять в науке термин Русский каганат.

Очевидна дискретность между начальными этапами формирования того Древнерусского государства, о котором мы знаем из летописей, и предшествующим ему Русским каганатом. Его существование плохо вписывается в существующие представления о ходе древнерусского политогенеза. По этой причине ряд ученых относится к сообщениям источников о русах во главе с хаканом по принципу «если источники противоречат теории – тем хуже для источников», отрицая их значимость и стараясь тем или иным образом их дискредитировать[12].

Некоторые авторы вместо объективного анализа источников настойчиво пытаются навязать свое заранее заданное понимание содержащихся в них данных. Так А. С. Щавелев полагает, что раз до конца IX в. «скандинавских древностей… в Киеве нет», то «любые спекуляции на тему “русского каганата” первой половины IX в. в Киеве (Среднем Поднепровье) беспочвенны»[13]. О. Л. Губарев, назвав почему-то термин «Русский каганат» «одиозным», пишет: «первая часть термина “Русский” относится к русам-скандинавам, народу мореходу… Вторая часть термина – “каганат” – обозначает империю кочевого народа, степняков, покоривших ряд других народов. Властитель такой империи носил титул “кагана” – сакрального хана ханов… Нет ничего более противоположного, чем кочевники и народ-мореход. Тогда данный термин уже сам по себе сочетает несочетаемое, содержит в себе противоречивую информацию»[14]. По поводу подобных спекуляций совершенно справедливо высказался П. П. Толочко: «Еще менее убедителен аргумент, согласно которому говорить о Южной Руси IX в. не позволяет полное отсутствие каких-либо скандинавских находок ранее Х в. в Киеве и на всем Среднем Поднепровье. Не правда ли, интересная логика рассуждений? Сначала априори принимается вывод о том, что русы – это шведы, а затем отсутствием следов этих самых шведов в Киеве ранее Х в. доказывается невозможность нахождения здесь и Руси»[15].

Существует мнение, согласно которому chacanus в сообщении Бертинских анналов – это не передача титула «каган», а скандинавское имя Håkon / Хакон[16]. Его можно было бы обсуждать, если бы круг источников о Русском каганате был ограничен Бертинскими анналами, но поскольку существуют еще послание Людовика II и восточные источники, подобные спекуляции должны быть категорически отвергнуты. Каган, правящий русами в IX веке – это, безусловно титул, четко прописанный в нескольких независимых источниках.

Периодически высказывается также гипотеза, что русы, которыми правит хакан – это некие вассалы Хазарии, соответственно каган, о котором идет речь в источниках – это хазарский каган, которому подвластны русы[17]. Но данная гипотеза прямо противоречит источникам: в «Анонимной записке» назван как каган хазар («верховный же государь у них (у хазар – М.Ж.) – хазар-хакан»[18]), так и каган русов. В послании Людовика II упомянуты как каган хазар, так и каган «северных людей». Из этого однозначно следует, что перед нами две разные политии, возглавляемые каганами.

Существование Русского каганата IX в. – факт, надежно удостоверенный восточными и франкскими источниками. Все известные попытки поставить их под сомнение неубедительны как по своему исходному методологическому посылу (подход «от теории к источнику»), так и по конкретным аргументам и выводам.

Совершенно справедливо заключил С. А. Гедеонов: «Ни одно из начальных явлений нашей древней истории не утверждено на доказательствах более положительных, официальных, независящих друг от друга. Русский хаганат в 839-871 годах вернее призвания варягов, договоров Олега, Игоря, Святослава, летописи Нестора»; «Существование Русского хаганата в IX веке (839-871 гг.) неопровержимый исторический факт»[19]. Убедителен и аналогичный вывод В. В. Седова: «Каких-либо данных, позволяющих сомневаться в существовании в IX в. Русского каганата, у нас нет»[20].

Среди ученых, признающих реальность существования Русского каганата и, соответственно, пытающихся встроить его в свои концепции древнерусского политогенеза, особую популярность получили две концепции.

Обе они производны от общего взгляда исследователей на проблему соотношения варягов и русов, к которой в науке существует два похода: согласно одному подходу, ранние русы – это некий народ, живший на юго-востоке Европы, имя которого было вторично перенесено на варягов, когда они появились в данном регионе[21]; согласно другому[22], варяги и русы были изначально полностью тождественны^[23].

(1) Авторы, отождествляющие варягов с русами, локализуют Русский каганат где-то на севере Восточной Европы, там, где археологически фиксируются наиболее ранние следы появления варягов в Восточной Европе и считают, что это некая полития, созданная «дорюриковыми» варягами: в Ладоге[24]; на Рюриковом городище[25]; в районе Старой Русы[26]; на Верхней Волге[27] и т.д. В свою очередь, среди ученых, которые видят в варягах не скандинавов, а балтийских славян, популярна гипотеза, согласно которой «остров русов», которыми правит хакан – это Рюген[28].

Названные гипотезы, на наш взгляд, не выдерживают никакой критики.

Во-первых, они не стыкуются с реальной историко-археологической ситуацией на севере Восточной Европы IX в.[29], которая на основании имеющихся данных рисуется следующим образом.

Около середины VIII в. в устье Волхова появляются варяги, выходцы из балтийского региона, где формируется полиэтничное торговое поселение в Ладоге[30], связанное с Балтийско-Волжским путем, но дальше вглубь Восточной Европы около ста лет они не продвигаются по сути ни на шаг: до середины IX в. ни на одном поселении кроме Ладоги не выявлено надежных признаков проживания варягов, носителей циркумбалтийской дружинной культуры (находки отдельных вещей не в счет, так как они свидетельствуют не о проживании выходцев из балтийского региона, но только о контактах с ними словен, кривичей и т.д.). В. В. Седов констатировал: «Полное отсутствие до середины IX в. характерных скандинавских находок на других поселениях северо-запада свидетельствует о том, что торговая активность варягов ограничивалась Ладогой, они еще не решались широко проникать вглубь словенско-кривичских территорий. Очевидно, торговая деятельность, а на ее развитие указывают находки восточных монет, находилась в этих землях в руках представителей местного населения. Кроме Ладоги единичные находки (кресало и топор) скандинавских типов, определяемые концом VIII – первой половиной IX в., найдены еще на Сарском городище, в области проживания мери, но говорить о проникновении сюда скандинавов на основе их явно преждевременно»[31]. Признаков проживания варягов нет в ранних материалах Новгородского городища, в материалах Холопьего городка, городища на Сяси, Новых Дубовиков, материалах Изборска или ранних материалах Псковского городища и т.д.[32]

Из этого следует, что словене и их союзники вполне успешно «блокировали» варягов в Ладоге и не давали им в течение примерно ста лет никуда продвигаться иначе как в качестве купцов.

Более того, рядом с неукрепленной Ладогой существовала славянская крепость Любша, где укрепления были возведены еще в конце VII – начале VIII в.[33], при том, что поселение в Ладоге до последней четверти IX в. не имело укреплений^[34]. Очевидно, что укрепленное поселение политически господствовало над неукрепленным. Это дает нам ключ к пониманию того, что представляло собой с историко-социологической точки зрения раннее поселение в Ладоге: оно было полиэтничным международным торговым эмпорием, находившимся под политическим контролем словен и их крепости Любши. Торговое поселение в Ладоге не имело и в силу самой своей социальной природы не могло иметь значения политико-организационного центра, не могло быть «столицей» севера Восточной Европы.

Историческая ситуация в Ладожско-Ильменском регионе и соседних землях существенно меняется только в середине IX в.: с этого времени варяжская дружинная культура появляется на Новгородском (Рюриковом) городище, где ранее существовало поселение словен, признаки проживания варягов появляются в Верхнем Поволжье и в некоторых других пунктах[35], что вполне согласуется с рассказом ПВЛ о призвании Рюрика и его варягов. Учитывая, что в предшествующие сто лет словене вполне успешно блокировали продвижение варягов, то их успешное перемещение на юг и восток около середины IX в., очевидно, явилось результатом союза со словенами. И именно как союзники словен варяги получили возможность такого продвижения. Появление варягов Рюрика в землях словен, главенствовавших в северной восточнославянской политии, стало результатом определенного соглашения – «ряда» между ним и словенами, а также их союзниками (кривичами, мерей и чудью).

Сказанное решительно не позволяет связывать с варягами русов ранних восточных, византийских и западноевропейских источников, действующих на юго-востоке Европы, которыми правит каган. В то время как варяги еще не продвинулись никуда дальше Ладоги или в лучшем случае, только появились на Новгородском городище и в Верхнем Поволжье, источники уже знают Русский каганат как существующую политию.

Во-вторых, предметный анализ географических координат сочинений, восходящих к «Анонимной записке», неизменно приводит ученых к выводу, что она локализует русов на юго-востоке Европы, рядом со славянами (вятичами или северянами), Сарир и аланами[36]. Результатам предметного анализа географических сведений восточных источников, показавшим, что русы в них локализуются на юго-востоке Европы, И. Г. Коновалова противопоставила голословное утверждение о том, что будто бы «вся совокупность ранних данных о русах в мусульманской литературе указывает на их северное происхождение»[37]. На самом деле не то, что «совокупность данных», но вообще ни один из ранних восточных источников никоим образом не указывает на северную локализацию русов[38].

В-третьих, в принципе только на юге Восточной Европы возможно помещать политию, правитель которой именует себя «каганом», титулом, считавшимся наивысшим у народов евразийских степей, ибо только здесь были понятны его смысл и значение. Локализации Русского каганата где-то на севере (на о. Рюген, в Ладоге, на Городище, в Верхнем Поволжье и т.д.), безосновательны – титул «кагана» просто не мог там появиться, так как не имел в этом регионе никакого смысла, будучи чем-то вроде «герцога» в Китае.

В-четвертых, вспомним, что полития русов с хаканом во главе была неведома франкам, которые знали о ней только через византийское посредство и никак иначе (это следует из того, что в своих соответствующих сообщениях они просто калькировали византийские термины). Между тем, циркумбалтийский регион находился в поле их интересов и едва ли бы они не знали о существовании здесь подобного политического объединения. А ведь судя по титулу ее правителя (причем, как следует из франкских источников, титулу, признаваемому византийской канцелярией-!), эта полития должна была быть очень серьезной и влиятельной.

В-пятых, инфраструктурная проблема. На севере Восточной Европы первой половины – середины IX в. просто нет инфраструктуры и поселенческих центров такого уровня, чтобы их правитель мог заявить о столь серьезных политических амбициях и чтобы соседи эти амбиции признали: «Не следует в то же время переоценивать демографический потенциал Севера в IX – первой половине Х в. Показательны, прежде всего, скромные размеры торгово-ремесленных поселений и административных центров. Попав на общие карты средневековой Европы и Средиземноморья, они постепенно стали восприниматься как соразмерные средневековым столицам. Площадь Рюрикова городища оценивается Е. Н. Носовым как 6-7 га, площадь Ладоги на раннем этапе ее существования не превышала 8 га, площадь Сарского городища вместе с посадами составляла 3 га. Городища в Приильменье и Поволховье имеют минимальные размеры – 0,2-0,5 га. При всей значимости этих поселений, кажется очевидным, что их собственные людские ресурсы и экономические возможности были недостаточны для установления контроля над территориями, простиравшимися от Балтийского моря до границ степи»[39].

В-шестых, прямые контакты с Византией для политии, расположенной где-то на севере Восточной Европы для первой половины IX в. выглядят как что-то нереальное. Византия и Русский каганат явно должны были находиться в поле зрения и интересов друг друга[40].

(2) Второй популярной гипотезой локализации Русского каганата является его размещение на Среднем Днепре с центром в Киеве и понимание как непосредственного социально-политического предшественника Киевской Руси[41].

Эта гипотеза может объяснить принятие правителем русов титула каган (соперничество с соседней Хазарией), лучше соответствует локализации русов с хаканом во главе в восточных источниках, не противоречит возможности их контактов с Византией. Но и она сталкивается с плохо разрешимыми трудностями.

Во-первых, киевская локализация Русского каганата не объясняет четкого разделения славян и русов как двух разных народов в восточных источниках.

Во-вторых, также как и северная, киевская локализация Русского каганата наталкивается на инфраструктурную проблему. Здесь для первой половины – середины IX в. точно также, как и на севере, просто нет инфраструктуры и поселенческих центров необходимого уровня. Киев данного периода никак не может быть назван значительным центром[42].

В то время как согласно «Анонимной записке» русы ведут активную торговлю, по археологическим данным «в IX в. на территории Среднего Поднепровья наблюдается почти абсолютный экономический вакуум» – здесь практически отсутствуют монетные находки, относящиеся к периоду до Х в.[43]

Поскольку и «киевский» и «северный» варианты локализации Русского каганата не находят подтверждения, ряд ученых начал поиски третьего пути в решении данного вопроса. Первым его контуры наметил Г. В. Вернадский. Пытаясь соединить локализацию Русского каганата в восточных источниках (юго-восток Европы), идею об иранском происхождении этнонима русь и то обстоятельство, что в ряде более поздних источников под русами «подразумевались скандинавы»[44], ученый высказал следующую гипотезу: первая волна переселенцев из Скандинавии в Восточную Европы в 730-е гг. добралась до Верхнего Дона, где объединилась с одним из аланских племен (рухс асами – «светлыми асами»), от которых переняла этноним. В союзе скандинавы и аланы разгромили венгров. Так в регионе Подонья и Приазовья образовалось алано-скандинавское государство – Русский каганат письменных источников, существовавший примерно около столетия в 730-830-е гг., и отразившийся в скандинавском эпосе[45].

Гипотеза Г. В. Вернадского в том виде, как она была сформулирована, не нашла археологического подтверждения: ни о каком переселении скандинавов в VIII в. в Подонье, судя по археологическим материалам, не может быть и речи. Но аргументы ученого в пользу подонско-приазовской локализации Русского каганата и его связи с аланами остались в силе.

Известный советский археолог-славист Д. Т. Березовец, мысли которого шли в том же направлении, что и у Г. В. Вернадского^[46], поместил русов с хаканом во главе в том же регионе (в Подонье), но опираясь на археологический материал, пришел к выводу, что русы ранних восточных источников – это аланы, носители яркой и самобытной салтовской культуры. Салтовская культура находится именно там, где восточные авторы локализуют русов, а то, как жизнь «салтовцев» рисуется по археологическим материалам удивительно точно совпадает с этнографическими описаниями русов у мусульманских писателей.

К сожалению, все работы Д. Т. Березовца, посвященные проблеме соотношения салтовской культуры и русов с хаканом во главе вышли уже после смерти ученого[47], поэтому полноценного обсуждения новой концепции не состоялось.

Поскольку выводы Д. Т. Березовца о русах как об аланах-«салтовцах», представляли собой, так сказать, третий путь в поисках истоков руси, и резко расходились как с «норманизмом», так и с «антинорманизмом», а также и с традиционными взглядами на историю Хазарии, то в последующей историографии они не получили достаточного развития.

