Часть первая

Классификация славянства

Ставшее хрестоматийным и, если разобраться, весьма сомнительное деление славян на южных, западных и восточных мало что объясняет во взаимоотношениях славянских народов. Предложенная С. Хатунцевым классификация также не может быть признана удовлетворительной, т.к. грешит религиозным детерминизмом и увязывает славянскую идентичность исключительно с православием.

Доклад, зачитанный кандидатом исторических наук Александром Дмитриевичем Гронским  на международной научной конференция «Средства массовой информации и формирование идентичностей в Центральной и восточной Европе в XIX – XX веках», состоявшейся 21 октября 2012 г. в Центре евразийских исследований (ЦЕАИ) Филиала РГСУ в г. Минске.

Славянское братство – миф или реальность?

Вопрос о цивилизационном статусе славян и месте Руси/России в славянском сообществе не нов. Разброс мнений по этому поводу велик: от романтической панславистской веры в несокрушимое славянское единство до утверждений, что многие славянские народы не имеют друг с другом ничего общего, кроме языкового родства. Неодинаковы трактовки роли и места России в славянском мире. Россия является крупнейшим славянским государством, которое даже в современном усеченном виде превосходит по площади все остальные славянские государства, вместе взятые.

Восьмая  часть  сборника цитат из исторических документов, подобранные Юрием Аверьяновым и Александром Гронским, для раздела «Белорусы и украинцы – русский народ. Свидетельства письменных исторических источников».

Конечно же, я не имею ничего против прагматизма и креативности как таковых – миру нужны и креативные прагматики (впрочем, как и задумчивые созерцатели). Но можно и нужно возражать против креативности и прагматизма как той философии, той мировоззренческой модели, которая фактически подавляет базовые христианские ценности, отодвигает их на второй план, «по умолчанию» объявляя их второстепенными или, как минимум, устаревшими.   Прагматизм и креативность – это лишь символы, отношение к которым, вместе с тем, позволяет определить и нашу собственную жизненную позицию.

Интерес к личности митр. Киевского Михаила Рагозы обусловливается, конечно, его участием в деле заключения Брестской унии. Трудно предположить, как совершилась бы она без согласия митрополита. Известно, что он не был главным двигателем церковной унии и стал ее участником в силу обстоятельств. Их изучение, однако, невозможно без целостного представления о его деятельности, краткой характеристикой которой и является настоящий опыт.