Представляем нашим читателям новое поступление в раздел «Источники» - книгу Григория Юлиановича Геровского «Язык Подкарпатской Руси». Родился Георгий Юлианович Геровский 6 октября 1886 году во Львове, в семье адвоката Юлиана Геровского и Алексии Добрянской, дочери известного карпаторусского деятеля Адольфа Добрянского. Родным братом Георгия был известный карпаторусский общественный деятель, политик и писатель Алексей Юлианович Геровский (6 сентября 1883 - 17 апреля 1972).
Представляем нашим читателям новое поступление в раздел «Источники» - книгу Григория Юлиановича Геровского «Язык Подкарпатской Руси».
Родился Георгий Юлианович Геровский 6 октября 1886 году во Львове, в семье адвоката Юлиана Геровского и Алексии Добрянской, дочери известного карпаторусского деятеля Адольфа Добрянского. Родным братом Георгия был известный карпаторусский общественный деятель, политик и писатель Алексей Юлианович Геровский (6 сентября 1883 - 17 апреля 1972).
В 1907 году Георгий Геровский поступил в Черновицкий университет, в 1909 году поступил на филологический факультет Лейпцигского университета. В 1913 году Георгия и Алексея Геровских австрийские власти арестовали в Черновцах, по подозрению в государственной измене. Поводом для этого стало их участие в судебном процессе против карпаторусского активиста Алексея Кабалюка в Мараморошском Сиготе. Алексей был приговорён к смертной казни, но им удалось совершить побег и скрыться в России.
Во время Первой мировой войны Георгий Геровский поступил в аспирантуру Харьковского университета которую окончил в 1917 году. С 1918 по 1923 года преподавал в средней школе в Саратовском уезде, и работал уездным инспектором по просвещению национальных меньшинств и в библиотеки Саратовского университета. В 1924 году уехал в Подкарпатскую Русь. Из-за непримиримой позиции по вопросу русинской автономии за Григорием и его братом Алексеем чешскими властями была организована слежка. В 1939 году Геровского арестовали венгерские власти по подозрению в «панславизме и антивенгерской пропаганде», однако потом он был отпущен. После вхождения Подкарпатской Руси в состав Украины Георгий Геровский из-за противоречий с руководством «Закарпатской Украины» переехал в Прагу, а затем в Пряшев, где занимался преподавательской деятельностью. Скончался в Пряшеве, 5 февраля 1959 года.
У книги Г.Ю. Геровского «Язык Подкарпатской Руси», как и у самого автора непростая судьба. В 1925-1928 годах Г.Ю. Геровский исследовал юго-карпатское наречие Закарпатской области и Пряшевщины и составил первую диалектологическую карту этой языковой области. Исследование состояло в определении отдельных типов наречий, объяснении их фонетических и морфологических особенностей, в обозначении более важных изоглосс - линий, соединяющих на географической карте места с одинаковыми языковыми особенностями населения. Собранный материал был основой для классификации наречий на основании данных об их происхождении (древнее и новое наречие) и их фонетических и морфологических особенностей, причем принимались во внимание местный словарный состав или же чужие, неорганические элементы или связь с наречиями совсем иной наречной группы. Результаты этого кропотливого труда изображены в наглядном виде в диалектической карте, впервые составленной в научной (языковедческой), литературе для этой языковой области (карта прилагается к книге). Собранные материалы были обработаны к 1934 году, но из-за политики чешских властей, препятствовавших публикациям русских ученых, эти материалы появились только на чешском языке в 3 томе журнала «Чехословацкое отечествоведение», за 1934 год.
В Россию исходные материалы книги Геровского были привезены, переведены на русский язык и впервые изданы скромным тиражом только в 1995 году стараниями Сергея Владиславовича Шарапова и на пожертвования общественности (в основном белоэмигрантов). На сегодня книга стала библиографической редкостью и практически недоступной для читателей. Недавно мы размещали еще одну книгу изданную С.В. Шараповым - Ф.Ф. Аристов «Литературное развитие Подкарпатской (Угорской) Руси». И вот теперь эстафету по распространению книги Г.Ю. Геровского «Язык Подкарпатской Руси» тоже была передана Сергеем Владиславовичем Шараповым сайту «Западная Русь».
