В годы Первой мировой войны Российское общество Красного Креста было одной из крупнейших организаций, оказывавших помощь раненым солдатам и офицерам на театре военных действий и в тылу. К сожалению, в отечественной историографии ее деятельность не исследована в полной мере. Как правило, она рассматривается в рамках истории благотворительности или военной медицины, ряд исследователей проявляет интерес к региональному аспекту. Значительно реже Красный Крест помещается в контекст военной истории.

В годы Первой мировой войны Российское общество Красного Креста (РОКК) было одной из крупнейших организаций, оказывавших помощь раненым солдатам и офицерам на театре военных действий и в тылу. К сожалению, в отечественной историографии его деятельность не изучена в полной мере. Как правило, она рассматривается в рамках истории благотворительности или военной медицины. При этом доминируют два подхода: институциональный (внимание сконцентрировано либо на обществе как на самостоятельной организации, либо на отдельных направлениях его деятельности) и региональный (исследуется работа комитетов в губерниях).

Ирония заключалась в том, что, чем больше говорили о «забытой» войне, тем меньше она казалась таковой. Тем более, что за сто лет сформировалась весьма солидная историография, а определение «забытая» указывало скорее на разрыв между значимостью самой войны для истории России и ее слабым отражением в социальной и культурной памяти. Социологические опросы, проведенные в 2014–2015 годах, подтверждают эту гипотезу. Речь идет не о том, что люди не знают об этой войне в принципе; скорее она не имеет собственного «лица», оставаясь поглощенной революционными событиями 1917 года и гражданской войной.

 Согласно достаточно распространённой точке зрения среди историков, причём не только коммунистической ориентации, в начале ХХ в. Россию сотрясли несколько революций – так называемая Первая русская революция 1905-1907 гг., Февральская буржуазная революция 1917 г. и Октябрьская коммунистическая революция 1917 г. Не ставя перед собой задачу проанализировать и дать оценку различным историографическим подходам к обозначенной проблеме, хотелось бы обратить внимание на то, что отмеченные события, обозначаемые как революции, имели не только формально-процедурные и процессуально-содержательные отличия, но и существенно различались по результатам.

Кн. П.А. Вяземский определил, что революционной у нас являлась царская власть, а народ в массе и до XIX в. оставался консервативен. Он, как и его учитель Н.М. Карамзин, заключивший о «вине» Пётра I, а затем и А.С. Пушкин, назвавший великого монарха «протестантом царём», понял, что первоначальную природу отечественной революционности надо искать в  силовом «петербургском» уклонении от «московской» традиции.

События первого дня Великой Отечественной войны до сих пор продолжат быть в центре внимания политологов, публицистов, историков. Казалось бы, уже прошел достаточный срок, чтобы они могли досконально разобраться во всех причинах и обстоятельствах того трагического дня в жизни нашей страны. Но, к сожалению, этого не произошло. До сих пор существует множество предположений, версий, которые все же по-прежнему не дают полного ответа на такие вопросы: Почему все-таки Сталин игнорировал поток предупреждений о скором начале войны?

На протяжении целого столетия в обществе и научном сообществе не прекращаются споры о том, что представляли из себя по целям и задачам, характеру и движущим силам, те события 1917 года в России, которые буквально «потрясли весь мир». Огромное количество трудов, посвященных данной проблеме, отнюдь не снижает ее актуальности, а. следовательно и потребности, расширять ее источниковедческую базу, включая и огромный пласт периодической печати той поры.

Великая война для России стала определённым индикатором ощущения общего Отечества. Корни этого следует искать ещё в довоенном периоде, анализируя и логику внутренней политики Российской империи, и формирование взглядов и представлений российских подданных на бытовом уровне.

Конфуций полагал за главные принципы эффективного управления обществом (государством) два: ритуал как воплощение традиции и уважение других, прежде всего старших по возрасту и по статусу. Первый принцип, по сути, можно определить как консерватизм, второй – как лояльность иерархичности. Их соблюдение должно привести к созданию и дальнейшему воспроизводству тотальной социальной гармонии, нарушение и разрушение которой, что естественно, вызывается несоблюдением этих принципов.

Офицерский корпус русской армии комплектовался по преимуществу потомственными дворянами, которые к концу 1812 г. составляли 86,5 % от всей численности (по другим данным - от 73,8 % до 87,6 %), и включал иностранное дворянство (13,3 %) [9]. Остальные же происходили из других сословий и после получения первого офицерского чина автоматически получали личное дворянство, а в некоторых случаях - и потомственное.

К сожалению, «царской» медицине не повезло — утверждение большевиков с их идеологизированным подходом к истории привело к тому, что в историографии достижения дореволюционного периода либо замалчивались, либо подавались как первые робкие шаги, постоянно встречавшие сопротивление правящей верхушки. Якобы только советская власть открыла широкую дорогу развитию медицины. Этот взгляд господствовал без малого семь десятков лет, и такую мощную инерцию преодолеть крайне сложно.

Продовольственное снабжение населения СССР играло в политике советской власти особую роль, относясь к числу приоритетных задач, на решение связанных с ним проблем направлялись значительные усилия. Причем неспособность руководителя страны справиться с трудностями могла стать причиной его устранения с высших постов - как это случилось с Н. С. Хрущевым в 1964 г. Пришедшие ему на смену лидеры поставили улучшение ситуации с продовольствием, которая к тому времени обострилась до степени протестных выступлений в крупных городах страны, в число приоритетов своей политики.

Первая половина 1950-х гг. характеризуется серьезным ухудшением в продовольственном положении страны. Это ухудшение можно даже назвать кризисом, поскольку ни одна из мер, предпринятых руководством страны, не привела к заметному улучшению положения.  Продовольственные затруднения вызвали усиление недовольства населения, что переводило экономические затруднения в политическую сферу. В конечном счете именно угрожающее положение в стране заставило послесталинское руководство предпринять демонстративные шаги по исправлению ситуации.

Тема голода в Российской Империи позднего периода не пользуется большой популярностью среди современных историков-«аграрников». Причины такого положения дел до конца не ясны. Возможно, «царский голод» оказался в тени иных сюжетов аграрной истории России и СССР — прежде всего, Столыпинской реформы и голодовок советских лет, изучение которых ведётся достаточно активно. Конечно, появляются исследования, посвящённые отдельным аспектам «голодной» тематики, однако приходится констатировать, что в целом она незаслуженно обойдена серьёзными научными исследованиями.

Великая Отечественная война 1941—1945 гг. является самой героической страницей в истории Российского государства. Она по праву является воплощением героизма, стойкости и мужества, безграничной, самоотверженной любви к Родине. Не случайно День Победы 9 мая является у нас, и не только у нас, главным праздником с «сединою на висках» и «слезами на глазах». Он отмечается ежегодно с особым одухотворением и чувством некой святости. Однако история Великой Отечественной войны до конца не написана, необходимы многие уточнения и дополнения.