Ученого поддержал археолог Д. Л. Талис, который отталкиваясь от концепции Д. Т. Березовца, показал, что в Крыму проживали носители салтовской культуры, родственные верхнедонским аланам, которые в источниках именовались «росами»[48]. В поддержку гипотезы Д. Т. Березовца высказались А. Г. Николаенко[49] и А. Г. Кузьмин[50]. О. Н. Трубачев в рамках развиваемой им гипотезы об индоарийском происхождении руси, сделал вывод, согласно которому именно в районе салтовско-славянского пограничья «начал шириться этноним Рус, Русь, почему говорят о Донской Руси. Донская Русь, ее положение по отношению собственно Хазарии, с одной стороны, и Киевской Руси, – с другой, сохраняет в себе еще много нерасшифрованного. В силу этих и других причин внимание научной истории как бы соскальзывает с этого промежуточного, малоизвестного объекта»[51].

На юго-востоке Европы локализовал Русский каганат и В. В. Седов^[52]. Согласно гипотезе ученого его археологическим отражением является славянская волынцевская культура VIII – начала IX в. По справедливым словам Е. С. Галкиной, работа В. В. Седова стала «первой попыткой локализации Русского каганата как самостоятельного сильного государства на основе комплексного использования данных археологии, нумизматики, лингвистики и аутентичных письменных источников»[53].

В. В. Седов обратил внимание на то, что в историографии характеристика этнокультурных и политических процессов, происходивших в Восточной Европе в IX-X вв. нередко дается в обобщенном виде, и в таком же суммарном виде рассматриваются сведения о русах, содержащиеся в источниках разного времени, в то время как на самом деле эта эпоха в истории Восточной Европы была наполнена политическими преобразованиями и этнокультурными трансформациями. Соответственно, необходимо выделение и историческая конкретизация отдельных периодов жизни региона. Первая половина IX в., время существования Русского каганата, – это совершенно особая эпоха в жизни Восточной Европы, картина которой, восстанавливаемая по историко-археологическим данным, существенно отличается от последующих периодов, соответственно и значение понятия «русы» для этого времени не обязательно тождественно тем, какие оно имело в другие периоды[54].

Весьма важным представляется вывод В. В. Седова: ареал волынцевской культуры совпадает с территорией так называемой Русской земли в «узком» смысле в Среднем Поднепровье, очерченной по летописным данным[55] и, очевидно, представлявшей собой древнейший очаг распространения соответствующего этнонима в Восточной Европе[56].

Вместе с тем, и гипотеза В. В. Седова о Русском каганате как волынцевской культуре имеет существенные проблемы. Ключевая из них в том, что согласно «Анонимной записке» русы хоронили своих умерших по обряду ингумации, в то время как у «волынцевцев» имело место трупосожжение. «Анонимная записка» говорит о городах у русов, в то время как «волынцевцы» жили в неукрепленных селищах. Точные аналогии этнографических характеристик русов «Анонимной записки» находятся, как подметил Д. Т. Березовец, в салтовской культуре.

Некоторые ученые выступили с критикой гипотезы В. В. Седова и предложили иную историческую интерпретацию волынцевских памятников: учитывая их связь с салтовской культурой они могут маркировать зону проживания славян, подчиненных Хазарскому каганату[57]. При этом следует подчеркнуть, что если не выходить за пределы собственно археологических данных, то корректнее будет следующая формулировка: волынцевские памятники очерчивают ареал славян, находившихся под влиянием носителей салтовской культуры.

В рамках концепции Д. Т. Березовца противоречие между позицией В. В. Седова и его оппонентов в известном смысле устраняется: «волынцевцы» – это славяне, находившиеся в подчинении у русов с хаканом во главе, носителей салтовской культуры, и от них перенявшие соответствующий этноним.

Салтовская (салтово-маяцкая) культура в узком (собственном) смысле – это культура аланского населения лесостепной части Подонья, сложившаяся в результате переселения в этот регион аланских племен и генетически связанная с культурой аланов Северного Кавказа. Вхождение этой территории в состав Хазарского государства, на наш взгляд, ничем не доказано (еще И. И. Ляпушкин пришел к выводу, что салтовские аланы были независимы от Хазарии[58]), а, соответственно, нет оснований и для «расширительной» трактовки понятия «салтовская культура» как «культура Хазарского каганата», которую предлагала С. А. Плетнева[59].

Д. Т. Березовец, насколько можно судить, придерживался «широкой» трактовки салтовской культуры, что является уязвимым местом в его концепции и создает в ней противоречие: из работы ученого сложно понять как он решает вопрос о соотношении алан-русов и Хазарского государства. Видимо, Д. Т. Березовец склонялся к признанию салтовских русов вассалами Хазарского каганата. Но ни один из использованных им письменных исторических источников о русах не говорит о том, что они находились в какой-либо форме зависимости от Хазарии или вообще были с ней чем-либо связаны кроме торговли. Более того, принятие правителем русов титула «каган» ясно говорит о суверенитете возглавляемого им политического объединения, а также о его претензиях на первенство в регионе: у народов евразийских степей – от жуань-жуаней до монголов – титул кагана считался наивысшим.

По этим причинам мы считаем более логичным то развитие концепции Д. Т. Березовца о салтовских аланах как о русах с хаканом во главе письменных источников, которое с учетом выводов И. И. Ляпушкина сформулировала в своих работах Е. С. Галкина: в VIII-IX вв. в ареале салтовской культуры в ее «узком» значении существовало независимое и соперничавшее с Хазарией мощное государство аланов – Русский каганат, включавшее в свой состав и ряд зависимых славянских областей, отмеченных распространением волынцевских памятников, на которые распространился хороним Русская земля^[60].

По словам С. А. Плетневой: «Что касается лесостепного (аланского) варианта салтовской культуры Подонья, то о нем не сохранилось никаких сведений в литературе того времени. Богатый, развитый и воинственный народ как будто совершенно не участвовал в общеевропейской жизни. Это наводит на мысль, что имя аланов скрыто в источниках под каким-то другим названием»[61]. Если Д. Т. Березовец в решении проблемы исторической «анонимности» салтовской культуры выступил за ее отождествление ее носителей с русами во главе с хаканом из восточных источников, то Г. Е. Афанасьев предложил иное решение данного вопроса: по мнению ученого «салтовцы» – это буртасы письменных источников[62].

Гипотеза Г. Е. Афанасьева не может быть принята, поскольку находится в решительном противоречии с сообщениями разнообразных источников, надежно помещающих буртасов на берегах Волги:

- В пространной редакции письма хазарского царя Иосифа, говорится: «У (этой) реки (Атил – М.Ж.) расположены многочисленные народы... Вот их имена: Бур.т.с, Бул.г.р, С.вар, Арису, Ц.р.мис, В.н.н.тит, С.в.р, С.л.виюн. Каждый народ не поддается (точному) расследованию и им нет числа. Все они мне служат и платят дань», после чего «граница поворачивает по пути к Хуварезму (Хорезму – М.Ж.)»[63]. Как видим, Иосиф помещает буртасов на берегах Волги среди других поволжских народов: Бур.т.с – буртасы, Бул.г.р – волжские болгары, Ц.р.мис – черемисы, Арису – эрзя, В.н.н.тит (В.н.н.т.р) – унногундуры (оногуры), С.вар/С.в.р – две группы сувар, разделение которых упомянуто Ибн Фадланом, С-л-виюн – этноним, связанный с наименованием в «Записке» Ахмеда Ибн Фадлана правителя Волжской Болгарии маликом ас-сакалиба – «государем славян», а подвластных ему земель «страной славян»[64].

- Практически там же где Иосиф и в окружении тех же народов Поволжья помещает буртасов древнерусское «Слово о погибели Русской земли»: «…тоймици погании, и за Дышючимъ моремъ (Северным Ледовитым океаном – М.Ж.). От моря до болгаръ (волжских – М.Ж.), от болгаръ до буртасъ, от буртасъ до чермисъ, от чермисъ до моръдви, – то все покорено было Богомъ крестияньскому языку (Руси – М.Ж.)»; «Буртаси, черемиси, вяда, и моръдва бортьничаху на князя великого Володимера (Мономаха – М.Ж.)»[65].

- В Поволжье помещают буртасов и восточные авторы. Ибн Русте: «Земля буртасов лежит между хазарской и болгарской землями»[66]. Аль-Истахри: «буртасы – народ, соседящий с хазарами… они – племя, расположившееся на реке Итиль»[67].

Три разные традиции (хазарская, древнерусская и арабская) единогласно помещают буртасов в Среднем Поволжье, соответственно, возможность их соотнесения с носителями салтовской культуры должна быть исключена.

Отождествление русов с хаканом во главе с носителями салтовской культуры снимает охарактеризованные выше проблемы, встающие перед другими гипотезами их локализации:

- Салтовская культура точно соответствует географической локализации русов в восточных источниках. При этом важно, что проживание ранних русов именно в салтовском ареале подтверждается и западноевропейскими известиями IX в.

В Баварском географе (середина – вторая половина IX в.) русы помещены между хазарами (Caziri) с одной стороны, древлянами (Forsderen liudi – «лесные люди»), полянами (Fresiti – «свободные жители», то есть жители полей, свободной от леса местности, противопоставленные по этому признаку своим соседям-древлянам), лучанами (Lucolane) и венграми (Ungare) – с другой: «Кациры (Caziri), 100 городов. Русь (Ruzzi). Форшдерен лиуды (Forsderen liudi). Фрешиты (Fresiti). Шеравицы (Seravici – этноним, видимо, славянский – М.Ж.). Луколане (Lucolane). Унгаре (Ungare)»[68].

В дополнительных известиях составленного в конце IX в. королем Альфредом (872-899/901) или кем-то из его окружения перевода на англосаксонский язык «Истории против язычников» Павла Орозия русы (рохоуаски) помещены в Подонье: «Европа начинается, как уже сказано, от реки Даная (Дона – М.Ж.), которая стекает с северной части гор Риффенг (Рифейские горы – Урал – М.Ж.), лежащих близ того гарсекга, который зовется Сармондийским (Сарматским – М.Ж.). И эта река Данай течет оттуда на юг, на запад от алтарей Александра, в [землю] народа Рохоуасков (рухс-асов – «светлых асов» – русов – М.Ж.). Она образует то озеро, которое называется Меотедийским (Азовское море – М.Ж.), и [течет] далее многими потоками, близ того города, который называется Феодосия, [и] на востоке впадает в море, которое называется Эвксином (Черное море – М.Ж.)»[69].

В одной из грамот восточнофранкского короля Людовика Немецкого (840-876), датируемой 862/863 г. среди владений Альтайхского монастыря упоминает местечко под названием Ruzaramarcha, то есть «Русская марка»[70], причем это имя передает явно славянскую форму русь, из чего А. В. Назаренко сделал справедливый вывод: «носители самоназвания “Русь”, с которыми с IX в. имели дело в Баварской восточной марке, говорили по славянски» и «не позднее середины IX в. в древнебаварский была заимствована славяноязычная форма русь»[71]. Следовательно, купцы, приходившие в Баварию из Среднего Поднепровья уже в середине IX в. именовали себя «русами», причем именно в славянской огласовке. Видимо, это были среднеднепровские славяне, подвластные салтовским аланам-русам и перенявшие у них этноним, также как немного позднее это сделали появившиеся в Среднем Поднепровье варяги.

- Салтовская культура отвечает всем характеристикам русов «Анонимной записки» (подробнее об этом см. ниже).

- В салтовском ареале существует развитая инфраструктура, позволяющая говорить о раннем государстве: система городищ разного уровня; высокоразвитое ремесло (в первую очередь мощная металлургия, включая производство оружия) и активная торговля; собственная монетная чеканка («варварские подражания» арабским дирхемам) и т.д.

Возникает вопрос: как в рамках концепции о русах как носителях салтовской культуры (аланах) объяснить тот факт, что представителями их государства в 838-839 гг. в Византии и державе франков оказались некие выходцы из Балтийского региона и как вообще этноним русь оказался перенесен на варягов?

В. В. Седов совершенно справедливо писал, что «если византийские источники X в., в том числе и Константин Багрянородный, называли норманнов Восточной Европы русами, то это никак не может быть поводом для утверждения, что восточноевропейские русы первой половины и середины IX в. были скандинавами»[72].

Думается, что имеются археологические данные, позволяющие ответить на вопрос о причинах и механизме переноса этнонима русь с салтовских аланов на варягов.

Исследования Супрутского городища на р. Упе (правый приток Оки) в Тульской области[73] показали, что это поселение было одним из наиболее ранних мест проживания в Восточной Европе варягов (ок. середины IX в.), при этом в Супрутах выявлены выразительные следы влияния салтовской культуры, из чего можно сделать вывод, что, в Супрутах базировался варяжский отряд, находившийся на службе у «салтовцев»[74]. Интересно, что ближайшие аналогии скандинавским артефактам из Супрут обнаруживаются на Готланде, что указывает «на возможный регион, откуда происходила супрутская группа викингов»[75]. Это прямое соответствие сообщению Бертинских анналов о свеонах (Sueoni), состоявших на службе кагана русов.

Таким образом, у нас есть материальное подтверждение того, что некоторые варяги были «федератами» салтовских аланов, расселявшимися по периферии Русского каганата и охранявшими торговые пути. Из этого можно сделать два вывода:

1. Становится понятна загадка сообщенияБертинскиханналов о свеонах, представлявших Русский каганат. Почему власти Русского каганата отправили послами именно свеонов, из источника, в общем, вполне понятно: каган понимал, что обычным путем послы вернуться не смогут из-за угрозы нападения врагов (очевидно, кочевников, скорее всего, венгров) – об этом прямо сказано в источнике, вот и отправил бывалых наемников, выходцев с Балтики, знающих кружный путь по Европе, которые смогут вернуться по активно функционировавшему в то время Балтийско-Донскому пути. При этом не факт, что этим путем возвращалось все посольство. Вполне правомерна мысль В. В. Седова, что кружным путем отправились только «свеоны», в то время как остальные его участники «вернулись в Днепровско-Донские земли и доложили кагану о результатах поездки в Константинополь»[76].
2. Возникает вопрос: а что, если та группа варягов, которая обосновалась в Среднем Поднепровье – это первоначально такие же федераты аланского Русского каганата, как и те, которые жили вСупрутах? На это указывает заимствование имисалтовской тамги, ставшей основой для т.н. «знаков Рюриковичей» – эмблем князей, принадлежавших к правящему роду[77]. Такое заимствование логично именно для вассалов (вероятно, это вообще не «заимствование»: власти Русского каганата просто пожаловали своим варяжским вассалам определенный тип тамги, как, видимо, они жаловали разные типы тамг всем должностным лицам и вассальным правителям). Влияние «салтовцев» на варягов было огромно, вплоть до перенятия варягами у салтовских аланов элементов внешнего вида (прическа Святослава) и одежды. При этом, видимо, на варягов был перенесен и этноним русы.

Когда Русский каганат прекратил свое существование (это произошло где-то в промежутке между серединой IX и началом Х в. скорее всего из-за войн с Хазарией и ударов кочевников), эти варяги обособились и начали процесс подчинения восточнославянских племен и борьбы с Хазарией, известный по древнерусским летописям.