Георгий Геровский
ЯЗЫК
ПОДКАРПАТСКОЙ
РУСИ
перевод с чешского
Книга подготовлена к изданию стараниями С.В. Шарапова
Москва, 1995
ОГЛАВЛЕНИЕ
I. Народная речь Подкарпатской Руси - 7
1. Подкарпаторусская языковая область - 7
2. Соотношение подкарпаторусского диалекта с другими диалектами русского языка – 9
3. Место подкарпаторусского диалекта среди других диалектов русского языка – 12
4. Подкарпаторусский диалект – 17
4.1. Южномармарошский говор – 19
4.2. БережскиЙ говор ---21
4.3. Северомармарошский говор – 23
4.4. Ужский говор --- 26
4.5. Восточноземплинский говор – 27
4.6. Западноземплинский говор – 29
4.7. Шаришский говор --- 32
4.8. Спишский говор – 34
4.9. Говоры чужеродного происхождения - 35
II. Литературный язык Подкарпатской Руси – 39
1. Церковнославянский язык и литературные памятники древности – 39
2. Литературный язык ХѴІІ-ХѴІІІ веков – 46
3. Литературный язык начала XIX века – 56
4. Литературный язык в период национального возрождения (во второй половине XIX века) – 61
5. Язык конца XIX - начала XX вв..—72
6. Литературный язык послевоенного периода - 80
Литература – 88
Книга в формате PDF (5.8 Мбайт).
Для более быстрого ознакомления с книгой А.Ю. Геровского предлагаем вступление и первые разделы первой главы в текстовом формате.
СЛОВО ИЗДАТЕЛЯ
Инициатором данного издания является карпаторусский народный деятель Михаил Ильич Туряница, основатель и многолетний редактор журнала „Свободное слово Карпатской Руси” (США), запрещенного советской цензурой.
В книге проведен подробный филологический анализ подкарпаторусского диалекта, его сходств и различий с мало- и великорусским диалектами, составлена карта говоров Подкарпатской Руси. На основании анализа всех подкарпаторусских литературных памятников автор аргументированно утверждает, что литературным языком Подкарпатской Руси был сначала церковно-славянский, а затем — общерусский литературный язык карпаторусской редакции, одинаково понятный носителям всех карпаторусских говоров.
В ответственные моменты карпатороссы (русины) сами решали, как им жить и каким литературным языком пользоваться. На всенародном опросе о языке преподавания в школах в 1937 году каждый селянин получал 2 билета, на одном из которых было написано: „малоруський язык (украинский язык)”, на другом — „великорусский язык (русский язык)”. Несмотря на явное жульничество со словами „малоруський” и „великорусский” — ибо малорусский народный язык — это не украинский, а русский (литературный) — это не великорусский, самостийники потерпели полное поражение, ибо 86% селян, подчиняясь тысячелетнему чувству единства всего русского народа, голосовали за „великорусский язык”. (Мих. Прокоп. Из книги „Путями истории”, Нью Йорк, 1979).
Карта говоров Подкарпатской Руси была нами увеличена и изображена в цвете для большей наглядности, были также сняты границы районов на 1934 год, которые её сильно перегружали.
Книга рассчитана на преподавателей словестности, студентов филологических вузов, а также на всех тех, кто интересуется филологией.
Издатель сердечно благодарит карпаторусских народных деятелей Михаила Ильича Туряницу, Ивана Ивановича Ковача, Андрея Николаевича Дрибняка, Ивана Димитриевича Талабишку, Василия Андреевича Сочку, Василия Васильевича Зайца — за неоценимую помощь в работе и выражает надежду, что книга внесет должную ясность в языковую проблему в Закарпатье.
Г.Ю. Геровский является крупнейшим карпаторусским языковедом, диалектологом, фолклористом и историком. Он родился б октября 1886 г. во Львове. В детстве он, так же как и его брат Алексей, воспитывался при своем дедушке, известном культурнополитическом деятеле Карпатской Руси Адольфе Ивановиче Добрянском, который сумел привить своим внукам беззаветную любовь к Руси. Гимназию Георгий Юлианович начал посещать в Иннсбруке (Тироле), но кончил ее в Черновцах, куда к этому времени переселились его родители. В университет он поступил в Черновцах, продолжал учение в Лейпциге, но закончил его в России.
