Закарпатский регион и его восточнославянское население имеет сложную и неоднозначную как политическую, так и этнокультурную историю. Особенно богатым на различные формы поиска собственной идентичности у карпатских русинов стал ХХ век. Если в рамках Чехословакии, в составе которой регион находился в межвоенный период, русины имели достаточно широкую свободу в сфере культуры и национальной деятельности, то во время вхождения Закарпатья в состав Венгрии в 1939-1944 гг. положение представителей трех основных направлений (украинофильского и русофильского) изменилось.

Вскоре после переворота 1948 г. и установления в Чехословакии полностью просоветского режима русинский вопрос был решен административным способом по советскому же образцу: автохтонное восточнославянское население Словакии было объявлено украинцами, этноним «русин» стал рассматриваться как «буржуазный пережиток».

Имя полицейского-провокатора, уроженца комитата Берег, сына греко-католического священника Арнольда Дулишковича (1884–1933 гг.) стало известно мировой общественности в связи со Вторым Марамарош-Сиготским процессом (1913–1914 гг.), инициированным венгерскими властями против православных русинских крестьян.

После поэтапного включения Подкарпатской Руси в состав Венгрии (ноябрь 1938 г., март 1939 г.) новые власти активно насаждали в качестве официальной идеологии курс «угро-русинизма», в рамках которого утверждалось наличие отдельного русинского народа, который не являлся частью русских или украинцев и был обязан своим культурным и социально-экономическим процветанием исключительно венгерскому государству. Центральные власти всячески склоняли политиков Подкарпатской Руси к участию в деятельности провластной Венгерской партии жизни (далее – ВПЖ), которая полностью поддерживала правительственный курс и являлась опорой режима М. Хорти.

Малокультурные валахи, приобщившиеся к духовному наследию во-многом благодаря венграм, начиная с XVIII в. стали с воодушевлением воспринимать измышления деятелей греко-католической конфессии о румынах как о «славных потомках римлян». Ложное чувство национальной гордости,  во-многом обусловило репрессивный характер румынского государства в межвоенный период.

 В начале ХХ в. Буковина, являвшаяся частью монархии Габсбургов, стала ареной противостояния различных национальных проектов. Власти Австро-Венгрии, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй», поддерживали, те силы, которые отвергали идею общерусской природы восточнославянского населения.

Типичным мадьяроном начала ХХ в. можно считать греко-католического епископа Мукачевской епархии А. Паппа. В период Первой мировой войны он приказал заменить в школьных учебниках кириллицу на латинский шрифт венгерской транслитерации, в 1915–1916 гг. ввел вместо юлианского календаря григорианский.

В последней трети XIX в. - начале XX в. явного открытого острого противостояния на религиозной почве в Беларуси не наблюдалось. Однако проявления нетерпимости и враждебности имели место со стороны представителей обеих христианских религий. Правда, у католического духовенства эта религиозная нетерпимость была выражена более ярко, чем у православных.

После поэтапной инкорпорации Подкарпатской Руси в состав Венгрии (ноябрь 1938 г., март 1939 г.) национально-культурный ландшафт региона изменился кардинальным образом. Поддержку венгерских властей получили те силы, которые считали местное население края – русинов – отдельным славянским народом, а не частью русских или украинцев. Культурное развитие и социально-экономическое благополучие этого народа, по мнению идеологов «угро-русинизма», было возможно исключительно в рамках венгерской государственности.

Провластные интеллектуалы хортистской Венгрии позитивно оценивали факт подписания Мюнхенского соглашения, рассматривали этот международный документ в качестве правовой основы ревизии трианонских границ и «возвращения» к Венгрии Фелвидека и Подкарпатской Руси.

Казак Олег Геннадьевич.

Кандидат исторических наук, преподаватель Минского городского педагогического колледжа (Минск).

В 2013 г. окончил с отличием исторический факультет Белорусского государственного университета, в 2014 - магистратуру исторического факультета Белорусского государственного университета. С 2014 г. - аспирант исторический факультет Белорусского государственного университета. Автор более 20 статей, посвященных национально-культурной жизни русинского населения Подкарпатской Руси в 1939-1944 гг.

Список публикация на сайте "Западная Русь"

27 февраля 2016 года в Центре евразийских исследований при Минском филиале РГСУ  прошло пленарное заседание Международной научно-практической конференции «Исторические судьбы Карпатской и Западной Руси в отражении славянских литератур»  с прямой видеотрансляцией ее на сайте «Западная Русь».

История Подкарпатской Руси (сегодня — Закарпатская область Украины) в XX веке является примером активных опытов этнокультурной инженерии в отношении коренного восточнославянского населения региона, традиционно именовавшего себя этнонимом «русины». В межвоенный период, когда регион входил в состав Чехословакии, местные интеллектуальные элиты представили на суд общественности несколько моделей идентичности русинского населения. Наличие нескольких течений в национально-культурной жизни Подкарпатской Руси делало возможным поддержку определенных сил со стороны представителей иных государств для осуществления собственных планов в регионе. Ярким примером такой политики стало действие руководства Германии в 1938-1941 гг.

Господствующий в Украине дискурс  "справедливой борьбы"  народа против угнетателей (москалей) трансформируется в своеобразную  "смену ролей": Украина в проектах  русинских  деятелей  сама  становится  "тюрьмой  народов".  Русинское  движение  демонстрирует  официальному  Киеву  сложность  и неоднозначность  тех  вызовов,  на  которые  надо  реагировать  государству  при рассмотрении национальных проблем.

История Подкарпатской Руси в XX веке является примером активных опытов этнокультурной инженерии в отношении коренного населения региона, именовавшего себя русинами. Русинский  политик Павел Цибере, входивший в состав чехословацкого правительства в эмиграции, последовательно отстаивал идею о принадлежности русинов к общерусскому культурно-цивилизационному пространству.

Русинская диаспора в США, насчитывавшая, по некоторым данным, более 250 тыс. человек, сыграла важную роль в определении судьбы своей исторической родины после окончания Первой мировой войны.

Значительная часть восточнославянского населения империи Габсбургов считала себя частью общерусского культурного и цивилизационного единства. В конце XIX - начале XX века данные силы столкнулись с новым, но набирающим силу интеллектуальным конкурентом - украинским национальным движением.

Идеологи „угро-русинизма" утверждали, что восточнославянское населения Подкарпатской Руси -русины - являлось отдельным народом, а не частью русских или украинцев. Существование данного народа, по мнению авторов концепции, могло быть обеспечено исключительно в рамках венгерского государства.