О русах, живущих где-то в Северном Причерноморье до IX в. в источниках имеются аутентичные свидетельства. Сирийский автор середины VI в. Псевдо-Захария Митиленский помещает их где-то на север от Кавказа: «Соседний с ними (с амазонками, местонахождение которых обычно приурочивается к южнорусским степям – М.Ж.) народ hrus (hros), мужчины с огромными конечностями, у которых нет оружия и которых не могут носить кони из-за их конечностей»[78]. Некоторыми современными авторами, сторонниками гипотезы о скандинавском происхождении руси, данное известие источника нигилистически отвергается без каких-либо серьезных доказательств по принципу «если источник противоречит теории, тем хуже для источника» простым указанием на легендарный характер описания данного народа и ссылкой на «Гога, в земле Магог, архонта Роса, Мосоха и Тобела» из Септуагинты[79]. Подобные аргументы едва ли можно рассматривать всерьез: никаких библейских реминисценций ни сообщение о «народе рус», ни его контекст не содержат, а приписывать реальным народам разные легендарные черты – норма для античной и средневековой историографии.

Интересно, что Ибн Русте тоже говорит об отсутствии у русов конницы. Видимо, по каким-то причинам об этом народе существовал подобный устойчивый стереотип.

Другой автор середины VI в. гот Иордан рассказывает о народе росомонов – Rosomoni (то есть буквально о «народе рос» или «людях рос»: ros + mon – «человек»), враждовавших с готским королем Германарихом: «Вероломному же племени росомонов, которое в те времена служило ему (Германариху – М.Ж.) в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из вышеназванного племени [росомонов], по имени Сунильду, за изменнический уход [от короля], ее мужа, король [Германарих], движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Cap и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного» (Iord., Get. 129)[80]. Названные Иорданом имена росомонов Сар и Аммий иранисты В. И. Абаев и А. Н. Карсанов объясняют из сармато-аланских языков (sar – «глава»; ama – «могучий»)[81].

Таким образом, имеется два независимых друг от друга и принадлежащих к разным традициям (сирийской и готской) известия VI в. о народе рус/рос, принадлежавшем, видимо, к числу сармато-аланских племен и проживавшем где-то в Северном Причерноморье.

Попробуем провести предметное сопоставление этнографических данных о русах, сообщаемых восточными авторами, передающими «Анонимную записку» и археологических материалов салтовской культуры.

(1) Согласно «Анонимной записке» русы нападают на славян и подчиняют их себе. Гардизи: «постоянно эти люди (русы – М.Ж.) ходят войной на славян, [идут] на кораблях, захватывают славян, превращают в рабов, отвозят к хазарам и булгарам и продают»[82]; «постоянно по сотне и по двести [человек] они ходят на славян, насилием берут у них припасы, чтобы там существовать; много людей из славян отправляются туда и служат русам, чтобы посредством службы обезопасить себя»[83].

Типологической параллелью данного известия Гардизи может служить рассказ Хроники Фредегара об аварском иге в VII в. над славянами Паннонской котловины: «Гунны (авары – М.Ж.) каждый год приходили зимовать к славянам, брали жен славян и дочерей их к себе на ложе; сверх других притеснений славяне платили гуннам дань» (Fred. IV. 48)[84]. За несколько гротескным тоном данного известия скрывается описание реальной архаичной формы даннических отношений, когда побежденные должны предоставлять победителям натуральное обеспечение (корм). Салтовские аланы VIII-IX вв., безусловно, были существенно более развиты, чем авары VII в., но и они нуждались в натуральных формах обеспечения, которое получали в т.ч. и у своих данников-славян.

В «Анонимной записке» говорится, что русы питаются тем, что привозят из земли славян. Ибн-Русте: «нет у них (русов – М.Ж.) полей [пахотных], так как они едят то, что привозят из земли славян»[85]. Гардизи: «у них (русов – М.Ж.) нет посева и земледелия, посев их – грабеж славян»[86]; Мубарак-шах: русы «не имеют посева и земледелия, постоянно совершают набеги, забирают у славян рабов… привозят товары и зерно, от этого имеют средства к существованию»[87].

Данные описания явно гиперболизированы, но, тем не менее, вполне могут быть сопоставлены с известными по археологическим данным сведениями о салтовских аланах.

На территории лесостепной салтовской культуры существовало развитое земледелие[88], но оно преимущественно «было подчинено потребностям животноводства», в особенности, коневодства, соответственно, если «для кормовой базы существовали довольно значительные площади», то «площадей, на которых могло быть введено земледелие, было немного, что наталкивает на мысль о поступлении продуктов земледелия не только из собственных полей, но и извне»; «население лесостепных городищ… далеко не всегда могло самостоятельно обеспечить себя продуктами питания в необходимом количестве и нуждалось в поступлениях продуктов земледелия извне»[89].

Можно полагать, что важным источником поступления на салтовские городища продуктов земледелия были не только их собственные сельскохозяйственные округи[90], но и подчиненные им славянские земли, что нашло свое отражение в приведенных сообщениях восточных авторов.

Учеными не раз высказывалась мысль, что часть салтовских крепостей была направлена на экспансию против славян и контроль над покоренными «салтовцами» славянскими областями[91].

Славяне, о которых идет речь в «Анонимной записке» – это, судя по их географической локализации и этнографическим особенностям, славяне Днепровского Левобережья: либо вятичи[92], либо северяне[93], что полностью согласуется с пониманием русов данного источника как салтовских аланов: русы «Анонимной записки» нападали на славян и подчинили их своей власти. «Салтовцы» соседствовали с северянами и с вятичами, соответственно, легко могли это сделать, в то время как нападения варягов на вятичей и северян в первой половине IX в. выглядят чем-то совершенно нереальным (см. выше о варягах в Восточной Европе в данный период).

(2) Согласно «Анонимной записке» у русов существовали катакомбные погребения по обряду ингумации. Ибн-Русте: «Когда умирает у них кто-либо из знатных, то выкапывают ему могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу как одежду его, так и браслеты золотые, которые он носил; далее опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец кладут в могилу живою и любимую жену покойника. Затем отверстие могилы закладывается и жена умирает в заключении»[94].

Близко к Ибн Русте описывают погребальный обычай русов и другие авторы, передающие «Анонимную записку». Гардизи: «Когда убивают какого-либо большого человека (из русов – М.Ж.), роют для него в земле могилу широкую и большую, словно просторный дом, кладут с ним все его одежды, браслеты, кубки для вина, пищу, чеканную монету; вместе с ним помещают его живую жену, закрывают отверстие могилы, так что жена умирает»[95]. «Худуд ал-Алам»: «И мертвого вместе со всем, что имеется у него из одежды и украшений, кладут в могилу, с ним кладут в могилу еду и питье»[96].

Эти описания в точности соответствуют катакомбным погребениям салтовской культуры: «Выкопанная в земле могила в виде большого дома – это известная нам катакомба с дромосом и небольшим входным отверстием, которое обычно закладывалось каменными плитами или деревянной доской. Катакомба в основном не засыпалась… Инвентарь, сопровождающий захоронение, всегда очень многочисленный, богатый и состоящий из вещей, лично принадлежавших покойнику. Сообщение о захоронении женщины тоже подтверждается археологически. Правда, в действительности женщину клали в могилу неживой»[97].

Некоторые исследователи предпринимают попытки сопоставления данного обряда с камерными погребениями Северной и Восточной Европы эпохи викингов[98], для чего нет оснований: сведения «Анонимной записки», судя по указанному в ней расположению кочевых народов, надежно датируются первой половиной IX в.[99], в то время как камерный обряд в Восточной Европе, если не считать единичного захоронения в Плакуне с дендродатой 890-895 гг., «формируется и распространяется в древнерусских могильниках во второй – третьей четверти Х в., или в 930-960-е гг.»[100], «получил распространение не ранее второй четверти Х в. и существовал до последней четверти Х в. включительно»[101]. То есть налицо хронологическая нестыковка во много десятилетий, которую отнюдь не устраняет даже уникально раннее захоронение в Плакуне.

Таким образом, единственным соответствием описанному в «Анонимной записке» погребальному обряду русов остаются, в полном соответствии с наблюдениями Д. Т. Березовца, катакомбные погребения салтовской культуры.

(3) Согласно «Анонимной записке» у русов существовали жрецы, пользовавшиеся особым общественным влиянием и почетом. Ибн Русте: «У них (русов – М.Ж.) – знахари, они господствуют над их царем, подобно хозяевам, они приказывают им приносить в жертву создателю то, что они пожелают из женщин, мужчин, табунов лошадей; если прикажут знахари, никому не избежать совершения их приказа: захватывает знахарь то ли человека, то ли домашнее животное, набрасывает веревку на шею и вешает на дерево, пока не утечет дух его; они говорят, что это жертва богу»[102].

Другие авторы, сообщения которых восходят к «Анонимной записке», передают аналогичный сообщению Ибн Русте рассказ. Гардизи: «Есть у них знахари, власть которых распространяется и на их царей. И если знахарь возьмет мужчину или женщину, накинет им на шею веревку и повесит, пока те не погибнут, и говорит “это указ царя”, – то никто не говорит ему ни слова и не выражает недовольства»[103]. «Худуд ал-алам»: «Знахари у них в почете»[104].

Параллель обряду жертвоприношения русов путем удушения и повешения жертвенного животного или человека, наиболее подробно описанному Ибн Русте, находим у Геродота (V в. до н.э.) в описании обряда жертвоприношения у скифов: «Обряды жертвоприношений всем богам и на всех празднествах у них одинаковы и совершаются вот так: жертвенное животное ставят со связанными передними ногами. Приносящий жертву, стоя сзади, тянет за конец веревки и затем повергает жертву на землю. Во время падения животного жрец взывает к богу, которому приносит жертву. Затем он набрасывает петлю на шею животного и поворотом палки, всунутой в петлю, душит его. При этом огня не возжигают и не начинают посвящения или возлияния. После того как жертва задушена, обдирают шкуру и приступают к варке мяса» (Hist. IV. 60)[105].

(4) Согласно «Анонимной записке» русы были очень воинственным народом, производившим собственное высококачественное оружие. Ибн Русте: «Когда у них (русов – М.Ж.) рождается сын, то он (рус) дарит новорожденному обнаженный меч, кладет его перед ребенком и говорит: “Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретешь этим мечом”»[106]. Гардизи: «Когда у [русов] появляется ребенок, они кладут перед ним обнаженный меч и отец говорит: “У меня нет золота, серебра, имущества, чтобы оставить тебе в наследство. Это (меч – М.Ж.) является твоим наследством; сам добывай; сам ешь”»[107].

Аналогичные рассказы имеются и у других авторов, передающих «Анонимную записку». Марвази, например, пишет: «Они видят в мече средство к существованию и занятию; когда у них умирает какой-нибудь муж, а у него есть дочери и сыновья, они вручают его имущество дочерям, а сыновьям предоставляют только один меч и говорят: “Ваш отец добыл имущество мечем, подражайте ему, следуйте ему в этом”»[108].

Подчеркивается при этом качество клинкового оружия русов. Ибн Русте: «У них (русов – М.Ж.) – соломоновы мечи; если выступает [на кого-либо] какое-либо племя (из русов – М.Ж.), выступают все они, не разделяются, бывают заодно против своих врагов, пока не побеждают их»[109]. Гардизи: «У них (русов – М.Ж.) много сулеймановых мечей. Если они воюют, то стоят друг с другом заодно, не ссорятся между собой и совместно действуют, пока не победят врага»[110]. «Худуд-ал-алам»: «Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями»[111].

В «Худуд-ал-алам» говорится о булатных клинках русов: «URTAB – город, где любого чужеземца убивают. Там производят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму»[112].

Переводчики здесь везде поставили слово «меч», хотя на самом деле арабское сайф (سيف) может означать как меч, так и саблю, что надо иметь в виду. С таким же основанием во всех приведенных отрывках может быть проставлено слово «сабля». Обратим внимание на именование клинков русов «соломоновыми». Что именно оно означает неясно[113], но очевидно, что клинки русов «Анонимной записки» – это не франкские мечи, принесенные в Восточную Европу варягами. Встретивший в 922 г. на Волге (уже, видимо, не салтовских, а варяжских) русов Ибн Фадлан отметил наличие у них именно франкских мечей: по его словам, мечи русов «плоские, бороздчатые, франкские»[114]. Салтовские аланы самостоятельно изготавливали высококачественные клинки.

У иранских народов Северного Причерноморья издревле существовал культ меча. Вспомним классическое известие Геродота о почитании меча у скифов: «Аресу же совершают жертвоприношения следующим образом. В каждой скифской области по округам воздвигнуты такие святилища Аресу: горы хвороста нагромождены одна на другую на пространстве длиной и шириной почти в три стадии, в высоту же меньше. Наверху устроена четырехугольная площадка… На каждом таком холме водружен древний железный меч. Это и есть кумир Ареса. Этому-то мечу ежегодно приносят в жертву коней и рогатый скот, и даже еще больше, чем прочим богам. Из каждой сотни пленников обрекают в жертву одного человека…» (Hist. IV. 62)[115].

В IV в. римский историк Аммиан Марцеллин рассказывает о почитании меча у аланов: «Нет у них ни храмов, ни святилищ, нельзя увидеть покрытого соломой шалаша, но они втыкают в землю по варварскому обычаю обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, в которых они кочуют» (Amm. XXXI, 2, 23)[116].

Готский историк VI в. Иордан передает сообщение автора V в. Приска Паннийского о мече гуннского правителя Аттилы, которое по мнению большинства исследователей, также связано с аланским культом меча, заимствованным гуннами: «Хотя он (Аттила – М.Ж.) по самой природе своей всегда отличался самонадеянностью, но она возросла в нем еще от находки Марсова меча, признававшегося священным у скифских царей… Некий пастух заметил, что одна телка из его стада хромает, но не находил причины ее ранения; озабоченный, он проследил кровавые следы, пока не приблизился к мечу, на который она, пока щипала траву, неосторожно наступила; пастух выкопал меч и тотчас же принес его Аттиле. Тот обрадовался приношению и, будучи без того высокомерным, возомнил, что поставлен владыкою всего мира и что через Марсов меч ему даровано могущество в войнах» (Iord., Get. 183)[117].

По этнографическим данным прослежено почитание меча у осетин, потомков аланов: «Уже в 1872 г. В. Б. Пфаф пишет: “У осетин некоторые семейства молятся священным мечам. Верование это происходит от аланов Аммиана Марцеллина”. Действительно, священные мечи как фамильные святыни почитались, например, у Акоевых и Джатиевых. Более того, предания об этих мечах в важнейших чертах совпадают с приведенным выше сообщением Приска: чудесные мечи Акоевых, Джатиевых, а также меч Дзадже Цаликова были изготовлены из небесного железа, обнаруженного пастухом при помощи коровы, так же как при помощи коровы пастухом был обнаружен священный меч скифов»[118].

У салтовских аланов металлургия достигла высокого уровня развития, археологам известны целые металлургические комплексы «салтовцев»: «Типы сыродутных горнов, использовавшихся металлургами Ютановского металлургического комплекса, а также совершенствование технологии получения металла с использованием ферросплавов свидетельствуют о высоком уровне развития чернометаллургического производства и его важной роли в хозяйстве населения салтово-маяцкой культуры. В целом, исследования показали, что в окрестностях современной Ютановки располагался крупнейший для того времени в Восточной Европе металлургический центр салтово-маяцкой культуры, основу которого составляли уникальные чернометаллургические технические установки, не только не имеющие себе равных, но и позволяющие рассматривать салтовское металлургическое производство как особую отрасль хозяйства – ремесло, дифференциация внутри которого проходила в зависимости от вида исходного продукта»[119].