За русские убеждения и отстаивание православия его вместе с братом Алексеем в середине 1913 г. австрийские власти арестовали в Черновцах. Спаслись от смерти братья Геровские бегством в Россию накануне I Мировой войны. До 1924 г. Георгий Юлианович прожил в России. Вернувшись в октябре того же года на Закарпатскую (Подкарпатскую) Русь, Геровский мечтал развернуть культурно-научную деятельность. Он не знал того, что чешское правительство продолжало габсбургскую политику, т.е. насильственно украинизировало русских людей Карпатской Руси. Ни на минуту не прекращалось преследование молодого ученого чешскими властями. Чехи лишили его права на работу, и до самого развала Чехословакии в 1938 г. он не мог получить на своей родине хотя бы место учителя начальной школы. Ему запрещали даже читать лекции русского и старославянского языков на частных учительских курсах.
Георгий Юлианович был чрезвычайно трудолюбив. В продолжение нескольких лет он изучал народные говоры всего Закарпатья. Для этого ему пришлось побывать во всех селах края. В результате этой кропотливой работы появилось сочинение “Язык Подкарпатской Руси” и первая диалектологическая карта русского Закарпатья. Это сочинение и карту ему удалось напечатать только на чешском языке, в чешском журнале “Чехословацкое отечествоведение”, в третьем томе, за 1934 год. Почти все его многочисленные сочинения по истории, диалектологии, фольклору и истории литературы остались в рукописях. Ни чехи, ни мадьяры, оккупировавшие Закарпатскую Русь с 1939 по 1944 гг., ни коммунисты Пряшевской Руси, куда он переселился после II Мировой войны, не разрешали печатать сочинения местных русских ученых. Умер Георгий Юлианович Геровский в Пряшевской Руси в 1959 году.
“Свободное слово Карпатской Руси”, № 11-12 (167-168), ноябрь-декабрь 1972 г., США.
Глава І
НАРОДНАЯ РЕЧЬ ПОДКАРПАТСКОЙ РУСИ
1. ПОДКАРПАТОРУССКАЯ ЯЗЫКОВАЯ ОБЛАСТЬ
На территории Чехословацкой республики население той части Карпат, которые тянутся от высоких Татр на восток под названием Лесные Бескиды и Полонинские Карпаты вдоль чехословацко-польской границы к истокам реки Тисы на чехословацко-румынской границе, говорит на русском языке. Эта область была издавна известна под названием Угорская Русь, сейчас же ее обычно называют Подкарпатской (или просто Карпатской) Русью1).
2) В XVIII веке название Угорская Русь использовалось в официальном титуле мукачевских униатских епископов (епископъ мукачевскій, марама-рускій, викарій въ Угроросіи апостолскій), т.е. был признан официально (ср. А.Л. Петров. „Каноническия визитации” 1750/67. Наук. 36. Проев. 1924, 13). С начала XIX века начинает использоваться название Карпатская Русь (сначала у Ивана Орлая в „Истории о Карпатороссах” 1804, а затем у Михаила Лучкая в книге „ Grammatica Slavo-Ruthena” 1830), в которой это название мы находим в латинской огласовке (Carpato-Russia). Название Подкарпатская Русь появляется во второй половине XIX века (Лухяович; ср. Добрянский „О западных границах Подкарпатской Руси во времена св. Владимира” 1880).
Границы русской языковой области на территории нашей республики, как видно на карте, в целом не совпадают с границами Подкарпатской Руси как административной единицы. На западе, т.е. к западу от реки Уж, в бывших Земплинском, Шаришском и Спишском комитатах, русская языковая область выходит за пределы Подкарпатской Руси и распространяется на часть территории Восточной Словакии. Таким образом, подкарпаторусская языковая область разделена между двумя административными единицами: Восточной Словакией и Подкарпатской Русью.
С географической точки зрения русская языковая область на южных склонах Карпат имеет достаточно узкий пояс, как бы повисший в виде дуги с северо-запада на юго-восток. При этом на севере она непосредственно соседствует с галицкими говорами русского языка, которые в свою очередь имеют непрерывную границу с южнорусской языковой областью в современной Польше и в юго-западной России. То есть наш подкарпаторусский диалект на южных склонах Карпат является лишь естественным продолжением русской языковой области, которая, занимая большую часть Восточной Европы, в районе Карпат переходит через главный хребет на территории нашей республики.
