28 сентября 2012 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл принял участие в конференции «От Древней Руси к Российской Федерации — история российской государственности», организованной Московским государственным университетом им. М.В. Ломоносова совместно с Отделением историко-филологических наук РАН.

В ходе первого пленарного заседания состоялась церемония присуждения Его Святейшеству звания почетного доктора МГУ. Предстоятель Русской Церкви обратился к собравшимся с докторской речью.

Вопрос о взаимоотношениях правящей бюрократии и либеральной оппозиции в России в начале ХХ в. не обойден вниманием исследователей[1]. Вместе с тем, то, как воспринимали друг друга высшие чиновники империи и деятели оппозиции, все еще остается практически не изученным. Как правило, историки рассматривали перипетии политической борьбы, исходя из заранее заданной концепции «лагерей» и развития революционной ситуации, не углубляясь в анализ мотивации тех или иных поступков.

Данная статья посвящена взглядам радикально-либеральной оппозиции – кадетов, а также прогрессистов (восприятие правительства умеренными либералами до определенного времени оставалось принципиально иным), выраженным как в официальных, так и в частных оценках. Нет никаких оснований считать, что в послестолыпинский период взгляды радикальных либералов на бюрократию претерпели по сравнению с предыдущим временем какие-либо существенные изменения, однако они приобрели более отчетливый, рельефный характер.

Летом 2012 года произошло знаменательное событие -  в Издательском доме "Регнум" вышел XII том "Русского сборника" полностью посвященный истории Западной Руси.  Это первое столь объемное тематическое издание, в котором собраны работы современных исследователей западнорусизма.

 Изменение политической конъюнктуры приводило к попыткам подвергнуть эрозии само понятие Отечественной войны 1812 года. После 1917 г. в соответствии с концепцией историка-марксиста М.Н.Покровского, война 1812 года априори не могла быть отечественной, так как, якобы, антагонистические классы (дворянство и крестьянство) преследовали в этой войне разные цели, а война велась в интересах дворянства. В конце 1930-х гг. понимание Отечественной войны вернулось в литературу и преподавание истории. К разграбленному склепу П.И.Багратиона на Бородинском поле потянулись экскурсии школьников.

«Смертью своею никого здесь не удивишь.

К ее торжеству все привыкли.

Умереть – здесь дело весьма обыкновенное.»

П.В. Алабин.

Самому яркому сюжету Крымской войны – севастопольской обороне – посвящены многочисленные труды, как научного,[1] так и публицистического характера.[2] Описывая героизм защитников, авторы чаще всего изображают сюжеты подвига особо колоритных героев: матроса Кошку, мальчика Колю Пищенко, профессора Н.И. Пирогова и других.  Порой этими яркими рассказами оттеняется настоящая осадная жизнь, с ее однообразными тяжелыми буднями, страданиями, болью и смертью, которые являются неразлучными спутниками военных действий.

Любой юбилей значимого события новой и новейшей истории неизбежно оборачивается тем, что политика и идеология пытаются крепко стиснуть историческую науку в своих объятиях. И сколь бы ни стремились настоящие учёные освободиться от этого удушающего внимания, в глубине души они сознают невоз­мож­ность добиться этого в полной мере. Сейчас, в дни 200-летнего юбилея Бухарестского мирного договора 1812 года, историки ломают копья в спорах о том, было ли присоединение Бессарабии благодеянием или преступлением со стороны России.

Русский радикальный либерализм сформировался на рубеже ХIХ-ХХ вв. как идейное течение, оппозиционное самодержавно-бюрократическому государственному строю. Радикальные либералы претендовали на первенство в среде освободительного движения в силу представления о своем интеллектуальном превосходстве как над властью, так и над соседями по политическому спектру – умеренными либералами и социалистами.

Российский институт веротерпимости в конце XIX - начале XX вв.

В России гражданская «свобода веры», или «веротерпимость», утверждённая в «Основных законах» империи, носила первичный характер и предшествовала исторически введению манифестом 17 октября 1905г. таких политических свобод, как свобода слова, печати, собраний и т.д.  Веротерпимость, сформировавшуюся в XVIII ­`первой половине XIX вв. в качестве симбиоза  западноевропейских и византийско-московских правовых норм, можно рассматривать в качестве особого правового института, регулировавшего государственно-религиозные и межрелигиозные отношения в России.

Хорошая тема для краткой статьи, - извиняющимся тоном скажет скованный рамками автор. Еще лучше она смотрелась бы в пределах пространной монографии, - ответит вовсе ничем не скованный читатель. И правда: вопрос покажется сложным уже при поверхностном взгляде на предмет разговора. Прежде всего, потому что требует нескольких предварительных суждений, которые в глазах многих сделают его бессмысленным.

Часть I | Часть II

С первых же лет своего царствования император Николай I обратил внимание на то, что «необходимое всем Русским подданным обучение отечественному языку» крайне слабо поставлено в учебных заведениях Остзейского края. В 1827 году после посещения губернских гимназий в Риге и Ревеле он распорядился добавить в каждую из них из числа наилучших выпускников русских университетов по два учителя русского языка и словесности с окладами выше штатных.

Часть I | Часть II

Сергей Семенович Уваров (1786–1855), несомненно, принадлежит к числу выдающихся русских государственных деятелей. Он заложил основы самостоятельной отечественной системы общественного образования, значение которых в исторических судьбах русской культуры XIX–XX вв. трудно переоценить. Без многочисленных и высококачественных кадров, подготовленных в уваровское время университетами, пансионами, лицеями, гимназиями не состоялось бы ни одно  из реальных достижений пореформенного времени в области государственного строительства, общественной самодеятельности, науки, литературы, искусства.

Граф Александр Христофорович Бенкендорф – одна из ключевых фигур русской истории первой половины XIX в., создатель знаменитой тайной полиции и организатор жандармерии Российской империи, ближайший сподвижник императора Николая I. Однако в России за Бенкендорфом закрепилась не очень заслуженная репутация гонителя просвещения и закоренелого реакционера.

Заданный вопрос отнюдь не праздный. В последнее время находится слишком много любителей от истории, которые хотят поставить под сомнение устоявшийся в литературе термин. И необходимо признать, что в их распоряжении есть определенный набор фактов и аргументов в пользу такого мнения. И это обстоятельство заставляет еще раз проанализировать  события 1812 года в этой плоскости.

Еще во время войны в 1812 г.литератор Н.И.Греч стал издавать журнал «Сын Отечества», а название он дал, использовав строки из письма брата (артиллерийского офицера), убитого в Бородинском сражении. Журнал стал очень популярным и в обществе, и в армии и имел огромное воздействие на читательскую аудиторию.

Часть I | Часть II

Завершение русско-турецкой войны 1806-1812 гг.

7(19) марта 1811 года очередным(после ген. И.И. Михельсона, ген. барона К.И. Мейендорфа, генерал-фельдмаршала кн. А.А. Прозоровского, ген. кн. П.И. Багратиона, ген. граф Н.М. Каменского) главнокомандующим Дунайской армией в эту войну был назначен М.И. Кутузов.