Достигнутый салтовскими аланами высокий уровень металлургического производства позволял салтовским оружейникам создавать высококачественное клинковое оружие: «Изучение девяти салтовских сабель показало, что в технике клинкового производства использовались шесть основных приемов: пакетирование, сварка двух заготовок, вварка, наварка, ковка цельностального клинка, термическая   обработка… Сочетая несколько приемов в одном изделии, мастер создавал сложные конструктивные схемы изготовления клинков… Экземпляры № 1688, 1936, 2202, 2338, 2339 демонстрируют высокие технические качества: использование высокоуглеродистой стали, сложные технологические схемы, термическую обработку, к тому же сложные ее виды – закалку с отпуском»[120].

Таким образом, налицо совпадение сообщений о высококачественном клинковом оружии русов у арабских авторов, передающих сведения «Анонимной записки» (попутно отметим, что о качественном вооружении хазар сведений в арабской литературе нет) и археологических материалов об оружейном производстве лесостепной салтовской культуры. Основным оружием салтовских алан-русов была сабля (из девяти образцов салтовского клинкового оружия, исследованных М. М. Толмачовой восемь составляют сабли, и только один меч[121]), составлявшая серьезную военную конкуренцию мечу: «Эффективность оружия определяется расстоянием между центром тяжести и точкой удара. Чем оно меньше, тем выше коэффициент полезного действия, тем совершеннее, следовательно, данный экземпляр. Интересно отметить, что КПД прямого стержня при ударе оконечностью составляет 25%. КПД же меча в силу правильного подбора поперечного сечения клинка и весовых соотношений рукояти достигает 45%. Именно такими показателями обладает древнерусский меч X-XI вв., обнаруженный у с. Старая Преображенка… Иная картина наблюдается при ударе саблей. Кривизна рабочей поверхности в сочетании с круговым направлением удара позволяет обе его фазы производить в один прием... Кривизна полосы позволила увеличить КПД оружия, который, как отмечалось, тем выше, чем ближе точка удара к центру тяжести. Вполне естественно, что у дугообразного лезвия это расстояние будет всегда меньше. Поэтому КПД сабли 80% и выше»[122].

(5) Авторы, передающие рассказ «Анонимной записки» сообщают о важной роли торговли в экономике русов. Ибн Русте: «Единственное их (русов – М.Ж.) занятие торговля соболями, белками и прочими мехами, которые они продают покупателям. Получают они назначенную цену деньгами и завязывают их в свои пояса. Они соблюдают чистоту своих одежд, их мужчины носят золотые браслеты. С рабами они обращаются хорошо и заботятся об их одежде, потому что торгуют (ими)»[123]. Гардизи: «Торгуют они (русы – М.Ж.) соболем и белкой и другими мехами. Носят чистые одежды и с рабами обращаются хорошо»[124].

Археологические данные свидетельствуют о важной роли торговли в экономике аланской салтовской культуры: ее носители «вывозили в основном зерно, шкуры и кожи, мед и воск, с северных территорий, благодаря посреднической торговле – пушнину, а также захваченных в набегах рабов. Ввозили предметы роскоши, пряности, ткани, вино. Не оружие – его делали в достатке сами»[125].

(6) «Анонимная записка» рисует русов как умелых корабелов. Ибн Русте: «Они [русы] нападают на славян, садятся на суда, отправляются к ним, полонят их, вывозят в Хазаран и Булгар, продают их»[126], русы «смелы в нападениях. Но смелости этой на коне не обнаруживают (вспомним известие Псевдо-Захарии середины VI в. об отсутствии у русов конницы – М.Ж.): все свои набеги и походы производят они на кораблях»[127]. Гардизи: «постоянно эти люди (русы) ходят войной на славян, [идут] на кораблях, захватывают славян, превращают в рабов, отвозят к хазарам и булгарам и продают»[128].

Археологические материалы говорят о том, что судоходство и корабельное дело у «салтовцев» было развито: на ряде салтовских городищ археологами открыты остатки пристаней. «Коробовы Хутора (32) – городище с каменной цитаделью и двумя дополнительными грунтовыми линиями обороны на возвышенности правого берега Донца. Вплотную к нему обширное селище площадью ≈30 га, прослеживаются древние грунтовые дороги, искусственное изменение рельефа и пристань»; «Сидорово (39) – на высоком коренном берегу Донца. Имеет наибольшую площадь из известных салтовских (17,9 га), сопровождается наибольшим из известных селищ (≈120 га). Рядом находится Татьяновское городище с пристанью»; «Мохнач (31) – мысовое городище на правом берегу Донца с камерной двухпанцирной цитаделью и грунтовыми укреплениями по периметру… Близ комплекса в реке найдена целая таманская раннесредневековая амфора, что свидетельствует об использовании Донца как торговой артерии в хазарское время»[129].

«Находки древних судов и их снаряжения… на территории Верхнего и Среднего Дона – не такая уж большая редкость»[130].

Жившие в Северном Причерноморье ираноязычные народы с древности были знакомы с судоходством и корабельным делом. По свидетельству Диона Кассия, условия договора, заключенного в правление Марка Аврелия между римлянами и сарматским «племенем» языгов включали в себя запрет судам языгов плавать по Дунаю, а им самим – занимать острова на этой реке (Dio Cass. LXXII, 19, 2)[131]; о переправах сарматов на ладьях через Дунай говорится у Аммиана Марцеллина (Amm. XVII, 13, 15-17, 27)[132] и у Зосима (Zosim. II, 21, 1-3)[133].

На основе анализа античных источников А. К. Нефедкин приходит к выводу, что «некоторые племена сарматов занимались морским разбоем, что в общем не вяжется с нашим представлением о них как о кочевниках»[134].

Необходимы серьезные исследования судоходства и корабельного дела у салтовских аланов. Описанные источниками их набеги на славян на кораблях (очевидно, на славян Днепровского Левобережья, северян или вятичей) осуществлялись, видимо, преимущественно, по рекам Днепровского бассейна. Коней на речных ладьях перевозить было невозможно, чем, видимо, и объясняется гиперболизированный пассаж Ибн Русте об отсутствии у русов конницы: его источник в силу неких причин знал в первую очередь о корабельных набегах русов на славян. Ср. замечание И.Г. Коноваловой: «Основными центрами получения информации о русах на Востоке и Западе мусульманского мира во второй половине IX – начале X в. были не сами русские земли, а Булгар, Итиль, Багдад, каспийские, причерноморские и средиземноморские города, причем во все эти пункты (за исключением Багдада) русы прибывали по воде, создавая у местных жителей стойкое впечатление о том, что способ передвижения на кораблях является единственно возможным в той стране, откуда приезжали русы»[135].

При этом по археологическим данным у салтовских аланов конница, действительно, количественно существенно уступала пехоте: «Процент воинских захоронений в целом, а также процентное содержание каждой части войска можно попытаться определить на материалах полностью раскопанного Сухогомольшанского могильника. Всего с оружием 15,6% могил, и, по приблизительным подсчетам, большинство, (до 2/3) взрослого мужского населения не принадлежало воинству. Если все воинские захоронения принять за 100%, то на долю конных дружинников придется 22%, на остальную часть войска – 78% (41% – пехотинцы). Понятно, что цифры эти лишь приближенно могут отражать реально существовавшее организационно-тактическое деление войска, в основном, по-видимому, совпадающее с социальным членением общества»[136].

(7) Согласно восточным авторам, передающим «Анонимную записку» у русов имелись большие и богатые города. Ибн Русте: «У них (русов – М.Ж.) много городов и живут они привольно»[137]. Гардизи: у русов «имеются большие города»[138]. «Худуд ал-Алам»: «Страна эта (страна русов – М.Ж.) изобилует всеми жизненными благами»[139]. Ибн Ийас: земля русов «большая, обширная, в ней – многочисленные города, между которыми – большое расстояние»[140].

Многие городища аланской салтовской культуры, известные по археологическим материалам, вполне можно назвать городами или как минимум протогородами[141].

По словам В. В. Колоды «лесостепные салтовские городища на Северском Донце выполняли различные функции. Среди них, безотносительно к конкретному памятнику, выделяются следующие: 1) центры хозяйственных (прежде всего – сельскохозяйственных) микрорегионов, 2) центры торговли, 3) военные форпосты на границе и на торговых путях (в том числе переправах и бродах), 4) административные центры, посещаемые тудуном (правителем территории) для осуществления распоряжений центральной власти, 5) место временного пребывания военных гарнизонов и военных отрядов, идущих на славянские земли за сбором дани, 6) место аккумулирования и временного хранения этой дани и необходимого для войск продовольственного запаса, и т.д.»[142].

Ученый выделил десять протогородских центров в контактной зоне салтовской и славянской культур, каждый из которых был «не просто центром определенного микрорегиона, но и играл исключительную роль в иерархии поселений лесостепной зоны, обуславливая доминирующее положение возглавляемого им микрорегиона»[143].

Крупнейшее эпонимное для культуры Салтовское (или Верхне-Салтовское) городище с окружающим его посадом, бывшее, вероятно, политико-организационным центром салтовского населения[144] являлось поистине грандиозным для Восточной Европы того времени поселением: площадь – ок. 120 га; население – ок. 6-7 тысяч человек (городище), ок. 20 тысяч человек (с учетом посада); катакомбный могильник площадью ок. 100 га, в котором покоятся останки ок. 100 тысяч человек.

Весьма важным является вывод Г. Е. Свистуна, согласно которому значительная часть салтовских городищ была построена «в ответ на угрозу, происходившую с восточного или юго-восточного направления»[145], то есть со стороны Хазарского каганата, отношения с которым у салтовских аланов, видимо, были враждебными – Русский каганат и Хазарский каганат оспаривали политическое первенство на юге Восточной Европы.

(8) Согласно «Анонимной записке» земля, где живут русы, лесистая и болотистая. Ибн Русте: в земле русов находятся «чащобы и заросли; [остров] нездоровый, сырой; если поставит какой-нибудь человек свою ногу на землю, сотрясется земля из-за ее сырости»[146]. Гардизи: земля русов «вся в деревьях. И леса (или рощи) и земля имеют много влаги, так что если поставить ногу на сырое [место], земля задрожит от влажности»[147]; Марвази: «там деревья и леса»[148].

Во времена существования салтовской культуры на ее территории росли многочисленные леса, которые «салтовцам» приходилось расчищать для постройки своих городищ: «Городище Мохнач, в период его заселения салтовской культурой, было покрыто лесом… первая стадия заселения городища, таким образом, была связана с очисткой участка от лесов»; «Результаты исследований палеопочвы, погребенной под средневековым валом Верхнесалтовского городища, дают основания говорить о том, что в период создания городища нагорная часть долины Северского Донца была покрыта широколиственным лесом»; «Изучение почв Донецкого городища (в черте современного Харькова) показали, что здесь вплоть до XIII в. существовал своеобразный степной мыс, к которому с запада подходил лес»[149]; «Многие балки и отдельные участки речных долин (особенно в верховьях малых степных рек) и сегодня имеют высокую (до 30 м) лиственную лесную растительность с густым подлеском. Одному из авторов работы (В. В. Колоде) довелось в этом убедиться в начале 1990-х гг. во время археологических исследований по средневековой металлургии на северном участке границ Донецкой и Луганской областей (села: Круглое, Городище, Фащевка), где встречались дубы в три обхвата и более. Добавим, что, по мнению такого знатока степей, как В. В. Докучаев, в древности они, несомненно, простирались вплоть до Черного и Азовского морей»[150].

Болота в области распространения салтовской культуры тоже встречаются в достаточном количестве: «на левобережье  Северского Донца и по сей день встречаются многочисленные старицы, озера, болота, за которыми, судя по данным археологии, местное население скрывалось  от набегов врагов не только  в период существования здесь салтовско-маяцкой культуры, да и значительно позже, во времена Киевской Руси»[151].

(9) Авторы, передающие рассказ «Анонимной записки» сообщают кое-что об одежде русов. Ибн Русте: «(Русы) носят широкие шаровары, на каждые из которых идет сто локтей материи. Надевая такие шаровары, собирают их в сборку у колен, к которым затем и привязывают»[152]. Гардизи: «Шаровары у них (русов – М.Ж.) около ста локтей; когда надевают, натягивают к коленам и там завязывают; у них верхние одежды, они носят шапки»[153]. «Худуд-ал-алам»: «Примерно из ста гязов холста они (русы – М.Ж.) шьют одну штанину, надевают, обвивая вокруг колена; они имеют обыкновение носить шерстяные шапки со свесившимся хвостом по затылку»[154].

Насколько нам известно, при раскопках салтовских памятников целых образцов одежды не обнаружено, но едва ли она принципиально отличалась от одежды других аланов и «степного» населения в целом. Выше была сформулирована гипотеза о варягах, расселявшихся в центральной и южной полосе Восточной Европы, как «федератах» аланского Русского каганата. Она вполне может быть подкреплена известными к настоящему времени данными об одежде варягов.

По словам С. Ю. Каинова, предпринявшего попытку реконструкции костюма варяга Х в. на основе материалов захоронений, «кафтан, как тип одежды, несомненно, был заимствован русами у кочевников. Сам покрой его как раз приспособлен для верховой езды. Хорошо сохранившиеся образцы аланских кафтанов IX века, найденные на Северном Кавказе, дают представление о системе кроя этого типа одежды. Аланские кафтаны, в зависимости от богатства владельца, изготавливались из шелка (византийского, китайского и согдийского) либо из льна. Некоторые кафтаны подбивались мехом… Более суровые климатические условия на большей части территории Древней Руси (особенно в ее северных районах), а также дороговизна такого материала, как шелк, дают основание предполагать, что при шитье русских кафтанов могла использоваться шерстяная ткань… Можно предположить, что русы, заимствовав у степных кочевников саму идею кафтана, изменили эту одежду в деталях»[155].

Что касается шапки варяга, то «представленный на нашем рисунке головном убор является реконструкцией “русской меховой шапки”, известной по скандинавским сагам. В Бирке в двух погребениях найдены серебряные, украшенные сканью и зернью, конические колпачки, которые трактуются как окончания головных уборов колпакообразной формы с меховой оторочкой. По мнению некоторых шведских исследователей, именно так выглядела “русская шапка”, изготовленная мастерами Киевской Руси. Сама форма шапки, скорее всего, принадлежит кочевническим культурам – об этом, в частности, свидетельствуют колпачки, аналогичные происходящим из Бирки, но украшенные в другой технике и найденные в Венгрии»[156].

Таким образом, комплекс одежды (уже варяжских и славянских) русов Х в. состоял из элементов в значительной, если не в решающей, степени заимствованных у жителей степи. И едва ли мы ошибемся, если предположим, что основным источникам подобных заимствований была аланская салтовская культура.