На севере и северо-востоке подкарпаторусская языковая область соседствует с галицкими говорами русского языка; на западе, в Спише, она граничит с чехословацким языком и частично, к востоку от Татр, - с польским. По всей протяженности оставшихся границ на территории современной Восточной Словакии (т.е. в бывших Шаришском и Земплинском комитатах, а также в юго-западной части Ужского комитата) вплоть до самого Ужгорода подкарпаторусский диалект на юге и юго-западе соприкасается с так называемыми цотацкими говорами восточнословацкого диалекта, которые, будучи переходными, возникли в результате смешения русского, польского и словацкого языков. Далее к востоку от Ужгорода, уже на административной территории Подкарпатской Руси, с подкарпаторусским диалектом соседствует венгерский язык, распространенный в потисской низменности. И наконец, на самом востоке вдоль государственной границы с Румынией на территории Мармароша русская языковая область граничит с румынским языком.
Точная языковая граница подкарпаторусской языковой области с соседними языками проходит следующим образом: В Спише от Великого Липника через Фольварк в районе Спишской Старой Веси граница русского языка проходит по Старолю-бовнянскому району на север от города Стара Любовня на юго-восток к Орлову и Ястрабью, находящимся в Сабиновском районе; от Ястрабья она опять поворачивается на запад в Старолюбовнянский район (через Высланку к селу Яку бовяны), а оттуда - на юг в северную часть Левочского района, включая населенные пункты Ториски, Репаши и Ославица, затем поворачивает к Годермарку в Кежмарском районе и опять проходит по Сабиновскому району к Байеровцам и Ястрабью. От Ястрабья граница идет далее на юго-восток по Сабиновскому району, в восточной части которого распространен русский язык, и поворачивает от сел Яку бовяны и Гералт в Бардейовский район, в котором русской является лишь северная пограничная часть (к северо-западу, северу и северо-востоку от линии Крижы-Крива-Куров-Андрейова-Беловежа). По соседнему Гиралтовскому району языковая граница проходит с севера на юг (вдоль линии Березовка-Гиралтовцы-Дюрдёш-Ременины), захватывая его восточную половину, прилегающую к русскому Стропковскому району. Далее языковая граница столь же извилистой линией проходит по северо-западной части Врагновского района (Детрик), по южной части Строповского района (линия Валков-Рафайовцы2) Рогожник) и русскому Межилаборедкому району (линия Русская Крайня-Радвань), по северной части Гуменского района, отделяя от остальной его части русское село Рокитов, и далее идет через Снину к Валашковцам (в Снинском районе) и через Пудгород и Бенятино (в Собранецком районе) в долину реки Уж. Затем граница русского языка поворачивает на юг и идет вдоль границы Собранецкого района с Ужгородским к Ужгороду и местечку Йовра под Ужгородом.
2. или Рафаилово.
К востоку от Ужгорода граница распространения русского языка идет в южном направлении к населенному пункту Корытняны, а оттуда через Часловцы на юго-восток к Горонде и Жнятину, находящимся к юго-западу от Мукачева, затем - к Барбову и Ма-карёву на юго-восток от Мукачева и от Мукачева и к Реметам по течению реки Боржавы к Квасову, расположенному к северо-востоку от Берегова, и назад к Великим Комнятам. От Великих Комнят через Онок граница русского языка идет в южном направлении к Олешнику и Ардовцу на запад от Севлюша, включая в себя расположенные здесь села и сам город Севлюш, затем к Тростнику-на-Тисе и к Чоме и Батару на юг от реки Тисы, затем в северо-восточном направлении к Хомловцу и вдоль государственной границы на восток к Тячеву, Бедевле, Грушеву и к Вышней Ашпе, окружая румынскую языковую область, вклинивающуюся в районе Сигота в русскую языковую область и переходящую на правый берег Тисы, а затем в Великом Бычкове через Луг к границам трех государств у Черной горы. При том в трех местах русская языковая область вторгается через реку Тису в Румынию: к югу от Тячева, к югу от Бычкова и к югу от Богдана к реке Вышове, где она занимает территорию между реками Вышова, Рускова и границей республики.
