Противостояние революционному движению и восстанию.

Последние годы жизни (1861-1868)

Как и предупреждал митрополит Иосиф в 1859 г. политика правительства империи в отношении Белорусско-Литовских земель привела к такому возрождению польских сил, которое не могло не закончиться взрывом. Насколько российские чиновники закрывали глаза на происходившее вокруг показывает Отчет Виленского гражданского губернатора за 1860 г. Здесь говорилось: «Местное губернское управление... всемерно старалось о сближении, о примирении двух национальностей, совместно живущих в здешнем крае, то, по всей справедливости, оно вправе считать себя истинно исполнившим свой долг»¹. Между тем повсюду все смелее звучала откровенная антирусская и антиправославная пропаганда.

История Белой Руси -  это противостояние  постоянному давлению Запада, которое часто сопровождалось  завоевательскими походами против Русского мира.

Белая Русь, входившая вместе с Украиной-Малороссией в историко-географическую область Западная Русь, была и есть  рубежом Русской цивилизации,  Святой Руси.

В духовном отношении Белая Русь подобна «военной границе», на которой происходит постоянное столкновение двух цивилизационных моделей:  Русской - православной и Германо-Римской католическо-протестантской.

В этой многовековой борьбе белорусов укрепляет целый сонм их святых героев – небесных покровителей Белой и Всея Руси.

«Что касается опасности для вашей жизни, можно сказать, что каждый сам бывает причиной своего несчастья…»
«Вместо радости пресловутая ваша уния наделала нам столько хлопот, беспокойств, раздоров, что мы желали бы остаться совсем без нее…»
                                             Из письма Льва Сапеги Иосафату Кунцевичу

Вторая часть книга священника Алексия Хотеева «Переписка канцлера Льва Сапеги и архиепископа Иосафата Кунцевича» состоит из переписки между Львом Сапегой и Иосафатом Кунцевичем на польском и латинском языках, и приложений, в которых приводятся письма Льва Сапеги и Иосафата Кунцевича к митрополиту Иосифу Руцкому.

Окончание статьи кандидата богословия, протоиерея Павла Федоровича Викула о «душехвате» Иосафате Кунцевиче «Латино-униатский святой Иосафат Кунцевич», которая впервые была опубликована в нескольких номерах Подольских Епархиальных Ведомостей за 1896 год.

В продолжение темы о «душехвате» Иософате Кунцевиче, начатой публикацией заметки знаменитого доктора Ивана Алексеевича Сикорского «Реликвии Иосафата Кунцевича», в котрой обосновано высказано сомнение о принадлжности выставляемых "мощей" самому Кунцевичу, выкладываем по частям большую статью протоиерея Павла Федоровича Викула «Латино-униатский святой Иосафат Кунцевич», которая была опубликована в нескольких номерах Подольских Епархиальных Ведомостей за 1896 год.

Продолжение статьи протоиерея Павла Федоровича Викула о «душехвате» Иосафате Кунцевиче «Латино-униатский святой Иосафат Кунцевич», которая впервые была опубликована в нескольких номерах Подольских Епархиальных Ведомостей за 1896 год.

Продолжение статьи статьи кандидата богословия, протоиерея Павла Федоровича Викула о «душехвате» Иосафате Кунцевиче «Латино-униатский святой Иосафат Кунцевич», которая впервые была опубликована в нескольких номерах Подольских Епархиальных Ведомостей за 1896 год.

Среди факторов, послуживших успеху разрыва Брестской церковной унии в 1839 г., на особом месте стоит личность митрополита Иосифа (Семашко), поскольку именно владыке Иосифу принадлежало авторство проекта воссоединения и его трудами этот проект был реализован, несмотря на многочисленные препятствия.

Когда речь заходит о белорусском городе Слуцке, люди осведомленные вспоминают, что его называли твердыней Православия и что краеугольный камень этой твердыни заложила праведная княгиня София Слуцкая, причисленная к лику святых Божиих. Однако мы не смеем забывать и других православных подвижников, чьи имена связаны со Слуцком.