Можно вспомнить и описанную Львом Диаконом прическу князя Святослава («Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос – признак знатности рода»: IX. 11)[157], не объяснимую ни из славянских, ни из скандинавских обычаев. Параллель находим в регионе Тмутаракани, там, где проживали «родственники» салтовских алан, которые, как показал Д. Л. Талис также именовались в источниках «росами»[158]. В 1237 г. через Матрику (Тмутаракань) в Поволжье проезжал монах-доминиканец Юлиан. По его словам, из Константинополя он со своими спутниками «прибыл в землю, которая называется Зихия, в город, именуемый Матрика, где князь и народ называют себя христианами, имеющими книги и священников греческих». Юлиан отметил, что у знатных людей Матрики существует обычай «в знак знатности оставлять немного волос над левым ухом, обривая всю голову»[159]. Скорее всего и прическа Святослава – элемент, перенятый у салтовских аланов.

Таким образом, сообщаемые восточными авторами, передающими «Анонимную записку» первой половины IX в., этнографические данные о русах, на наш взгляд, вполне поддаются историко-археологической проверке, которая показывает их разительное соответствие реалиям салтовской археологической культуры, подтверждая тем самым гипотезу Д. Т. Березовца и развивающих ее ученых о тождестве русов с хаканом во главе ранних восточных источников и аланов, носителей салтовской культуры.

 

 

[1] Об «Анонимной записке» см.: Göckenjan H., Zimonyi I. Orientalische Berichte über die Völker Osteuropas und Zentralasiens im Mittelalter: Die Ǧayhānī-Tradition (Ibn Rusta, Gardīzī, Ḥudūd al-‘Ālam, al-Bakrī und al-Marwazī) / Veröffentlichungen der Societas Uralo-Altaica. Bd. 54. Wiesbaden, 2001; Калинина Т. М. Интерпретация некоторых известий о славянах в «Анонимной записке» // Древнейшие государства Восточной Европы. 2001. Историческая память и формы ее воплощения. М., 2003. С. 204-216; Галкина Е. С. Этносы Восточной Европы в цикле «О тюрках» арабской географической литературы // Rossica antiqua. 2010. № 1. С. 54-98.

[2] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. Булгары, мадьяры, народы Севера, печенеги, русы, славяне. М., 1967. С. 78.

[3] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 78.

[4] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 79.

[5] Франки вообще нередко принимали титул «каган» за имя. Так, в «Хронике Фредегара» читаем об аварах: «regem eorum gagano» — «король их (по имени) хаган» (Fred. IV. 48).

[6] Свердлов М. Б. Латиноязычные источники по истории Древней Руси IX-XIII вв. Германия. «Правда Русская». История текста. Избранные статьи. СПб., 2017. С. 13-15.

[7] Свердлов М. Б. Латиноязычные источники по истории Древней Руси IX-XIII вв. С. 15-16. А. В. Назаренко, пытаясь дискредитировать позицию М. Б. Свердлова и других своих оппонентов, пишет, что будто бы выводы о том, что «росы» и «свеоны» Бертинских анналов – это разные народы «порочны и методически, так как диктуются априорным (или, если угодно, общетеоретическим) нежеланием признать ведущую, или хотя бы активную, роль скандинавского этнического компонента в становлении государственности на Руси» (Назаренко А. В. Русь IX века: обзор письменных источников // Русь в IX-XI веках: археологическая панорама. М.; Вологда, 2012. С. 16. Примеч. 8). Эти слова с полным основанием могут быть переадресованы самому А. В. Назаренко, позиция которого диктуется априорным (или, если угодно, общетеоретическим) желанием признать ведущую, или хотя бы активную, роль скандинавского этнического компонента в становлении государственности на Руси. Жаль, что сугубо научные вопросы происхождения руси становятся под пером некоторых авторов объектом некорректных выпадов, в то время как во главу угла должно быть поставлено объективное понимание источников.

[8] Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т. IV. Западноевропейские источники / Составление, переводы и комментарии А. В. Назаренко. М., 2010. С. 23-24.

[9] Их обзор см.: Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII вв. М., 2001. С. 11-50.

[10] Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т. IV. С. 53.

[11] Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т. IV. С. 38.

[12] См. например: Петрухин В. Я. 1) «Русский каганат», скандинавы и южная Русь: средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999. Восточная и Северная Европа. М., 2001. С. 127-142; 2) Русь в IX-X веках. От призвания варягов до выбора веры. Второе издание, исправленное и дополненное. М., 2014. С. 118-124; Толочко А. П. Очерки начальной руси. К.; СПб., 2015. С. 112-135.

[13] Щавелев А. С. Русы/росы в Восточной Европе: модель инвазии и некоторые особенности интеграции в мире восточных славян (вторая половина IX-X в.) // Уральский исторический вестник. 2013. № 1 (38). С. 114.

[14] Губарев О. Л. Оксюморон «Русский каганат». 2018.

[15] Толочко П. П. Ранняя Русь: история и археология. СПб., 2013. С. 42.

[16] Garipzanov I. The annals of St. Bertin (839) and Chacanus of the Rhos // Ruthenica. 2006. № 5. S. 7-11.

[17] См. например: Васильевский В. Г. Труды. Т. III. Пг., 1915. С. CXVII; Юшков С. В. К вопросу о происхождении Русского государства // Ученые записки Московского юридического института. 1940. Вып. II. С. 41-43; Толочко А. П. Очерки начальной руси. С. 133-135.

[18] Абу-Али Ахмед Бен Омар Ибн-Даста. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах / Перевод с арабского, комментарии Д. А. Хвольсона. СПб., 1869. С. 16.

[19] Гедеонов С. А. Варяги и Русь. В двух частях / Автор предисловия, комментариев, биографического очерка – В. В. Фомин. Второе издание, комментированное. М., 2004. С. 339, 341.

[20] Седов В. В. 1) Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование. М., 1999. С. 67; 2) Славяне. Историко-археологическое исследование. М., 2002. С. 275.

[21] См. например: Гедеонов С. А. Варяги и Русь. С. 287-386; Иловайский Д. И. Разыскания о начале Руси: вместо введения в русскую историю. М., 1882; Васильевский В. Г. Труды. Т. III. С. I-CCLXXXVIII; Пархоменко В. А. У истоков русской государственности (VIII-XI вв.). Л., 1924. С. 54-56; Дьяконов А. П. Известия Псевдо-Захарии о древних славянах // Вестник древней истории. 1939. № 4. С. 83-90; Вернадский Г. В. Древняя Русь. Тверь, 1996. С. 270-293; Тихомиров М. Н. Происхождение названий «Русь» и «Русская земля» // Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. С. 22-45; Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. М., 1951. С. 28-68; Рыбаков Б. А. 1) Древние русы // Советская археология. Т. XVII. М., 1953. С. 23-104; 2) Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М., 1982. С. 55-90; Третьяков П. Н. 1) О древнейших русах и их земле // Славяне и Русь. К 60-летию Б. А. Рыбакова. М., 1968. С. 179-187; 2) У истоков древнерусской народности / Материалы и исследования по археологии СССР. № 179. Л., 1970. С. 72-110; Березовець Д. Т. 1) Про ім’я носіїв салтівської культури // Археологія. Т. XXIV. К., 1970. С. 59-74; 2) Про ім’я носіїв салтівської культури (Хто такі «руси» східних авторів) // Матеріали ХІІІ конференції інституту археології АН УРСР, присвяченої 50-річчю Академії наук Української РСР (Київ, 1968 р.). К., 1972. С. 288-292; 3) Русы в Поднепровье (доклад на XIV конференции Института археологии АН УССР) // Полтавський археологічний збірник. 1999. Полтава, 1999. С. 320-350; Талис Д. Л. 1) Топонимы Крыма с корнем «рос» // Античная древность и средние века. Вып. 10. Свердловск, 1973. С. 229-234; 2) Росы в Крыму // Советская археология. 1974. № 3. С. 87-99; Толочко П. П. 1) Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. К., 1987. С. 14-36; 2) Ранняя Русь: история и археология. СПб., 2013. С. 38-59; Седов В. В. 1) Русский каганат IX века // Отечественная история. 1998. № 4. С. 3-14; 2) Древнерусская народность. С. 50-82; 3) У истоков восточнославянской государственности. М., 1999. С. 27-70; 4) Славяне. С. 255-295; 5) О русах и русском каганате IX века // Славяноведение. 2003. № 2. С. 3-14; Николаенко А. Г. Северо-Западная Хазария или Донская Русь? Древности Приоскольской лесостепи в заметках краеведа. Волоконовка, 1991; Станг Х. Наименование Руси (герульская версия) // Stratum plus. 1999. № 5. С. 119-147; Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата. М., 2002; 2) Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть (I тыс. н.э.). М., 2006: 385-446; 3) Русский каганат. Без хазар и норманнов. М., 2012; Радомский Я. Л. Этнический состав Причерноморской Руси. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 2004; Трубачев О. Н. В поисках единства: взгляд филолога на проблему истоков Руси. Третье издание, дополненное. М., 2005. С. 131-188; Королев А. С. Можно ли ставить точку в изучении проблемы Приазовской Руси? // Сборник Русского исторического общества. Т. 10 (158). Россия и Крым. М., 2006. С. 88-102; Максимович К. А. Происхождение этнонима «Русь» в свете исторической лингвистики и древнейших письменных источников // KANISKION: Юбилейный сборник в честь 60-летия проф. И. С. Чичурова. М., 2006. С. 14-56; Фроянов И. Я. Лекции по русской истории. Киевская Русь. СПб., 2015. С. 93-98.

[22] См. например: Шахматов А. А. Древнейшие судьбы русского племени. Петроград, 1919. С. 43-64; Смирнов П. П. Волзький шлях і стародавні Руси (Нариси з руськоі історіі VI-IX вв.). К., 1928; Бартольд В. В. Арабские известия о русах // Советское востоковедение. 1940. I. С. 15-50; Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX вв. // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 402-407; Мельникова Е. А., Петрухин В. Я. Название «Русь» в этнокультурной истории Древнерусского государства (IX-X вв.) // Вопросы истории. 1989. № 8. С. 24-38; Петрухин В. Я. 1) Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков. Смоленск; М., 1995; 2) «Русский каганат», скандинавы и южная Русь. С. 127-142; 3) Русь в IX-X веках. От призвания варягов до выбора веры; Цукерман К. Два этапа формирования Древнерусского государства // Славяноведение. 2001. № 4. С. 59-69; Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб., 2005. С. 410-596; Мачинский Д. А. Некоторые предпосылки, движущие силы и исторический контекст сложения русского государства в середине VIII – середине XI в. // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 49. СПб., 2009. С. 460-538; Кулешов В. С. К оценке достоверности этимологий слова русь // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 49. С. 441-459; Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. 750-1200 / Авторизованный перевод с английского Д. М. Буланин, Н. Л. Лужецкая. СПб., 2009. С. 15-289; Мельникова Е. А. Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. М., 2011; Щавелев А. С. Русы/росы в Восточной Европе. С. 112-121; Фетисов А. А., Щавелев А. С. Викинги. Между Скандинавией и Русью. М., 2017.

[23] В связи с тем, что обе концепции имеют под собой достаточную аргументацию и дискуссия между их сторонниками заходила в тупик, В. А. Брим сделал вывод о возможности существования соответствующих омонимичных имен как на юго-востоке Европы, так и в балтийском регионе, которые впоследствии контаминировались (Брим В. А. Происхождение термина «Русь» // Россия и Запад. Т. 1. Пг., 1923). Данная гипотеза, с теми или иными вариациями, встретила в разное время поддержку ряда ученых (Е. А. Рыдзевская, Б. Д. Греков, М. Я. Сюзюмов, А. П. Новосельцев) и была принята М. Б. Свердловым (Свердлов М. Б. 1) Домонгольская Русь. Князь и княжеская власть на Руси VI – первой трети XIII в. СПб., 2003. С. 92-95; 2) М. В. Ломоносов и становление исторической науки в России. СПб., 2011. С. 578-584. Там же см. историографию вопроса) и А. А. Горским (Горский А. А. Русь: От славянского расселения до Московского царства. М., 2004. С. 43-46). Основательно развил ее в своих работах А. Г. Кузьмин (Кузьмин А. Г. Начало Руси. Тайны рождения русского народа. М., 2003. С. 242-313).

[24] См. например: Цукерман К. Два этапа формирования Древнерусского государства. С. 59-69; Мачинский Д. А. Некоторые предпосылки, движущие силы и исторический контекст сложения русского государства. С. 492-501.

[25] См. например: Бартольд В. В. Арабские известия о русах. С. 19-22; Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. С. 52-75.

[26] См. например: Шахматов А. А. Древнейшие судьбы русского племени. С. 53-58.

[27] См. например: Смирнов П. П. Волзький шлях і стародавні Руси.

[28] См. например: Кузьмин А. Г. «Варяги» и «Русь» на Балтийском море // Вопросы истории. 1970. № 10. С. 28-55; Трухачев Н. С. Попытка локализации Прибалтийской Руси на основании сообщений современников в западноевропейских и арабских источниках X-XIII вв. // Древнейшие государства на территории СССР. 1980. М., 1981. С. 159-174; Прозоров Л. Р. Каганы Древней Руси. 2007.

[29] Подробнее о ней см.: Жих М. И. О соотношении «Новгородской» и «Ладожской» версий сказания о призвании варягов в начальном русском летописании // Вестник «Альянс-Архео». 2018. Вып. 24. С. 36-44.

[30] Кирпичников А. Н. Ладога и Ладожская земля VIII-XIII вв. // Историко-археологическое изучение Древней Руси: Итоги и основные проблемы. Л., 1988. С. 39.

[31] Седов В. В. О русах и русском каганате IX века. С. 7.

[32] Седов В. В. 1) У истоков восточнославянской государственности. С. 100-111; 2) О русах и русском каганате IX века. С. 4-6.

[33] О Любшанском городище см.: Рябинин Е. А., Дубашинский А. В. Любшанское городище в Нижнем Поволховье (предварительное сообщение) // Ладога и ее соседи в эпоху средневековья. СПб., 2002. С. 196-203; Рябинин Е. А. У истоков Северной Руси. Новые открытия. СПб., 2003. С. 16-19.

[34] «Не менее ста лет (с середины VIII до середины IX вв.) архаическое раннегородское поселение в Ладоге не имело укреплений и располагалось вокруг гавани, первоначально образованной несколькими (ныне исчезнувшими подземляными напластованиями и фортификацией ладожских оборонительных сооружений) речными рукавами Ладожки/Елены» (Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. С. 450). Укрепления, причем каменные, в Ладоге возводятся только в конце IX в. (Кирпичников А. Н. Каменные крепости Новгородской земли. Л., 1984. С. 23-42).

[35] Седов В. В. У истоков восточнославянской государственности. С. 125-127.

[36] Березовець Д. Т. 1) Про ім’я носіїв салтівської культури. С. 59-74; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. С. 172-234; Поляк А. Н. Восточная Европа IX-X веков в представлении Востока // Славяне и их соседи. Вып. 10. Славяне и кочевой мир. М., 2001. С. 87-91; Седов В. В. О русах и русском каганате IX века. С. 8-10; Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата. С. 63-138; 2) Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть. С. 202-270; 3) Русский каганат. Без хазар и норманнов. С. 42-155, 256-313; Свердлов М. Б. 1) Локализация русов в арабской географической литературе IX-X вв. // Известия Всесоюзного географического общества. 1970. Т. 102. Вып. 4. С. 363-369; 2) Домонгольская Русь. С. 92-99.