Кроме указанной границы, выделяющей основную территорию русской языковой области, имеются еще анклавы русского языка, находящиеся в окружении других языков: Остурня в Высоких Татрах (в районе Спишской Старой Веси), Завадка и Порач в районе Спишской Новой Веси, Словинки, Гелемановцы, Койшов в Гельницком районе, Решов (по-русски Ряшев) в Бардейовском районе и русский языковой остров во Врановском районе (Юскова Воля, Банске, Давидов) - все на территории Восточной Словакии. В Подкарпатской Руси кроме основной русской языковой области находятся смешанные русско-венгерские населенные пункты Блажеево, Вылок в Береговском районе и другие.
2. СООТНОШЕНИЕ ПОДКАРПАТОРУССКОГО ДИАЛЕКТА С ДРУГИМИ ДИАЛЕКТАМИ РУССКОГО ЯЗЫКА
Подкарпаторусский диалект относится к единому языковому образованию, называемому русским языком, диалекты которого занимают великую восточно-европейскую равнину к северу от Карпат.
Русский язык состоит из трех основных диалектов или диалектных групп: 1. северо-восточный или великорусский, 2. южнорусский или малорусский и 3. западный или белорусский, являющийся в определенном смысле связующим звеном между двумя предшествующими диалектами.
Карпаторусский диалект относится к южнорусской или малорусской группе, с которой его связывают общие языковые особенности. К ним принадлежат следующие:
1. Перед гласными е, и в южнорусском (малорусском) диалекте не смягчаются предшествующие согласные; например, в малорусских словах дéрево, веретенó, нéбо представлены твердые д, т, н. Аналогично перед гласным и, который в малорусском диалекте произносится твердо, немного приближаясь к звуку э (графически обозначается как ї), согласные также не смягчаются: тїхо, дїво. Также эти слова произносятся и в Подкарпатской Руси: дéрево, веретенó, нéбо, тїхо, дїво.
В великорусском диалекте согласные перед е, и смягчаются; вышеприведенные примеры звучат по-великорусски как д'éр’ево, в’ер’ет’енó, н’éбо, т’úхо, д’úво.
2. Звук ѣ, который в праславянском и древнерусском языке имел особое, дифтонгическое произношение (ие), в одной части малорусского диалекта проявляется как дифтонг ие в ударных слогах и как е в безударных: в северных говорах малорусского диалекта представлены свиет, т’иело, песок. В южных говорах малорусского диалекта он везде произносится как и, в нем указанные слова произносятся как свит, тило, писок. Такое же произношение наблюдается и в подкарпаторусском диалекте: св’ит, т’ило, п’исок.
В великорусском диалекте представлены три возможности произношения старого звука ѣ. Дифтонгическое произношение ие (св ’иет, т’иело) распространено во многих как северовеликорусских, так и южновеликорусских говорах, произношение и (св’ит, т’ило) известно в новгородских говорах великорусского диалекта, произношение йе (св’ет, т’éло) характеризует большую часть средневеликорусских и южновеликорусских диалектов.
3. Гласный е после j и шипящих ж, ш, ч перешел в малорусском диалекте в о; так, например, по-малорусски говорят жонá, чолó, ему (3 лицо ед. ч.). Это изменение происходило только тогда, когда последующий слог был твердым (с гласными о, у, а); если же последующий слог был мягким (с гласными е, и или ѣ), названного изменения не было: чéрево, шéлест. Это явление фиксируется и в Подкарпатской Руси (хотя и не везде): жонá, чалó, ёмý, а также чёрево, шёлест (некоторые подкарпатские говоры характеризуются произношением асено, чало, ёмý).
В великорусских говорах также имеет место подобное явление; ср. северовеликорусское произношение жонá, чалó, ёмý. Однако в них изменение е в распространено после всех смягченных согласных; в северовеликорусском диалекте представлены слова сёлб (вместо сел6), вёслó (весло), тёплó и т.д. В южном великорусском диалекте (и в белорусском) подобное состояние нарушено изменением гласного о в а в безударной позиции (так называемое „аканье”); указанные слова звучат по-великорусски как жанá (мн. ч. жóны), чалó, ямý (русское литературное женá, челó, емý).