Северо-Западный край, включавший в себя шесть губерний - Виленскую, Ковенскую, Гродненскую, Минскую, Витебскую и Могилёвскую, традиционно характеризо­вался особенным религиозно-этническим многообразием среди других ре­гионов Российской империи [1, 2, 373]. Отношения, складывавшиеся между привержен­цами различных конфессий и общин, нередко приводили к кон­фликтам, делавшим этот край проблемным религиозным пространством, на­ряду с Царством Польским, Юго-Западным краем и Поволжьем.

| Часть I |  Часть II|  Часть III|Часть IV | Часть V |

Император покинул столицу в среду, 22 февраля(7 марта) в 14.00. и на следующий день прибыл в Ставку. Императорский поезд, как всегда, состоявший из шести вагонов, следовал обычным путем через Лихославль, Вязьму, Смоленск, Оршу в Могилев. Ничего тревожного по дороге не наблюдалось. На вокзале Верховного Главнокомандующего встречал Алексеев и чины штаба.[1] «Был солнечный и холодный день, - писал Николай II, - и меня встретила обычная публика с Алексеевым во главе.

 В мае сего года состоялся визит в Беларусь секретаря католической Конгрегации по делам Восточных Церквей архиепископа Кирилла Василя. Предметом его внимания было состояние Греко-Католической (униатской) Церкви в нашей стране. В ходе визита была отмечена «бедность и слабость» ее внешней организационной структуры (на сегодняшний день в Беларуси зарегистрировано немногим более десятка униатских общин и еще несколько находится в стадии регистрации).

Слово Высокопреосвященнейшего Митрополита Филарета на встрече с представителями Римско-Католической Церкви 
в Минском Епархиальном управлении Белорусской Православной Церкви 10 мая 2012 г.

Ваше Высокопреосвященство, архиепископ Кирилл Василь, секретарь Конгрегации по делам Восточных Церквей,
Ваше Высокопреосвященство, архиепископ Клаудио Гуджеротти, Апостольский нунций в Республике Беларусь,
Ваше Высокопреосвященство, владыка архиепископ Гурий, управляющий делами Белорусской Православной Церкви!
Досточтимые участники встречи!

В то время, когда шла работа над переводом с польского книги Михаила Джеги «Защитник нежеланной веры» о жизни священномученика Архидиакона Никифора (Кантакузина-Парасхиса), нам пришла мысль создать икону, которая станет своего рода каноном для изображения этого великого Угодника. К этому времени были созданы несколько икон Архидикона Никифора.

В сентябре 2012 года Синод Белорусской Православной Церкви принял решение восстановить ежегодное поминовение 6 декабря (по новому стилю) митр. Иосифа (Семашко), архиеп. Василия (Лужинского), архиеп. Антония (Зубко), возглавивших воссоединение белорусских униатов с Русской Православной Церковью в 1839 г. Синод рекомендовал также ради утверждения исторической правды о Полоцком Соборе 1839 г. и его участниках проводить семинары и круглые столы с привлечением специалистов-историков.

Представляем Вашему вниманию книгу Платона Жуковича и выдержку из авторского предисловия к книге "Сеймовая борьба православного западно-русского дворянства с церковной унией" (СПб., 1901, докторская диссертация).

(Часть вторая)

Защитники унии называют ее ликвидацию преступлением русского самодержавия. Само собой разумеющимся считается, что митрополит Иосиф не имел и не мог иметь глубоких обоснований своих действий, кроме «официального» русского патриотизма и корыстных симпатий к «казенному» Православию. К сожалению, до настоящего времени этот вопрос серьезно не рассматривался. Историки выпускают из вида теоретические предпосылки, на которые опирался Литовский митрополит в своей деятельности по подготовке воссоединения, и их происхождение. Между тем, они весьма интересны.

Начало (Первая часть)

Экклезиология воссоединения В рамках православной экклезиологии прием в Православную Церковь новых членов возможен только на основании недвусмысленно выраженного желания самих людей. Для Православной Церкви и русского правительства в начале XIX в. уния представляла собой часть католической церкви.

В разговоре о церковной унии следует различать идею восстановления церковного единства между католическим и православным миром как таковую от самого исторического феномена, известного под именем церковной унии (например, Лионской, Флорентийской, Брестской). В первом случае можно сказать вместе с ап. Павлом, что преодоление всяческих разделений среди народа Божия — это «желание сердца и молитвы» (Рим. 10,1).