[37] Коновалова И. Г. Состав рассказа об «острове русов» в сочинениях арабо-персидских авторов X-XVI вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999. Восточная и Северная Европа в средневековье. М., 2001. С. 170.

[38] О севере Восточной Европы в представлении ранних восточных авторов см.: Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата. С. 72-81; 2) Русский каганат. Без хазар и норманнов. С. 49-56.

[39] Макаров Н. А. Исторические свидетельства и археологические реалии // Русь в IX-X вв. Археологическая панорама. С. 455.

[40] Обстоятельную критику гипотез северной локализации Русского каганата см.: Шаскольский И. П. Известие Бертинских анналов в свете данных современной науки // Летописи и хроники. 1980. В. Н. Татищев и изучение русского летописания. М., 1981. С. 47-48; Седов В. В. О русах и русском каганате IX века. С. 3-8; Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата. С. 72-81; 2) Русский каганат. Без хазар и норманнов. С. 49-67.

[41] См. например: Гедеонов С. А. Варяги и Русь. С. 337-349; Пархоменко В. А. У истоков русской государственности; Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. Л., 1945. С. 200-204; Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси. IX – первая половина X в. М., 1980. С. 36-47; Шаскольский И. П. Известие Бертинских анналов в свете данных современной науки. С. 43-54; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. С. 284-316; Толочко П. П. 1) Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. С. 14-36; 2) Ранняя Русь: история и археология. С. 46-59; Свердлов М. Б. Домонгольская Русь. С. 92-99; Горский А. А. Русь: От славянского расселения до Московского царства. С. 54-58; Фроянов И. Я. Лекции по русской истории. С. 97-98.

[42] Обзор археологических данных о начальных фазах истории Киева см.: Комар А. В. К дискуссии о происхождении и ранних фазах истории Киева // Ruthenica. 2005. № 4. С. 115-137.

[43] Щавелев А. С., Фетисов А. А. К исторической географии Восточной Европы IX – начала X века: Карта кладов и конфигурация торговых путей // Историческая география. Т. 2. М., 2014. С. 25-26.

[44] Вернадский Г. В. Древняя Русь. Тверь, 1996. С. 284.

[45] Вернадский Г. В. Древняя Русь. С. 270-293.

[46] Невозможно точно сказать, был ли Д. Т. Березовец знаком с вышедшей в США работой Г. В. Вернадского. Ссылок на нее у него нет. Но это может объясняться как незнанием о ней, так и невозможностью для советского ученого позитивного упоминания о работе «антисоветского» историка-эмигранта.

[47] Березовець Д. Т. 1) Про ім’я носіїв салтівської культури. С. 59-74; 2) Про ім’я носіїв салтівської культури (Хто такі «руси» східних авторів). С. 288-292; 3) Русы в Поднепровье. С. 320-350.

[48] Талис Д. Л. 1) Топонимы Крыма с корнем «рос». С. 229-234; 2) Росы в Крыму. С. 87-99. Большинство современных ученых, разбирающих вопрос о «Причерноморской Руси» согласны с Д. Л. Талисом в том, что ее изначальную этническую основу составлял ираноязычный (или, по О. Н. Трубачеву, близкий ему индоарийский) элемент, к которому в период формирования Тмутараканского княжества присоединились славяне и варяги. Современное рассмотрение круга вопросов, связанных с «Причерноморской Русью» см.: Кузьмин А. Г. Начало Руси. С. 243-267; Радомский Я. Л. Этнический состав Причерноморской Руси; Трубачев О. Н. В поисках единства. С. 131-188; Королев А. С. Можно ли ставить точку в изучении проблемы Приазовской Руси. С. 88-102.

[49] Николаенко А. Г. Северо-Западная Хазария или Донская Русь.

[50] Кузьмин А. Г. 1) Начало Руси. С. 243-267; 2) Хазарские страдания // Кузьмин А. Г. Мародеры на дорогах истории. М., 2005. С. 266-294.

[51] Трубачев О. Н. В поисках единства. С. 148.

[52] Публикаторы одной из работ Д. Т. Березовца о русах уже отметили сходство его гипотезы с гипотезой В. В. Седова: Приймак В. В., Примак В. М. Д. Т. Березовець і проблема Русів та Русі (післяслово до публікації) // Полтавський археологічний збірник. 1999. Полтава, 1999. С. 351-354.

[53] Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 35.

[54] Седов В. В. 1) Русский каганат IX века. С. 3-15; 2) Древнерусская народность. С. 50-82; 3) У истоков восточнославянской государственности. С. 27-70; 4) Славяне. С. 255-295; 5) О русах и русском каганате IX века. С. 3-14.

[55] Тихомиров М. Н. Происхождение названий «Русь» и «Русская земля». С. 22-45; Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. С. 28-68; Рыбаков Б. А. 1) Древние русы. С. 28-39; 2) Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. С. 56-67; Кучкин В. А. «Русская земля» по летописным данным XI – первой трети XIII в. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1992-1993. М., 1995. С. 74-100.

[56] Седов В. В. 1) Древнерусская народность. С. 77-80; 2) Славяне. С. 269-272.

[57] Петрухин В. Я. 1) «Русский каганат», скандинавы и южная Русь. С. 139; 2) Русь в IX-X веках. От призвания варягов до выбора веры. С. 109-111; Комар А. В. Исторические предпосылки возникновения легенды о полянской дани хазарам по археологическим данным // Хазары. Евреи и славяне. Т. 16. М.; Иерусалим, 2005. С. 207-218; Воронятов С. В. Волынцевская «культура» и «Русский каганат» // Альманах молодых археологов. 2005. СПб., 2005. C. 199-210.

[58] Ляпушкин И. И. 1) Памятники салтовской культуры в бассейне р. Дона // Труды Волго-Донской археологической экспедиции. Т. I / Материалы и исследования по археологии СССР. № 62. М.; Л., 1958. С. 85-150; 2) Днепровское лесостепное Левобережье в эпоху железа. Археологические разыскания о времени заселения Левобережья славянами / Материалы и исследования по археологии СССР. № 104. М.; Л., 1961. С. 187-213.

[59] Плетнева С. А. 1) От кочевий к городам. Салтово-маяцкая культура / Материалы и исследования по археологии СССР. № 142. М., 1967; 2) Салтово-маяцкая культура // Степи Евразии в эпоху средневековья / Археология СССР. Т. 18. М., 1981. С. 62-75; 3) Очерки хазарской археологии. М.; Иерусалим, 2000.

[60] Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата; 2) Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть. С. 385-446; 3) Русский каганат. Без хазар и норманнов; Жих М. И. К проблеме Русского каганата: Древняя Русь и ее степные соседи // Международный исторический журнал «Русин». 2009. № 3 (17). С. 147-157. Приходится с сожалением констатировать, что со стороны некоторых сторонников взгляда на салтовских аланов как на составную часть Хазарского каганата, а на русов как на варягов (скандинавов), реакция на работы Е. С. Галкиной имела совершенно неадекватный характер. Вместо серьезного обсуждения концепции и ее аргументации последовали ругань и шельмование (Коновалова И. Г. Второе пришествие варягов // Независимая газета. Ex libris. 16.01.2003; Комар А. В. «Тайны Русского каганата» и другие проблемы научной графомании (заметки по поводу работ Е. С. Галкиной) // Ruthenica. 2010. Т. 9. С. 185-196). Более предметный и аргументированный, хоть и критический, характер имеют рецензии Д. Е. Мишина (Мишин Д. Е. Рецензия на книгу: Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. М., 2002 // Славяноведение. 2003. № 4. С. 93-96), К. Г. Самойлова (Самойлов К. Г. К вопросу о локализации русов восточных источников в работе Е. С. Галкиной: материалы к дискуссии. 2006) и А. Н. Севастьянова (Севастьянов А. Н. Не те русы (рецензия на книгу: Галкина Е. С. Русский каганат. Без хазар и норманнов. М., 2012) // Вопросы национализма. 2013. № 4 (16). С. 227-237). Положительно работы Е. С. Галкиной оценили А. В. Журавель (Журавель А. В. Кто же кого «срезал»? По поводу статьи И. Г. Коноваловой «Второе пришествие варягов» // Независимая газета. Ex libris. 22.07.2004), автор этих строк (Жих М. И. К проблеме Русского каганата) и А. А. Карпенко (Карпенко А. А. Русь северян Вещего Олега. Ростов-на-Дону, 2016. С. 89-94; 185-192).

[61] Плетнева С. А. От кочевий к городам. Салтово-маяцкая культура. С. 186.

[62] Афанасьев Г. Е. 1) Этническая территория буртасов во второй половине VIII – начале X в. // Советская этнография. 1984. № 4. С. 28-41; 2) Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII-X вв. (аланский вариант салтово-маяцкой культуры) / Археологические открытия на новостройках. Вып. 2. М., 1987. С. 142-167.

[63] Коковцов П. К. Еврейско-хазарская переписка в Х в. Л., 1932. С. 98.

[64] Галкина Е. С. Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть. С. 332-346.

[65] Слово о погибели Русской земли (Подготовка текста, перевод и комментарии Л. А. Дмитриева) // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. XIII век. СПб., 2005. С. 90.

[66] Абу-Али Ахмед Бен Омар Ибн-Даста. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах. С. 19.

[67] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. I. Горган и Поволжье в IX-X вв. М., 1962. С. 231-232.

[68] Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т. IV. С. 29-30. Об этнонимах, соседних с русами см.: Седов В. В. 1) Древнерусская народность. С. 63-65; 2) Славяне. С. 267-269.

[69] Матузова В. И. Английские средневековые источники IX-XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М., 1979. С. 23.

[70] Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. С. 14-21.

[71] Назаренко А. В. О языке восточноевропейских варягов IX-X вв. (*Rod(s)-(?) – Русь – Roe – Ruzzi) // Восточная Европа в древности и средневековье. Х Чтения к 80-летию В. Т. Пашуто. М., 1998. С. 78.

[72] Седов В. В. Славяне. С. 286.

[73] Григорьев А. В. Славянское население водораздела Оки и Дона в конце I – начале II тыс. н.э. Тула, 2005; Мурашева В. В. 1) Супрутский клад. Из раскопок 1969 г. / Труды Государственного исторического музея. Вып. 175. М., 2008; 2) Скандинавские находки из раскопок Супрутского городища // Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. Материалы международной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения И. И. Ляпушкина (1902-1968). Санкт-Петербург. 3-5 декабря 2012 г. СПб., 2012. С. 103-106.

[74] Фетисов А. А., Щавелев А. С. Викинги. Между Скандинавией и Русью. С. 71-72.

[75] Мурашева В. В. Супрутский клад. Из раскопок 1969 г. С. 39.

[76] Седов В. В. Славяне. С. 279-280.

[77] Флерова В. Е. Образы и сюжеты мифологии Хазарии. М.; Иерусалим, 2001. С. 53-62; Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 391; Мельникова Е. А. Древняя Русь и Скандинавия. С. 246-248; Белецкий С. В. Древнейшая геральдика Руси // Повесть временных лет / Перевод Д. С. Лихачева, О. В. Творогова, комментарии А. Г. Боброва, С. Л. Николаева, А. Ю. Чернова при участии А. М. Введенского и Л. В. Войтовича, 129 иллюстраций М. Мечева. СПб., 2012. С. 457-458.

[78] Пигулевская Н. В. Сирийская средневековая историография: исследования и переводы. Второе издание, исправленное и дополненное / Составитель Н.А. Мещерская. СПб., 2011. С. 387.

[79] Петрухин В. Я. 1) Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков. С. 42-48; 2) Русь в IX-X веках. От призвания варягов до выбора веры. С. 97-108.

[80] Иордан. О происхождении и деяниях гетов / Вступительная статья, перевод и комментарии Е. Ч. Скржинской. Второе издание (Византийская библиотека. Источники). СПб., 2013. С. 86.

[81] Карсанов А. Н. Об этнической принадлежности росомонов // Имя – этнос – история. М., 1989. С. 25-31.

[82] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 82.

[83] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 82.

[84] Так называемая Хроника Фредегара (фрагменты о славянах) / Перевод и комментарии В. К. Ронина // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. С. 367.

[85] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 81.

[86] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 82.

[87] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 82.

[88] Обобщение соответствующих данных см.: Колода В. В., Горбаненко С. А. 1) Сельское хозяйство носителей салтовской культуры в лесостепной зоне. К., 2010; 2) Сільське господарство населення Хозарського каганату в лісостеповій зоні. К., 2018.

[89] Колода В. В., Горбаненко С. А. Сельское хозяйство. С. 156-157.

[90] Колода В. В., Горбаненко С. А. Сельское хозяйство. С. 157.

[91] Афанасьев Г. Е. 1) Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII-X вв. С. 139-142; 2) Донские аланы. Социальные структуры алано-ассо-буртасского населения бассейна Среднего Дона. М., 1993. С. 147-149; Седов В. В. 1) Русский каганат IX века. С. 6; 2) Древнерусская народность. С. 70-73; 3) Славяне. С. 279; Щавелев А. С. Племя северян и хазарские крепости: еще раз о геополитике юга Восточной Европы первой половины IX века // Книга Картины земли. Сборник в честь И. Г. Коноваловой. М., 2014. С. 323-329.

[92] Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. С. 225-234, 258-284.

[93] Шпилев А. Г. О соотнесении «страны славян» Ибн Русте с Северской землей второй трети IX в. // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 52-69.

[94] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 100.

[95] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 101.

[96] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 101.

[97] Березовець Д. Т. Про ім’я носіїв салтівської культури. С. 69-70.

[98] Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и южная Русь. С. 135; Самойлов К. Г. К вопросу о локализации русов восточных источников в работе Е. С. Галкиной: материалы к дискуссии. 2006. С. 14-15; Михайлов К. А. Элитарный погребальный обряд Древней Руси: камерные погребения IХ – начала XI века в контексте североевропейских аналогий. СПб., 2016. С. 155.

[99] Czegledy K. Gardizi on the history of Central Asia (746-780 A.D.) // Acta Orientalia Hungarica. T. XXVII (3). Budapest, 1973. S. 263; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. С. 229-232; Шпилев А. Г. О соотнесении «страны славян» Ибн Русте с Северской землей. С. 66; Галкина Е. С. Этносы Восточной Европы в цикле «О тюрках». С. 57, 98.

[100] Михайлов К. А. Элитарный погребальный обряд Древней Руси. С. 155.

[101] Михайлов К. А. Элитарный погребальный обряд Древней Руси. С. 180.

[102] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 96.

[103] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 400.

[104] Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 111.

[105] Геродот. История в девяти книгах / Перевод и примечания Г. А. Стратановского (Серия «Памятники исторической мысли»). Л., 1972. С. 201.

[106] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 397.

[107] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 83.

[108] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 83.

[109] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 94.

[110] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 400.

[111] Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 111.

[112] Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 112.

[113] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 94.

[114] Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Статьи, переводы и комментарии. Харьков, 1956. С. 141.

[115] Геродот. История в девяти книгах. С. 202.

[116] Аммиан Марцеллин. Римская история (Res Gestae) / Под общей редакцией В. П. Сальникова; Перевод с латинского Ю. А. Кулаковского и А. И. Сонни (Серия «Античная библиотека»). СПб., 2000. С. 494.