4. В малорусском диалекте гласные о, е в закрытых слогах, т.е. в слогах, оканчивающихся на согласный, продлились и затем изменили свое звучание, перейдя в дифтонги или в другие гласные. Например, слово конь в северных говорах малорусского диалекта произносится как куонъ или куем», в южных - как кин». Это же явление мы наблюдаем и в подкарпаторусском диалекте: в одних говорах это слово звучит как кун», в других - как кюн». Во всех же случаях форма род. пад. ед. ч. звучит одинаково как коня. Аналогично и форма прошедшего времени глагола нести звучит в малорусском диалекте как нюос (северные говоры) или нис (южные говоры). В подкарпаторусском диалекте форма прошедшего времени также звучит как н’юс с более или менее напряженным гласным (в разных говорах по-разному). Кроме того, согласный н в некоторых говорах может быть твердым. В русском литературном языке представлена форма нёс». Аналогично и слово мёд звучит по-северомалорусски как мнюд с разной степенью напряженности гласного по говорам (лит. рус. мёдъ). В этих словах звук е, продлившись в закрытом слоге, в позиции после смягченного согласного изменился в о, которое затем изменялось аналогично продленному звуку о. В других же случаях, в позиции перед мягким согласным, продленное ё изменялось непосредственно в и; так, например, по-малорусски говорят шисть», по-подкарпатски - также шисть» (но в говоре села Звалы - шюсь).
Во всех указанных случаях в великорусском диалекте звуки о, е сохраняются в закрытых слогах без изменения; вышеприведенные примеры в нем звучат как конь, нёс, мёд, шестъ.
5. Слова, в которых после р и л представлен гласный, который развился из бывших редуцированных ъ и ь, как, например, кровь, слезб в соответствии с древнерус. и церковнославян. кривъ, слезá, в малорусском диалекте в закрытом слоге имеют гласный о (аналогично и другие слова с подобными сочетаниями звуков) или е (первый представлен на месте исконного ъ, а второй - ь), например: кроу, слéзы (или слёзы); в открытом же слоге в обоих случаях представлено ы: малорусское кривáвый, блыхá (мн. ч. блохи), слизá. В подкарпаторусском диалекте мы находим подобное явление, хотя и не во всем с ним тождественное, т.ё. в открытых слогах здесь произносится о (кроу), в закрытых слогах - ы: кирвáвый или кривáвий, 6лыхá, слизá, мн. ч. блыхú, слызú.
В великорусском диалекте указанные слова всегда имеют о или е не зависимо от окружения: кров (или кровь) и кровавый, блохá и блóхи, слезá и слéзы.
6. Звук в перед согласными и на конце слов в малорусском диалекте изменился в у (точное в у неслоговое, графически у); так, например, по-малорусски произносится у неби, удова, дауно, кроу (рус. лит. кровь). Аналогично и звук л перед согласными и на конце слова изменился в у: воук (рус. лит. волк), поуний (рус. лит. полный), дау (мн. ч. дали). В подкарпаторусском диалекте в большей части говоров можно наблюдать подобное явление: у хижи „в доме”, у нéб’и „в небе”, дау (мн. ч. дали), воук, поуний; некоторые западные говоры, однако, имеют формы ф хыжи, к нéб’и, дал.
В великорусской группе такое произношение также имеет место, особенно в северовеликорусских говорах (дау, воук, поуний) и в некоторых южновеликорусских (у н’éби). В русском литературном языке представлены формы долъ, волкъ, в небѣ.
7. В системе склонения для малорусского диалекта характерно окончание -ови в дат. пад. ед. ч. существительных мужского рода: чоловиковы, конёви, псови или псу.
В великорусском диалекте это окончание практически не представлено; великорус, человѣку, коню.
8. В малорусском диалекте в 3 лице единственного числа глаголы не имеют окончания -т: пише, несе (однако глаголы 4 класса конечное ть сохраняют). От глагола ходити форма 3 лица ед. ч. ходитъ. То же явление обнаруживаем и в подкарпаторусском диалекте. В великорусском диалекте названные формы звучат с конечным -т или -ть: в северных говорах - пишет, несёт, в южных - пишет», несетъ или аналогично малорусским пише, несе.
Приведенные важные языковые особенности, совпадающие в подкарпаторусском и малорусском диалектах, позволяют сделать вывод, что подкарпаторусский диалект относится к группе малорусских (или южнорусских) диалектов.
3. МЕСТО ПОДКАРПАТОРУССКОГО ДИАЛЕКТА СРЕДИ ДРУГИХ ДИАЛЕКТОВ РУССКОГО ЯЗЫКА
Малорусский (южнорусский) диалект делится на несколько групп. Обычно различаются следующие группы: 1. северомалорусская, находящаяся на самом севере территории его распространения и соседствующая с белорусским диалектом; подобным образом говорят в южной части Черниговской губернии, в северной части Киевской и Волынской губерний, в южной части Минской губернии и в. южной части бывшей Гродненской губернии и бывшей Седлеикой губернии, расположенных в настоящее время на территории Польши; 2. западномалорусская - в юго-западной части Киевской губернии и в южной части Волынской, в Подольской губернии, в Бессарабии, на Буковине и в Галиции; 3. восточномалорусская (или степные украинские говоры), возникшая в ХѴІІ-ХѴІІІ веках во вновь заселенных степях Дикого поля или Украины, на территории южной России в нынешних губерниях Полтавской, Екатеринославской, Харьковской, в южной части Курской и Воронежской губерний, в юго-западной части Донской области и на Кубани.
Вопрос о соотношении подкарпаторусского диалекта с этими группами южнорусского диалекта различные ученые решали по-разному. Лучший знаток русского языка русский ученый А.И. Соболевский объединял подкарпаторусский диалект с группой северомалорусских говоров, несмотря на значительные различия в географическом положении территорий, на которых они распространены. Основанием для такого объединения ему служили многочисленные архаические черты обоих диалектов и особенно то, что в них на месте продленных о, ё в закрытых слогах представлены гласные порядка у: в северном малорусском диалекте куонъ, вул или кюнъ, вюл в отличие от западномалорусского и восточномалорусского (украинского) кинь, вил. Другие лингвисты включали подкарпаторусский диалект скорее в северомалорусскую группу (Зилынский) либо скорее в западномалорусскую (Крымский), либо вообще противопоставляли всем другим малорусским диалектам как самостоятельный „карпатоугорский диалект”, как это представлено на диалектологической карте распространения русского языка в Европе, авторами которой являлись Дурново, Ушаков и Соколов (1915). Наконец, в самое последнее время языковед Ганцов предложил новую классификацию южнорусских (малорусских) диалектов, в которой он объединяет подкарпаторусский диалект с западномалорусскими говорами.
Против объединения подкарпаторусского диалекта с северомалорусским диалектом говорит тот факт, что фонетические изменения в последнем зависели от места ударения в слове.
…(пропущены части главы с подробным описанием говоров, смотрите в полной версии книги в PDF – редакция ЗР)…
Перечисленные особенности, характерные только для подкарпаторусского диалекта и не представленные в других малорусских диалектах и даже находящиеся в противоречии с их основными чертами, позволяют сделать вывод, что подокарпаторусский диалект является самостоятельным диалектом южнорусского типа. Он не может быть включен ни в одну из научно признанных групп малорусских говоров и должен быть признан особым диалектом наряду с другими диалектными группами.
4. ПОДКАРПАТОРУССКИЙ ДИАЛЕКТ
Для объяснения современного состояния подкарпаторусского диалекта с точки зрения его отличия от других диалектов русского языка, а также с точки зрения его разделения на говоры важное значение имеет характер территории, население которой на нем говорит.
Оторванность данного диалекта от остальной территории распространения русского языка, находящейся к северу от Кар-пат, обусловленная естественной границей - главным карпатским 3) хребтом, явилась причиной его своеобразного развития. Исключением является лишь самая западная часть псдкарпато рус ской языковой территории, особенно Спиш и северо-западная часть Шариша, ибо там возможен контакт с Галицией в долине Ду-найца и Попрада, текущих в Вислу. Гористый характер территории привел к раздроблению подкаргіат о русского диалекта на множество небольших диалектных единиц или говоров. Эта раздробленность связана с членением горных цепей и долин рек, разделяющих горный массив внутри страны. Горные цепи сами расчленяют территорию на естественные географические области, а течение рек определяет направление контактов. Таким образом возникает как бы отчуждение близлежащих территорий, расположенных в долинах рек, отгороженных друг от друга неприступными, покрытыми лесом горами, если они не имеют непосредственных контактов друг с другом.