[117] Иордан. О происхождении и деяниях гетов. С. 96.

[118] Дарчиев А. В. О военном культе аланов // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева. 2017. № 24 (63). С. 7.

[119] Степовой А. В. Металлургическое производство населения лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры (Ютановский археологический комплекс). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Воронеж, 2011. С. 21.

[120] Толмачова М. М. Технологія виготовлення салтівських шабель. 2000.

[121] Толмачова М. М. Технологія виготовлення салтівських шабель.

[122] Соловьев А. И. О некоторых характеристиках клинкового оружия // Проблемы реконструкций в археологии. Новосибирск, 1985. С. 147-154.

[123] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 397.

[124] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 399.

[125] Аксенов В. С. Интервью. 2005.

[126] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 81.

[127] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 97.

[128] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 82.

[129] Колода В. В. Проблемы градообразования в раннесредневековых контактных зонах (на примере лесостепного региона Северского Донца) // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 38.

[130] Золотарев П. М. Находки долбленых лодок на территории Верхнего и Среднего Дона // Археологические памятники Восточной Европы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж, 2005. С. 81.

[131] Кассий Дион Коккейан. Римская история. Книги LXIV-LXXX / Перевод с древнегреческого под редакцией А. В. Махлаюка; комментарии и статья А. В. Махлаюка (Серия Fontes scripti antiqui). СПб., 2011. С. 181.

[132] Аммиан Марцеллин. Римская история (Res Gestae). С. 139-140, 141.

[133] Зосим. Новая история / Перевод, комментарий, указатели Н. Н. Болгова. Белгород, 2010. С. 110.

[134] Нефедкин А. К. Военное дело сарматов и аланов (по данным античных источников). СПб., 2011. С. 102-103.

[135] Коновалова И. Г. Состав рассказа об «острове русов». С. 189.

[136] Крыганов А. В. Вооружение и войско населения салтово-маяцкой культуры (по материалам могильников с обрядом трупосожжения) // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск, 1989. С. 109.

[137] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 397.

[138] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 92.

[139] Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. С. 111.

[140] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 93.

[141] Обсуждение данного вопроса см.: Плетнева С. А. 1) От кочевий к городам. Салтово-маяцкая культура. С. 25-50; 2) На славяно-хазарском пограничье (Дмитриевский археологический комплекс). М., 1989. С. 12-25; Винников А. З., Плетнева С. А. На северных рубежах Хазарского каганата. Маяцкое поселение. Воронеж, 1998; Афанасьев Г. Е. 1) Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII-X вв. С. 10-141; 2) Донские аланы. С. 94-150; 3) Где же археологические свидетельства существования Хазарского государства? // Российская археология. 2001. № 2. С. 43-55; Галкина Е. С. 1) Тайны Русского каганата. С. 191-204; 2) Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть. С. 391-399; 3) Русский каганат. Без хазар и норманнов. С. 262-269; Колода В. В. Проблемы градообразования в раннесредневековых контактных зонах. С. 35-43; Свистун Г.Е. К вопросу о городах в лесостепной зоне Хазарского каганата // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 44-51; Флеров В. С. «Города» и «замки» Хазарского каганата. Археологическая реальность. М., 2010.

[142] Колода В. В. Проблемы градообразования в раннесредневековых контактных зонах. С. 37.

[143] Колода В. В. Проблемы градообразования в раннесредневековых контактных зонах. С. 39.

[144] Афанасьев Г. Е. Донские аланы. С. 128-129.

[145] Свистун Г.Е. К вопросу о военно-стратегическом назначении салтовских городищ в лесостепной зоне Северскодонецкого микрорегиона // Хазарский альманах. Т. 10. Киïв; Харкiв, 2012. С. 156.

[146] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 78.

[147] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 78.

[148] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 79.

[149] Колода В. В., Горбаненко С. А. 1) Сельское хозяйство. С. 48; 2) Сільське господарство. С. 53.

[150] Колода В. В., Горбаненко С. А. Сельское хозяйство. С. 48.

[151] Беззаконов С. Н. Салтово-маяцкая культура или Русский каганат? 2014.

[152] Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. С. 398.

[153] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 99.

[154] Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. С. 99.

[155] Каинов С. Ю. Древнерусский дружинник второй половины Х века (Опыт реконструкции) // Военный сборник. Статьи и публикации по Российской военной истории до 1917 года. М., 2004. С. 10.

[156] Каинов С. Ю. Древнерусский дружинник второй половины Х века. С. 11.

[157] Лев Диакон. История / Перевод М. М. Копыленко, комментарии М. Я. Сюзюмова, С. А. Иванова. М., 1988. С. 82.

[158] Талис Д. Л. 1) Топонимы Крыма с корнем «рос». С. 229-234; 2) Росы в Крыму. С. 87-99.

[159] Насонов А. Н. Тмутаракань в истории Восточной Европы X века // Исторические записки. Т. 6. 1940. С. 98.

 

Источники и литература

1. Абу-Али Ахмед Бен Омар Ибн-Даста.Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах / Перевод с арабского, комментарии Д. А. Хвольсона. СПб., 1869. 200 с.
2. Аксенов В. С.Интервью. 2005 / Электронный ресурс: http://xt.ht/phpbb/viewtopic.php?t=61 (Дата обращения - 12.11.2018).
3. АммианМарцеллин. Римская история (Res Gestae) / Под общей редакцией В. П. Сальникова; Перевод с латинского Ю. А. Кулаковского и А. И. Сонни (Серия «Античная библиотека»). СПб.: Алетейя, 2000. 576 с.
4. Афанасьев Г. Е.Этническая территория буртасов во второй половине VIII – начале X в. // Советская этнография. 1984. № 4. С. 28-41.
5. Афанасьев Г. Е.Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII-X вв. (аланский вариант салтово-маяцкой культуры) / Археологические открытия на новостройках. Вып. 2. М.: Наука, 1987. 201 с.
6. Афанасьев Г. Е.Донские аланы. Социальные структуры алано-ассо-буртасского населения бассейна Среднего Дона. М.: Наука, 1993. 165 с.
7. Афанасьев Г. Е.Где же археологические свидетельства существования Хазарского государства? // Российская археология. 2001. № 2. С. 43-55.
8. БартольдВ. В. Арабские известия о русах // Советское востоковедение. 1940. I. С. 15-50.
9. БеззаконовС. Н. Салтово-маяцкая культура или Русский каганат? 2014 / Электронный ресурс: https://rossica-antiqua.livejournal.com/577115.html (Дата обращения - 12.11.2018).
10. Белецкий С. В.Древнейшая геральдика Руси // Повесть временных лет / Перевод Д. С. Лихачева, О. В. Творогова, комментарии А. Г. Боброва, С. Л. Николаева, А. Ю. Чернова при участии А. М. Введенского и Л. В. Войтовича, 129 иллюстраций М. Мечева. СПб.: ВИТА НОВА, 2012. С. 431-465.
11. БерезовецьД. Т. Про ім’я носіїв салтівської культури // Археологія. Т. XXIV. К., 1970. С. 59-74.
12. БерезовецьД. Т. Про ім’я носіїв салтівської культури (Хто такі «руси» східних авторів) // Матеріали ХІІІ конференції інституту археології АН УРСР, присвяченої 50-річчю Академії наук Української РСР (Київ, 1968 р.). К., 1972. С. 288-292.
13. Березовец Д. Т.Русы в Поднепровье (доклад на XIV конференции Института археологии АН УССР) // Полтавський археологічний збірник. 1999. Полтава, 1999. С. 320-350.
14. БримВ. А. Происхождение термина «Русь» // Россия и Запад. Т. 1. Пг., 1923.
15. ВасильевскийВ. Г. Труды. Т. III. Пг., 1915. 416 с.
16. Вернадский Г. В.Древняя Русь. Тверь: ЛЕАН, 1996. 448 с.
17. Винников А. З., Плетнева С. А.На северных рубежах Хазарского каганата. Маяцкое поселение. Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1998. 216 с.
18. ВоронятовС. В. Волынцевская «культура» и «Русский каганат» // Альманах молодых археологов. 2005. СПб.: Нестор-История, 2005. C. 199-210.
19. Галкина Е. С.Тайны Русского каганата. М.: Вече, 2002. 428 с.
20. Галкина Е. С.Номады Восточной Европы: этносы, социум, власть (I тыс. н.э.). М.: Прометей, 2006. 548 с.
21. Галкина Е. С.Этносы Восточной Европы в цикле «О тюрках» арабской географической литературы // Rossica antiqua. 2010. № 1. С. 54-98.
22. Галкина Е. С.Русский каганат. Без хазар и норманнов. М.: Алгоритм, 2012. 336 с.
23. Гедеонов С. А.Варяги и Русь. В двух частях / Автор предисловия, комментариев, биографического очерка – В. В. Фомин. Второе издание, комментированное. М.: Русская панорама, 2004. 656 с.
24. Геродот.История в девяти книгах / Перевод и примечания Г. А. Стратановского (Серия «Памятники исторической мысли»). Л.: Наука, 1972. 600 с.
25. Горский А. А.Русь: От славянского расселения до Московского царства. М.: Языки славянской культуры, 2004. 392 с.
26. Григорьев А. В.Славянское население водораздела Оки и Дона в конце I – начале II тыс. н.э. Тула: Государственный музей-заповедник «Куликово поле», 2005. 207 с.
27. Губарев О. Л.Оксюморон «Русский каганат». 2018 / Электронный ресурс:  https://historicaldis.ru/blog/43731763919/Oksyumoron-%C2%ABRusskiy-kaganat%C2%BB (Дата обращения - 12.11.2018).
28. ДарчиевА. В. О военном культе аланов // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева. 2017. № 24 (63). С. 5-17.
29. Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т.IV. Западноевропейские источники / Составление, переводы и комментарии А. В. Назаренко. М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2010.512 с.
30. ДьяконовА. П. Известия Псевдо-Захарии о древних славянах // Вестник древней истории. 1939. № 4. С. 83-90.
31. Жих М. И.К проблеме Русского каганата: Древняя Русь и ее степные соседи // Международный исторический журнал «Русин». 2009. № 3 (17). С. 147-157.
32. Жих М. И.О соотношении «Новгородской» и «Ладожской» версий сказания о призвании варягов в начальном русском летописании // Вестник «Альянс-Архео». 2018. Вып. 24. С. 3-44.
33. Журавель А. В.Кто же кого «срезал»? По поводу статьи И. Г. Коноваловой «Второе пришествие варягов» // Независимая газета. Ex libris. 22.07.2004 / Электронный ресурс: http://www.ng.ru/ng_exlibris/2004-07-22/8_mail.html (Дата обращения - 12.11.2018).
34. ЗаходерБ. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. I. Горган и Поволжье в IX-X вв. М.: Издательство восточной литературы, 1962. 281 с.
35. ЗаходерБ. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. II. Булгары, мадьяры, народы Севера, печенеги, русы, славяне. М.: Наука, 1967. 213 с.
36. Золотарев П. М.Находки долбленых лодок на территории Верхнего и Среднего Дона // Археологические памятники Восточной Европы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2005. С. 81-88.
37. Зосим.Новая история / Перевод, комментарий, указатели Н. Н. Болгова. Белгород: Издательство Белгородского государственного университета, 2010. 344 с.
38. ИловайскийД. И. Разыскания о начале Руси: вместо введения в русскую историю. М., 1882. 557 с.
39. Иордан.О происхождении и деяниях гетов / Вступительная статья, перевод и комментарии Е. Ч. Скржинской. Второе издание (Византийская библиотека. Источники). СПб.: Алетейя, 2013. 512 с.
40. Каинов С. Ю.Древнерусский дружинник второй половины Х века (Опыт реконструкции) // Военный сборник. Статьи и публикации по Российской военной истории до 1917 года. М., 2004. С. 7-12.
41. Калинина Т. М.Интерпретация некоторых известий о славянах в «Анонимной записке» // Древнейшие государства Восточной Европы. 2001. Историческая память и формы ее воплощения. М.: Восточная литература, 2003. С. 204-216.
42. Карпенко А. А.Русь северян Вещего Олега. Ростов-на-Дону: Книга, 2016. 272 с.
43. КарсановА. Н. Об этнической принадлежности росомонов // Имя – этнос – история. М., 1989. С. 25-31.
44. Кассий ДионКоккейан. Римская история. Книги LXIV-LXXX / Перевод с древнегреческого под редакцией А. В. Махлаюка; комментарии и статья А. В. Махлаюка (Серия Fontes scripti antiqui). СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Нестор-История, 2011. 456 с.
45. Кирпичников А. Н.Каменные крепости Новгородской земли. Л.: Наука, 1984. 278 с.
46. Кирпичников А. Н.Ладога и Ладожская земля VIII-XIII вв. // Историко-археологическое изучение Древней Руси: Итоги и основные проблемы. Л.: Издательство ЛГУ, 1988. С. 38-79.
47. Ковалевский А. П.Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Статьи, переводы и комментарии. Харьков: Издательство Харьковского государственного университета, 1956. 348 с.
48. КоковцовП. К. Еврейско-хазарская переписка в Х в. Л.: Издательство АН СССР, 1932. 140 с.
49. КолодаВ. В. Проблемы градообразования в раннесредневековых контактных зонах (на примере лесостепного региона Северского Донца) // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 35-43.
50. Колода В. В., ГорбаненкоС. А. Сельское хозяйство носителей салтовской культуры в лесостепной зоне. К.: Институт археологии НАН Украины, 2010. 216 с.
51. Колода В. В., Горбаненко С. А.Сільське господарство населення Хозарського каганату в лісостеповій зоні. Київ: Академперіодика, 2018. 170 с.
52. Комар А. В.Исторические предпосылки возникновения легенды о полянской дани хазарам по археологическим данным // Хазары. Евреи и славяне. Т. 16. М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2005. С. 207-218.
53. Комар А. В.К дискуссии о происхождении и ранних фазах истории Киева // Ruthenica. 2005. № 4. С. 115-137.
54. Комар А. В.«Тайны Русского каганата» и другие проблемы научной графомании (заметки по поводу работ Е. С. Галкиной) // Ruthenica. 2010. Т. 9. С. 185-196.
55. Коновалова И. Г.Состав рассказа об «острове русов» в сочинениях арабо-персидских авторов X-XVI вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999. Восточная и Северная Европа в средневековье. М.: Восточная литература, 2001. С. 169-189.
56. Коновалова И. Г.Второе пришествие варягов // Независимая газета. Ex libris. 16.01.2003 / Электронный ресурс: http://www.ng.ru/ng_exlibris/2003-01-16/7_varyg.html (Дата обращения - 12.11.2018).
57. Королев А. С.Можно ли ставить точку в изучении проблемы Приазовской Руси? // Сборник Русского исторического общества. Т. 10 (158). Россия и Крым. М.: Русская панорама, 2006. С. 88-102.
58. КрыгановА. В. Вооружение и войско населения салтово-маяцкой культуры (по материалам могильников с обрядом трупосожжения) // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск, 1989. С. 98-113.
59. Кузьмин А. Г.«Варяги» и «Русь» на Балтийском море // Вопросы истории. 1970. № 10. С. 28-55.
60. Кузьмин А. Г.Начало Руси. Тайны рождения русского народа. М.: Вече, 2003. 432 с.
61. Кузьмин А. Г.Хазарские страдания // Кузьмин А. Г. Мародеры на дорогах истории. М.: Русская панорама, 2005. С. 266-294.
62. Кулешов В. С.К оценке достоверности этимологий слова русь // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 49. СПб.: Издательство государственного Эрмитажа, 2009. С. 441-459.
63. Кучкин В. А.«Русская земля» по летописным данным XI – первой трети XIII в. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1992-1993. М.: Наука, 1995. С. 74-100.
64. Лебедев Г. С.Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб.: Евразия, 2005. 640 с.
65. Лев Диакон.История / Перевод М. М. Копыленко, комментарии М. Я. Сюзюмова, С. А. Иванова. М.: Наука, 1988. 222 с.
66. ЛяпушкинИ. И. Памятники салтовской культуры в бассейне р. Дона // Труды Волго-Донской археологической экспедиции. Т. I / Материалы и исследования по археологии СССР. № 62. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1958. С. 85-150.
67. ЛяпушкинИ. И. Днепровское лесостепное Левобережье в эпоху железа. Археологические разыскания о времени заселения Левобережья славянами / Материалы и исследования по археологии СССР. № 104. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1961. 385 с.
68. Мавродин В. В.Образование Древнерусского государства. Л.: Издательство ЛГУ, 1945. 427 с.
69. Макаров Н. А.Исторические свидетельства и археологические реалии // Русь в IX-X вв. Археологическая панорама. М.: Институт археологии РАН, 2012. С. 449-459.
70. Максимович К. А.Происхождение этнонима «Русь» в свете исторической лингвистики и древнейших письменных источников // KANISKION: Юбилейный сборник в честь 60-летия проф. И. С. Чичурова. М.: Издательство ПСТГУ, 2006. С. 14-56.
71. МатузоваВ. И. Английские средневековые источники IX-XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М.: Наука, 1979. 268 с.
72. МачинскийД. А. Некоторые предпосылки, движущие силы и исторический контекст сложения русского государства в середине VIII – середине XI в. // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 49. СПб.: Издательство государственного Эрмитажа, 2009. С. 460-538.
73. Мельникова Е. А.Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. М.: Русский Фонд содействия образованию и науке, 2011. 476 с.
74. Мельникова Е. А., Петрухин В. Я.Название «Русь» в этнокультурной истории Древнерусского государства (IX-X вв.) // Вопросы истории. 1989. № 8. С. 24-38.
75. МихайловК. А. Элитарный погребальный обряд Древней Руси: камерные погребения IХ – начала XI века в контексте североевропейских аналогий. СПб.: Бранко, 2016. 272 с.
76. Мишин Д. Е.Рецензия на книгу: Галкина Е. С. Тайны Русского каганата. М., 2002 // Славяноведение. 2003. № 4. С. 93-96.
77. Мурашева В. В.Супрутский клад. Из раскопок 1969 г. / Труды Государственного исторического музея. Вып. 175. М., 2008. 48 с.
78. Мурашева В. В.Скандинавские находки из раскопок Супрутского городища // Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. Материалы международной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения И. И. Ляпушкина (1902-1968). Санкт-Петербург. 3-5 декабря 2012 г. СПб., 2012. С. 103-106.
79. Назаренко А. В.О языке восточноевропейских варягов IX-X вв. (*Rod(s)-(?) – Русь – Roe – Ruzzi) // Восточная Европа в древности и средневековье. Х Чтения к 80-летию В. Т. Пашуто. М., 1998. С. 75-79.
80. Назаренко А. В.Древняя Русь на международных путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII вв. М.: Языки русской культуры, 2001. 784 с.
81. Назаренко А. В.Русь IX века: обзор письменных источников // Русь в IX-XI веках: археологическая панорама / Отв. ред. Н. А. Макаров. М.; Вологда: Древности Севера, 2012. С. 12-35.
82. НасоновА. Н. Тмутаракань в истории Восточной Европы X века // Исторические записки. Т. 6. 1940. С. 79-99.
83. Насонов А. Н.«Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. М.: Издательство АН СССР, 1951. 264 с.
84. НефедкинА. К. Военное дело сарматов и аланов (по данным античных источников). СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Нестор-История, 2011. 304 с.
85. НиколаенкоА. Г. Северо-Западная Хазария или Донская Русь? Древности Приоскольской лесостепи в заметках краеведа. Волоконовка, 1991. 132 с.
86. Новосельцев А. П.Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX вв. // Древнерусское государство и его международное значение. М.: Наука, 1965. С. 355-419.
87. ПархоменкоВ. А. У истоков русской государственности (VIII-XI вв.). Л.: Государственное издательство, 1924. 118 с.
88. Петрухин В. Я.Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков. Смоленск: Русич; М.: Гнозис, 1995. 320 с.
89. Петрухин В. Я.«Русский каганат», скандинавы и южная Русь: средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999. Восточная и Северная Европа. М.: Восточная литература, 2001. С. 127-142.
90. Петрухин В. Я.Русь в IX-X веках. От призвания варягов до выбора веры. Второе издание, исправленное и дополненное. М.: ФОРУМ; НЕОЛИТ, 2014. 464 с.
91. ПигулевскаяН. В. Сирийская средневековая историография: исследования и переводы. Второе издание, исправленное и дополненное / Составитель Н. А. Мещерская. СПб.: Дмитрий Буланин, 2011. 832 с.
92. Плетнева С. А.От кочевий к городам. Салтово-маяцкая культура / Материалы и исследования по археологии СССР. № 142. М.: Наука, 1967. 209 с.
93. Плетнева С. А.Салтово-маяцкая культура // Степи Евразии в эпоху средневековья / Археология СССР. Т. 18. М.: Наука, 1981. С. 62-75.
94. Плетнева С. А.На славяно-хазарском пограничье (Дмитриевский археологический комплекс). М.: Наука, 1989. 288 с.
95. Плетнева С. А.Очерки хазарской археологии. М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2000. 364 с.
96. Поляк А. Н.Восточная Европа IX-X веков в представлении Востока // Славяне и их соседи. Вып. 10. Славяне и кочевой мир. М.: Наука, 2001. С. 79-107.
97. ПриймакВ. В., Примак В. М. Д. Т. Березовець і проблема Русів та Русі (післяслово до публікації) // Полтавський археологічний збірник. 1999. Полтава, 1999. С. 351-354.
98. ПрозоровЛ. Р. Каганы Древней Руси. 2007 / Электронный ресурс: https://oldrus.livejournal.com/35210.html (Дата обращения - 12.11.2018).
99. РадомскийЯ. Л. Этнический состав Причерноморской Руси. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 2004. 321 с.
100. РыбаковБ. А. Древние русы // Советская археология. Т. XVII. М., 1953. С. 23-104.
101. Рыбаков Б. А.Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М.: Наука, 1982. 590 с.
102. Рябинин Е. А.У истоков Северной Руси. Новые открытия. СПб.: БЛИЦ, 2003. 224 с.
103. Рябинин Е. А.,Дубашинский А. В. Любшанское городище в Нижнем Поволховье (предварительное сообщение) // Ладога и ее соседи в эпоху средневековья. СПб.: Институт истории материальной культуры РАН, 2002. С. 196-203.
104. Самойлов К. Г.К вопросу о локализации русов восточных источников в работе Е. С. Галкиной: материалы к дискуссии. 2006 / Электронный ресурс: https://docplayer.ru/40099505-K-voprosu-o-lokalizacii-rusov-vostochnyh-istochnikov-v-rabote-e-s-galkinoy-materialy-k-diskussii.html (Дата обращения - 12.11.2018).
105. Сахаров А. Н.Дипломатия Древней Руси. IX – первая половина X в. М.: Мысль, 1980. 360 с.
106. Свердлов М. Б.Локализация русов в арабской географической литературе IX-X вв. // Известия Всесоюзного географического общества. 1970. Т. 102. Вып. 4. С. 363-369.
107. Свердлов М. Б.Домонгольская Русь. Князь и княжеская власть на Руси VI – первой трети XIII в. СПб.: Академический проект, 2003. 736 с.
108. Свердлов М. Б.М.В. Ломоносов и становление исторической науки в России. СПб.: Нестор-История, 2011. 916 с.
109. Свердлов М. Б.Латиноязычные источники по истории Древней Руси IX-XIII вв. Германия. «Правда Русская». История текста. Избранные статьи. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2017. 592 с.
110. Свистун Г.Е.К вопросу о городах в лесостепной зоне Хазарского каганата // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 44-51.
111. Свистун Г.Е.К вопросу о военно-стратегическом назначении салтовских городищ в лесостепной зоне Северскодонецкого микрорегиона // Хазарский альманах. Т. 10. Киïв; Харкiв, 2012. С. 146-158.
112. Севастьянов А. Н.Не те русы (рецензия на книгу: Галкина Е. С. Русский каганат. Без хазар и норманнов. М., 2012) // Вопросы национализма. 2013. № 4 (16). С. 227-237.
113. Седов В. В.Русский каганат IX века // Отечественная история. 1998. № 4. С. 3-14.
114. Седов В. В.Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование. М.: Языки русской культуры, 1999. 312 с.
115. Седов В. В.У истоков восточнославянской государственности. М.: УРСС, 1999. 144 с.
116. Седов В. В.Славяне. Историко-археологическое исследование. М.: Языки русской культуры, 2002. 622 с.
117. Седов В. В.О русах и русском каганате IX века // Славяноведение. 2003. № 2. С. 3-14.
118. Слово о погибелиРусской земли (Подготовка текста, перевод и комментарии Л. А. Дмитриева) // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5.XIII век. СПб.: Наука, 2005. С. 90-91.
119. СмирновП. П. Волзький шлях і стародавні Руси (Нариси з руськоі історіі VI-IX вв.). К.: Друкарня Української Академії наук, 1928. 230 с.
120. Соловьев А. И.О некоторых характеристиках клинкового оружия // Проблемы реконструкций в археологии. Новосибирск, 1985. С. 147-154.
121. СтангХ. Наименование Руси (герульская версия) // Stratum plus. 1999. № 5. С. 119-147.
122. СтеповойА. В. Металлургическое производство населения лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры (Ютановский археологический комплекс). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Воронеж, 2011. 22 с.
123. Так называемая ХроникаФредегара(фрагменты о славянах) / Перевод и комментарии В. К. Ронина // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М.: Восточная литература, 1995. С. 364-397.
124. ТалисД. Л. Топонимы Крыма с корнем «рос» // Античная древность и средние века. Вып. 10. Свердловск, 1973. С. 229-234.
125. ТалисД. Л. Росы в Крыму // Советская археология. 1974. № 3. С. 87-99.
126. Тихомиров М. Н.Происхождение названий «Русь» и «Русская земля» // Тихомиров М. Н. Русское летописание. М.: Наука, 1979. С. 22-45.
127. ТолмачоваМ. М. Технологія виготовлення салтівських шабель. 2000 / Электронный ресурс: https://www.myslenedrevo.com.ua/uk/Sci/Archeology/Archeometry/Applied/SaltovoSabres.html (Дата обращения - 12.11.2018).
128. Толочко А. П.Очерки начальной руси. К.; СПб.: Лаурус, 2015. 336 с.
129. Толочко П. П.Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. К.: Наукова думка, 1987. 247 с.
130. Толочко П. П.Ранняя Русь: история и археология. СПб.: БЛИЦ, 2013. 208 с.
131. Третьяков П. Н.О древнейших русах и их земле // Славяне и Русь. К 60-летию Б. А. Рыбакова. М.: Наука, 1968. С. 179-187.
132. Третьяков П. Н.У истоков древнерусской народности / Материалы и исследования по археологии СССР. № 179. Л.: Наука, 1970. 156 с.
133. ТрубачевО. Н. В поисках единства: взгляд филолога на проблему истоков Руси. Третье издание, дополненное. М.: Наука, 2005. 286 с.
134. Трухачев Н. С.Попытка локализации Прибалтийской Руси на основании сообщений современников в западноевропейских и арабских источниках X-XIII вв. // Древнейшие государства на территории СССР. 1980. М.: Наука, 1981. С. 159-174.
135. Фетисов А. А., Щавелев А. С.Викинги. Между Скандинавией и Русью. М.: Вече, 2017. 320 с.
136. Флеров В. С.«Города» и «замки» Хазарского каганата. Археологическая реальность. М.: Мосты культуры, 2010. 260 c.
137. ФлероваВ. Е. Образы и сюжеты мифологии Хазарии. М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2001. 160 с.
138. Франклин С., ШепардД. Начало Руси. 750-1200 / Авторизованный перевод с английского Д. М. Буланин, Н. Л. Лужецкая. СПб.: Дмитрий Буланин, 2009. 672 с.
139. Фроянов И. Я.Лекции по русской истории. Киевская Русь. СПб.: Русская коллекция, 2015. 1048 с.
140. ЦукерманК. Два этапа формирования Древнерусского государства // Славяноведение. 2001. № 4. С. 59-69.
141. ШаскольскийИ. П. Известие Бертинских анналов в свете данных современной науки // Летописи и хроники. 1980. В. Н. Татищев и изучение русского летописания. М.: Наука, 1981. С. 43-54.
142. Шахматов А. А.Древнейшие судьбы русского племени. Петроград, 1919. 65 с.
143. Шпилев А. Г.О соотнесении «страны славян» Ибн Русте с Северской землей второй трети IX в. // Средневековый город Юго-Востока Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Материалы конференции, посвященной столетию начала археологических исследований Гочевского археологического комплекса. Курск, 2009. С. 52-69.
144. Щавелев А. С.Русы/росы в Восточной Европе: модель инвазии и некоторые особенности интеграции в мире восточных славян (вторая половина IX-X в.) // Уральский исторический вестник. 2013. № 1 (38). С. 112-121.
145. Щавелев А. С.Племя северян и хазарские крепости: еще раз о геополитике юга Восточной Европы первой половины IX века // Книга Картины земли. Сборник в честь И. Г. Коноваловой. М.: Индрик, 2014. С. 323-329.
146. Щавелев А. С., Фетисов А. А.К исторической географии Восточной Европы IX – начала X века: Карта кладов и конфигурация торговых путей // Историческая география. Т. 2. М.: Аквилон, 2014. С. 7-53.
147. ЮшковС. В. К вопросу о происхождении Русского государства // Ученые записки Московского юридического института. 1940. Вып. II. С. 37-59.
148. CzegledyK. Gardizi on the history of Central Asia (746-780 A.D.) // Acta Orientalia Hungarica. T. XXVII (3). Budapest, 1973.
149. GaripzanovI. The annals of St. Bertin (839) and Chacanus of the Rhos // Ruthenica. 2006. № 5. S. 7-11.
150. GöckenjanH., Zimonyi I. Orientalische Berichte über die Völker Osteuropas und Zentralasiens im Mittelalter: Die Ǧayhānī-Tradition (Ibn Rusta, Gardīzī, Ḥudūd al-‘Ālam, al-Bakrī und al-Marwazī) / Veröffentlichungen der Societas Uralo-Altaica. Bd. 54. Wiesbaden, 2001.