3) Мена гласного в формах мужского рода (пл’юг) в отличие от форм женского и среднего родов (плела, плело), а также форм множественного числа (плели), как уже было объяснено выше, обусловлена закрытым характером слога
Для классификации более мелких диалектных единиц одного диалекта необходимо выбрать какой-то определенный критерий. Для подкарпаторусского диалекта таким критерием может быть признано прежде всего ударение.
…(пропущены части главы с подробным описанием говоров, смотрите в полной версии книги в PDF – редакция ЗР)…
Таким образом, подкарпаторусские говоры мы можем разделить на следующие три группы:
I. Говоры древнего происхождения. Это такие говоры, которые сохраняют у или ю на месте старого о или е в закрытых слогах (пуп, вул, кун’или пюп, вюл, кюн). К ним относятся восточные подкарпаторусские говоры; а) южномармарошский, 6) северомар-марошский, в) бережений, г) ужский, д) восточноземплинский.
II. Говоры древнего происхождения, на которые оказали влияние северокарпатский галичский говор, а также в еще большей степени западнославянские языки (польский и словацкий). К ним относятся западные подкарпатские говоры, в которых на месте старого о или е в закрытых слогах представлено и, и которые утратили, за исключением одного из них, разноместное динамическое ударение. К ним относятся: а) западноземплинский, б) шаришский, в) спишский. реликты старого состояния, находящиеся в западноземплинском, шаришском и сришском говорах, позволяют восстановить их исконный облик.
III. Говоры нового происхождения. К ним относятся: а) пограничный верховинский говор, который, будучи в своей основе северокарпатским галицким говором, испытал влияние южнокарпатских (подкарпаторусских) говоров после заселения Верховины переселенцами из Галиции, б) бочковский говор, являющийся в своей сущности подкарпаторусским, однако впитавшим в себя галицкие (западномалорусские) особенности от пришлого населения.
К группе подкарпаторусских говоров не принадлежат т. наз. гуцульский говор, находящийся в северовосточной части Мармароша.
Все части книги читайте в полной версии книги в прилагаемом файле PDF.
Далей в книге идет подробное изложение истории и развития литературных форм русского языка на Подкарапатской Руси, начиная от древних памятников на церковно-славянском языке, текстов на древнерусском языке и заканчивая современным для автора состояния литературы подкрапатских русинов (30-40-е годы 20 века). Геровский показывает, что образованные слои подкарпатских русинов (священники, интеллигенция) всегда твердо стояли на позициях единства русского народа и придерживались норм литературного русского языка. Описывается борьба русинской интеллигенции за то чтобы их народ приобщался к великой русской культуре через знание литературного русского языка. И несмотря на вековое религиозное давление со стороны католицизма, ассимиляторскую политику и насильственную украинизацию со стороны властей Австро-Венгрии и в межвоенный период Чехословакии, Подкарпатская Русь оставалась Русью. Но то что не удалось за века немцам, венграм, чехам и поляком в несколько десятков лет совершили большевики после включения в 1945 году Подкарпатской Руси в состав Украины, зачистив там, как и в Галицкой Руси вокруг Львова, все, что было связанно с русским именем. В 1945 году брат Г.Ю. Геровского А.Ю. Геровский написал письмо лично И. В. Сталину, в котором в частности говорилось:
Не дайте в обиду самой западной окраины Земли Русской. Защитите ее. Не допустите, чтобы наше маленькое русское племя, удержавшееся в течение тысячи лет на юго-западных склонах Карпат, было стерто с лица земли в момент величайших побед русского оружия. Спасите русский край, который русские ученые (профессор Ключевский) считают колыбелью русского народа. Русская история Вам этого никогда не забудет.
Однако, никакой реакции на это письмо от стратега большевистской национальной политики по дерусификации России посредством нациобилдинга украинцев и белорусов из частей единого русского народа не последовало.
После этого возникает вопрос - кто все-таки больше всех несет ответственность за разгул украинского национализма в современной Украине и за реки крови на Донбасе?
Редакция ЗР.